Я есть закон

Часть 1.
12 июня 2006 г.
-Рикко!.. Рикко, черт возьми!!!
Я вскочил с кровати и подошел к окну.
-Да, я спускаюсь. - Быстро одевшись, я закрыл квартиру и вышел к машине.
-Дьявол, Рикко, кидай свою задницу на сиденье, мы опаздываем.
Арне, чертыхаясь, завел свой старый БМВ.
-Моему будильнику давно место на помойке, сказал я,  все никак не могу купить новый. Кстати, куда мы едем? Вчера по телефону ты так ничего толком и не объяснил.
-Сначала заедем в порт. У меня там встреча. Потом в участок.
  Он делал паузы между фразами, как будто думал о чем-то еще. Я кивнул головой. Минут пять мы ехали молча по Брамфелдерштрассе. На съезде к пирсу затрещала рация: «В 12.00 собрание у Баумфельда, всем офицерам быть обязательно» – проговорила диспетчер.
-Я думаю одно из двух, ехидно сказал Арне, - либо очередное ограбление магазина, либо шефа снова выгнала из дома жена. Я не стал сдерживать улыбку, о характере фрау Баумфельд в нашем отделе ходили легенды.
  Часов в десять мы были в порту. Открывать шлагбаум вышел старый охранник Даум. Седой щуплый старичок, Даум 50 лет проработал в порту Гамбурга. Арне говорил, что он знает по имени каждую крысу этого места.
-О, доброе утро, инспектор! Не за мной ли пожаловали? Я готов к справедливому суду, мое раскаяние не знает границ. - Прищурился старик. Я так и не понял, от чего больше, от смеха или от табачного дыма.
-Вот решил камешки в воду покидать, отдохнуть немного. Но ты не волнуйся, у нас на тебя обширное досье, считанные деньки гуляешь на свободе. - Старик зашелся в хриплом смехе.
  Спустя пару минут мы притормозили у шестого ангара. Внутри было пусто, только куча мусора красовалась недалеко от входа, и несколько автопогрузчиков одиноко стояли у электрощита. К нам подошел небольшого роста человек в куртке с надписью «ГанзаТрансХолдинг», который провел нас в конец помещения, в комнату отдыха персонала. Они с Арне, видимо, были знакомы и пока шли, перекинулись общими фразами о погоде, здоровье. Он усадил нас на старый диван, а сам оперся об металлический стол напротив. Арне представил нас друг другу. Человека звали Пауль Копф. В свои сорок с небольшим он выглядел ужасно. Явно избыточный вес, обвисшие щеки и мешки под глазами выдавали склонность к выпивке, стеклянные, словно рыбьи, глаза смотрели будто в никуда, остатки волос на голове небрежно скрывали лысину. Он работал здесь кладовщиком и был не слишком рад гостям.
-Неудачное место для встречи ты выбрал. Ты личность в здешних кругах популярная и если кто-то увидит нас вместе, у меня могут быть неприятности.
-Остынь, мы ненадолго. Когда прибывает сухогруз из Таллинна? – Спросил Арне.
-В пятницу 30-го. Вечером. С каких пор ты интересуешься шпротами?
-Всегда любил шпроты. Только есть информация, что вместе с рыбой к нам прибывает еще «нечто».
-Что еще за «нечто»? Кто тебе это сказал?
-В вечерних новостях передавали. Не твое дело кто мне это сказал! – Повысил голос Арне. - Это правда?
-Хм, не имею представления. В первый раз об этом слышу. И вообще, эти поляки со мной своими планами не делятся.
-Пауль, ты уж постарайся что-нибудь разнюхать? Пара-тройка таких корыт и я достану твою папочку из сейфа.
-Ладно, ладно, патрон, не пугай пуганого, я поспрашиваю людей, - он закашлялся и сплюнул прямо на пол, - а теперь убирайтесь, у меня много дел.
-Окей, большой босс, - хохотал Арне, - занимайся бизнесом. Я найду тебя через недельку.
-Что за товар? - спросил я, когда мы вышли.
-Не  знаю, - ответил Арне, хмурясь, - но точно не консервы. Не спрашивай меня пока, узнаю что-то - сам скажу.
  Трудно было спорить с Арне. Иногда мне казалось, что у него есть зацепки ко всем жуликам округа. Что, впрочем, было недалеко от истины.
Я пришел в 12 отдел полиции города год назад, 5 июня 2005 года. Совсем еще зеленый. Эдакий хороший парень с большими надеждами в жизни. Я думал, что способен хоть немного изменить этот мир к лучшему. Помню, как во время учебы в академии, перед тем как заснуть, я представлял себе, как я, инспектор криминальной полиции Рикко Ставицки, отважно борюсь за чистоту Гамбурга. Как дежурю в засаде, поджидая опасного преступника, как мчусь по автобану, преследуя наркоторговцев, как надеваю наручники на убийц и насильников, как читаю заметки про очередное раскрытое дело в утренних газетах… Но реальность оказалась совершенно иной. Арне Хаманн потихоньку начал раскрывать мне глаза на действительное положение вещей. Поначалу он был не в восторге, когда шеф определил меня к нему в напарники, отказывался, мотивируя это тем, что он всегда работал один, что район у него опасный, а ему дают человека без опыта. Однако шеф настоял на своем, и Арне пришлось согласиться. Но потом, вроде как, успокоился и, через какое-то время, наши отношения вполне можно было назвать приятельскими, несмотря на разницу в возрасте почти в десять лет.
  В участке мы были в половине двенадцатого. Арне за своим столом улаживал какие-то бумажные дела, а я спустился на нижний этаж в лабораторию. Последние несколько дней мы вели дело об изнасиловании молодой девушки, двадцатилетней Лизы Штайер. 9 июня к нам поступило ее заявление. Вчера наряд полиции задержал подозреваемого, чье имя она указала. Макса Раута нашли в его доме, парень был смертельно пьян и, видимо, тогда еще не понимал до конца, что с ним происходит.
  Я вошел в лабораторию. Старший судмедэксперт 12 отдела Марта Зиммер повернула голову в мою сторону и легко улыбнулась.
-А, привет, Рикко. Как дела? - Сказала она, вновь склонившись над микроскопом.
-Привет, неплохо. Вроде как. Правда собрание у шефа в 12, а Диттмар Баумфельд не приходит на подобные встречи без парочки трупов, - пошутил я. Марта укоризненно посмотрела на меня. «Идиот ты Рикко, - произнес я про себя. - Уф, ладно, проехали».
-Есть результаты анализов Штайер?- продолжил я.
-Да, сегодня подготовлю отчет. Медицинскую карту Раута я получила только утром. - Она подошла к принтеру, достала из него несколько листов с распечаткой и какое-то время молча изучала их. Затем снова села за рабочий стол, открыла файл в компьютере и несколько секунд сравнивала информацию на мониторе с таблицами и цифрами на листах. – Это займет какое-то время…
Я взглянул на часы. Стрелки показывали без пяти двенадцать.
-Уже почти двенадцать, пора к Баумфельду. – Произнес я. - Я загляну вечером, заберу отчет.
-Окей, Рикко, до вечера.
«Черт, поговорили называется. Как всегда зашел и сразу забыл, что хотел сказать.
  Кабинет Диттмара Баумфельда всегда вызывал у меня ассоциации с американскими полицейскими сериалами. Жалюзи на окнах, старая лампа-вентилятор под грязно-желтым потолком, папки с документами были беспорядочно разбросаны по столу, а запах табака, казалось, навсегда впитался в эти стены. Я сел рядом с Арне, он молча делал какие-то записи в своем блокноте. Помимо нас шеф вызвал еще несколько человек. Когда все поприветствовали друг друга и расселись по местам, шеф начал:
-Так, значит, 12 июня, понедельник. Тянуть резину не буду, сразу к делам. Эрден! Что за клоунаду вы там устроили после матча в субботу?
-Ничего особенного, шеф. Несколько пьяных парней что-то не поделили, пришлось задержать. Трое аргентинцев протрезвели к утру, мы им выписали штраф и отправили на все четыре стороны. А этот черномазый меня просто взбесил, наглость так и прет, всю ночь ходил по камере, грозился нас самих под суд отправить, - Керем Эрден изобразил ухмылку, - совсем обнаглели, думают если папаша – дипломат, значит все можно. Что делать, пришлось отпустить, хотя, моя бы воля…
-Что твоя бы воля? – Резко перебил его Баумфельд, - переломал бы ему ноги и держал в камере до рождества? Эрден, у нас четкий приказ – не создавать инцидентов, арест только в крайних случаях. Все запомнили?! Проклятье! Этот чертов чемпионат доведет меня до гроба!
-Нет проблем, шеф.
-С тобой всегда одни проблемы.
  Керем Эрден был из той новой волны полицейских турецкого происхождения, которых управление привлекало для работы в полиции, демонстрируя тем самым свою толерантность к этническим группам Германии. Все были довольны – и политики, и общественное мнение и сами турки. Только уровень преступности в бедных районах городов не снижался. Такие как Эрден были слугами двух господ: полиции с одной стороны и местных мафиозных шишек с другой. Но все закрывали на это глаза, стабильность в обществе, пускай и иллюзорная – вот что главное.
-Хаманн! - Продолжал босс, - мне сегодня звонили из «Бильд». Они интересуются почему в нашем районе дети свои деньги на школьные завтраки тратят на марихуану, откуда столько этой дряни взялось в последнее время?
-Да шеф, мы сами в шоке, - пожал Арне плечами, - видимо пропустили какую-то крупную партию травы, папироса стоит 5 евро.
-Так вот займитесь этим.
-Не могу, на мне сейчас дело Штайер, плюс текучка. Пускай Эрден с этим разбирается, пусть спросит у своих друзей, откуда у нас вагон марихуаны, - после этих слов Керем Эрден так посмотрел на Арне, как будто сейчас он достанет из-за спины секиру и снесет моему бедному напарнику голову.
-Ясно, - сказал Баумфельд недовольно, - Эрден, поручаю это тебе. Хаманн, что нового по делу Штайер?
Тут в разговор вступил я:
-Пока ничего, шеф, результаты экспертизы будут готовы вечером, значит, допрос проведем только завтра.
-Хорошо. Ставицки, завтра вечером зайдешь ко мне со всем, что получится нарыть к тому времени. Ладно, пока все свободны. И еще, не забывайте, на улицах полно иностранцев, я не хочу чтобы к ним цеплялась местная шваль, будьте бдительны.
  После собрания Арне снова погрузился в писанину, а я направился в комнату для дознания, чтобы поставить диктофон. Сегодня Лиза Штайер будет давать показания, и мне надо было записать ее разговор с Викки Браун. Викки Браун числилась в нашем отделе уже лет пятнадцать. Большая, дородная женщина средних лет, она чаще всего работала с жертвами сексуального насилия. Конечно, в подобных случаях звуковая запись показаний, мягко говоря, не приветствовалась, но я всегда лучше воспринимал информацию на слух, нежели читая бумажные отчеты. Поэтому диктофон приходилось крепить снизу стола.
  Поставив кассету и сменив батарейки, я надежно закрепил диктофон скотчем, после чего вернулся за свой стол. За последний год он стал всем походить на рабочее место, наверное, любого инспектора нашего отдела: стопки исписанной бумаги, несколько пустых авторучек, банка дешевого кофе, круги от кружки с этим кофе. Компьютер включается раз в неделю, только чтобы прочитать письмо с нагоняем от шефа, мусор в корзине утрамбован до состояния исторической окаменелости. Пепельница с окурками… Проще говоря – нормальная рабочая обстановка. Последние пару недель оказались довольно спокойными, серьезных преступлений почти не было. Думаю, это напрямую связано с чемпионатом мира. Что и говорить – вся страна жила футболом. Я раньше частенько ходил на игры Санкт-Паули, стадион был недалеко от нашего дома. Но после того как начал работать в полиции, остыл к спорту. Работа занимала почти все мое время. Хотя, Баумфельд обещал отправить нас с Арне на какой-нибудь матч, опять же, как «людей в штатском». Почему нет? Я был совсем не против поесть сосисок с пивом.
  Мои мечты прервал Арне:
-Рикко, держи ключи от машины. Поедешь на вокзал. В половине третьего приезжают моя бывшая и сын. Встретишь их и отвезешь ко мне, ключ от дома у них есть. Хотя вот, возьми мои на всякий случай.
-Арне, слушай, а сам? Это же твоя семья, трудно встретить? Мне неловко как-то.
-Неловко в толчок не попасть. – Пошутил он в своей манере. - Встретил бы конечно, но я жду важного звонка.
-От кого? - поинтересовался я.
-От английской королевы, - ответил он с иронией, - Не важно от кого. Тебе что, трудно помочь другу? Все равно ленишься сидишь.
-Ну, раз у тебя такие подружки, - парировал я, - то грех отказать в просьбе. Как я их узнаю?
-Просто жди на спецстоянке, пропуск я заказал. Они сами тебя найдут.
-Кстати, если меня будет искать Баумфельд…
-Если тебя будет искать Баумфельд, я скажу, что ты ловишь Бен Ладена в Айльбеке. Все, давай езжай!

Электронное табло панели приборов показывало 2:06. Еще пол часа тут торчать. Двигатель тщетно жег бензин, кондиционер помогал мало. Жара страшная, да еще один асфальт кругом! Я достал гамбургер, купленный по дороге, и принялся медленно его жевать, запивая его колой. Включил радио. Везде одно и то же: футбол, футбол. Ирак, футбол, футбол. Футбол, газовая труба, футбол. Бред, все помешались. В итоге настроился на джазовую волну. Сидел, откинувшись, жевал бургер и слушал джаз… Лето, скоро отпуск, поеду к родителям. Или к друзьям в Бремен. Или к Яну, он как раз приглашал, посмотрю на его дом. Я улыбнулся и погрузился в мысли о доме и старых знакомых.
  Внезапно стоящая недалеко машина красного креста включила сирену и резко рванула с места. От неожиданности я уронил стакан на пол.
-Вот черт! Что такое? - Со злобой в голосе сказал я вслух,- зачем тут сигнал включать?! Вот засранец! - Порывшись в бардачке, я нашел упаковку бумажных салфеток. Взял несколько штук и начал собирать колу с коврика. Благо я не снял пластиковую крышку и пролилось совсем немного. Потом смял грязную бумагу в комок и хотел положить пока под сиденье, но моя рука наткнулась на что-то. «Что за… что за дрянь?» - подумал я, достав маленький пакетик с белым порошком внутри. Некоторое время я вертел его в руках, не веря своим глазам. «Черт, Арне, это что, наркота?» В академии нас учили определять вид наркотика на вкус, но, ясное дело, до практики не доходило. Однако сомневаться не приходилось, инспектор Хаманн вряд ли будет возить с собой немного муки или сахар. Аккуратно развязав узел, я коснулся порошка пальцем и затем поднес его к языку. Порошок оказался горьким и обладал сильно вяжущим эффектом. Я быстро сплюнул в салфетку.
-Дерьмо! Вот дерьмо! Арне, мать твою! Откуда это здесь?! - Я чуть не срывался на крик, пару раз ударив ладонью по рулю, совершенно точно в пакетике было наркотическое вещество, вот только какое, я не определил. Героин, кокаин, может что-то еще. Хотя в тот момент меня не столько волновало название вещества, сколько его тип. Что это значит, спрашивал я себя, что он наркоман? Если нет, тогда что? Вещдок по какому-то делу? Нет. Исключено. Это противозаконно хранить наркотики вне полицейского участка, да и не стал бы Арне так делать, я уверен. Может подкинул кто? Тоже маловероятно. Очень редко он возил кого-нибудь кроме меня, хотя, все может быть. Я так и продолжал бы мучить себя вопросами, если бы вдруг случайно не взглянул на часы: 2:35. Проклятье! Я судорожно завязывал пакет, смотря через стекла по сторонам. Никого. Окей. Положив пакет на место, откуда его достал,  я вышел из машины и нервно закурил.

  Бывшая фрау Хаманн с сыном появились без пятнадцати три.
-Добрый день, - заговорила она первой, подойдя к машине, - вы Рикко?
-Да. Здравствуйте, Вероника.
-Вы знаете мое имя? Хотя, почему нет, вы же напарник Арне, - она посмотрела на сына, - это Марсель. Поздоровайся с дядей, Марси.
-Привет, Марсель, - обратился я к парнишке лет восьми-девяти.
-Привет! Где твой пистолет? – Его голос звучал громко и бодро, сразу понятно - ребенок не из стеснительных.
-Ну-у, хех. Пистолет в полиции, мне он пока не нужен. - Я сразу ощутил тяжесть Глока под курткой. Марсель неуклюже изобразил мину разочарования.
  Мы сели в машину, я завел двигатель и выехал со стоянки на шоссе. Вероника и Марсель расположились на заднем сиденье. Видимо, узнав, что у меня нет оружия, сын Арне потерял ко мне всякий интерес. Он достал какую-то новомодную переносную приставку и принялся яростно уничтожать то ли террористов, то ли космических монстров, то ли еще кого, периодически сопровождая свои удачные действия победными кличами. Я посмотрел на Веронику в зеркало заднего вида. Женщина лет тридцати пяти, довольно высокого роста, она была чуть ниже меня. Одета безупречно. Широкие коричневые брюки и свободный пиджак сидели идеально. Волосы средней длины уложены довольно смело, но было сразу понятно – работа дорогого парикмахера. Лицо овальной формы с широкими, но абсолютно правильными чертами. И взгляд, взгляд ее серых глаз приковал к себе мое внимание, такой неестественно тяжелый, он выдавал сильного и волевого человека.
  До дома Арне ехать было минут двадцать, и я начал разговор:
-Вы, наверное, проголодались с дороги? Тут по пути есть неплохое кафе, если хотите, можем там остановиться.
-Спасибо, я не голодна, а Марсель поел в поезде. Думаю, у Арне найдется что-нибудь перекусить, да и всегда можно купить продуктов.
-Окей, но когда я последний раз у него был, мы ужинали вчерашней пиццей, - пошутил я. Вероника понимающе кивнула головой.
-Вы надолго приехали в Гамбург?
-На неделю. Марсель давно хотел увидеться с отцом, а мне нужно решить здесь несколько вопросов, связанных с работой.
-А чем вы занимаетесь? - Поинтересовался я.
-Я работаю в компании своего мужа. Кредитование.
-Хм… интересно. – Пробормотал я.
-Ничего интересного. С утра до вечера считаешь, делишь, умножаешь цифры. Одни цифры. Самая обычная работа самого обычного человека. Не то, что у следователей криминальной полиции, - с ухмылкой сказала она.
-Да бросьте. Мы такие же люди, мы тоже в основном работаем с бумагами. Совсем не то, что показываю в кино, - отвечал я, улыбаясь в зеркало, - скука.
-Ну уж нет, - она продолжала в том же тоне, - вы люди другой породы. Вы, Рикко, еще молоды, но скоро почувствуете на себе всю «прелесть» своей профессии. Уж поверьте.
  Я не слишком хорошо понимал к чему она клонит. Но в последнее время я сам заметил, что стал меняться. Стал больше походить на своих коллег. Их действительно можно было назвать людьми другой породы. Они выглядели, одевались, смотрели по-другому, они думали по-другому. Я легко мог различить полицейского в толпе. По одежде, жестам, взгляду.
  Дальше ехали молча. Я снова погрузился в мысли о пакете под сиденьем, а она смотрела в окно и один раз ответила на звонок по мобильному. Через какое-то время мы были на месте. Дом Арне располагался в обычном жилом районе Зауэрлинген на окраине города, который построили после войны для докеров. Теперь же кто только тут не жил. Турки, русские, поляки, простые рабочие и мелкие служащие. Обычная картина для подобных мест, хотя район считался более-менее благополучным.
-Арне сказал у вас должны быть ключи от квартиры.
-Да, вот они, - Вероника достала связку ключей из сумочки, - спасибо, Рикко. Будет время, заезжайте к нам вечером на неделе, я приготовлю ужин, а то я представляю чем вы питаетесь. Вы не женаты?
-Нет.
-Тем более, простите за нескромность. - Они с Марселем вышли из машины.
-Может вам что-то еще нужно, пока я здесь? – Спросил я, открыв окно.
-Нет, все в порядке. Это место я знаю.
  Я достал из кармана куртки визитку и протянул ей:
-Возьмите, если что – тут есть мой телефон.
-Хорошо… инспектор Рихард Ставицки, до встречи. - Они повернулись и вскоре скрылись за дверью подъезда.
«Мда, серьезная женщина» - думал я по дороге в участок. Мне трудно было представить их с Арне вместе, уж больно разными они казались. Респектабельная бизнес-леди и матерый гамбургский полицейский. Хм… видимо, поэтому и разошлись.

-Встретил? - Спросил меня Арне, когда я вернулся.
-Да, отвез к тебе, как и заказывал, - ответил я, кидая ему ключи.
-Выручил, спасибо. Значит так, я сегодня уйду пораньше, сам понимаешь, а ты забери материалы по Штайер. Почитай, подумай. Я назначил допрос Раута на 10.00 завтра. Смотри не опаздывай, начнешь ты. Штайер, кстати, уже дает показания.
-Хорошо, я понял.
  Я сел за свой стол и стал ждать, пока закипит чайник. Мысли вертелись вокруг одного. Нет, не может быть, чтобы он был наркоманом. Я бы заметил. Арне совсем не похож на наркомана. А что тогда? Надо спросить его об этом. Только надо подобрать момент подходящий. «Арне, ты колешься? – Да, Рикко, это так здорово!» Тьфу! Что за бред. Я достал сигарету и вертел ее между пальцев. Ладно, завтра спрошу, а то так голову сломаешь.
  Около семи вечера спустился в лабораторию. Марта о чем-то оживленно беседовала со своей подругой, патрульной Сашей Бергер, так что я просто молча взял у нее папку с готовым отчетом. Затем зашел в комнату дознания, снял диктофон и сунул его в карман. «Похоже все забрал, пора домой». На остановке сел в шестнадцатый автобус, на котором я чаще всего ездил на работу и обратно, за исключением случаев, когда меня подвозил Арне. Внутри было довольно много людей: рабочие, студенты. Несколько иностранцев на задних сиденьях громко разговаривали между собой, похоже по-испански, хотя, может и нет. «Точно не европейцы», - подумал я, - «какие-то латиносы». В городе после начала чемпионата пробки были почти постоянно, поэтому домой я попал лишь в начале девятого.
  Войдя, повесил куртку на вешалку, достал из кармана диктофон и вместе с отчетом кинул его на кровать. Я жил на последнем этаже типовой четырехэтажки, квартир на тридцать. Моя досталась мне от дяди. Он работал механиком в аэропорту, но рано умер, года два назад. Семьи у него не было, и квартира перешла по наследству к его сестре – моей матери. Когда пошел работать в полицию, переселился сюда. Она была совсем небольшой. Узкий коридор практически сразу переходил в кухню. Все, что там было, это стол, за которым едва могли уместиться три человека, газовая плита на две конфорки, пара ящиков для столовых приборов, холодильник и два стула. Единственная комната служила одновременно и гостиной и спальней, хотя гостей я принимал редко, разве что Арне пару раз оставался на ночь, когда мы поздно заканчивали работу где-то поблизости. Обстановка была типично холостяцкой: низкая кровать в углу, диван, журнальный столик, небольшой шкаф. Все было куплено в соседнем мебельном магазине довольно дешево. Ни телевизора, ни радио или музыкального центра. Из техники был только ноутбук, его я приобрел на рождественской распродаже, кстати, совсем неплохой. Он, можно сказать, и скрашивал мой досуг.
  Решив перекусить, я открыл холодильник. «Яичницу пожарю, быстро и вкусно» - думал я. Случайно покосился на раковину: «черт, посуда не вымыта, и сковорода тут». Ладно, обойдусь пока йогуртом. Как раз нашелся мой любимый малиновый. Усевшись с ним на диван, я включил ноутбук. Электронный ящик был как всегда пуст. Последнее письмо пришло месяц назад – предложение скачать мелодии для мобильного. В новостных лентах один футбол. Я не удивился бы, если б сама структура теленовостей сейчас изменилась – 20 минут спорт, потом 3 минуты хроника событий, но телевизор я смотреть не мог, да и не хотел. Нашли чему радоваться, обыграли страну, о которой я впервые слышу. Все с ума посходили. Я почти сразу выключил компьютер и лег на диван, уставившись в потолок.
  Уф… Хотелось спать. Еще этот чертов отчет… Завтра надо встать пораньше. Дерьмо, как обычно – работа в отделе, работа на выездах, работа дома. Никакой жизни. Когда я последний раз ходил куда-нибудь? Забыл уже. Кино, концерты? В прошлом году, наверное, когда нам дали две недели отдыха между окончанием академии и распределением на места работы. Я смотрел в одну точку и думал. Вот посадим мы этого Раута, ну еще какое-нибудь дело закроем, с марихуаной этой или еще какое… А дальше что? Опять то же самое? Убийства, кражи, грабежи. Кого-то поймаем, кого-то нет. Сколько раз так уже было. Ну и что, зачем мне все это? Полицейская романтика? Не будь наивным, Рикко. Что, меня кто-то больше любить стал? Нет. И что потом? Двадцать лет носить полицейский значок, чтобы стать таким же, как Баумфельд? На работе недолюбливают и глядят искоса, придумывая всякие клички за спиной. Дома жена, старая стерва… Да пускай хоть так. Ведь у меня даже ни подруги нет, ни друзей, мне не кого позвать в гости, не с кем сесть поговорить. Друзья разъехались кто куда, вкалывают, наверное, как и я. Единственная девушка, которую периодически вижу и с которой хоть как-то общаюсь – Марта, и то, потому что работаем рядом. И я даже не могу с ней заговорить. На работе пока новичок, едва стали подпускать к серьезным делам. На рождество отец прислал открытку, в которой написал, что они с матерью гордятся мной, офицером полиции. Какая к чертям гордость!? Я пока никто, ноль!..
  Я сел на кровать и взъерошил волосы руками. Что за мысли? Так недалеко и рехнуться. Надо работать, а не сидеть на заднице и жаловаться самому себе. Вон Арне десять лет в полиции и ничего, всегда как огурчик.
  Я взял папку с результатами экспертизы, проведенной Мартой. Так, что тут у нас? Фотография. Молоденькая девушка с длинными, кудрявыми волосами улыбалась мне с черно-белой фотокарточки. «Хм… довольно милая»- подумал я. Имя – Элиза Штайер, дата рождения 9 ноября восемьдесят пятого года. Медэкспертиза по делу номер 134/06, 9 июня 2006 года. Прикрепленные документы: «2 городская больница. 8 июня 2006. Медицинское обследование Элизы Штайер. Пострадавшая поступила во 2-ю ГБ 7 июня в 16:00. Произведенное обследование выявило: множественные ушибы и гематомы на всей поверхности тела. Гематома над левым глазом и на подбородке, сильные ушибы предплечий, сломанный безымянный палец правой руки, сломано левое ребро 10-й пары, обширная гематома на спине, сильные ушибы ног. Повреждения внешних половых органов. Разрыв и кровотечение стенок влагалища, разрыв и сильное кровотечение прямой кишки. Также сильный болевой и психологический шок». Далее следовали несколько столбцов с малопонятными мне цифрами и обозначениями, вероятно результаты анализа крови или еще чего-то. Дальше шли записи Марты. Кратко говоря, она подтверждала результаты обследования в больнице. Она также описала телесные повреждения и тоже вставила медицинские таблицы. Вот, собственно, следовавший вывод, озвученный ею: «произведенные анализы подтвердили, что сперма, обнаруженная в крови пострадавшей, принадлежит Максимилиану Рауту. Кроме того, группа крови Элизы Штайер совпадает с группой крови, обнаруженной на одежде подозреваемого». В общем, все кончено, думал я. Парень сильно вляпался. Еще и побои налицо, это ясно и без показаний сторон. Хоть завтра отправляй под суд.
  Положив листы в папку, я взял диктофон и нажал на перемотку. Хорошо бы поспать подольше, но надо послушать, может что важное всплывет. Когда перемотка закончилась, я нажал на кнопку воспроизведения и снова лег диван. Раздался щелчок, послышался скрип металлического стула и шуршание бумаги. Викки Браун, похоже, записывала что-то, но вскоре отложила ручку. Какое-то время ничего не происходило. Затем раздался звук открывающейся двери, и Викки произнесла:
-Привет, Кати. Как добрались? - Кати Фогель была одной из патрульных, она должна была привезти Штайер в отдел.
-Привет. Сплошной ужас. Толпы туристов, все ходят и ездят как хотят, никакой организации.
-Да уж, это точно… Хорошо, спасибо, Кати, я отведу Лизу к тебе, когда мы закончим. - Фогель вышла из комнаты, закрыв за собой дверь, и Викки продолжила:
-Добрый день, Лиза, присаживайтесь, как вы себя чувствуете?
-Спасибо, уже лучше, - голос Штайер звучал довольно спокойно.
-Ну что же, пожалуй, начнем. Лиза, расскажите мне по порядку, что вы делали 6-го июня.
-Хорошо… я весь день была дома, готовилась к тестам по зарубежной литературе. Единственный раз вышла днем, купила сок и еще что-то. – Вспоминала она, не спеша.
-То есть вы целый день занимались учебой?
-Да, практически. Буквально несколько раз отвлекалась – подруга позвонила, посмотрела телевизор пол часа днем, обед приготовила себе, ужин…
-Ясно. С Раутом вы в тот день общались?
-Нет, - выпалила Штайер, - я его не видела дней десять до этого.
-Понятно, - было слышно, как Викки Браун время от времени делала записи в протоколе, - во сколько к вам пришел Раут?
-В половине первого ночи, или около того. Я приняла душ и уже собиралась ложиться спать. Но тут раздался звонок в дверь. Я спросила «кто там?» и услышала его голос.
-Вы узнали его? Что он вам сказал?
-Да я узнала его, мы учимся вместе в университете, периодически общались. Он сказал: «Привет, Лиза, это я. Открой».
-И вы открыли дверь, так? Вам не показалось это странным, что он пришел без приглашения так поздно, в первом часу ночи?
-Да, конечно, но я подумала, может, случилось что-то… откуда я могла знать зачем он пришел?! - Ее голос стал более резким и нервным, было слышно, как она начала шмыгать носом.
-Итак, вы открыли дверь и впустили его в квартиру. Что происходило дальше?
-Он вошел. Я посмотрела на него, он был сильно пьян, непохож сам на себя, весь взъерошенный, небритый. У него в руках был большой плюшевый медведь, он протянул его мне и сказал: «Смотри, у меня для тебя подарок, держи, нравится?» - Она стала говорить медленней, с трудом подбирая слова. - Я ответила, что это мне не нужно и спросила, зачем он пришел.
-Что он сказал?
-Он сказал, что пришел просто так, в гости, мол, ему скучно, что он проходил мимо и решил зайти. Я сказала, что не могу сейчас с ним болтать, что у меня завтра рано занятия в университете и что мне надо выспаться. И попросила его уйти.
-То есть вы ему сказали, чтобы он уходил, так? Что он ответил на это?
-Да, я сказала, что хочу, чтобы он ушел. Он сначала ничего не отвечал, просто улыбаясь начал прогуливаться по комнате. Я стояла у двери и смотрела на него. Потом сказал: «Ну вот! Какая ты не гостеприимная! К тебе заглянул старый друг, а ты даже не можешь угостить его кофе». Я ответила: «Макс, какой кофе, час ночи. Посмотри на себя, опять напился? Иди домой, поспи». Он сказал, что не хочет домой, что хочет остаться здесь, у меня. - Штайер остановилась, потом послышалось, как она всхлипывает. Да уж, невеселые воспоминания, подумал я.
-Успокойтесь, пожалуйста, - произнесла Браун, - вам уже ничего не угрожает. Лиза, постарайтесь вспомнить все мелочи, это очень важно. Хотите, я налью вам чаю?
-Да, спасибо, - тихо ответила Штайер, и продолжила, - я открыла входную дверь и сказала, чтобы он уходил немедленно. Он изменился в лице, разозлился, подошел и ногой ударил по двери, так, что она захлопнулась. Потом приблизился ко мне, прижал к стене и сказал сквозь зубы: «Лиза, разве ты не рада меня видеть? Я пришел к тебе радостный, с подарками, а ты меня гонишь. Очень печально»… Я повернула голову в сторону, сказала что-то, вроде «уходи, сейчас же»… Еще этот ужасный запах алкоголя… По… потом он обнял меня руками и… и начал целовать, в шею, плечи… Боже…
  Штайер уже не всхлипывала, она рыдала. Плач вперемешку с неразборчивой речью. Слышно, как Викки Браун пытается успокоить ее.
-Тише, тише, все уже в прошлом. Вот держи, горячий чай. Нужно успокоиться и рассказать все до конца, это поможет нам отправить этого подонка за решетку. Хорошо?
-Хорошо, - пролепетала Штайер сквозь слезы, начав помешивать чай. - Я… я попыталась отойти от него, говорила, что он с ума сошел, пускай убирается из моего дома… Он сжал руки сильнее, но я смогла вырваться и подбежала к двери, хотела позвать кого-нибудь. Тут он просто рассвирепел. Он схватил меня за кофту и со всей силы ударил кулаком по щеке…(плачет) Я упала на пол. Потом взглянула на него, он стоял надо мной с красным, перекошенным от злости лицом и прошипел: «что же ты так неласкова со мной, Лиза, я же так тебя люблю, а ты не можешь этого понять. Почему ты такая плохая?» Я отползла к стене, и прокричала «убирайся, ублюдок, я тебя ненавижу!» Он встал передо мной, снял свой ремень, затем обмотал его вокруг руки и начал бить меня металлической пряжкой по рукам, спине…(плачет) Бьет и говорит: «получай, сука. Ненавидишь меня, сучка, да? Ну ничего, скоро ты будешь любить меня, будешь любить меня очень хорошо»…
  Лиза Штайер остановилась, не в силах сдерживать слез, и прорыдала, наверное, минуты три. Викки, на сей раз, с трудом удалось успокоить ее, но, все же, Лиза продолжила, едва подбирая слова:
-Потом он прекратил. Я лежала на полу и плакала. Он сорвал с себя рубашку и сказал, чтобы я раздевалась. Я сжалась и заплакала еще сильнее. Он взбесился и несколько раз ударил меня ногой. В живот, по ногам, не помню… Крикнул мне «раздевайся сучка!» Я молчала. Что я могла ответить?.. Тогда он еще раза два или три ударил меня…(плачет) потом схватил под руки и кинул на кровать... Подошел, сел на меня и начал снимать кофту, потом лифчик. Я пыталась сопротивляться, отбивалась как могла, вцепилась ногтями... Он ударил меня по лицу и сжал мне руки так сильно что, я думала он сломал мне несколько костей. Я закричала от боли, он еще раз ударил меня, говорил: «заткнись, сучка, убью!» Он наклонился, стал целовать меня, в губы, грудь, живот… Я умоляла его прекратить, просила, чтобы он этого не делал, но он не слушал… Затем он перевернул меня на живот, снял юбку, потом… потом стянул трусики…(плачет) и начал трогать меня…
  Снова повисла пауза на несколько минут, Лиза рыдала так, что у меня сердце сжалось от боли. Викки Браун снова как могла пыталась успокоить ее. Принесла ей еще горячего чаю, утешала с такой теплотой, с какой мать утешает своего малыша. Я представил, насколько ей тяжело было сегодня. Хотя с состоянием Штайер это ни в какое сравнение не идет.
-Все хорошо, Лиза, - говорила Викки, - все хорошо… Никто не сделает тебе больше ничего плохого. Скажи, у тебя были раньше сексуальные контакты с ним?
-Нет! Нет конечно! Никогда!
-Все в порядке, Лиза, успокойся, вот, выпей чаю. Просто это очень важно для дела. Все хорошо. Продолжай. - Было слышно, как Штайер взяла чашку, отпила, видимо, и поставила на стол.
-Он снял с меня все и стал трогать меня, потом я почувствовала, как он прикасается ко мне своим… своим членом. Я собрала последние силы и попыталась вырваться, кричала что-то, пыталась оттолкнуть его, но он снова начал бить меня… на мне, по-моему, живого места не осталось. Потом положил меня опять на живот и со всей силы несколько раз ударил по спине… У меня на какое-то время перехватило дыхание, я не могла вдохнуть воздух, думала сейчас умру, задохнусь… Я лежала без движения, еле дыша, потом почувствовала, как он начал делать это.
-Он ввел свой половой член в твое влагалище. - Уточнила Викки.
-Да… - Лиза снова всхлипнула,- было очень больно, но я уже не могла ничего сделать, меня мое тело не слушалось, все горело… Я не могла пошевелить ни руками, ни ногами. Даже уже плакать не было сил, просто молча лежала… А он стонал сзади и, время от времени, повторял: «тебе нравится, да? Я знаю, тебе нравится, моя девочка»…
  Викки тихо выругалась, Лиза отпила из кружки и стала говорить дальше, только теперь более тихим и спокойным голосом. Похоже, выплакала все слезы, и у нее не осталось эмоций ни на что:
-Не знаю сколько это продолжалось, может несколько минут, может дольше, но потом он вытащил свой член и вставил его мне сзади… боль чудовищная, меня будто разрывали изнутри… Я вскрикнула последний раз, и он ударил меня по затылку, после этого ничего не помню, потеряла сознание. - Лиза тяжело выдохнула. - Очнулась оттого, что кто-то будил меня. Это оказалась моя подруга из университета. Я не пришла с утра на занятия, на звонки не отвечала, вот она и решила приехать, узнать в чем дело. Дверь была не заперта, она вошла и увидела меня. Сразу позвонила  в неотложную помощь. Приехали медики и отвезли в больницу. А уже оттуда позвонили вам. Вот… Вот, в принципе, все.
-Хорошо, Лиза, - сказала Викки Браун, после некоторого молчания, - на сегодня достаточно. Я думаю через несколько дней мы снова пригласим тебя, ненадолго, подпишешь кое-какие бумаги. А пока отдыхай, пойдем, поищем Кати, она отвезет тебя домой.
  Они вышли и закрыли дверь. После этого диктофон молчал. Я долго лежал на диване и смотрел в никуда. Раздался щелчок – кончилась пленка. Этот звук вывел меня из оцепенения. Я встал, открыл окно, сел на подоконник и закурил. Сидел и смотрел на ночной Гамбург. Город жил праздником. Даже на нашей тихой улице на каждом доме висел большой флаг. Компания молодых парней, в белых майках национальной команды, прошла под моим окном, о чем-то оживленно беседуя. Не спеша проехали несколько машин. Парочка влюбленных мирно прогуливалась по противоположной стороне дороги. Увидев меня в открытом окне, они весело помахали мне руками. Я помахал в ответ. Вдали раздался гудок какого-то большого судна. Я посмотрел в сторону порта. Красные и зеленые сигнальные фонари грузовых кранов мерцали на фоне ночного неба. Порт никогда не спал. Центр города с его современными небоскребами тоже играл огнями. Я смотрел на все это и в мыслях снова и снова прокручивал все то, что услышал этим вечером. Я представлял себе картину тех событий. Представлял Лизу Штайер. Представлял, как она открывает дверь этому Максу Рауту. Представлял, как он ходит по комнате и разговаривает с ней. О чем он думал в тот момент?.. Представлял, как страх появляется в ее глазах, как он бьет ее, как она падает, пытается отползти. Как он ловит ее, срывает одежду, как избивает и грубо насилует… Я представлял все это снова и снова. Свет в окнах соседних домов давно погас, а я все сидел на подоконнике и смотрел в темноту. Очень долго. Пока, наконец, сон не сморил меня. Не в силах раздеться, я лег на кровать прямо в одежде и уснул.
* * *
13-е июня 2006 г.
  Проснулся, когда стрелки часов показывали начало десятого. «Вот черт, опять проспал!» Очень хотелось есть, но времени совсем не было. Я надеялся, что удастся перекусить на работе. Успев лишь побриться, я накинул куртку, схватил бумаги с отчетом и побежал на автобусную остановку.
  Приехав в участок, сразу спустился в подвал, где у двери седьмой меня уже ждал Арне. Седьмой комнатой мы называли помещение, где допрашивали задержанных, так называемого среднего социального статуса.
-Опаздываешь, Рикко. Опять будильник?
-Привет Арне. Да, вроде того. Вот медицинское заключение. - Я протянул ему папку, он с минуту бегло просматривал содержимое и затем произнес:
-Пф, можно сказать, что все уже сделали за нас. Дело простое, Рикко, так что допрашивать сегодня будешь ты. Я, если что, вступлюсь. Помогу, поправлю. Учись, пока есть хорошая возможность. Все, заходим.
-Раут здесь?
-Давно здесь! Ты смотрел на часы? Давай, вперед. Не тушуйся.
  Седьмая представляла собой классическое помещение подобного типа. Голые, бетонные стены и потолок. Одинокая лампа свисала на электрическом шнуре, квадратный металлический стол посередине с парой стульев друг напротив друга. Ни одного окна, только большое двойное зеркало, за которым находилась смежная комната наблюдения. Она использовалась нечасто, лишь в тех случаях, когда потерпевшему надо было опознать преступника. Мы вошли и я, наконец, увидел Раута. Довольно высокий молодой человек был, навскидку, едва младше меня. Темные, вьющиеся волосы средней длины небрежно разметались по лбу. Лицо осунулось и будто почернело. Он сидел без движения и смотрел вниз, не подняв головы, даже когда мы вошли. Арне передал мне его личное дело, облокотился на стену и закурил. Я сел на стул и сказал:
-Доброе утро, Раут.
-Доброе,- ответил он после небольшой паузы.
-Итак, - я открыл папку, - Максимилиан Раут. 24 года. Студент Гамбургского Университета, учитесь на филологическом факультете. Верно?
-Да, все так.
-Вы понимаете почему вы здесь? Вы знаете в чем вас обвиняют?
-Да, я знаю. - Он говорил медленно и тихо, было видно, насколько он подавлен.
-Вас обвиняют в изнасиловании и причинении тяжких телесных повреждений. Хочу сразу напомнить, что чем искреннее и правдивее будут ваши показания, тем лучше будет для вас. Это понятно?
-Да, понятно.
-Хорошо, сразу к делу. Максимилиан Раут, вы признаете то, что шестого июня этого года, вы пришли в дом потерпевшей Элизы Штайер, где жестоко избили и затем изнасиловали ее?
  Раут оживился, поднял глаза на меня, потом на Арне и заговорил:
-В том и дело, что я не помню, не помню я ничего! В тот день я сильно выпил, мы отмечали с друзьями какой-то праздник, и на следующий день пил. Потом начался чемпионат, мы целыми днями бродили по городу. Очнулся только в камере вчера. И вообще, разве мне не положен адвокат?
-Адвокат тебе положен, но давать показания ты должен и без него,- я лукавил, конечно, но затягивать дело мне не хотелось.
  Тут в разговор вступил Арне:
-Послушай, парень, хватит нам мозги пудрить – помнит он, не помнит. Все ты прекрасно помнишь! Ты пойми, чем быстрее расскажешь все, как было, тем лучше. Если мы напишем, что ты не помнишь ничего, это будет равносильно тому, что ты отказываешься признать свою вину, а, следовательно, увеличишь свой срок. – Арне навис над ним и впился в него глазами. - На, почитай, тут результат медицинской экспертизы и показания Штайер. Может у тебя в голове прояснится немного. - Он положил на стол несколько листов и позвал меня за дверь. - Читай, Раут, мы скоро вернемся.
  Мы вышли в коридор. Арне снова закурил. Я тоже взял сигарету.
-Слушай, Рикко, - сказал он, - таких, как этот парень, надо давить сразу. У тебя же все карты на руках. Тебе хочется с ним цацкаться? Надо было сразу закидывать его фактами, а то он начал нам песни петь, мол не помнит ничего. Мало того, что нам работы прибавляет, так еще и сам себе вредит. – Арне помолчал немного, сделав пару коротких затяжек. - Сейчас увидишь, только успеем вернуться, как он сам все на блюдечке выложит, только успевай записывать. Он же совсем ничего не смыслит в этих делах! А ты его направляй, пусть не останавливается. Думаю, мы быстро с этим покончим. Пошли.
  Он затушил окурок и открыл дверь. Что и говорить, Арне как всегда прав. «Ладно, Рикко, пора работать»- подумал я и вошел вслед за ним.
  Раут сидел, обхватив голову руками. Было видно, что он еле сдерживает слезы. «В яблочко, Арне, как всегда». Я сел на стул и молчал. Раут тоже какое-то время сидел без движения, потом глубоко вдохнул, выдохнул и заговорил:
-Хорошо, я расскажу… 6-го числа мы сидели довольно долго в пивной на Кроненвег, отмечали день рождения друга. Выпивали, веселились. Потом все начали расходиться. Я тоже поначалу поехал домой, но на остановке у парка вышел. Домой не хотелось. Я взял еще пива, прогуливался один, потом понял, что нахожусь недалеко от дома Лизы. Решил к ней зайти. По дороге в супермаркете купил этого медведя, еще что-то взял, пиво наверное. Понимаете, я не думал в тот момент, что поздно, что я в таком состоянии, просто хотелось к ней зайти, увидеться, в голову взбрело, не знаю почему…
-В каких отношениях вы были со Штайер? - Прервал я короткую паузу.
-Да какие отношения… собственно ни в каких… Мы учились в университете Гамбурга, на разных факультетах, разных курсах. Были общие друзья, они познакомили нас довольно давно. Периодически виделись во время занятий, на вечеринках у друзей. Раз в месяц, наверное, иногда реже.
-То есть близких отношений у вас не было?
-Нет. Просто общались всегда довольно хорошо, дружили, если можно так сказать…
-И, все же, не похоже, что вы зашли к ней, как к другу. Вы испытывали какие-либо чувства к Штайер? Что вы намеревались получить от этого визита?
  Макс Раут молчал с минуту, он тяжело дышал, видимо собирался с мыслями. Наконец он произнес:
-Вы понимаете, она всегда была такой милой со мной, всегда улыбалась, смеялась над моими шутками. Мне было приятно находиться рядом с ней. Она всегда мне нравилась, я надеялся, что может быть тоже ей не безразличен… Тогда, тем вечером… я знал, что она одна дома, она не пришла на день рожденья, потому что готовилась к экзаменам. Я давно хотел объясниться ей, но случая не было. А тут я посчитал, что самое время это сделать. Посмелел от вина, почувствовал уверенность в своих силах. Думал, сейчас зайду к ней, она улыбнется, пригласит войти. Мы сядем, поговорим, я ей расскажу, что чувствую. Тогда я был уверен, что все будет хорошо, она ответит мне взаимностью, что тем вечером все, наконец, должно встать на свои места, все будет просто здорово, и мы будем вместе…
  Он снова замолчал, закрыл руками глаза и сидел неподвижно. Я посмотрел на Арне, тот сначала показал мне большой палец «все отлично», а затем сделал круговой жест рукой, мол, «продолжай, не останавливайся». Я снова обратился к Рауту:
-Хорошо, Макс, расскажи все до конца.
  Он поднял голову и, спустя мгновение, продолжил:
-Я нашел ее дом, мы были у нее пару раз с друзьями, поднялся к ней, позвонил в квартиру. Она открыла дверь, я вошел, начал с ней разговаривать, хотел подарить игрушку, но она не взяла. Вообще все было не так, как я себе представлял. Она выглядела такой строгой, холодной. Конечно, сейчас я все понимаю, что все выглядело ужасно, но тогда я воспринимал это по-другому. Я хотел, чтобы все было иначе, а она разбила мои надежды. Я расстроился, не хотел уходить, но она настаивала… Я обнял ее, но она даже не смотрела на меня, вырывалась. Потом начала уже кричать, чтобы я ушел. Я очень сильно разозлился… я совсем не этого ждал тогда, подошел и ударил ее… я… я не хотел этого, честное слово! Все как-то случайно получилось, я был очень расстроен…
-Может и случайно, - сказал я, - это уже не так важно, главное, что это случилось. Расскажи все до конца, Макс, и давай покончим с этим.
-Я ударил ее, и она упала. Я стоял и смотрел на нее… Я не хотел ничего такого делать, но в меня будто бес вселился. Потом сказал ей, чтобы она сняла одежду. Она молчала. Я ударил ее несколько раз. Схватил и сам начал раздевать ее… она сопротивлялась, кричала что-то. Я снова ударил ее, потом еще, пока она не замолчала... Затем уже все сделал…
-То есть ты совершил с ней половой акт против ее согласия, так?
-Да! Почему вы спрашиваете, сами не знаете что ли?! - Сорвался он. - Боже мой, простите, тогда, как будто, я был не я, словно подменили. Я не мог представить, что способен такое сделать, все как в кошмаре…
-Ясно. Что было потом, когда ты закончил? Что ты делал?
-Я… я оделся, прикрыл дверь и ушел. Я плохо помню что было потом, купил бутылку чего-то и пошел домой, по-моему…
-Чем ты занимался в следующие дни, до того момента, как тебя арестовали? - Поинтересовался я.
-Я не знаю… вернее, знаю, конечно… понимаете, я был очень напуган и не знал что мне делать… я проснулся на следующий день, вспомнил все это… я не знал что мне предпринять. Сначала хотел пойти в полицию, но потом испугался… мне было самому очень больно от всего этого, я чувствовал себя последним негодяем, но боялся что-либо сделать…
-Где ты был 9-го и 10-го июня? - Спросил я.
-Я несколько дней провел у друга, боялся, что ко мне приедет полиция. Но я ему ничего не рассказывал об этом, сказал, что отец решил сменить сантехнику у меня в квартире, вот мне и нужно несколько дней побыть где-то. Потом, в воскресенье, вернулся домой. У меня уже не было сил прятаться. Думал, пускай будет что будет.
-Когда тебя обнаружил наряд, ты был сильно пьян. Ты так решил приглушить свое горе?
-Да… да, я пил все это время… было ужасно… - запинаясь пробормотал он, - я несколько раз хотел сброситься с моста, я знал что меня ждет, я не хотел в тюрьму, но… но духу не хватило…
-Ладно, Ромео, - бодро произнес молча стоявший до этого момента Арне, - достаточно. Ты все записал? - Обратился он ко мне.
-Дай мне несколько минут, я сейчас допишу, - ответил я.
-Окей. Парень, куришь? - Он протянул Рауту открытую пачку «Веста».
-Н-нет вообще-то, но… давайте. Спасибо.
  Раут достал сигарету, прикурил от зажигалки Арне и закашлялся. Я приводил в божеский вид протокол допроса, дописывал все, что не успел записать, стараясь ничего не забыть. Раут сидел, смотря в стол, и неуклюже курил. Наконец я закончил, взял лист, ручку и протянул ему.
-Держи, - сказал я ему, - внизу пиши: «С протоколом ознакомлен. Подтверждаю. Фамилия и подпись».
-Я должен это прочесть?
-Читай, если тебе хочется.
  Он несколько секунд смотрел будто сквозь бумагу, затем взял ручку и написал то, что я сказал ему.
-Хорошо, Раут, - сказал Арне, - подожди пару минут, скоро тебя заберет охранник.
Я забрал протокол, мы вышли, и Арне закрыл дверь на ключ.
-Не плохо, Рикко, - весело произнес он и хлопнул меня по плечу, - считай, с этим делом разобрались. Кстати, пока есть время, поехали, перекусим что-нибудь?
-Да, отличная идея, - я сразу почувствовал пустоту в желудке, - только отнесу протокол.
-Окей, а я схожу, отдам ключ. Встретимся на парковке.
Я положил дело в свой сейф и вышел на улицу. Вскоре появился Арне. Мы сели в машину, он завел мотор.

-Настоящий зверь, а по нему и не скажешь, - хмуро произнес я, когда мы выехали на дорогу.
-Кто, Раут? Э, Рикко, молодой ты еще,- ответил Арне, ухмыляясь,- он щенок, напился и изнасиловал девку. Обычная история. Я помню, когда начинал только, мы вели дело Франка Винтера, слышал о таком? - Я в ответ покачал головой. - Нет? Ну, ладно. Так вот, по сравнению с ним, наш Макс Раут сущий ангел. Винтер за несколько лет изнасиловал и покалечил более двадцати женщин. Причем не убивал их, а именно уродовал. Ублюдок, настоящий маньяк… Когда мы поймали его и начали проводить допросы, он не выворачивался, не пытался наврать или еще что-то. Он сразу начал нам рассказывать в подробностях, как все делал. Мы, понимаешь, мы были для него будто зрители в театре. Он словно играл для нас, описывал все в малейших деталях. Ничего более омерзительного я в жизни не слышал… он сидел и улыбаясь вспоминал, как отрезал пальцы своим жертвам, уши… одной женщине он выколол глаза и вырезал язык, потому что она видела его лицо. Рассказывал как мучил, насиловал, что только ни делал… А мне… представляешь, Рикко, я каждый день, пока шли допросы, я каждый день должен был сидеть там, в той комнате и слушать его! Да меня наизнанку выворачивало, я поначалу каждые пять минут бегал блевать в сортир… До сих пор вспоминать тошно, а ты говоришь «зверь»… Хотя ладно, плохая тема для разговора перед обедом.
  Мы замолчали на несколько минут. Потом он посмотрел на меня и сказал, улыбаясь:
-Думал, приеду вчера домой, хоть поем по-человечески, а у Никки опять новое увлечение – полезная растительная пища, приготовила нам с сыном овощное рагу. Живот как будто соломой набили, никакого удовольствия. Хочется мяса, обычного мяса.
-У меня после твоих историй тоже аппетит пропал, - сказал я, - хотя со вчерашнего вечера съел только один йогурт.
-Ну это поправимо, сейчас увидишь перед собой хорошо прожаренный бифштекс и твой аппетит вернется, - смеялся Арне.

  Время от времени мы с ним обедали в небольшом кафе на Миттль-канале. Им владел старый знакомый Арне, Моритц. Самая обычная, недорогая забегаловка, наподобие многих. Зато, на мой взгляд, там делали отличный стейк.
  Мы вошли и сели за привычное место, у стены в дальнем конце помещения. Посетителей было как всегда немного, несколько служащих из соседнего здания, почти всех я видел раньше. На противоположной от нас стене висел телевизор, по которому крутили повтор какого-то матча. Раньше его тут не было, но Моритц решил повесить его на время чемпионата, чтобы привлечь побольше клиентов. Вскоре подошел сам хозяин. Моритц был добродушным, толстым человеком с красным лицом. С утра до вечера он носился туда-сюда, принимая заказы и помогая официантке разносить подносы.
-Привет Арне, привет Рикко! Давненько вы к нам не заглядывали, много работы, я полагаю? - Широко улыбаясь, спросил он.
-Привет, Моритц, - ответил Арне, - вкалываем как проклятые целыми днями, да еще с этими туристами забот прибавилось. Как твои дела, рассказывай.
-У кого забота, а у кого и радость. У меня теперь аншлаги вечерами, полное кафе народу. И местные и иностранцы. Сидят, кричат. Пива уходит раза в три больше, чем обычно, едва успевают привозить новые бочки, - довольно произнес он, - вам как всегда? Хорошо, я сейчас быстро приготовлю.
  Он скрылся на кухне, я достал пачку сигарет и закурил. У Арне зазвонил телефон, по разговору я понял, что это Вероника. Они о чем-то болтали несколько минут, а я вспоминал о сегодняшнем допросе. «Дурак этот Раут», - думалось мне, - «всю жизнь себе сломал. Да не только себе, девчонке-то каково»… Арне продолжал говорить с бывшей супругой, я подумал о ней, вспомнил Марселя… «Черт! Как я мог забыть?! Надо спросить Арне про пакет. Только не сейчас. На обратном пути».
-Уф… все мозги прожужжала, - выдохнул Арне, закончив разговор, - купи то, сделай се, не забудь это… Развелись четыре года назад, а ощущение, что я ей до конца жизни чем-то обязан.
-Мне она показалась серьезной, спокойной, - сказал я.
-Да, так и есть, Никки очень хорошая женщина, но иногда на нее находит, не знаю как объяснить…
  Вскоре Моритц принес наш обед. Наши с Арне вкусы мало чем различались: паста, кусок жареной говядины, какая-то зелень… Только я предпочитал томатный сок, а он пил минералку. Мы ели молча, похоже, каждый думал о своем. Закончив, мы расплатились, попрощались с хозяином и вышли из кафе. Арне потянулся и сказал:
-Я сейчас отвезу тебя в участок, а сам уеду, мне нужно заскочить по одному адресу, поговорить с человеком.
-Окей, - ответил я, - я займусь бумагами.

  Мы выехали на набережную, и я, наконец, решил прямо спросить его о моей вчерашней находке:
-Арне, я вчера, когда ждал Веронику на парковке вокзала, случайно пролил немного газировки на коврик. Взял у тебя салфетки, стал вытирать и наткнулся на какой-то пакет под сиденьем.
-Здесь, в машине? Под моим?
-Да, под водительским сиденьем.
  Он слегка нагнулся, не прекращая следить за дорогой, и через несколько секунд достал тот самый пакетик, который я вчера обнаружил. Какое-то время он держал его перед собой, переводя взгляд с него на дорогу и обратно.
-Что это, Арне? Наркотики? - Спросил я, наконец.
-Это кокаин, - спокойно ответил он, после некоторой паузы.
-Откуда он у тебя, то есть, почему он здесь!?
-Я купил его. Черт, а я то, помню, голову ломал: куда я мог деть этот пакет? – Усмехнувшись, сказал он, - а оказалось, что он у меня под задницей был!
-Зачем он тебе? Ты нюхаешь кокаин?
-Да, я иногда нюхаю кокаин, - продолжал он, как ни в чем не бывало.
-Что за черт, Арне, что за дела? Ты что не понимаешь, это же кокаин, это наркотик! Получается, что ты чертов наркоман! Скажи мне, что это не так!
  Арне резко сбросил газ и притормозил у обочины. Затем повернулся ко мне и сказал:
-Послушай, Рикко. Я не хочу и не буду перед тобой оправдываться. Ни перед тобой, ни перед кем-либо другим. Все, что тебе нужно знать, ты уже узнал. Я время от времени употребляю кокаин. Не смотри на меня так!.. - Он выругался, едва слышно.
-Ладно, ты хочешь знать почему? Хорошо, я скажу тебе почему. - Он выдохнул. - Ты совсем еще зеленый, Рикко… не знаю, поймешь или нет… Я в полиции уже десять лет, поначалу был такой же как ты, молодой, полный иллюзий о справедливости, торжестве закона, - он невесело ухмыльнулся, - но за все это время повидал столько дерьма, что тебе в кошмарных снах и не снилось. Я каждый день варился в этом котле. Очень трудно оставаться самим собой, когда вокруг тебя одно зло.
-Не думаю что это разумный повод для того, чтобы начать нюхать кокаин, - перебил я, - ты просто заменяешь одно зло другим.
-Да? Разве ты не делаешь то же самое?! - Вспылил он. - Хочешь, я скажу, чем ты обычно занимаешься вечерами, после работы? Ты берешь бутылку виски и сидишь перед своим компьютером, смотря очередную порнуху, потом напиваешься и ложишься спать. Что, разве не так? - Я отвел глаза в сторону и промолчал. Он смотрел на меня несколько секунд, потом отвернулся, провел рукой по лицу и продолжил. - Первое время я тоже пил. Потом женился, родился сын, тогда я уже не пил сильно, семья стала для меня смыслом жизни. Но когда мы с Никки развелись и она уехала в другой город, тогда снова образовалась эта пустота. Вино уже не помогало, я жил как призрак, а вся эта грязь давила меня все больше и больше. Ведь, Рикко, ты пока можно сказать новенький, но скоро поймешь, что мы не такие, как обычные люди. Обычные люди работают по восемь часов в сутки, у них есть дом, семья, хобби всякие, футбол тот же самый… а у нас нет, потому что мы работаем двадцать четыре часа в сутки. Эта чертова работа засосет тебя с потрохами, как и всех остальных!.. – Он помолчал и продолжил. - Потом уже, случайно, один приятель предложил попробовать порошок. Я попробовал. Потом еще и еще. Понимаешь, эта штука дает мне какую-то передышку. Пускай редко, но я могу отдохнуть, отстранится от всего этого. Мозги прочищаются… - он замолчал на минуту, - помнишь, я рассказывал тебе про моего напарника, с которым начинал? Я сказал, что он умер, инфаркт или еще что-то, не помню… Так вот, ни черта он не умер! Пустил пулю себе в висок, в сорок лет! Я тогда не понимал почему он это сделал. Теперь я очень хорошо его понимаю… Он потерял надежду, Рикко. Потерял веру в то, что можно что-то изменить, исправить. Он был лучшим полицейским из всех, кого я видел, но он ничего не смог поделать с собой и с этим миром. Зло – оно как голова горгоны, срубаешь одну, вырастают три… Я не хочу кончить как он…
  Мы долго сидели молча. Слова Арне обескуражили меня, будто надломили что-то внутри. Я никогда раньше не видел его таким мрачным и подавленным. «Что он хотел сказать? Неужели то, о чем я думал?» - голова отказывалась работать. Я сидел, уставившись в окно, и молчал.
-А, не слушай меня, - наконец произнес Арне с улыбкой на лице, включая зажигание, - иногда я несу чушь. Пора ехать, а то заболтались. Кстати, Никки зовет тебя завтра к нам на ужин, приходи, я заставлю приготовить ее что-нибудь съедобное.
  Всю оставшуюся дорогу до отдела он рассказывал мне разные истории, шутил, смеялся, вел себя жизнерадостно, как обычно. Так что, в конце концов, я тоже повеселел и прогнал мрачные мысли.

  Когда мы вернулись, он высадил меня и уехал по своим делам. А я вернулся за свой стол. Работа в отделе шла своим чередом. Протоколы, отчеты, звонки… Кругом как всегда размеренная суета. Хорошо бы привести все материалы по делу Штайер в надлежащий вид, учесть все необходимые формальности, но я не мог заставить себя начать работать. «Проклятье, я считал, что это только у меня крыша едет, - думал я про себя, - а вон с Арне, оказывается, то же самое творилось, только в несколько раз сильнее, наверное. Шутка ли, десять лет в полиции. Уф, пойду проветрюсь, а потом за работу, нечего лениться».
  Я вышел через заднюю дверь, в небольшой двор, который образовывали наш полицейский участок и старое здание, принадлежавшее давным-давно какому-то художнику. Сейчас там располагались офисы нескольких компаний. В тени на скамейке сидел Улаф Бош, дымя сигаретой. Я подошел и сел рядом. Седой, пожилой человек, Бош был всегда улыбчивым и приветливым. Он прослужил в полиции много лет, и теперь спокойно дорабатывал оставшиеся до пенсии время.
-А, привет, Рикко, - сказал он, увидев меня.
-Привет, - я закурил, - жара, да?
-Да уж, давненько такого не припомню… - он посмотрел куда-то вверх, на небо, потом снова перевел взгляд на меня, - как работается? Втянулся уже в суровые будни инспектора полиции?
-Ну да, я ведь уже год тут, - ответил я.
-Ха, год! Не смеши старика, Рикко. Год в нашей профессии это даже не начало, это так, время притереться, освоиться. А для меня ты вообще еще мальчик, - улыбаясь сказал он.
-Не буду спорить, тебе видней…
-Улаф, я вот о чем хочу тебя спросить, - произнес я после небольшой паузы, - ты помнишь напарника Арне Хаманна, с которым он работал лет восемь-девять назад?
-Да, конечно, - сразу ответил он, - отличный был полицейский, а почему ты спросил о нем?
-Просто интересно стало. Арне пару раз упоминал о нем, но я так ничего толком и не знаю… Как его звали?
-Тоби. Тобиас Ландауэр. Что тебе рассказать о нем, Рикко, - произнес он медленно, - уже много времени прошло… Человеком он был очень хорошим, мы все его уважали. Один из немногих, для кого закон был превыше всего. Только уж слишком близко воспринимал все к сердцу, не умел уступать даже в мелочах. Поэтому и сгорел так рано.
-Что с ним случилось? Я слышал он погиб.
-Застрелился. Он, понимаешь, он не мог принять, что криминал пустил свои щупальца всюду, даже в самой полиции. Последние несколько месяцев ходил будто сам не свой. Я ему говорил «Меняй работу, Тоби, пока не поздно. Ты и так много сделал, пора завязывать». А он только отмахивался… Случай был, один парень, сын крупного бизнесмена, сел пьяный за руль и сбил насмерть девочку лет двенадцати. Он хотел сбежать, но Тоби его выловил в аэропорту, за минуту до вылета за границу. Все улики были против него и свидетели. Но суд парня оправдал, мол, девчонка сама под колеса прыгнула. Большие деньги, что тут скажешь… После этого Тоби неделю на работу не приходил, пил как черт, хотя раньше к бутылке почти не прикасался. Потом появился, с почерневшим от вина лицом, молча кинул значок на стол Баумфельду, и больше мы его не видели. А еще через пару дней его нашли мертвым в своей машине… не выдержал человек, не смог вытерпеть… Такая вот грустная история, Рикко. – Улаф затушил окурок и хлопнул меня по плечу. - Ладно, мне пора, удачи тебе.
  Он простился со мной и ушел. Я еще какое-то время сидел и молча смотрел в пустоту. «Чертовщина какая-то! Сговорились все что ли сегодня?» - думал я. «Нет, все, забудь, Рикко, пора работать». Я встал и быстро пошел обратно.

  Я заварил кофе и сел за свой стол. Передо мной лежала папка с материалами по делу Штайер, но я не мог заставить себя начать что-либо делать. Пытался сосредоточиться, но голова отказывалась работать. Кофе помогало мало. Довольно долго я просидел на стуле, глядя в окно. Потом еще раз вышел курить на улицу. Часа в четыре вернулся Арне, распечатал какие-то документы со своего компьютера и снова уехал. Я бесцельно шатался по отделу, поговорил с парой человек на посторонние темы…
  Ближе к вечеру в коридоре наткнулся на спешащего куда-то Баумфельда.
-Ставицки! Провели допрос?
-Да, шеф, парень во всем сознался, экспертиза также подтвердила его виновность. – Ответил я. - Скоро будем передавать дело в суд.
-Хорошо. Поторопитесь, я не хочу с этим затягивать! - он перевел взгляд на часы, - Дьявол! Хотел с тобой переговорить, но времени нет сегодня. Ладно, отложим на потом.
  Он окликнул одного из патрульных, и они уехали. Дождавшись конца рабочего дня, я накинул свою легкую куртку и побрел на автобусную остановку. Я сидел на мягком кресле у окна и смотрел на красиво украшенный город. Яркие рекламные растяжки и разноцветные флажки на фасадах домов лениво покачивались на летнем ветру. Люди на улицах улыбались и спокойно шли кто куда. Все было так празднично и нарядно, это был фестиваль жизни. И мне не верилось, что где-то совсем рядом с ним может уживаться вся та чернота, с которой нам приходилось иметь дело.
  Вспомнив по дороге, что в моем холодильнике пусто, я вышел за пару остановок до дома, снял деньги в банкомате и зашел в супермаркет.

  Я бродил между рядами, тщательно выбирая продукты. Всегда старался делать покупки не спеша, такой способ расслабиться, подумать об обычных, жизненных вещах. Купил хлеб, сыр, упаковку йогуртов на несколько дней вперед, рис, дюжину яиц, пакет молока. Долго думал, стоит ли покупать мясо. В итоге решил не брать. Взял фунт хорошего кофе. Это на работе я мог развести в чашке тот порошок, который известные производители выдают за качественный молотый кофе. Домой же я всегда покупал кофе в зернах. Сам молол и варил. Вспомнил, что у меня не осталось ни капли спиртного, поэтому зашел в винный отдел и взял бутылку «Джек Дэниэлс». После этого расплатился и вышел. Автобуса решил не ждать, до дома добрался пешком, это заняло минут десять.
  Когда зашел в квартиру и распихал продукты по полкам, сразу принялся за мытье посуды. Чистоплюем никогда не был, но и грязь не терпел. «Черт, забыл моющее средство взять, на один раз осталось» - думал я, взяв в руки пластиковую бутылку. Открыл кран и начал методично мыть тарелки с вилками. Закончив с посудой, взял чистое белье и отправился в душ.
  Я стоял под теплыми струями воды и ощущал, как расслабляются мышцы. Давно заметил, что для меня душ не снимает усталость, он просто делает ее другой, такой приятной, морфийной что ли. Я чувствовал, как множество ручейков стекают вниз по моему телу. По лицу, спине, ногам… Я стоял, уперевшись руками в стеклянную стенку душевой кабины, закрыл глаза и думал. «Пустил пулю себе в голову… черт, нас в академии этому не учили. Неужели все на самом деле так плохо? Да нет, вроде все работают как всегда, ничего такого не замечал. Или может я пока не сталкивался с этим? Нет, я бы заметил. Наверное у этого Тобиаса Ландауэра просто крыша поехала. Вон и Улаф сказал – слишком близко к сердцу все воспринимал. Брось, Рикко, все в порядке, все в полном порядке… уф… мне надо выпить».
  Я вышел из душа, надел чистые вещи и отправился на кухню. Достал стакан с верхней полки, кинул в него пару кубиков льда, открыл бутылку виски и плеснул себе пальца на три. Есть, почему то, не хотелось совершенно. Потом достал пистолет из кобуры, оружейное масло и инструменты из ящика шкафа, положил это все на столик и сел на диван.
  Я чистил свой Глок «семнадцатый» примерно раз в месяц, для профилактики. Стрелять из него мне еще не доводилось. Разве что в учебном тире пару раз. Сам процесс разборки, чистки и смазки оружия всегда успокаивал мои нервы. Я старался делать это размеренно, с расстановкой, хотя обслуживание Глока предельно простое и занимает буквально несколько минут.
  Открыл окно, снаружи было как всегда тихо. Я спокойно занимался своим пистолетом, отхлебывая понемногу виски из стакана. Обычно я разбавлял его колой, но сегодня решил ограничиться классическим «виски со льдом». Спустя некоторое время, я обратил внимание на лежащий на столике диктофон. «Надо завтра отнести его в участок, положу в стол, вдруг понадобится» - думал я.
  Закончив смазывать механизмы пистолета, я собрал его и положил в кобуру. Когда мне только выдали его год назад, я радовался как ребенок, несколько дней не мог насмотреться на него. Клал ночью под подушку, разбирал, собирал чуть ли не каждый день, позировал перед зеркалом, изображая арест или тому подобные вещи. Но потом привык и остыл к оружию. Он стал для меня таким же обычным атрибутом полицейского, как и значок, например.
  Я подлил виски в стакан и включил ноутбук. Как всегда писем нет. Жару обещают до конца месяца. Когда там следующий матч у нас? Послезавтра. Мда, ну и команды на кубок мира приехали. Что это за страна такая «Берег слоновой кости»?.. Это там, где местные демократические президенты кушают на завтрак маленьких детей, и революция 50 лет не прекращается? Привезли черт знает кого… Я захлопнул компьютер, подошел к окну и закурил. Наступал вечер. «Такой же вечер, как и всегда… сижу как крот в норе», - думал я, - «Арне правду говорил, сейчас выпью и лягу спать. Проснусь и пойдет все по новому кругу – работа, дом, выпил, уснул… надо что-то менять… Все, завтра же зайду к Марте и приглашу куда-нибудь. На этот раз наверняка, хватит ждать». Я обновил стакан и какое-то время молча смотрел в окно. Потом опять обратил свое внимание на диктофон. Взял его в руки и нажал на перемотку. Не знаю почему, но мне вновь захотелось услышать то, что я слышал вчера.
  Я лежал на диване, подложив руку под голову, слушал запись, и вдруг ощутил какое-то странное, незнакомое чувство. Будто я там, где-то рядом, спрятался в комнате Лизы Штайер, будто смотрю в замочную скважину на то, что происходило в тот вечер. Словно случайный свидетель, я вижу и слышу все, но не могу что-либо предпринять… или не хочу… Я лежал, отпивая прямо из бутылки, смотрел в потолок, и опять представлял все то, что она рассказывала. Снова и снова. Ее слова эхом отдавались в моей голове. Я словно погружался в ее голос, все глубже и глубже… Пленка давно кончилась, а я все смотрел помутневшими глазами в одну точку…
* * *
14 июня 2006 г.
  Проснулся рано утром. Видимо, сказалось количество выпитого. Зато, наконец, смог спокойно приготовить себе нормальный завтрак. Яичница, бутерброды с сыром и ароматный, свежемолотый кофе. Принес будильник на кухню, чтобы посмотреть, прозвенит ли он в назначенное время. Но он не прозвенел ни в восемь, ни в четверть девятого утра, после чего отправился в мусорное ведро.
  Едва я успел прийти на работу, как Баумфельд сразу же отправил меня в дежурную. Началась волна отпусков и натурально не хватало рук для обычной, каждодневной работы полицейского участка. Часа четыре без перерыва я отвечал на звонки, принимал заявления, составлял протоколы и акты. Выяснял личности всех бездомных и проституток, задержанных ночью, паспорта были на руках примерно у одного из десяти. Голова разболелась ужасно, я представил, как работается тут нашим. Настоящий ад. Вонь, крики, ругань, несколько человек по-немецки ни черта не понимают. Штатный переводчик взял отпуск, а замену нигде не найдешь. В итоге вырваться удалось лишь после обеда. Я сел за свой стол и выкурил две сигареты подряд. Минут через пятнадцать появился Арне:
-Рикко, вставай. Надо ехать.
-Привет. Куда такая спешка? – Лениво поинтересовался я у него.
-Собирайся, сейчас расскажу.
  Мы вышли из отдела и сели в машину. Арне завел мотор, выехал на Натиональштрассе и сказал:
-Я последние пару дней наводил справки по поводу той марихуаны, помнишь? - я кивнул головой. - Хорошо, так вот, мне удалось выйти на одного продавца. Он шваль, шестерка, но зато он скорее всего сможет нас вывести на более крупную птицу, поставщиков. Непонятно откуда они взялись, новые дельцы... – Произнес он свои мысли вслух. - То есть сегодня будем производить задержание. Один человек мне подсказал, где может быть этот парень. - Арне передал мне черно-белую фотографию. На ней был изображен молодой то ли араб, то ли турок.
-Мы его сегодня брать будем?- поинтересовался я.
-Да, зовут Мехмет. Фамилию не помню, дурацкая какая-то, язык сломаешь. Аль-Саиди что ли… в общем едем в Содерберген, он сейчас отсыпается у девчонки. Надо работать быстро, район населенный, главное не спугнуть, а то упустим.
-Но ведь Баумфельд поручил это дело Эрдену.
-Эрден дурак. Целыми днями только за бабами и бегает. Он не будет напрягаться. Нам нужно разобраться с этим делом, пока есть хорошая возможность. Так, минут через десять будем на месте. Я зайду в квартиру, а ты прикрывай со двора. Парень вроде не вооружен, следи, чтобы не смотался по лестнице, или через окно. Только не показывайся особо. Пистолет при тебе?
-Ты же сказал он не вооружен.
-Я сказал «скорее всего». Ладно, не волнуйся. Главное веди себя спокойно.
  Вскоре мы были на месте. Типичное иммигрантское гетто, ничем не отличающееся от себе подобных во многих крупных городах. Грязные, узкие улицы, где мусор неделями скапливается у тротуаров. Типовые многоквартирные дома, в которых живет людей раза в два больше, чем должно. Сейчас, летом, ко всему этому добавлялся еще и сильный смрад. Патрульные старались сюда вообще не заезжать, полиция появлялась, если только случалось убийство, или какое-либо другое серьезное преступление. Рай для воров и уголовников всех мастей, одним словом. Арне припарковал машину метрах в ста от нужного нам дома, за углом магазина. Дальше шли пешком.
-Вот этот дом, - сказал мне он, показывая на стандартную пятиэтажку, - обойди с той стороны и жди, пока я тебя не позову. Поглядывай на лестницу и стой поближе к стене, чтобы тебя не увидели из окна. Понял? Хорошо. Я пошел.
  Арне скрылся в подъезде, а я обошел дом, встал под пожарной лестницей и достал сигарету. Жильцы занимались самыми обычными делами. Был слышен звук телевизора, из другого окна громко звучала восточная музыка. Какая-то очень толстая женщина, по виду турчанка, одновременно готовила обед и ругала своих маленьких турецких детей. Не знаю, что она готовила, но запах был отвратительный, будто жарили тухлую рыбу на старом, прогорклом масле. Я отошел подальше и посмотрел по сторонам. Как люди тут живут? Одна грязь кругом. Как еще холера не завелась, или еще какая болезнь. Недалеко от меня, прислонившись к мусорному баку, сидел парень. Медленно, достал из кармана самокрутку и закурил. «Дьявол! Это ведь не травка, это чертов крэк» - думал я. В последнее время эта зараза заполонила весь город, настоящий бич. И продают его в основном в бедных районах, как этот. Стоит намного дороже марихуаны, 5-10 евро за сигарету, а привыкание наступает сразу, чуть ли ни с первой затяжки. Поэтому и происходит тот чудовищный взрыв преступности, особенно среди молодежи. Денег на крэк не хватает, вот и приходится красть, грабить, убивать…
  Внезапно мои мысли были прерваны громким шумом. Я услышал звон разбитого стекла, посмотрел наверх и увидел, как из окна третьего этажа на платформу пожарной лестницы выпал тот самый парень, которого я видел сегодня на фотографии. Он быстро пробежал два пролета вниз и спрыгнул на землю, метрах в десяти от меня. Я выхватил пистолет и прокричал:
-Стоять, офицер полиции! - он посмотрел на меня испуганным взглядом и рванул к дороге.
  Арне высунулся из того же окна, отбиваясь от какой-то девчонки.
-Ставицки! За ним! Быстро! - крикнул он мне.
  Но я уже и без его слов гнался за парнем. Он выбежал на дорогу и помчался вниз по улице. Я старался не отставать от него. Свернув за угол, он опрокинул стенд с газетами, так что я еле успел через него перепрыгнуть. Случайные прохожие без особого интереса наблюдали за погоней. Видимо, подобные сцены им приходилось видеть и раньше. Еще метров двести мы неслись по прямой. Я ощутил то странное чувство, которого мне не приходилось испытывать раньше. Внутри проснулся инстинкт охотника, я должен был догнать этого парня, во что бы то ни встало. Добежав до конца квартала, он пересек проезжую часть и с разбегу перемахнул через высокий забор старой автомобильной свалки. Я оттолкнулся от большого деревянного ящика и, с трудом, но, все же, перевалился на другую сторону. На какое-то время я потерял его из виду, но потом заметил, как он скрылся за кучей спрессованного алюминия. Я вновь громко велел ему остановиться, но он и не думал подчиняться. Я устремился вслед за ним. Несколько минут я преследовал его в проходах, между штабелями старых кузовов легковушек, но все никак не мог нагнать его. Началась сказываться усталость, я отставал все дальше и дальше. Но потом заметил одну закономерность: этот араб все время в поворотах действовал одинаково. Сначала сворачивает налево, потом пробежит ряд и повернет направо, потом снова так же, сперва налево, потом направо. То есть продвигался правильным зигзагом. Я вспомнил то, чему нас учили в академии: в экстремальной ситуации обычный человек действует по четко определенной схеме, заложенной в его подсознании. Я рванул со всех ног в сторону, пробежал где-то шесть-семь больших блоков машин, потом свернул налево, и еще блоков через десять встал за поворотом, намереваясь перехватить парня.
  Расчет оказался верным. Буквально через секунд пятнадцать я услышал его топот. У прохода он, как я и рассчитывал, притормозил, шмыгнул в тот ряд, где я стоял и, оглядываясь назад, собирался снова бежать. Но едва он успел повернуть голову в мою сторону, как я с размаху ударил его рукояткой пистолета по лицу.
  Он упал навзничь. Из его разбитого носа хлынула кровь. Я наклонился к нему и еще раз сильно ударил кулаком. Парень простонал от боли, пытаясь закрыть лицо. Я достал наручники и сковал ему руки за спиной. Потом прислонил к старой ржавой «ауди».
-Набегался, засранец? – ухмыльнулся я, отдышавшись, - заставил меня носиться за тобой по такой жаре. Думаешь приятно? - Я чувствовал победителем, что и говорить – первое серьезное задержание. Я достал телефон и набрал номер Арне. Он сразу взял трубку:
-Ну что там, Рикко?! Догнал?
-Да, все в порядке. Пришлось побегать. Он тут, сидит передо мной. А ты где?
-Отлично! Я побежал к машине, потом за вами. Я уже на свалке, скажи мне номер участка.
  Я поднял глаза, стремясь найти какой-либо указатель, в итоге на верхней машине одной из куч увидел прикрепленную фанерную доску с обозначением.
-Арне, тут написано Н-22.
-Хорошо, я скоро найду вас. Жди.
  Не прошло и пяти минут, как в конце ряда я увидел машину Арне. Он остановился, вышел и направился к нам.
-Я успел заметить, как ты перепрыгнул через забор, - сказал он мне, когда подошел поближе, - только въезд далековато, пришлось сделать крюк. Видел вас в просветах пару раз, только сюда не заедешь, дорожки под автопогрузчик… Ого, неплохо ты его принял, я смотрю, - продолжал он с улыбкой.
-Да, решил сразу, наверняка.
-Эй, парень, Мехмет или как тебя там, ты сам откуда? - Обратился Арне к нему. Я посмотрел на него. Он сидел неподвижно, из носа все еще текла кровь, засыхая на подбородке и одежде.
-Ты что, глухой? Или по-немецки не понимаешь? - Продолжал Арне.
-Я ничего не скажу,- тихо произнес Мехмет.
-Да? Серьезно? - Смеялся Арне, - совсем ничего не скажешь?
-Я ничего не скажу.
-Ладно, Саиди, пошутили и хватит. – Продолжил Арне серьезно. - Как имя того человека, который дал тебе наркотики?
-Мне никто ничего не давал. - Аль-Саиди говорил с сильным арабским акцентом. Арне наклонился, достал из кармана его рубашки пару папирос и потряс ими перед его глазами:
-Да? А вот это что?! Это даже не марихуана, это чертов крэк! Откуда он у тебя?!
-Это не мое.
Арне выдохнул, перевел взгляд куда-то в сторону, и потом со всей силы всадил ногой Аль-Саиди в живот. Парень тотчас согнулся пополам.
-Послушай меня, ты, черномазая тварь, - орал на него Арне, - я задал тебе простой вопрос: откуда у тебя это!? - Казалось, Арне сейчас разорвет несчастного парнишку на куски. Я сам от неожиданности отошел в сторону. - Спрашиваю тебя в последний раз: как зовут твоего босса!?
-Да пошел ты, - прошипел Мехмет, сплевывая кровь.
  Арне достал пистолет, передернул затвор, направил его в сторону Саиди и выстрелил. Это было настолько неожиданно, что я не успел ничего сделать, я даже не понял что происходит. Только спустя пару секунд я увидел, что пуля прошла мимо головы. Арне целился в землю. Сам Саиди, похоже, тоже перестал соображать что-либо. Он лежал на земле с зажмуренными глазами и скулил как щенок. Лишь через какое-то время он осознал что все еще жив. Арне смотрел на него и спокойно продолжал:
-Мехмет, скажи мне имя того человека, который дал тебе эти наркотики.
  Аль-Саиди не мог ответить ничего внятного, он сжался в комок и прерывисто дышал. Я думаю он вообще не слышал, что ему говорил Арне, может и оглох от выстрела на время.
-Ладно, давай поднимем его и отнесем к машине,- сказал он мне.
  Мы дотащили его до автомобиля Арне, он открыл багажник и затолкал в него Саиди.
-Ты что, до самого участка будешь держать его в багажнике? - спросил я, когда мы сели в машину.
-Во первых, я не хочу, чтобы он мне испачкал кровью весь салон, - отвечал Арне, а во вторых мы едем не в участок. Нам тут недалеко, до северного выезда.
-Зачем нам туда? Надо ехать в участок и допрашивать его. И вообще, зря ты так с ним. Что на тебя нашло?
-Послушай, Рикко, - отвечал Арне, явно сдерживаясь, - не учи меня работать. Ты еще сам ничего не смыслишь в этих делах. Твое дело наблюдать и запоминать. Понял?! Уф… слушай, если мы привезем его в участок, он будет молчать как рыба, даже если его посадят. А если начнет говорить, то может быть уже поздно. Нам нужно выбить из него все прямо сейчас. Ясно? - Я неохотно кивнул головой.
  Вскоре мы притормозили на пустыре рядом с огромной прессовальной машиной. Из стоящей рядом бытовки вышел человек в пыльной черной робе и подошел к нам. Арне вытащил Мехмета из багажника и кинул его на землю.
-Э-э… здорово вы его уделали, - сказал рабочий. По всей видимости, он был тут охранником, или приемщиком машин.
-Карл, дай мне ключ от пресса, - обратился к нему Арне.
-Зачем? Что ты хочешь делать? - Спросил тот настороженно.
-Не твое дело. Просто дай мне ключ!
  Карл неохотно, но повиновался. Арне схватил парня за шкирку, дотащил до пресса и кинул на заднее сиденье старой «шкоды», готовящейся к утилизации. Затем подошел к пульту управления, вставил ключ и повернул ручку подачи электропитания. Мы с Карлом посмотрели друг на друга недоуменно, не зная, что происходит. Арне нажал кнопку пуска и подошел вплотную к машине, в которой сидел Мехмет. Гигантский автомат тяжело выпустил сжатый воздух, заскрипел могучими механизмами и начал работу. Массивные боковые поршни медленно поползли навстречу друг другу.
-Арне, ты с ума сошел, - сказал я, приблизившись к нему. Он посмотрел на меня и жестом велел остановиться. Потом повернулся к Аль-Саиди и сказал:
-А теперь слушай меня внимательно, ублюдок. От тебя мне нужно только одно – имя. Выбирай сам, что для тебя важнее, твоя жизнь или имя твоего вонючего босса.
  Мехмет старался выглядеть спокойным, но, все же, было видно, что его храбрость держится на волоске. Пресс монотонно, по сантиметру сжимал кузов машины. Сначала смял капот и передние крылья. Затем я увидел, как, продавив панель приборов, в салон начал проваливаться двигатель. Когда же лопнуло стекло задней двери хэтчбека, обдав Мехмета осколками, он заговорил:
-Стойте, стойте! Вы не можете меня здесь держать! Вы должны отвезти меня в полицию! - Он смотрел испуганными глазами на Арне, но тот стоял молча, скрестив руки на груди.
-Я правда ничего не знаю, честно! - Продолжал он. - Я просто продавал крэк. Вы не можете меня здесь оставить! Отвезите меня в полицию, вы не можете меня убить!
-Мне плевать что с тобой случится, - сказал Арне спокойно, - ты никто. Ни полиция, ни твои дружки не будут тебя искать. Как ты еще не понял? Ты никому не нужен. Через минуту тебя просто сомнет в большой кусок железа и никто о тебе больше не вспомнит.
  Арне повернулся, взял меня под руку и повел к своему БМВ. Я был ошарашен и не знал что сказать. «Что происходит, черт возьми!? Он же сейчас убьет его!» - думал я. Мы прошли несколько шагов, я слышал скрип металла о металл. Парень кричал что-то невнятное, пытался открыть дверь, но не мог. Видимо ее заклинило. Я обернулся. Большой верхний пресс уже коснулся крыши автомобиля и начал сдавливать ее. Я хотел подбежать к рычагу и остановить машину, но Арне грубо одернул меня. В тот момент парень прокричал:
-Остановите! Я скажу все! Остановите пожалуйста!
-Имя, Саиди, - громко произнес Арне, повернувшись, - мне нужно имя!
-Салим! Его зовут Салим, это он дал мне крэк!
  Арне подошел к пульту и дернул рычаг. Пресс уже почти полностью сомкнул свои стальные челюсти, оставался лишь узкий просвет между поршнями. Я подбежал и посмотрел на Мехмета. Он лежал, свернувшись на заднем сиденье, и рыдал как ребенок. Со всех сторон над ним нависал искореженный металл. Еще несколько секунд и его бы просто раздавило. Арне крикнул Карлу, чтобы тот принес лом и встал рядом со мной.
-Кто такой этот Салим, где он живет? - спросил Арне.
-Он… он живет в моем районе, на соседней улице… Абельштрассе… в пятом доме, - отвечал Саиди сквозь слезы, - в девятнадцатой квартире. Он дает мне крэк, чтобы я продавал его.
-Ты его давно знаешь?
-Нет… он приехал где-то месяц назад… я прихожу к нему раз в неделю.
-Хорошо. Где он берет порошок? Он сам привозит его?
-Я… я не знаю… правда, - отвечал Мехмет едва дыша, - нас пять человек, кто продает. А он сам ездит к кому-то за наркотой…
-К кому он ездит? Когда и куда? Говори!- орал Арне.
-Я не знаю!.. Я слышал один раз, он говорил по телефону, что с кем-то встречается в порту, на прошлой неделе… я правда ничего про это не знаю, честно!
-Он сейчас у себя? Отвечай!
-Наверное… он редко выходит.
  Арне отошел к своей машине, открыл дверь и по рации вызвал патрульных на свалку. Потом нажал кнопку на пульте, и пресс начал движение в обратном направлении. Затем он обратился ко мне:
-Сейчас наши заберут его отсюда, а мы рванем прямо к этому Салиму. Нельзя терять ни секунды, понял? - Я молча кивнул головой. Я все еще не мог отойти от увиденного только что.
  Карл принес инструменты и через несколько минут мы вытащили еле живого парнишку из железного месива. Вскоре прибыла патрульная машина. Арне поговорил о чем-то с офицером, передал ему Аль-Саиди и крикнул мне, что пора ехать.
  Мы сели в машину и Арне сразу втопил педаль акселератора в пол.

-Нам надо торопиться, чем быстрее будем там, тем больше шансов застать его врасплох. – Громко говорил он мне, виляя в потоке машин. - Проверь пистолет еще раз. От этих парней можно ожидать всего.
-Арне, ты чуть не убил его, - сказал я после длинной паузы, - что с тобой твориться?
-Успокойся, Рикко, - ответил он, взглянув на меня, - все в порядке. Я знал, он расколется, рано или поздно. Хотя, признаюсь, в последний момент сам слегка испугался, он молчал до последнего. Я уже сам хотел остановить пресс, но он опередил меня на долю секунды… Не смотри на меня так, все было под контролем. Я же тебе говорил, это единственный шанс выбить из него информацию… и вообще, я не хочу с тобой об этом спорить, сейчас для нас самое главное – успеть взять Салима.
-И все же я считаю, что ты переборщил, - продолжал я, долго подбирая правильные на мой взгляд слова, - это не лучший метод допроса. Ты обращался с ним как с животным…
-Дьявол, Рикко! Не зли меня! Хочешь я напомню тебе одну твою фразу, которую ты мне сказал не так давно? «Этих наркоторговцев надо давить как клопов» - вот что ты сказал мне, помнишь?
-Ну я же не буквально, я не совсем это имел в виду, - оправдывался я.
-А что ты имел в виду, черт возьми?! Отругать и поставить их в угол?!.. Так, ладно,- он выдохнул, - я же тебе сказал, проверь оружие еще раз, мы скоро будем на месте.
-Подожди, мы же не можем ворваться к нему без ордера. Да и вообще, а вдруг он там не один?
-Какой к чертям собачьим ордер?! – Выпалил он. - Нам ордер в этом деле не нужен, у нас есть оперативная информация, что в этой квартире хранится крупная партия наркотиков, и что хозяин торгует ими налево и направо! Оперативная информация, понимаешь? По всем предписаниям мы можем и обязаны накрыть это место безо всяких ордеров. И еще… - добавил он, когда немного поостыл, - держи глаза начеку, вполне возможно ты прав и он там не один. Эти арабы в одиночку редко ходят. Если увидишь пистолет, или даже тебе покажется, что у кого-то в руках оружие – стреляй без предупреждения.

  Спустя несколько минут мы остановились у пятого дома по Абельштрассе. Быстро вошли в подъезд и начали подниматься по лестнице.
-Девятнадцатая квартира,- сказал Арне, словно сам себе, - это значит четвертый этаж.
  Мы поднялись и вышли в длинный коридор. Арне достал свой Браунинг и тихо двинулся вперед. Я чувствовал, как у меня дрожат колени. На спине проступил холодный пот. В голове кружились тысячи мыслей: кто там, что там, что мне вообще надо делать? Моментально забылось все, чему нас учили в академии. Все мышцы онемели. Я крепко сжал рукоятку пистолета влажными ладонями, сердце бешено колотилось в груди. Я искренне надеялся, что в комнате никого нет, и мы спокойно сможем уехать отсюда. Шестнадцатый номер, семнадцатый… Арне медленно продвигался все дальше. В коридоре не было окон, единственным источником света служили несколько люминесцентных ламп, прерывисто мигающих холодными вспышками. Наконец он остановился у девятнадцатой квартиры. Молча посмотрел на меня, потом отошел немного и с размаху вынес дверь ногой.
-Всем стоять! Полиция Гамбурга! - Арне рявкнул так, что затряслись стены. Я влетел в проем вслед за ним, тоже что-то крича, сам не понимая что. Арне со всей силы ударил ногой какого-то человека, сидящего в центре комнаты за маленьким столиком, и навис над ним, приставив пистолет к его голове. Тут я краем глаза увидел, как из соседней двери кто-то выбежал. Огромный араб, ростом под два метра выскочил на шум.
-Стоять! - крикнул я ему. Но он моментально выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил в меня. Я почувствовал, как обожгло кожу на плече. На мое счастье я успел слегка присесть, и затем сам машинально нажал на курок. Араб выронил оружие, попятился к стене и медленно сполз вниз, оставляя на ней кровавый след. Я опустил руку, прислонился к шкафу и тоже осел, ноги сами подкосились. Арне бросился в комнату, откуда вышел этот парень, потом проверил кухню и вернулся назад.
-Никого больше, - выдохнул он, - ты как?
  Я ничего не мог ответить, молча сидел на полу у стены и смотрел на человека, в которого только что выстрелил.
-Он задел тебя? Дай-ка я посмотрю,- продолжил Арне. Он оттянул куртку и рубашку от моей шеи, взглянул на плечо и сказал:
-Ерунда, царапина. Пуля прошла вскользь. Давай, вставай. Прикрой дверь и посматривай, чтобы никто сюда не зашел, - он поднял меня, а сам подошел ко второму парню. Тот лежал на полу, корчившись от боли.
-Так, слушай меня очень внимательно, ублюдок. Сейчас я задам тебе несколько вопросов, а ты будешь отвечать мне четко и ясно, понял? - Араб хотел что-то сказать, но лишь хрипло закашлялся, было видно, что он еще не пришел в себя после удара.
-Вопрос первый, - продолжал Арне, - кто из вас Салим, ты или этот мешок с дерьмом у стены?
-Будьте вы оба прокляты, - с трудом выдавил из себя араб, - вы убили моего брата, - он снова зашелся кашлем,- я перережу вам обоим глотки!
-Отвечай на вопрос, ты, черномазая тварь! - Арне сильно ударил его ногой в спину.
-Не смей прикасаться ко мне, собака! - Огрызнулся тот, - я знаю свои права, я не буду говорить без адвоката.
  Арне немного отошел и громко засмеялся:
-Что, что ты сказал? Права? Твои права? - Он оперся о стену и несколько секунд хохотал,- Рикко… Рикко ты слышал? Права… - он несколько секунд смотрел в пол, потом изменился в лице, приблизился к хозяину квартиры и резко опустил свой тяжелый ботинок на его руку. Я слышал как хрустнула кость. Араб взвыл от боли. Арне схватил его за шкирку и проорал прямо в лицо:
-Какие права, сукин сын?! Твой сраный братец стрелял в офицера полиции, у тебя в квартире склад наркоты. Какие права, мать твою?! - Потом кивнул головой в сторону лежащего на столике пистолета и сказал, - ты хоть знаешь что это такое? Это МП-5, ты что, военный склад ограбил? Я могу хоть сейчас прострелить твой чертов череп! Ты понимаешь, что ты вооруженный наркоторговец? Ты понимаешь это, тварь?!
-Вы, вы не можете ничего сделать, это незаконно! - Проговорил парень испуганно.
-Незаконно говоришь, - Арне швырнул его на пол, достал из кобуры свой пистолет и выстрелил ему в бедро. - Я есть закон! - Араб вскрикнул и схватился за ногу.
-Ты спятил! Скотина, ты выстрелил в меня?! Тупой коп!!!
-Отвечай на вопрос: кто из вас Салим? - Проговорил Арне с расстановкой.
-Пошел к черту! Будь ты проклят, свинья! - Кричал парень в истерике. Арне перенаправил пистолет и прострелил ему руку в области предплечья. Я с трудом мог в это поверить. Бедный араб скулил и извивался на полу как змея, осыпая Арне проклятьями. Какое-то время Арне молча наблюдал за его агонией, потом нацелился парню в голову и медленно произнес:
-Двое наркоторговцев оказали силам правопорядка вооруженное сопротивление. В результате завязавшейся с офицерами полиции перестрелки, оба были…
-Нет! Стойте! Стойте!!! Не стреляй! Это я! Я Салим! Не стреляй! - Парень не на шутку перепугался, да и я сам подумал, что ему конец. Он едва дышал, закрыв лицо руками,- я Салим… не стреляй…
-Где вы храните наркотики? - Спросил Арне.
-На кухне. Под раковиной… еще здесь, в комнате… за шкафом тайник.
-Там на кухне куча всяких колб и другого дерьма. Вы сами делали крэк?
-Да, мой брат этим занимался, не стреляй, - отвечал Салим, испуганно глядя на Арне.
-Как давно вы этим занимались? Откуда ты брал кокаин?
-В порту есть человек, я несколько раз приходил туда, к нему… он давал мне порошок.
-Кто он такой!? Как имя!? Когда ты приходил к нему!? Сколько он тебе давал!? Говори все!
-Я не знаю фамилии, зовут Мариуш, он там работает, поляк. Приходил раза три или четыре, где-то раз в месяц…
-Сколько он дал тебе порошка?!
-По пятьсот грамм. Всего два килограмма.
-Откуда ты его знаешь? Кого еще там видел?!
-Больше никого, только мы с братом. Мы иногда работали раньше в порту. Однажды он подошел ко мне и предложил заработать. Это все, больше ничего о нем не знаю.
-Адрес, телефон?
-Адрес не знаю. Номер телефона не знаю, он сам мне звонит.
-Ладно, Салим. Обманешь – пристрелю как собаку! Рикко, спустись к машине, скажи диспетчеру адрес дома, пусть пришлет медиков и криминалистов,- он кинул мне ключи.
  Я спустился вниз и передал по рации все, что сказал Арне. Потом вышел, достал дрожащими руками сигарету и закурил. Но едва успел сделать пару затяжек, как почувствовал себя плохо. Я выронил окурок и опустился на колени. Меня рвало прямо на асфальт. Судороги были такими сильными, что я едва мог дышать. Меня всего лихорадило. Лишь спустя какое-то время я немного пришел в себя и сел, прислонившись спиной к двери машины. «Господи… что же происходит, что творится…» - думал я. События сегодняшнего дня не хотели укладываться в моей голове. Сначала я догоняю этого парня на свалке, которого Арне чуть не похоронил в груде металла. Потом едем сюда. «Вот дерьмо, этот ублюдок стрелял в меня! Еще бы чуть-чуть и я труп! Черт, я наверное убил его. Убил человека. И все из-за чего? Из-за какого-то порошка. Дерьмо собачье…» Арне тоже хорош. Я думал он разнесет Салиму голову на куски. Да нет, он бы не стал этого делать… Хотя выглядело все до ужаса правдоподобно. Я хотел встать на ноги, но тело не слушалось меня. Я страшно ослаб. Несколько минут просидел на земле неподвижно. Потом, все же, кое-как, опираясь руками о капот, сумел подняться. Надо идти обратно. Я шел, шатаясь из стороны в сторону. Поднимаясь по лестнице, останавливался на каждом этаже, чтобы передохнуть. Но, в конце концов, еле-еле доплел до квартиры. Салим все так же лежал на полу. Только Арне успел приковать его руку, которая была не сломана, к ножке стола. Сам Арне что-то записывал в свой блокнот. Когда я вошел он посмотрел на меня и сказал:
-Боже, Рикко, что с тобой? На тебе лица нет, что произошло?
-Все в порядке, - выдавил я, - просто почувствовал себя не хорошо. Но сейчас все в норме… я вызвал специалистов, сказали скоро приедут.
-Хорошо, Рикко, иди, выпей воды. Ты ужасно выглядишь.
  Я поплелся на кухню. По пути пришлось переступить через брата Салима. Тот сидел без движения, прислонившись к стене, смотря вперед остекленевшими глазами. Судя по кровавому пятну на майке, пуля попала ему в грудь. Я чуть не потерял сознание от его вида, но в итоге сумел добраться до раковины. Я оперся на нее, повернул кран и долго умывался и смачивал волосы холодной водой. Это как-то привело меня в чувство. В комнате Арне продолжал допытывать Салима, иногда прерываясь, чтобы сделать звонок по телефону.
  Через какое-то время прибыли специалисты отдела по борьбе с наркотиками. Долго изучали аппаратуру на кухне, потом Арне показал им тайники с кокаином. Двое человек забрали пакеты с порошком и ушли. Остальные переговаривались и спорили между собой в коридоре. Следом приехали сильно задержавшиеся медики. Обработали раны Салиму, он потерял достаточно много крови и едва был в сознании. Его брата унесли сразу. Врач сказал, что он умер мгновенно. Пуля прошла насквозь, прошив ему сердце. Молодая девушка-парамедик подошла ко мне.
-Ваш напарник сказал, что вас слегка задело. Дайте я посмотрю.
Я снял куртку и сел на стул. Она посмотрела на рану, открыла ридикюль, набрала в шприц какую-то жидкость и вколола мне в руку. Я все еще плохо соображал что происходит. Один из криминалистов спросил меня о чем-то, я сначала не понял что. Посмотрел на него непонимающим взглядом. Девушка улыбнулась, залезла в сумку и поднесла к моему носу открытый тюбик. Запах нашатырного спирта немного прочистил мозги.
-Есть прикурить? - Спросил лейтенант, ухмыльнувшись.
-Да, есть. Черт, совсем голова не соображает, - я достал зажигалку из кармана и протянул ему. Он прикурил, вернул зажигалку и ушел.
-Как тебя зовут, герой? - Поинтересовалась девушка, продолжая улыбаться.
-Инспектор Рихард Ставицки, - ответил я машинально.
-Инспектор Рихард Ставицки, - передразнила она меня, смешно пытаясь изобразить мужской бас, - ладно, Рикко сейчас наложу швы. Будет немножко больно.
  Я посмотрел на руку. Не царапина, конечно, но ничего страшного.
-Вы молодцы, - продолжала она уже серьезно, - этих наркотиков на весь район хватило бы.
  Я лишь кивнул головой. «Герой»… - повторил я про себя. Как бы я хотел целый день провалятся дома, на диване и не видеть всего этого. Черт, сегодня я первый раз в жизни стрелял в человека. Пусть он даже и был последним негодяем, но это сути не меняет. Я убил его… Раньше я даже не мог себе такого представить, настолько спокойной мне казалась работа в полиции. Мне в голову не приходило, что подобное может произойти. «Поздравляю с первым трупом, Рикко», - сказал я про себя.
-Проклятье! - Выдохнул я, сам того не ожидая. Девушка растерянно подняла на меня глаза.
-Больно, да? Прости.
-Нет, нет, мне не больно, - попытался я ее успокоить, - просто… просто подумал о своем…
Я попытался отвлечься от своих мыслей. Посмотрел на нее. Она продолжала зашивать рану. Странно… я всегда боялся уколов, всяких медицинских процедур, а сейчас совсем ничего не чувствовал.
-Как тебя зовут? - спросил я у нее.
-Лени, - ответила она, не прекращая работу, - уже почти готово. Я сейчас забинтую руку. Несколько дней старайся не нагружать ее. И примерно через неделю сможешь снять швы в любом госпитале.
  Она наложила тугую повязку, собрала свои вещи, простилась со мной и ушла. Вскоре все медики уехали, забрав Салима. Часть офицеров поехали с ними в больницу. Остальные оставались в доме. Потом ко мне подошел Арне.
-Смотрю тебе уже лучше, да? - Поинтересовался он. Я кивнул головой.
-Пока тебя не было, мне удалось разузнать еще кое-что, - продолжил он, - я позвонил в управление, там сказали, что знают этого Мариуша из порта, который снабжал наших новых знакомых наркотой. Они держали его под своим наблюдением, а мы сегодня, можно сказать, развязали им руки. Группа захвата уже выехала, думаю, он никуда не денется. И еще, - он понизил голос, - мы тут с тобой постреляли немного, труп, раненый, пара килограммов кокаина и тому подобное. В таких случаях иногда бывает доследование центрального управления. На днях нас могут вызвать на дознание. Ты главное говори все как есть, только насчет моего араба скажи, что он взял в руки пистолет, когда мы ворвались, и что я пальнул в него сразу, ясно? И про пресс лучше не стоит упоминать.
-Но ведь он скажет, что все было не так, - ответил я.
-Все будет нормально, Рикко. Ты думаешь кому поверят, ему, или нам с тобой? Он продавал наркотики, так что его вообще не будут слушать. Ты, главное, стой на своем, если что. В управлении люди нормальные, я знаю там пару человек. Такие случаи как сегодня не редкость, поверь мне, там все понимают, ты только сам лишнего не болтай.
-Хорошо, я понял.
-Уф, набегались мы с тобой сегодня, - громко засмеялся Арне, чуть отойдя в сторону, - нечасто у тебя такие приключения были, а?
-Да, по-моему, не было никогда, - отвечал я хмуро.
-Расслабься, Рикко, все отлично! Пойдем, подышим свежим воздухом, тут спецам работы до ночи, не будем мешать.
  Мы вышли на улицу и встали у подъезда. Арне закурил, я сначала тоже достал сигарету, но, сразу же, передумал и положил ее обратно в пачку. В небольшом соседнем магазинчике купил бутылку холодной минералки. Стоял, отпивая маленькими глотками.
-Ладно, Рикко, подожди меня тут, - сказал Арне, затушив окурок, - я пойду переговорю с ребятами наверху, надо уладить кое-что. Скоро вернусь.
  Он зашел в дверь подъезда, я оперся на капот его БМВ и засунул руки в карманы. Нащупал там его ключи, которые забыл отдать. Решив передохнуть, я открыл дверь и сел на пассажирское сиденье. Я откинул спинку кресла назад и закрыл глаза. Я чувствовал как ноют все мышцы. Что-то среднее между болью и сильной усталостью. Отвратительное состояние. Все, что мне хотелось сейчас – это лечь и забыться сном. «Как же паршиво» - подумал я про себя, опять почувствовав тошноту. Я открыл глаза и смотрел на улицу через лобовое стекло. Впереди, недалеко от меня, стоял припаркованный фургон криминальной полиции. Задняя дверь была открыта. На кресле, между компьютерами и другой техникой, сидел один из офицеров и с кем-то говорил по телефону. Другой криминалист разговаривал с водителем остановившегося у обочины автомобиля. Видимо, тот спросил в чем дело, почему тут полицейские. Снаружи было спокойно. Случайные прохожие стремились побыстрее пройти мимо нас. Жители подобных иммигрантских районов к полиции всегда относились настороженно. Наступал вечер, жара немного спала. Через несколько минут вернулся Арне. Он сел в машину, и я передал ему ключи.
-Я не сразу вспомнил, что они у тебя, - сказал он, - сначала испугался, думал выронил где в горячке. - Он завел двигатель и тронулся с места, помахав рукой стоящим у фургона криминалистам.
-Представляешь, - продолжал Арне, улыбаясь, - сегодня оказывается наши с Польшей играют. Так вот спецы говорят, что до начала матча не успеют закончить, включили там телевизор, кто-то предложил пива купить. Вот чокнутые!..

  Спустя какое-то время он посмотрел на меня внимательно, потом перевел взгляд обратно на дорогу и произнес:
-Не переживай, Рикко. Все будет нормально. Я помню, когда первый раз стрелял в человека, тоже несколько дней потом места не мог себе найти. Но потом понял, что мне не в чем себя упрекнуть. Это наша работа. Если бы ты не выстрелил в него, он бы прикончил тебя, а следом и меня. Ты все правильно сделал… Я отвезу тебя домой. Тебе надо выспаться хорошенько и завтра будешь как новенький… а насчет ужина не беспокойся, я скажу Никки, что у нас был тяжелый день. Она поймет… Кстати, я заскочу по дороге в одно место, это буквально на пять минут, подождешь?
  Я лишь кивнул головой. Мне было все равно. Мне хотелось только одного – поскорее упасть на кровать. Какой еще ужин!? Всю дорогу я ехал, прислонившись головой к стеклу, не обращая внимания на проносящиеся мимо городские пейзажи. Арне больше не проронил ни слова. На Зултервег он остановил машину и скрылся в дверях старого четырехэтажного особняка. Через минуту я открыл дверь и тоже вышел. Я оперся локтями на ограду канала и смотрел на воду. Достал сигарету и закурил, но выбросил окурок, не дойдя даже до середины. Одна пожилая женщина, проходя мимо, очень странно посмотрела на меня. Я понял, что выгляжу совсем не презентабельно. Пыльные брюки, пятно крови на рукаве куртки, ссадины на руках… откуда они взялись? Наверное, когда за парнишкой гнался, поранился.
  Когда Арне вернулся, я уже снова сидел в пассажирском кресле. Он выехал на Мартен Аллею, от которой до моего дома было минут двадцать езды. Мы проезжали по довольно оживленным улицам. Люди, закончив рабочий день, уже вовсю собирались в кафе и пивных, готовясь смотреть футбол. Улыбались, общались друг с другом, смеялись… Город жил своей жизнью, радуясь теплому летнему вечеру. Я снова погрузился в свои мысли и совсем не заметил, как мы доехали до моего дома.
-Уф, уже добрались? – Выдохнул я, посмотрев через стекло. - Ладно, Арне, спасибо, что добросил. Завтра увидимся, - я открыл дверь и хотел выйти, но Арне остановил меня.
-Подожди, Рикко,- сказал он. Я обернулся. Он достал из внутреннего кармана куртки несколько купюр, перетянутых резинкой, и вложил мне в руку. Я посмотрел на деньги, потом перевел глаза на него.
-Что это?
-Ну, можешь считать, что это премия за хорошую работу, - ответил он, улыбнувшись.
-Какая еще премия, откуда эти деньги? - спросил я недоуменно.
-Рикко, ты сегодня сделал большое дело, ты рисковал жизнью, чтобы спасти людей от этой чумы. Я знаю какая у тебя зарплата, так что бери. Тут не много, но все же.
-Я не понимаю… - произнес я, устало глядя на него.
-Не думай. Просто возьми их. Скажем, это деньги из фонда по борьбе за чистоту Гамбурга. Ты заслужил их... все, давай, иди спать. Мне тоже домой надо, я обещал сыну посмотреть с ним матч.
  У меня не было сил спорить. Я положил пачку в карман и вышел. Арне уехал. Я медленно поднялся в свою квартиру. Едва хватило сил, чтобы раздеться. Я подошел к окну, приоткрыл его, лег на кровать и сразу же уснул.
* * *
15 июня 2006 г.
  Открыв глаза наутро и, сев на кровать, я понял, что свежести не ощущаю. Даже несмотря на то, что спал порядка двенадцати часов. Хотел пойти в душ, но, посмотрев на перебинтованное плечо, оставил эту затею на потом. Есть совсем не было желания. Только заварил себе кофе. Отряхнул брюки от пыли, надел чистую рубашку и куртку и стоял у окна на кухне, с горячей чашкой в руке.
  Придя на работу, открыл окно у своего стола, сел на подоконник и закурил. Все в отделе выглядели радостными и возбужденными. Громко разговаривали между собой. Я сначала не сообразил, в чем дело, но потом вспомнил про вчерашний матч. «Хм… выиграли, наверное»- подумал я, настолько весело смеялись мои коллеги, обсуждая игру. Я сел за стол, стараясь не обращать на них внимания, достал папку с делом Штайер и попытался настроиться на обычный рабочий лад. Около часа приводил бумаги в порядок, сделал пару звонков – в городскую больницу, чтобы уточнить время, и поговорил по внутреннему номеру с патрульными, задерживавшими Раута, обсудил некоторые детали ареста. Потом появился Арне. Перебросившись парой фраз с несколькими офицерами, он подошел ко мне.
-Привет, Рикко. Смотрю тебе уже лучше? - произнес он весело.
-Вроде бы, только не выспался.
-Я тоже. Сидел дома перед телевизором, уже клевать носом начал, а тут наши как раз забили. На последней минуте. Думал Марсель меня на радостях задушит, - смеялся он, - а потом весь район на улицу вылез. Орут, кричат. А у меня же еще в соседнем доме одни поляки живут, ну я тебе рассказывал, помнишь? Так вот они тоже выползли, только злые как черти. Потолкались с нашими, пришлось выйти, успокаивать. В общем, заснул поздно очень.
-Кстати, Рикко, - продолжил он, - мне только что звонили из управления, попросили заскочить туда. Сейчас к ним поеду, будут допрашивать Салима и того парня из порта. И еще… похоже доследования не будет, Баумфельд тоже это подтвердил. Сказал, чтобы мы с тобой просто сдали ему отчеты по задержанию. Ты настрочи быстренько сегодня, все, как я тебе говорил, помнишь? И отнеси ему. И все, дело считай закрыто, мы свободны.
-Хорошо, я напишу, - ответил я. Неплохая новость, общаться с сотрудниками главного управления у меня не было никакого желания.
-Отлично. Ладно, я поехал. Думаю, это до вечера, так что сегодня, может, и не вернусь.
-Окей, Арне. Удачи.
  Он забрал несколько бумаг со своего стола и уехал. Я налил воды в чайник и снова погрузился в работу. Часа через два все было готово. Я перепроверил еще раз все документы, закрыл папку и отложил ее в сторону. «Напишу отчет и отнесу дело вместе с ним к шефу» - думал я. Посмотрел на часы. Стрелки показывали половину второго. Я ощутил небольшой голод. Минутах в пяти ходьбы от нашего здания располагалось маленькое кафе «Дер Лакс», я решил там перекусить немного.
  Перед тем, как выйти из участка, я случайно нащупал в кармане брюк пачку денег, которые дал мне вчера Арне. Я зашел в туалет, заперся в кабинке, достал пачку и пересчитал деньги. Ровно две тысячи, купюрами по сто евро. Черт, я совсем про них забыл… откуда у Арне эти деньги и почему он дал их мне? «Фонд по борьбе за чистоту города»… что-то не очень убедительно. Не мог же он мне дать свои деньги, тут же две тысячи! Нет, конечно. Тогда откуда они у него?.. С ума сойти, две тысячи евро! Да это почти как мое месячное жалование, если вычесть все налоги! «Что за черт, опять не ясно ничего!» Я убрал деньги в карман и вышел на улицу.
  В кафе заказал себе бургер и томатный сок. Вокруг сидело довольно много людей, почти все, кто был в компании, обсуждали вчерашний матч. Даже намалеванные сотрудницы соседних офисов старательно выучивали фамилии игроков сборной, чтобы быть в курсе последних событий. Нойвилль, Баллак, Клозе, Подольски… потом склонились над спортивным журналом и долго спорили, форма какой страны красивее. В конце концов, единогласно пришли к выводу, что Германия победит всех три – ноль, и что Филипп Лам, конечно, гораздо симпатичнее Бекхэма. Я достал сигарету и попросил еще стакан сока.

  Вернувшись за рабочий стол, я включил компьютер и открыл окошко текстового редактора. Однако слова давались с трудом и я, в итоге, решил написать отчет от руки. Я старался писать сухо, как можно более простыми и однозначными фразами, однако все это заняло гораздо больше времени, чем я предполагал. События вчерашнего дня не хотели ложиться на бумагу так, как нужно. Несколько листов были смяты и выброшены в корзину. Я выпил три или четыре чашки кофе, но от него только разболелась голова. Потом, все же, решил остановиться на схеме отчета: «время–действие», которая, на мой взгляд, не вызвала бы лишних вопросов у начальства. Уместившись на полутора листах, я захватил папку с делом Штайер и направился в кабинет шефа. Когда я вошел, Баумфельд писал что-то за своим столом.
-А, Ставицки. Заходи, - он жестом предложил мне сесть. Я протянул ему бумаги.
-Тут отчет вчерашнего задержания и готовые документы по делу Штайер.
-Хорошо, - он взял папку и отложил в сторону, - Рикко, давно хотел с тобой переговорить. - Он снял очки и внимательно посмотрел на меня.
-Сколько ты в нашем отделе работаешь, год, если не ошибаюсь?
-Да, ровно год, - кивнул я в ответ.
-Ну и как работается, пообтерся уже?
-Да, все в порядке, уже почти всех знаю, - отвечал я.
-Может какие-нибудь проблемы, или тому подобное?
-Да ну, шеф, какие проблемы? У меня все отлично.
-Точно? Ну хорошо… как, с Хаманном нормально работается? – Как-то очень осторожно произнес он.
-Все в порядке, мы прекрасно ладим, - недоуменно отвечал я, - а в чем дело, шеф? Что случилось?
-Нет, нет, ничего. Просто… просто понимаешь, Рикко. Арне очень тяжелый человек… полицейский отличный, а как человек тяжелый…
-Не понимаю, шеф. К чему вы клоните?
-Я подумал, что если тебе трудно с ним работается, то мы можем поменять тебя с кем-нибудь. Другого напарника дать, понимаешь?
-Ерунда. Я думаю мы нормально работаем вместе.
-Хм… ну смотри сам, Рикко. Если все же надумаешь меняться – заходи. Ладно, иди работай.
  Я вышел из его кабинета. «Что за бред он нес, что на него нашло сегодня?» - Подумал я. Меняться… и с кем работать, с Эрденом что ли? Хм, ладно, у Баумфельда бывает иногда. Я зашел в туалет, открыл кран и умылся холодной водой. Потом достал сигарету и закурил. Думал, чем бы занять себя после работы. Решил, что стоит пройтись по магазинам. Купить себе новую летнюю куртку или пиджак, ботинки хорошо бы тоже подыскать. Ну и будильник, конечно. Вообще, стоит побродить, отвлечься. Хотя нет, стоп. Зайду лучше к Марте, приглашу в кафе что ли. Что время зря терять? Хватит выжидать уже. Я затушил окурок и направился прямиком в медлабораторию. Постучался в дверь и вошел.
-Привет, Марта, ты не занята?
-Привет, Рикко, заходи. Что-нибудь случилось?
-Нет, я зашел просто так. Я присяду?
-Да… садись, конечно, - ответила она, слегка смущенно.
-Я слышала, вы вчера с Арне Хаманном взяли крупных наркодельцов? Поздравляю. У нас сегодня только и разговоров, что про футбол и про вас.
-Да, ерунда это все. Обычная работа, - я сам удивился своим словам, - лучше расскажи, как у тебя дела.
-Нечего рассказывать, Рикко. Работы немного, сижу вот делаю опыт для своей диссертации.
-Ты пишешь научную работу? Я не знал об этом, - сказал я, сделав заинтересованный вид.
-Я только недавно начала… пишу о способах замедления отмирания тканей. Не слишком приятная тема, конечно.
  Она замолчала, я решил прервать повисшую паузу:
-Марта, слушай, я вот что подумал, - начал я, - мы уже довольно давно знаем друг друга, а пообщаться, поговорить просто так все никак не удавалось. Может, сходим сегодня куда-нибудь? Предлагаю прогуляться в Айльбеке после работы.
  Мне показалось, что она даже слегка покраснела, потом повернулась ко мне и произнесла, деланно строго:
-Инспектор Ставицки, как вам не стыдно?! Вогнали меня в краску, - сказала она явно сдерживая улыбку.
-Ладно, Рикко, зайди ко мне в шесть, хорошо? - Ответила она, спустя несколько секунд, - у меня сегодня вечером есть немного свободного времени, так что с удовольствием прогуляюсь. А пока мне надо работать,- она склонилась над микроскопом, сделав вид, будто страшно занята.
-Отлично, жди меня в шесть, - я улыбнулся и вышел.

  До конца рабочего дня я успел еще сбегать в магазин электротехники. От скачка напряжения выбило пробки и перегорело несколько ламп в нашем помещении. Я купил замену и какое-то время чинил свет, забравшись на столы коллег. Ровно в шесть спустился в лабораторию. Марта уже закончила работу и переоделась. Раньше я видел ее только в медицинском халате, а сейчас она вышла ко мне в, можно сказать, обычной одежде. Простые, летние сандалии, синие джинсы, обрезанные чуть ниже колен. На ней была надета темно-синяя футболка с эмблемой городского университета, а поверх нее тонкая кофта коричневого цвета. На плече висела большая льняная сумка, такие сумки были очень модными в этом году. Прямо прилежная студентка, а никак не старший судмедэксперт, подумал я. Она закрыла дверь на ключ, и мы вышли из здания.
  До парка было минут десять ходьбы. Мы не спеша прошлись по набережной. Сначала поговорили про некоторых наших коллег. Так часто бывает, когда не знаешь о чем беседовать, можно поболтать об общих знакомых. Весело посмеялись над женой Баумфельда. Она на днях написала письмо мэру, с просьбой перенести игры чемпионата из Гамбурга в другой город, потому что он срывает ее отпуск. Мол, муж целыми днями допоздна на работе. Потом она рассказывала о своих подругах из нашего отдела. Так незаметно добрались до входа в парк.
  Парк Айльбек представляет собой небольшое зеленое пространство, со всех четырех сторон окруженное жилыми районами. Несколько длинных аллей, проложенных между рядами старых высоких дубов. Обычно здесь бывает довольно много людей, но сейчас тут было совсем пусто. Сегодня в городе матч и все старались переместиться поближе к стадиону, где жизнь била ключом. А в парке царила тишина. Я купил у входа мороженое. Себе взял ванильное, а Марта попросила фруктовое ассорти. Мы дошли до середины парка и сели на скамейке напротив маленького прудика, покрытого ряской. Я любил это место. Со всех сторон нависали ветки деревьев, почти полностью закрывая небо. Так что даже в жаркие, солнечные дни у пруда всегда была тень и веяло прохладой. Над водой, чуть в стороне от нас, располагались несколько маленьких пешеходных мостиков, чтобы можно было пройти их одной части парка в другую. Марта какое-то время смотрела вокруг, потом повернулась ко мне и сказала:
-Надо же… я никогда не была тут раньше… очень красивое место.
-Да, тут хорошо, - ответил я, - я сам побывал тут впервые всего несколько лет назад, когда учился в академии. Бродили с другом, и случайно оказались здесь.
-Кстати, Рикко, расскажи, почему ты пошел работать в полицию? – Спросила она.
-Хм… я сам толком не знаю… у меня родители не были полицейскими. Наверное, я хотел реализовать свои детские мечты. Мне всегда нравилась профессия полицейского. Несколько раз перечитывал Конан-Дойля. Я считал, что это жизнь, полная приключений, - усмехнулся я.
-Понятно, - сказала она, смотря на пруд, - а родители как отнеслись?
-Нормально, поддержали меня, они всегда уважали мой выбор… а ты, Марта, как ты оказалась в нашем отделе? - Поинтересовался я.
-Ну можно сказать случайно. Еще когда училась на медицинском факультете, на пятом курсе, к нам на кафедру пришло письмо из полицейского управления. Они написали, что специалистов у них не хватает, и просили университет направить к ним нескольких студентов последних курсов. Мне предложили попробовать, и я согласилась. Сначала думала, что это будет хороший опыт, тем более, когда совмещаешь с учебой. А потом окончила университет и решила остаться тут. Привыкла. Не захотела никуда уходить.
-И как, нравиться работа?
-Да ну тебя, Рикко, работа есть работа. Просто знаю почти всех, на новое место уходить – лишние проблемы…
  На какое-то время в разговоре повисла пауза. Мне показалось, что она задумалась о чем-то. Марта сняла сандалии и подняла ноги на скамейку. Потом она произнесла, продолжая смотреть куда-то вниз:
-Рикко, ты же куришь, да? Дай мне сигарету, пожалуйста.
Я слегка удивился. Раньше мне не приходилось видеть ее курящей. Я немного помедлил, но потом достал из кармана пачку и протянул ей.
-У меня только крепкие… я не знал, что ты куришь.
-Редко… я не знаю… очень редко. Просто хочется иногда.
  Она достала сигарету и прикурила от моей зажигалки.
-Я слышала, тот парень погиб, - сказала она, сделав пару затяжек.
-Вчера?.. Да, - ответил я неохотно, - да, врач сказал, что он умер.
-Ты извини, что я спросила…
-Ничего страшного, все в порядке, - произнес я.
-Просто… понимаешь, Рикко, не знаю, как тебе сказать, - говорила она, долго подбирая слова и все так же не глядя на меня, - я же вижу, ты отличный парень, я очень боюсь за тебя…
-Подожди, Марта, ты о чем? За меня не надо бояться, - ответил я недоуменно, - такие случаи бывают, но очень редко. Такая наша работа, так что…
-Нет. Нет, ты меня не понял, - она выдохнула, - я же давно смотрю за тобой, ну, то есть, вижу почти каждый день. Я помню когда впервые увидела тебя в отделе, совсем еще мальчик… Ты пойми… я просто не хочу, чтобы ты стал таким же, как все.
  Я совершенно не понимал о чем она говорит, что она хочет этим сказать.
-Каким «таким же»? - Поинтересовался я, слегка нахмурив брови.
-Таким же полицейским, как все остальные, - она подняла на меня глаза, - они же как роботы. Некоторые еще держатся нормально, а некоторые ходят словно тени, с потухшими глазами…
-Я думаю, ты слишком все драматизируешь,- улыбнулся я,- у нас в отделе все нормальные люди, я со всеми прекрасно общаюсь и никаких «теней» еще не замечал. И вообще, откуда такие мысли? - спросил я иронично.
  Марта какое-то время ничего не отвечала, просто сидела молча и смотрела куда-то вперед. Потом сама достала из кармана моей куртки пачку сигарет и снова закурила. Солнце постепенно клонилось к горизонту, слева от нас, и уже не пекло так сильно. Тени от листьев играли на ее лице, закрывая глаза от все еще ярких лучей. Она слегка морщилась от табачного дыма и изредка поправляла своими маленькими пальчиками непослушный локон волос, все время падающий на ее лоб.
-Я просто с детства умела различать людей на добрых и злых… как-то само собой… - она еле заметно усмехнулась, - ладно, я что-то чушь начала нести, наверное мне пора…
-Нет, подожди, - остановил я ее, - ты что-то хотела сказать. Продолжай, мне интересно, а то наговорила мне про «теней», роботов всяких и убегаешь, давай, рассказывай.
  Она улыбнулась все так же невесело, но, все же, продолжила:
-Что рассказывать… ты не обижайся, но вряд ли ты сможешь понять… никто не понимает. Ведь, Рикко, у меня даже друзей нету настоящих по большому счету. Все считают, что я странная…
-Точно, странная, - сказал я и засмеялся. Она посмотрела на меня, несильно толкнула кулаком в плечо и тоже засмеялась. В первый раз сегодня.
-Дурачок, - произнесла она, сделав вид, что обиделась, потом помолчала немного и добавила, - а если серьезно… Рикко, ты никогда думал сменить работу?
-Нет, о чем ты? Я семь лет в академии отучился, это мой выбор.
-Я же вижу, это не твое, не обижайся, но я так считаю.
-Я и не обижаюсь,- ответил я, - только почему это не мое?
-Потому что не твое и все. Как тебе объяснить?.. Ты не сможешь остаться таким, какой есть сейчас. Что нибудь обязательно произойдет. Либо ты станешь таким же, как остальные, либо просто сгоришь. Понимаешь?
«Что за черт! Теперь еще и она мозги мне будет прочищать?» - Возмутился я про себя.
-А что может произойти? Я не вижу пока никаких изменений.
-А я вижу. И мне это совсем не нравится.
-Да черт возьми! - Вспылил я. - Хватит мне загадки загадывать, скажи прямо что - не так?
-Я не знаю как объяснить. Тут слов не подберешь. Это… это как червоточина внутри. Она есть у всех. И у меня, и у тебя, у всех… и я вижу, что у тебя она начала расти. Поначалу совсем незаметно, но в последнее время, даже в последние дни, все сильнее и сильнее… И не проси меня объяснить, - сказала она, посмотрев на меня. - Я сама ничего в этом не смыслю. Просто вижу…
  Я сидел и молча смотрел на нее. Не могу сказать, что я принял ее слова всерьез, я вообще плохо понимал, о чем она пыталась мне сказать, но она смутила меня.
-А твой напарник, этот Арне Хаманн, он сам взял тебя к себе? - Поинтересовалась она.
-Нет, Баумфельд поставил.
Она с минуту сидела, задумавшись, потом произнесла:
-Рикко… я тебе скажу, только ты никому не рассказывай, ладно?
-Хорошо, конечно.
-Я помню, года полтора назад, когда я только пришла в наш отдел, был один случай. Я в седьмой забыла какие-то бумаги… вернее не в седьмой, а рядом, в соседней комнате, которая за двойным стеклом, - уточнила она. - Я зашла в комнату, а там, за стеклом проходил допрос. Хаманн допрашивал какого-то парня. Я взяла бумаги и хотела уйти, но почему-то задержалась и обратила на них внимание. Понимаешь, я не знаю, как объяснить… но в тот момент Хаманн был словно огромный паук, он склонился над тем парнем, будто хищник над жертвой, и высасывал все соки из него. Парень сидел еле живой. Нет, он не бил его, ничего такого, но… как будто душил его… я видела его глаза, он прямо упивался процессом, наслаждался мучениями этого парня. Смотрит на него, как удав на кролика и словно душу вытягивает. Мне самой плохо стало, я же все это вижу… Рикко, Хаманн очень плохой, злой человек, я знаю это, разве ты не можешь работать с кем-нибудь другим?
  «Дьявол! Они что, все сговорились? Сначала Баумфельд, теперь Марта!» - подумал я.
-Нет, Марта, ты не права, Арне очень хороший человек и отличный полицейский, ты просто плохо его знаешь. Мне кажется, тогда все было совсем не так, как ты себе представила. А вдруг тот человек был убийцей или насильником. Я уверен, Арне все делал по правилам, он просто выполнял свою работу.
  Я посмотрел на нее. Она уткнулась носом в свои колени и молча сидела, закрыв глаза. Я закурил. «Черт, Рикко, кого ты больше защищаешь, Арне или себя? Ведь все не совсем так. Марта, конечно, преувеличивает, но ты и сам кое-что видел». Через какое-то время она встала со скамейки, посмотрела на меня и сказала:
-Мне пора домой, Рикко, проводи меня до метро, пожалуйста.
  Я поднялся, и мы медленно пошли по дорожке. Она держала меня за рукав куртки и смотрела лишь себе под ноги. До самой станции «Шоссе Вандсбекер» никто не произнес ни слова. Лишь у самого входа в подземку я остановил ее.
-Марта, я слышал, на следующей неделе будут показывать новый фильм. Давай сходим в кино, я приглашаю.
-Хорошо, Рикко, я не против, - она едва заметно улыбнулась и спустилась по ступеням вниз.

  «Мда, очень романтичное свидание», - подумал я, когда она скрылась из виду. Потом взглянул на часы, стрелки показывали без четверти восемь. Я вспомнил, что «дойчемарт» работает до девяти, и направился туда.
  Огромный, современный торговый центр был построен на месте старой верфи. Дошел до него пешком, минут за двадцать. Зайдя внутрь, первым делом заглянул в магазин одежды «Аллес тур» и купил точно такую же светло-коричневую, легкую куртку, которую мне вчера благополучно испортили. Она мне очень нравилась, и я не захотел искать что-то другое. Там же приобрел две хорошие рубашки и новый ремень. Уже собирался ехать домой, но вспомнил про будильник. Зашел в отдел бытовой техники и взял самую простую модель.
  Дома, готовя ужин, я задумался о сегодняшнем разговоре с Мартой. Из-за чего она так взъелась на Арне? Да, он не ангел, но кто из нас святой? Тем более в полиции… И в целом, в общении я ее себе немного другой представлял, а тут… она мне показалась такой беззащитной, совсем как маленькая девочка. Сидела, погруженная в свои мысли, болтала, черт знает что. Ладно, сходим еще куда-нибудь, может, удастся ее развеселить.
  После того, как поел, я долго думал: стоит или не стоит ли идти в душ. Посмотрел на плечо, рана вроде как затянулась. В итоге решил все же ополоснуться. Ничего, шов не разошелся, зато освежился перед сном. Перед тем, как уснуть, я успел, как обычно, выпить пару стаканов виски с колой и немного посидеть перед экраном компьютера, это немного отвлекло и расслабило меня.
* * *

16 июня 2006 г.
  Заведенный на восемь двадцать утра, будильник прозвенел исправно. Я встал с кровати и, впервые за несколько дней, ощутил, что нормально выспался. Даже пожалел, что у меня нет магнитофона, хотелось слышать какую-нибудь музыку. Не спеша позавтракав целой банкой горошка и побрившись, я спокойно выпил чашку кофе и отправился на работу.
  Первую половину дня мы с Арне посвятили давно запланированному занятию. Раз в год необходимо было инспектировать условия хранения огнестрельного оружия, находящегося на руках у гражданских. В закрепленном за нами районе, оружие имели 18 человек. По официальным данным, конечно. Хотя все они были заранее предупреждены о нашем визите, двоих дома не оказалось. В последние годы получить лицензию на владение оружием стало почти невозможно. Правительство решило очень серьезно к этому подойти. Я был на подобной проверке впервые и был весьма удивлен, узнав кто подчас владеет пистолетами и ружьями. В основном, конечно, это были охотники и отставные военные, но попадались и совсем колоритные персонажи. Например, мы проверяли сейф у одной очень старой женщины. Арне потом рассказал, что она получила свой «кольт» после войны, из рук генерала Эйзенхауэра, за активное участие в движении сопротивления. Работа заняла больше времени, чем мы планировали, и была завершена только в пятом часу. Мы сильно проголодались и заехали к Моритцу. Он принес нам обычный заказ и мы принялись за еду.
-Арне, кстати, забыл спросить. Как там все прошло вчера в управлении? - Поинтересовался я, доев свой стейк.
-Ну, можно сказать, что весьма продуктивно. Там ребята собрались знающие, они так прижали этого Яна, что он, по-моему, готов был рассказать то, чего даже не было, - ухмыльнулся он. Потом хлебнул минералки и продолжил:
-Оказывается, контрабанда кокаина была поставлена на поток уже больше года. Его ввозили на танкерах из Штатов и из южной Америки. Причем разными способами. Поставщик то был один, а судов несколько. Там, где им удавалось сговориться со старшим составом, перевозили почти открыто, в каютах офицеров. Они специально искали корабли, которые ходили под флагами тех стран, у которых офицеры корабля считаются военными. А их таможня досматривать права не имеет. Так что они выносили наркотики прямо в своих чемоданах, представляешь? То есть подозрения давно были, а доказательств нет… Ну а если курьерами были обычные матросы или механики, то прятали кокаин где попало. В бочках с мазутом, во всяких служебных помещениях. Просто в тайниках в трюмах. И ночью выносили как-то… А у этого поляка он хранился в старых технических аккумуляторах. Он работал в порту техником и у себя на складе хранил все. Выливал раствор из аккумуляторов, убирал аноды с катодами и прятал туда кокаин. Вот так, все просто. А тот парень, которого мы вчера взяли, Салим, он так, один из распространителей. У поляка их было шесть человек, причем в Гамбурге только двое. Остальные из других городов.
-А тебя они зачем вызывали, - спросил я, - ты проводил допрос?
-Нет. Я сам не понимаю, зачем я им был нужен. Скорее всего просто так пригласили, благодарность за помощь, - ответил Арне. - Там ведь, как выяснилось, очень крупная игра идет. Уже вчера приезжал человек из Интерпола. Связывались с Америкой, они должны прислать своих людей. Через них же все шло почти.
-И сколько они успели переслать всего наркоты?
-Что-то в районе тридцати килограммов за год.
-Ого, это же чертова куча кокаина!
-Точно, так что можешь считать себя героем, - улыбнулся он.
  Я сначала тоже улыбнулся, но потом вспомнил, что Арне сам нюхает порошок. После этого на душе стало совсем не весело.
-Рикко, давай сейчас заедем в одно место, мне с человеком переговорить надо. Заодно познакомишься с людьми,- сказал Арне, когда мы вышли из кафе.
-Ну хорошо, давай.
  Мы сели в машину и минут через двадцать остановились у какого-то бара на Штаальвег. Арне провел меня внутрь через заднюю дверь. Я не был тут раньше, но по вывеске было понятно, что это обычный стрип-клуб довольно среднего уровня. Пройдя по темному коридору, мы уперлись в металлическую дверь. Арне постучал и вскоре нам открыл здоровый турок в хорошем, дорогом костюме. Он посмотрел на нас сверху вниз, кивнул Арне и жестом пригласил войти. Я осмотрелся вокруг. Небольшая комната, в центре круглый стол, покрытый сукном, барная стойка у дальней стены. Мы сели на стулья, турок вышел через боковую дверь.
-Что это за место?- Спросил я у Арне, когда мы остались одни.
-Обычный бар. Я захожу сюда иногда, выпиваю, смотрю на девочек…
-Ты ходишь в стриптиз клуб?
-Да, а что такого?- Он посмотрел на меня, улыбаясь.- Рикко, ты порой ведешь себя как ребенок, честное слово…
-Я просто не знал, что…
  Я не успел договорить. В комнату вошел турок, который встретил нас и с ним еще один, только заметно старше первого. Он был невысокого роста, одет в дорогой костюм темно-синего цвета. Густые, черные волосы с сединой аккуратно уложены с помощью геля. Толстые губы и обвислые щеки делали бы его чем-то похожим на бульдога, если бы не орлиный нос и острый, пронизывающий взгляд. Он сел напротив нас, а здоровяк встал чуть сзади, опиревшись на барную стойку.
-Кто это? - Спросил старый, покосившись на меня исподлобья.
-Это мой напарник, - ответил Арне, - зовут Рикко.
-Взял себе напарника, да? - Пробормотал турок, все так же глядя на меня, - что-то не нравится он мне.
-Я с ним уже год работаю, не беспокойся о нем, Октай.
-Год? Я его раньше не видел.
-Ты не мог его видеть, я только недавно начал подключать его к делам.
  Я посмотрел на Арне, недоуменно. «О чем он говорит, к каким делам он меня начал подключать?» - Подумал я.
-Ну хорошо, дело твое, Хаманн, - продолжил Октай. Он достал из внутреннего кармана своего пиджака запечатанный конверт и положил его на стол, - это за три месяца. И еще у меня будет к тебе просьба…
  Арне взял конверт и положил в карман своей куртки. Я не верил своим глазам. У меня не было сомнений, что там лежат деньги. «Почему этот турок дал Арне деньги? За что? Это что, взятка? Но за что?» - пронеслось в моей голове, но я решил не подавать виду и продолжал сидеть молча.
-Какая еще просьба? - Спросил Арне. Турок вновь посмотрел на меня искоса. Арне понял, о чем он подумал.
-Можешь говорить, мы с ним теперь работаем вместе, - произнес Арне, кивнув в мою сторону.
-И все равно он мне не нравится, - ответил турок, - зря ты взял его к себе. Хм… ну ладно. Дело такое. У нас две новые девочки, надо сделать им разрешения на работу. Как обычно, официантки. На год.
-Эй, эй, подожди, - прервал его Арне, - у нас же был уговор – до осени никаких новых девок. Ты что, Октай!? Я же тебе все на этот счет давно объяснил!
-Да, я помню… но ты тоже пойми, у нас и так их не хватает, а тут еще недавно одна девчонка померла. Представляешь?.. Двадцать лет всего было.
-Кто умер? - Спросил Арне сурово. - Из-за чего? Почему сразу не сообщил?
-Мила. Буквально на прошлой неделе… понимаешь, мы решили побыстрей с этим покончить, больница, похороны… в общем это героин.
-Вот дьявол! Я же тебя предупреждал – никакой наркоты здесь!
-Да ее и не было тут! Она брала эту дрянь у кого-то еще! - Октай выдохнул. - Мы вообще до последнего ничего не знали о том, что она колется. Девчонки молчали, ты же знаешь, они не любят, когда к ним лезут. Думали сами ей помогут. Я, конечно, сам замечал, что с Милой что-то не то, но… откуда я мог знать? Думал, может проблемы какие дома или еще что… ну и черт с ней, сама виновата!
  Меня всего передернуло от его слов, я посмотрел на Арне, он был сильно зол.
-Послушай, Октай, - процедил он сквозь зубы, - мы с тобой давно договорились: если что-то случается с твоими людьми, отвечаешь ты! Какого черта?! Мне тут проблемы не нужны! Тем более трупы!
-Ладно, Арне, остынь... я же говорю, мы ничего не знали об этом. Можно сказать несчастный случай. У меня всегда все было в порядке, сам знаешь. Я, после похорон, сразу же собрал всех девчонок и сказал: если узнаю, что кто-то занимается чем-то подобным!.. ну ты понял меня. Они тоже поняли.
  Арне выругался в сторону и закурил. Я тоже достал сигарету. Турок сказал тому парню, чтобы налил ему коньяка. Некоторое время все сидели молча. Наконец Арне произнес:
-Ладно… что за новые девочки?
Октай вынул из кармана два паспорта и положил их на стол.
-Вот. Обе с Украины, русские, в общем. С ними проблем меньше. Приглашения на работу я там вложил, тебе осталось только зарегистрировать.
  Арне посмотрел на фотографии и сунул паспорта в карман куртки.
-Хорошо, - сказал Арне, - но запомни – еще раз случится что-либо подобное, будешь отвечать головой.
-Ладно, не кипятись. И так я последние дни как на иголках, мне это самому не нужно… И еще, Хаманн, - Октай поднял на него глаза, - люди говорят, в нашем районе парень появился, с этим новым дерьмом, крэк. Продает нашим ребятам. Мне это очень не нравится, понимаешь? Я говорил с Озгюном, он тоже, мягко скажем, не в восторге.
-Как зовут? - Спросил Арне.
-Гортер. Пацан еще.
-Хм… - Арне задумался. - Не знаю такого. Он из ваших?
-Вроде да, приехал недавно. Мы решили у тебя сначала спросить, может ты захочешь с ним поговорить… понимаешь, да?
-Не о чем мне с ним говорить. Передай Озгюну, что может делать с ним что хочет. Крэк мне тут не нужен, понял? Только без шума.
-Хорошо, ясно.

  У меня голова шла кругом. О чем Арне с этим турком толковал? Вот черт! Да это просто в голове не укладывается. Арне легализует нелегальную эмиграцию… с ума сойти… Ладно бы только это, я так понял, тут дела похлеще творятся. Когда мы вышли и сели в машину, я закурил и спросил у него:
-Арне, что все это значит? Ты что, прикрываешь это место?
  Он помолчал немного, потом тоже достал сигарету и произнес:
-Рикко, я думаю, пришло время кое-что прояснить... Я буду с тобой предельно откровенен. Я весь этот год присматривался к тебе… я вижу, ты отличный парень и поймешь все правильно, что я тебе скажу. Ты еще совсем молодой и полон иллюзий насчет этого мира… Но, поверь мне, все гораздо хуже, чем кажется. Я уже десять лет работаю в этом городе и вижу, как с каждым годом, с каждым днем тут становится все хуже и хуже. Мы катимся в пропасть, Рикко. Люди стали другими. Я иногда смотрю на людей, и мне становится страшно, сколько злобы и ненависти в их глазах. Они потеряны. Ты даже представить себе не можешь, сколько дерьма творится вокруг. И я не хочу, чтобы эта опухоль разрасталась… Помнишь, недавно Баумфельд на собрании показывал статистику восьмого отдела по прошлому году?
-Да, помню, - ответил я, - ставил нам в пример…
-Да, ставил нам в пример, что они раскрыли преступлений на двадцать процентов больше, чем мы… Так я тебе скажу, что это все чушь собачья! Вспомни, сколько у нас убийств было за прошлый год? Я тебе напомню – шесть. А знаешь, сколько у них? Семнадцать. И это притом, что у нас считается самый опасный район города. Порт, турки, польские гетто, все дела. Кражи, грабежи - у них все на порядок выше. Каждый год они регистрируют наркоманов в три раза больше, чем мы. А знаешь насколько выше у них в округе смертность от передоза? В десять раз! Весь город задыхается от наркоты, только у нас более-менее спокойно…
-Да, но все с этим борются, - вставил я, - не только мы с тобой перехватываем кокаин. Каждую неделю изымаются довольно крупные партии. Все над этим работают, а ты тут прикрываешь этот клуб. Я уверен там не просто стриптиз, там еще много чего…
-Да, там еще много чего есть, - резко перебил меня Арне, - там можно снять девочку на ночь, там есть нелегальное мини-казино в подвале. Ты прав, там много чего есть.
-Дьявол, Арне! Ты что, прикрываешь все это?!
-А что я должен сделать,- заорал он на меня,- пересажать их всех?! А что потом?! Ты знаешь что будет потом?! Да через пару месяцев в этом районе будет три таких места! И в каждом, помимо шлюх и рулетки, у черного входа будет стоять человек и толкать порошок!.. Знаешь, я в принципе могу накрыть все притоны этого района, переловить всех наркодилеров, выслать всех приезжих проституток… Но ты только представь что мы получим через какое-то время. Тут просто война начнется. Это будет просто гигантский взрыв преступности, такой, что тебе и не снилось. Все старые дельцы будут сидеть в тюряге, а им на смену придут молодые, голодные парни с улицы, которые перестреляют друг друга за место под солнцем. Это будут реки крови, Рикко… Сейчас у нас есть хотя бы маленькая, но стабильность. Я знаю всех, кто имеет тут нелегальный бизнес. А они знают меня. И они знают, что если что-то будет не так, то полетит их голова. И я тебе скажу, что отморозков среди них нет. Это взрослые, серьезные люди, у которых есть семьи, дети, и которые не хотят, чтобы их дети когда-нибудь узнали, что такое героин или пуля в живот. Поэтому они сами следят за тем, чтобы все было спокойно.
  Я сидел молча, закрыв глаза. Для меня не было откровением, что полиция покрывает какую-то часть преступного мира, эдакий метод сдерживания роста и омоложения криминала, но чтобы этим занимался Арне… я не мог подумать о таком. Тем временем он продолжал:
-Помнишь что творилось прошлой осенью? Когда во Франции начались эти молодежные погромы. Сам знаешь, это все перекинулось и к нам. Машины горели в Дуйсбурге, Оберхаузене, Бремене… и у нас горели, на севере и западе города. А в нашем районе ни одной. Я тогда еще в самом начале встретился с местными боссами и сказал, что если в моем округе загорится хоть одна развалюха, то я к ним приду и с них буду спрашивать. И они так прижали своих щенков, что те месяц потом носу не показывали. А ведь у нас тут мог быть второй Марсель, и даже хуже... И, поверь мне, Рикко, я этим всем не из-за денег занимаюсь, нет… я просто не хочу видеть, как ночью на улицы выползают накаченные наркотой пятнадцатилетние девочки и продают свое тело, как молодые парни загибаются от героина или гибнут в перестрелках, как дети мечтают стать гангстерами, считая, что это единственный путь к хорошей жизни… Вот так, Рикко. - Он тяжело выдохнул. - Я все сказал, а теперь сам решай, что ты будешь делать. Можешь прямо сейчас пойти к Баумфельду и попросить дать тебе другого напарника. Можешь даже написать на меня рапорт если хочешь… А можешь помочь мне если не сделать этот город чище, то хотя бы дать кому-то шанс. Шанс стать не убийцей или наркоманом, а учителем, художником или врачом. Выбирай сам.
  Я чувствовал, как пульсирует кровь в висках. Проклятье, что за дела!?
-Не знаю, Арне, ничего не знаю, у меня сейчас голова не соображает… - Ответил я не сразу.
-Ладно, расслабься, Рикко, все нормально. Поехали, пропустим по стаканчику чего-нибудь? Пятница ведь!
  «Да уж, все в полном порядке, Арне, все просто отлично…» - думал я. Но выпить действительно захотелось жутко, поэтому я кивнул головой, и мы тронулись с места. Арне включил радио, крутили какой-то американский рок. Он сказал, что знает одно спокойное место, недалеко от своего дома, и мы направились к нему. Через пол часа были в Зауэрлингене. Он припарковал машину во дворе, мы вышли на Хонервег и несколько минут шли вниз по улице.
  Место, куда он меня привел, располагалось на первом этаже старого жилого дома. Довольно тихий бар, он несколько отличался от обычных заведений подобного типа. Я не заметил тут шумных компаний и вообще, молодых лиц почти не было. Оказалось, что пиво тут не подавали. В меню значились исключительно крепкие напитки. Арне заказал бифштекс и виски, а я ограничился куба-либре. Есть не хотелось совершенно. Сидели молча, Арне расправлялся с едой, я же не спеша потягивал ром из стакана, уставившись в одну точку. Я решил не думать ни о чем и просто отдохнуть. Обстановка в помещении к этому располагала. Низкие потолки, тусклый свет настенных ламп, столы, стулья и другие предметы интерьера были выполнены в темных тонах. Я осмотрелся по сторонам, посетителей было довольно много, в основном это были люди средних лет, пришедшие по двое или трое. Некоторые сидели в одиночестве. Все занимались тем же, что и мы. Устало поглощали водку и коньяк, и неспешно беседовали в полголоса. Идеальное место, чтобы напиться. Вскоре Арне покончил с едой, и мы заказали еще выпивку. Я немного помешал лед в стакане и вспомнил то, о чем хотел спросить Арне.
-Слушай, те деньги, которые ты мне дал позавчера, откуда они, все-таки? От твоих этих «секретных друзей»?
-Ах деньги… начнем с того, что в среде криминала у меня никаких друзей нет и быть не может,- отвечал он негромко,- они для меня как были преступниками, так ими и остаются. Да, беру у них деньги, но я же тебе говорил, что они мне не нужны. Это скорее способ контроля, понятный для них. Хотя какая-то часть, все же, идет на необходимые траты, люди не будут говорить бесплатно, сам понимаешь… Плюс еще кое-какие расходы, со временем узнаешь. Ну а остальное я просто отдаю.
-Отдаешь? Кому? - Удивился я.
-Тому, кому они действительно нужны. Знаешь, первое время я эти «грязные» деньги просто выкидывал. Серьезно. Я держал в руках очень большие суммы, причем мог делать с ними все что хотел, но со временем понял, что это путь в никуда. И вообще, Рикко, пойми - нельзя служить им, потому что это самая страшная вещь на свете. Деньги застилают тебе глаза, и ты сам можешь не заметить, как они начнут управлять тобой. Они лишат тебя права выбора. А я привык сам думать за себя. Свобода для меня важнее денег. Ее не купишь, до нее можно только дойти, - он постучал по своей голове пальцем.
-Мда, ну ты прямо философию тут развел, свобода, несвобода, - ухмыльнулся я, - и, все же, куда ты деваешь эти деньги?
-Я же говорю, отдаю тем, кто в них нуждается. А насчет тех денег, которые я дал тебе, ты о них не беспокойся. Они не из рук этого турка или ему подобных. Я не шутил, когда говорил про «фонд защиты города» или как там… Только между нами, Рикко, - он еще больше понизил голос, - у нас действительно существует организация, даже не организация, а группа людей, которым небезразлична судьба этого города и вообще страны. Там собраны очень уважаемые люди. Им, как и мне, надоело видеть всю эту агонию, которая творится вокруг. И… хотя ладно, - он вдруг осекся, - придет время, сам узнаешь. Я познакомлю тебя с ними как-нибудь.
-Опять ты загадками говоришь, - сказал я, мрачно ухмыляясь, - кучка новых Робин Гудов, что ли?..
-Да… вроде того, - улыбнулся он в ответ. - А вообще расслабься пока, итак я тебе много всего наговорил сегодня. Лучше выпьем еще по одной.
  Нам принесли новые стаканы. Какое-то время мы сидели и болтали о посторонних вещах. Выпытывать что-либо у Арне было невозможно, да и не хотелось мне этого делать сейчас. Он мне рассказывал о своих знакомых из центрального управления полиции Гамбурга. Сказал, что пару лет назад его тоже приглашали перейти туда, но он отказался.
-Там люди неплохие, многих знаю, - сказал он, - но сама система мне не по душе. Дисциплина как в армии, просто тупо выполняешь приказ. Как робот. У нас тут хоть есть какая-то свобода действия. Поэтому и остался в нашем отделе.
  Я слушал его без особых эмоций, даже пожалел, что согласился прийти сюда. Уж лучше бы поехал домой. Тоже бы взял выпить, но зато один, без его рассказов. Специально курил, когда выходил в туалет, чтобы растянуть время. Просто сидел и заливал в себя ром, изредка отвечая Арне односложными фразами. Время за выпивкой летело довольно быстро. Я выпил достаточно много, но сильного опьянения не ощущал, только голова гудела. Потом я заметил, как люди стали покидать бар. Посмотрел на часы. Начало двенадцатого. Еще часов в десять на улице резко потемнело, собирались тучи, но дождь все никак не хотел начинаться. Арне опорожнил очередной стакан виски, посмотрел на меня и сказал:
-Ладно, не загоняй себя. Я знаю о чем ты думаешь, но поверь, очень многие офицеры городской полиции имеют связи на «той стороне»… и у нас тоже. Это не хорошо и не плохо, просто по другому пока нельзя. Есть, конечно, карьеристы, которым главное побыстрее получить повышение. Есть просто кристально чистые люди, которые никогда не пойдут на сделку со своей совестью. Но я считаю, что все держится на таких, как мы. У нас в руках та самая невидимая нить, дернув за которую, мы можем что-то изменить в лучшую сторону. Пойми, я не поступаюсь своими принципами, я лишь стремлюсь найти путь, чтобы сделать как можно больше…
-Да, может ты и прав, - ответил я не сразу, - но я же тебе говорю, мне нужно время, чтобы подумать. Голова не соображает ничего сейчас.
-Правильно, Рикко. Осмыслить все у тебя еще будет время. Я, кстати, давно заметил, ты совершенно не умеешь отдыхать от всех этих дел. – Добавил он. - Это же очень плохо. Нельзя все в себе держать, а то очень быстро сгоришь. Тебе надо расслабиться.
  Он хитро прищурился и посмотрел куда-то в сторону. «Да что же все кругом твердят – сгоришь, сгоришь?» - Думал я. - «Я не бумажка какая-то чтобы сгореть, во мне еще много сил, и гореть я пока не собираюсь».
-У меня идея, - продолжил Арне уже довольно нетрезвым голосом, положив руку мне на плечо, - я знаю, что тебе нужно. Тебе нужна какая-нибудь милая мордашка, чтобы она прочистила тебе голову, выкинула оттуда всякую дрянь. А, как тебе? Я сейчас позвоню, нас отвезут в одно место. Там такие девочки, сразу позабудешь все на свете! - Он ухмыльнулся, достал телефон и стал искать номер в записной книжке.
-Подожди,- сказал я,- ты хочешь, чтобы мы поехали к проституткам?
-Ха! Проституток в Реепербане ищи, а там – настоящие ангелочки. Не беспокойся, все будет отлично.- Он поднес телефон к уху и через пару секунд уже о чем-то беседовал с человеком на том конце провода.
  «А ну все к дьяволу, почему нет» - сказал я про себя. Алкоголь, наконец, со всей силой ударил в голову. Я подумал, что уже черт знает сколько не спал с женщиной. Еще и на работе в последние дни навалилось столько всего… Мне нужна была разрядка.
-Готово, Рикко, - весело произнес Арне, хлопнув меня по спине, - через пятнадцать минут поедем.- Он убрал телефон в карман, подозвал официантку и заказал еще виски.
  Ровно через пятнадцать минут послышалась электронная трель его телефона. Мы расплатились, вышли на улицу и сели в ждущую нас машину. Водитель молча повернул ключ зажигания и нажал на газ.

  Мощный, турбированный Сааб 9-3 красного цвета помчал нас по ночному городу. Наконец-то занялся дождь. Капли воды разбивались о стекла, оставляя на них тонкие блестящие черточки. Я чувствовал, как скорость вдавливает мое тело в сиденье. Мы с Арне расположились сзади. Он достал сигарету и закурил. Водитель включил какую-то спокойную электронную музыку. Я смотрел в окно на проносящийся мимо город, огни домов и летящих навстречу машин сверкали бликами на мокром стекле. Тихая музыка приятно отдавалась в моей голове низкими тонами.
-Отличная машина, - негромко произнес я, повернувшись к Арне, - всегда мечтал о такой.
-Хм, еще бы… Сааб – настоящая торпеда. Кстати, думаю, тебе бы такая модель подошла. Да, вполне. Быстрая, легкая. Как раз для молодых, как ты. Хотя мне моя больше нравится, привык уже, наверное.
-Мда, пока на такую накоплю, уже, наверное, перестану быть молодым, - пошутил я, - двадцать тысяч это не шутки…
-Подожди, Рикко, - улыбнулся он в ответ, - у тебя жизнь только начинается, поверь мне. Двадцать тысяч это не такая уж большая сумма… ты главное работай, а деньги сами придут.
«Ага, двадцать тысяч – совсем ерунда» - подумал я, но промолчал. Я закурил и снова уставился в окно.
  Дождь перешел в настоящий ливень. Изредка сквозь пелену воды можно было различить случайных прохожих, прячущихся под всеми возможными укрытиями. Как приятно было ощущать себя в защищенном пространстве, когда вокруг разыгралась стихия. Я подумал, что может, наконец, жара спадет на пару дней.
  Вскоре мы въехали в старый район города. Свернули на какую-то тихую узенькую улочку, медленно проехали по ней до металлических ворот одного из домов. Водитель взял в руки пульт дистанционного управления, нажал на кнопку, и ворота открылись. Он припарковался во дворе дома. Мы вышли из машины, и Арне быстро провел меня внутрь через деревянную дверь. Дождь продолжался с прежней силой. Пройдя по лестнице один этаж вверх, мы вошли в небольшое помещение. Нас встретила высокая женщина средних лет.
-Привет, Арне, - сказала она, - рада тебя видеть. Ужасный ливень, правда?
-Привет, Сима, да, поливает неплохо. Зато хоть пыль прибьет, а то дышать совсем не чем. Кстати, познакомься, - Арне указал на меня, - это мой напарник, Рикко. Мы теперь работаем вместе.
-Надо же, - спокойно сказала она, посмотрев на меня, - с напарником значит теперь… какой молодой. Ну хорошо, приятно познакомиться, Рикко. Меня зовут Симона. Для друзей просто Сима.
-Да, привет… Симона.
-Все-таки можешь называть меня Сима, - улыбнулась она, - друг Арне – мой друг.
-Не просто друг, - весело вставил Арне,- можно сказать компаньон. Так что относись к нему так же, как и ко мне.
-Нет вопросов. Проходите, присаживайтесь. Я принесу выпить. Тебе Арне я знаю, как обычно. А ты что предпочитаешь, Рикко?
-Я бы не отказался от ром-колы, - ответил я.
  Сима кивнула, подошла к мини бару и принялась готовить напитки. Мы же сели на большой мягкий диван у стены. Вскоре она подошла к нам и передала наполненные стаканы.
-Отдохните пару минут. Я пока скажу девочкам, что у нас гости. - Она вышла через небольшую дверь в дальнем конце комнаты.
-Ты часто тут бываешь? - Спросил я у Арне, когда Сима скрылась из виду.
-Не сказать чтобы часто. Вернее даже редко. Просто Сима моя давняя знакомая, время от времени захожу.
-Это что, тоже «твое» место?
-Ну нет. Ты перебарщиваешь. Я когда-то помог Симе немного, вот и все. Ничего больше. Она справляется со всем сама. И вообще это не наш округ, так что расслабься.
  Я положил ноги на специальную тумбочку, откинулся и медленно пил свой ром, маленькими глотками. Через несколько минут Симона вернулась.
-Все готово. Пойдемте.
  Пройдя через дверь, мы попали к узкой лестнице, поднявшись по которой вышли в длинный коридор, наподобие гостиничных. У второй по правую руку двери Сима остановилась.
-Арне, мы тут недавно делали перестановки, хотели как-то встряхнуться, так что Рита теперь в этой комнате.
-Правильно, иногда нужно что-то менять, чтобы жизнь не стояла на месте, - сказал Арне, улыбаясь, потом вошел в комнату и захлопнул дверь.
  Мы прошли еще несколько шагов. Поравнявшись с другой дверью, Сима повернулась ко мне.
-Тебе сюда, Рикко. Девушку зовут Соня, очень хорошая, веселая девочка, так что будь с ней поласковей. - Она повернула ручку двери, жестом пригласила войти и закрыла за мной.
  Я огляделся. Небольшая комната, вся выполненная в мягких зеленых тонах. Слева от меня стоял деревянный шкаф. Чуть дальше от него располагалась большая двухместная кровать, белье на которой также имело зеленоватый рисунок. У окна на стене висело большое зеркало в красивой резной рамке. На низкой тумбочке справа я заметил маленькую женскую сумочку и пару книг в мягкой обложке. По этой же правой стороне в стене была вторая дверь. По шуму воды стало понятно, что там находится ванная комната. Вскоре оттуда показалась молоденькая девушка в легком халате, которая усердно сушила свои волосы полотенцем.
-Ой, привет, - сказала она негромким голосом, - я и не слышала, как ты вошел. Ты - Рикко, верно.
Да, я – Рикко, - ответил я.
-Окей, подожди пару минут, я вытру волосы. - Сказала она и скрылась в ванной.
  Я не спеша прошелся по комнате и остановился у окна. Дождь прекратил. Влажный асфальт мутно отражал свет уличных фонарей. Где-то вдали мелькнула неясная вспышка. Хотелось глотнуть свежего воздуха, но я не стал открывать форточку.
-Ну все, я готова, - послышался ее голос за спиной. Я обернулся и посмотрел на нее. Она была очень невысокого роста, едва доходила мне до подбородка. На вид ей было лет девятнадцать-двадцать. Короткие прямые волосы аккуратно уложены на бок. Шелковый халат, надетый на ней, еще больше подчеркивал и без того узкие плечи и маленькую грудь. Не сказать, чтобы она была очень худой, но все еще подростковое телосложение было сразу заметно. Я посмотрел ей в глаза, они мне, почему-то, показались старше ее возраста. Я стоял, оперевшись руками на подоконник, и просто смотрел на нее.
-Почему ты так смотришь на меня?- спросила она, слегка нахмурив брови.
-Как я смотрю на тебя?- переспросил я.
-Не знаю… как будто не ожидал меня здесь увидеть.
-В каком-то смысле ты права…
  На несколько секунд повисла тишина. Она посмотрела на меня, потом молча приблизилась, положила руки на воротник моей куртки, и не спеша начала снимать ее с меня. Я помог ей это сделать. Под курткой она увидела кобуру и произнесла:
-Полицейский? - Я устало кивнул в ответ. Она подняла глаза, - не очень похож ты на полицейского…
-Как тебе нравится? - Спросила она, расстегивая пуговицы на рубашке. Я недоуменно посмотрел на нее, - игрушки, может что-то еще?..
-Нет, - ответил я, - ничего такого не нужно.
  Я снял рубашку и кинул ее на подоконник, рядом с курткой. Соня посмотрела на шрам на моем плече.
-Откуда это? - Она осторожно дотронулась до шва рукой.
-Ерунда. Задело недавно,- сказал я, покосившись на плечо.
Она взглянула мне в глаза, но промолчала. Потом не спеша провела руками по моей груди вниз, взялась за ремень и встала на колени. Медленно расстегнула пряжку, брюки и немного опустила их. Я почувствовал как напрягается мой член. Она взяла его в руку и затем мягко обхватила его своими губами. Я выдохнул и закрыл глаза. Она делала это очень медленно. Сначала глубоко брала его, а потом двигалась в обратном направлении, лаская головку языком и нежно сжимая ее губами. Я негромко стонал от наслаждения. Сейчас для меня существовали только я и ее рот. Несколько минут я не мог думать ни о чем другом. Потом, наконец, я прикоснулся к ее плечам. Она поднялась. Я снял с нее халат, и какое-то время ласкал руками ее грудь, спину, ягодицы… Наконец я снял ботинки и брюки, подвел ее к кровати, и она легла на спину. Я лег сверху. Она рукой помогла мне войти. Я положил одну руку ей под плечо, второй сжал ее маленький зад и начал двигаться внутри ее тела, ускоряясь все сильнее. Вскоре я трахал ее так быстро, как только мог, наслаждаясь силой своих толчков. Она обхватила руками мою шею и прижалась, часто дыша. Я упивался тем, как содрогается ее тело с каждым моим движением. Это продолжалось довольно долго, пока, наконец, я не почувствовал того невыносимого томления, которого не испытывал уже давно. Я еще сильнее ускорился, и вскоре спустил в нее. Я вскрикнул, сильно сжал свои руки и совершил несколько финальных толчков. Мне казалось, я выплеснул всего себя без остатка.
  Через несколько секунд я медленно вытащил член и перевалился на спину. Соня поднялась с кровати и ушла в ванную. Я лежал и чувствовал как приятно гудят мышцы, все тело еще слегка дрожало… Полежав пару минут, я встал и не спеша натянул брюки. Потом подошел к окну, открыл его и закурил. Свежий поток воздуха обдал мою кожу приятной прохладой. Я ощутил спокойствие и удовлетворение. Ни о чем думать не хотелось, я просто стоял и смотрел на ночной город.
-Я думала ты убьешь меня, - произнесла Соня слегка укоризненно, выходя из ванной, - у меня под конец все кости затрещали.
-Извини, - ответил я без намека на искренность.
-Ладно, но ты будь поаккуратней. Сравнил себя и меня, - она надела халат, - хочешь сок?
  Я кивнул. Она налила апельсиновый сок в стакан и поставила рядом со мной на подоконник. Потом села на кровать и принялась рассматривать свои ногти. Я выкинул окурок, осушил стакан одним глотком и стал одеваться. Застегнул рубашку, надел носки и ботинки. Потом расправил на плечах ремень с кобурой, и поверх накинул куртку.
-Ладно, мне пора,- сказал я и направился к двери. Она молча кивнула, продолжая изучать свои пальцы.
  Я медленно прошелся по коридору, засунув руки в карманы брюк, спустился по лестнице и вошел в помещение, где нас встретила Симона. Она сидела на диване и читала какой-то журнал. Заметив меня, она повернула голову и сказала:
-А, Рикко, привет еще раз. Надеюсь, тебе у нас понравилось? Присаживайся, может, хочешь чего-нибудь?
-Да, тут неплохо, - ответил я устало, - спасибо, ничего не надо, я, пожалуй, подожду Арне.
-Ну,- улыбнулась она,- Арне уехал пять минут назад.
  Я удивленно поднял на нее глаза.
-Уехал?.. ну ладно, я тогда тоже пойду. Сколько я должен.
-Ничего. Я же говорю, друг Арне – мой друг.
-Да, но…
-Не беспокойся ни о чем. Если тебе пора, Рикко, то машина ждет внизу, во дворе. Просто скажи адрес, и тебя отвезут куда надо.
-Окей, я тогда пойду, - недоуменно промямлил я, - до свидания.
  Я вышел на улицу. Во дворе дома стояла одна припаркованная машина. Только на этот раз не Сааб, а Ауди А4 черного цвета. Я сел на заднее сидение, сказал водителю адрес, и мы тронулись с места. Мне ужасно захотелось спать. Я смотрел в окно и старался не отключиться. Выкурил сигарету. Через какое-то время, когда силы, казалось, почти совсем покинули меня, водитель остановил машину. Я протер глаза, взглянул в окно и увидел свой дом. Поднявшись в квартиру, я, не раздеваясь, упал на кровать и мгновенно уснул.
* * *
17 июня 2006 г.
  Когда я открыл глаза, мой новый будильник показывал 12:48. Я перевернулся на спину и молча смотрел в потолок. В голове проносились сцены вчерашнего дня. «Мда, неплохо отдохнул», - подумал я и протер глаза руками. Еще несколько минут я валялся, приходя в себя от рома, но вскоре поднялся с кровати и открыл окно. Несмотря на то, что солнце ярко светило в безоблачном небе, воздух еще оставался довольно свежим после дождя. Я налил себе томатного сока из пакета, залпом выпил стакан и налил еще один. Стоял с ним в руке у окна и курил. Потом разделся, кинул одежду в стирку и встал под душ. Начисто бриться не стал, побрил только щеки. Позавтракав, вернее, даже пообедав йогуртом, я решил пойти прогуляться. Надел старые джинсы, темно-зеленую рубашку с коротким рукавом и вышел на улицу.
  Обычно я бродил пешком в воскресенье, потому что по субботам чаще всего работал. Особо в выходные занять себя мне было не чем, поэтому и торчал в участке шесть дней в неделю. Обычная практика для полиции. Многие в нашем отделе работали так же. Арне так и вовсе вкалывал почти без выходных. Но сейчас я для себя решил, что эти два дня проведу дома.
  В магазине на углу Бундесвег и Соегенштрассе купил себе бутылку перье и не спеша шагал по тротуару в направлении набережной. На улице было полно народу. Чем ближе к центральным районам города, тем больше туристов. Солнце палило нещадно. Решив немного постоять в тени, я зашел в магазин аксессуаров, заодно чтобы подобрать себе солнцезащитные очки, которые давно хотел приобрести. Мой выбор сразу пал на классические кобры с линзами темно-коричневого, почти черного цвета. Несмотря на то, что стоили они едва ли не сотню евро, я, все же, купил их, посчитав, что они мне вполне подходят. Обе молоденькие продавщицы, конечно, единодушно поддержали меня. У самой набережной купил пару банок кофейного энергетика, одну сунул в карман, вторую открыл сразу и пошел вдоль реки к маленькому парку за ее изгибом. Район был слабозаселенный, поэтому я без труда нашел свободную скамейку.
  Больше часа я просто сидел под тенью деревьев, пил газировку и смотрел на воду. «Ну да, ну и пусть Арне держит под колпаком несколько таких мест, ну и что?» - Думал я. - «Он, по сути, все правильно сказал. Главное что они все под его контролем, чуть что – он знает кто тут при чем. А что такое криминальный передел сфер влияния – про это нам в академии в красках рассказывали, не очень хочется, чтобы подобное творилось у нас. А проституция и азартные игры… они же всегда были и всегда будут. Никуда от этого не деться. Людей не изменишь, тут ведь сначала спрос, а потом уже предложение. Зачем насильников плодить? Вон, пошел бы этот Раут не к своей подружке, а в какое-нибудь подобное место и все бы нормально было… Арне ведь отличный полицейский, он делает больше чем любой из отдела, тут и говорить нечего. И округ благодаря нему у нас чище, чем многие другие, казалось бы благополучные. Сколько он уже настоящих подонков переловил, я видел его статистику. Перегибает палку, бывает с ним иногда, но, черт, десять лет в полиции... Нет, Рикко, даже не думай. Вот она – настоящая работа для полицейского…»
  Я закурил сигарету, сбивая пепел в пустую банку. Потом встал и медленно побрел домой. По пути заглянул в магазин. Взял фунт говядины, большую бутылку колы, баккарди и еще продуктов по мелочи.
  Остаток дня провел лежа на кровати, с ноутбуком на коленях. Часов в восемь приготовил себе стейк с рисом, поел и снова вернулся к компьютеру. Бесцельно просматривал страницы в сети, медленно потягивая ром-колу со льдом.
* * *
18 июля 2006 г.
  На следующий день я сразу же, как проснулся, занялся домашними делами. Убрался во всей квартире, перегладил постиранную одежду, вымыл посуду. Потом просматривал и разбирал все счета за месяц. Плата за жилье, воду, налоги. Когда закончил заполнять платежную квитанцию, оделся и вышел из дома. Жара стояла такая же, как и вчера. Не торопясь, я дошел до ближайшего почтового отделения. Как всегда по выходным народу было предостаточно. Довольно долго я ждал своей очереди, пока, наконец, смог оплатить счета.
  Вернувшись домой снова уставился в экран монитора. Но довольно быстро это мне надоело, я выключил компьютер и лег на кровать, думая чем бы себя занять. Потом решил позвонить Марте и пригласить ее куда-нибудь вечером. Я порылся в записной книжке телефона и нашел ее номер.
  Мой звонок, как я понял, стал для нее довольно неожиданным, но на мое предложение увидеться она ответила согласием, пусть и после секундной паузы. Встретиться договорились в семь вечера у выхода станции Клостерштерн. Перед тем как поехать на встречу, я успел принять душ и перекусить бутербродами с сыром.
  Она опоздала на двадцать минут, чему я, в принципе, не сильно удивился. Мы сразу направились в Альстер-фёрланд парк, на берегу озера. На время чемпионата мира тут устроили большой парк с аттракционами. Сейчас, в воскресенье, здесь было особенно людно. Туристы и местные жители заполонили все кругом. Я специально предложил ей пойти сюда, думая, что среди множества веселых и радостных лиц она и сама развеется. Видеть ее такой же замкнутой, как и несколько дней назад мне не хотелось. Мой расчет сработал на все сто процентов. А может просто в тот раз у нее настроения не было, не знаю. Тем не менее, сейчас мы прекрасно проводили время вместе. Сначала просто прогуливались по аллеям, как и все остальные люди, потом постреляли в пневмотире, я даже выиграл там какую-то безделушку, которую подарил ей. Зато оказалось, что она гораздо лучше меня играет в дартс, что послужило поводом для десяти минут невинных издевок с ее стороны, но, впрочем, я не возражал. У меня в тот вечер нашелся собственный повод для гордости. Я решил попробовать свои силы в конкурсе на самый сильный удар по футбольному мячу. У оператора аттракциона округлились глаза, когда электронное табло высветило цифру 126 км/ч. Он сказал, что это самый высокий показатель у него с начала чемпионата. Полагавшийся в качестве приза футбольный мяч я отдал какому-то парнишке лет десяти, который стоял рядом. Таскать мяч собой мне не хотелось, а парень прямо расплылся в улыбке. В общем, все было довольно весело. Когда устали от шума толпы, мы вышли из парка и брели куда глаза глядят. Проходя мимо какого-то бара на Кристианштрассе, я увидел пару свободных мест и предложил сесть.
  На протяжении пары часов мы сидели между шумными компаниями за своим маленьким столиком, друг напротив друга. Шутили, смеялись, улыбались, несли всякую чушь. Я удивился, насколько легко мне было общаться с ней. Между нами не было никаких барьеров. О работе почти не говорили. Думаю, ни мне, ни ей это было сейчас не интересно. Она сидела со стаканом кровавой Мэри в руке и весело смеялась над моими дурацкими шутками… самое обычное свидание, одним словом. Мы вышли на улицу, когда уже было темно. Медленно шагали в сторону метро, болтая. Дошли до станции по ее ветке, и мило распрощались, договорившись встретиться снова на неделе, или как получится. Она поцеловала меня в щеку и спустилась по лестнице вниз, я дошел до своей станции и направился домой.
* * *
19 июня 2006 г.
  В понедельник немного опоздал на работу. У моего стола уже дежурил Арне, дожидался меня, разговаривая о чем-то с Бошем.
-А, наконец-то, - сказал он, когда я подошел, - опять опаздываешь? Смотри, скоро нас из-за тебя штрафовать начнут. Ладно, шучу. Разворачивайся, идем на улицу, сейчас с Улафом поедем на Роттштрассе, там уже несколько наших на месте.
-А что случилось?- спросил я, когда мы втроем направились к выходу.
-Пока не знаем,- ответил Бош,- шеф сказал ограбление утром было, и направил несколько человек.
  Мы вышли на улицу и я сел в машину Арне. Бош ехал на своем зеленом патрульном Фольксвагене впереди.
-Ах, да, - произнес Арне, не отрывая глаз от дороги, - забыл сказать. Мы с тобой сегодня вечером идем на футбол. Баумфельд выдал два пропуска.
-Что, на сам стадион?
-Да. Расслабимся после работы. Начало в шесть. Приедем где-то за час, ну и после матча час-полтора побудем там, посмотрим, чтобы все было нормально. Но в общем даже не бери в голову, охраной там специальные люди занимаются, а мы так, пара лишних глаз на всякий случай.
-А кто играет, Германия?
-Слава Богу нет, я ночью спать хочу, а не слушать дудки под окном,- смеялся Арне,- русские с кем-то еще. Вернее не русские, а Украина, хотя какая разница…
  В одиннадцать были на месте преступления. Обычный продуктовый магазин в довольно спокойном месте. У тротуара уже стояла одна полицейская машина. Мы втроем вошли внутрь. Один из приехавших раньше патрульных, Бодо Фёльц брал показания у пожилого мужчины, видимо хозяина магазина. Его напарница, Юта Кессель подошла к нам.
-Что известно?- заговорил первым Арне.
-Пока немного. – Ответила она. - В восемь утра хозяин открывал магазин. Как только зашел, забежали два парня в чулках на голове, взяли деньги из кассы, опрокинули стенды с продуктами, ударили его несколько раз и ушли.
-Ясно. Система видео наблюдения есть?
-Есть, но он не успел ее включить. Едва вошел, как те двое забежали.
  Я посмотрел по сторонам. Особого беспорядка не увидел, похоже, владелец успел прибраться, пока ждал полицию. Арне встал рядом с Фёльцем и взял у него бумаги из рук.
-Дай-ка я посмотрю, - сказал он, пробежался глазами по протоколу и обратился к хозяину магазина, - инспектор Хаманн, доброе утро. Итак, господин Вальтер, тут написано, что вы не знаете грабителей, так?
-Откуда мне их знать!? - Отвечал старик, еще не оправившись от произошедшего. Он стоял, прижав бумажный платок к своему разбитому носу. - Забежали в масках, перевернули тут все вверх дном и ушли.
-Сколько денег они взяли?
-Не много. Порядка пятисот евро. Утро, понедельник, наличности нету, так, для размена оставил в кассе… и вообще, сейчас почти все карточками расплачиваются.
-Может их поведение, жесты, голос показались вам знакомыми?
-Нет, - ответил Вальтер, задумавшись, - нет, я точно впервые их видел.
  Арне еще несколько минут разговаривал с ним. Я вышел на улицу и закурил. Меня с утра не покидало какое-то странное ощущение. Впервые я ехал в отдел не как на работу, а будто… не знаю, как объяснить… будто, кроме самой работы, мне предстояли еще какие-то другие дела. Хотя на сегодня я ничего не планировал. Вскоре из двери вышел Арне, подошел ко мне и достал сигарету из пачки.
-Похоже, работали совсем молодые парни, - сказал он, - больше не грабили, а куражились. Зато догадались перчатки одеть, так что отпечатков нет.
-Что, вообще никаких зацепок нет? - Спросил я.
-Практически. Даже ни одного свидетеля, похоже. Время раннее было, а жилых домов поблизости нет.
-Я тут глядел по сторонам, пока курил, - сказал я, - похоже, ни одна камера наблюдения не выхватывает это место, все главные входы в здания расположены на параллельной улице.
-Мда… плохо, - выдохнул Арне. - Еще хуже, если они не залетные птицы, а местные. Почувствовали запах легких денег… А значит, скорее всего, снова объявятся рано или поздно. Черт!.. Ладно, давай все же пробежимся улице. Может, что-то и удастся отыскать.
  Мы взяли листок с описанием внешности этих двух парней у Фёльца и принялись за работу. Несколько часов обходили офисные здания на прилегающей территории, где имелись камеры наружного наблюдения. Кропотливо изучали пленки, сидя в комнатах службы безопасности. Просматривали каждую запись с половины восьмого до половины девятого утра. Никаких результатов. Абсолютно ничего. Ни одного даже отдаленно похожего человека. В основном прохожие были намного старше преступников. Обычные служащие, шедшие с утра на работу. Чаще всего поодиночке.
-Уф, у меня, наверное, глаза красные, как у пьяницы, - сказал я, выходя из очередного офиса, - не могу больше в эти телевизоры глядеть…
-Безнадежно, думаю, придется ждать, пока они снова где-нибудь объявятся, - медленно проговорил Арне. Потом взглянул на часы, - мда, половина четвертого, все, поехали в отдел, я забегу к Баумфельду, а потом сразу надо ехать к стадиону.
  Мы дошли до магазина Вальтера. Он был закрыт. Все патрульные уехали. Мы сели в машину и направились в участок.
  Пока Арне был у шефа, я успел немного посидеть и выпить горячего кофе.

  Площадь перед стадионом кишела людьми. Я сразу вспомнил те детские ощущения, когда приходил с отцом на футбол. Как будто попадаешь в другой мир. Мне давно не приходилось видеть столько улыбающихся людей, ощущение праздника витало в воздухе. Мы сначала немного побродили по площади, потом вошли внутрь арены через служебный вход. Сотрудник службы безопасности устало объяснил нам, как найти наши места.
  За пол часа до начала встречи чаша стадиона была почти заполнена. Мы расположились на угловом секторе, сверху. На нижнем ярусе вовсю разминала глотки внушительная группа фанатов в желтых майках украинской команды. Арне купил программку к матчу и с серьезным видом изучал ее. Я какое-то время сидел, глядя по сторонам, а потом вышел на пять минут с трибуны, чтобы перекурить. Когда вернулся, приготовления к встрече подходили к концу. Маршалы вытянули на противоположной стороне поля телескопический пластиковый коридор для выходящих команд, рядом с которым сразу же столпилось большое количество фотокорреспондентов. Через минуту из прохода появились игроки, зрители довольно бодро поприветствовали их. Если об украинской сборной я имел хоть какое-то представление, то о команде Королевства Саудовской Аравии слышал впервые. Я думал, там все лишь нефть качают с утра до ночи, оказалось, что не только. Участники матча выстроились в линию перед центральной трибуной, диктор объявил исполнение национальных гимнов двух государств. Зрители поднялись со своих мест и несколько минут благодушно слушали оба музыкальных произведения.
-Ну что, за кого болеть будем? - весело поинтересовался Арне, когда по стадиону объявляли составы играющих команд.
-Мне как-то не принципиально, - ответил я, улыбаясь, - кто больше забьет, за того и будем.
  Главный судья встречи пересчитал игроков на поле, взглянул на часы и дал свой свисток к началу встречи. Двое нападающих украинской команды разыграли мяч с центра поля, заставив несколько аморфных до этого болельщиков вспомнить, зачем они пришли сюда. А еще буквально через пару минут почти весь стадион вскочил на ноги. Игроки в желтых майках заработали очередной угловой на половине поля соперника, и, после подачи, шестой номер головой вогнал мяч в сетку. Украинские фанаты обезумели от счастья, мы с Арне тоже поднялись на ноги, дабы отметить гол, как и все остальные.
  По игре было похоже что арабы свою главную задачу уже выполнили – покрасовались на чемпионате мира перед телекамерами. Значит можно спокойно ехать домой. Такую откровенно слабую игру я редко видел даже во второй бундеслиге. В следующие после гола пол часа они один или два раза перешли на чужую половину поля, а единственный опасный момент для них создали сами соперники. Расплата не заставила себя долго ждать, одиннадцатый номер желтых подхватил мяч метров за двадцать пять до ворот, развернулся и сильно пробил в дальний угол ворот, мимо голкипера. Стадион снова зашелся в овациях, а наш нижний сектор просто неистовствовал. Мы с Арне радовались вместе со всеми, крича и аплодируя украинским игрокам. Но спустя несколько секунд он изменился в лице, положил руку мне на плечо и сказал на ухо:
-Рикко, давай выйдем на минуту.
Мы встали со своих мест и спустились под трибуну. Я спросил у него, почему он вывел нас.
-Помнишь, недели три назад Баумфельд на совещании упоминал про русскую группировку из Кёльна? - Сказал Арне. - Говорил, что поступила информация о том, что в ближайшие недели ими готовится серьезная операция по переправке крупной партии оружия из Прибалтики на юг страны и во Францию через нас.
-Да, помню, - ответил я, - ну и что?
-Помнишь, он давал нам несколько фотографий этих русских, которые живут здесь, в Германии?
-Уже, честно говоря, не очень хорошо…
-А зря. Ну ладно… так вот, на одной фотографии был изображен некто Меленкович, имя забыл. Я еще запомнил его, у него такой небольшой шрам на подбородке…
-Подожди… да, что-то такое припоминаю. И что с того.
-У меня подозрение, что Меленкович сейчас сидит в двадцати метрах от нас в желтой украинской майке.
-То есть как? - Недоумевал я, - он здесь? Не может быть. Ты уверен?
-Не знаю, он на секунду повернулся, когда сейчас гол забили. Очень похож.
-Не может быть такого, - повторил я, - человек, который полтора года в розыске сейчас тут.
-В жизни все может быть, Рикко. Окей, пойдем обратно, присмотрим за ним. В общем, предпоследний ряд нижнего яруса, четвертый слева.
  Мы вернулись на свои места. Я посмотрел туда, куда указал мне Арне. Довольно высокий, грузный мужчина стоял со стаканом пива в руке и смотрел на поле. За минуту до перерыва он переговорил со своим соседом и направился к выходу с трибуны, слегка пошатываясь. Мы молча направились за ним. Он, не торопясь, шел по коридору по направлению к туалетам. Мы держались немного сзади. Он открыл дверь и вошел внутрь.
-Заходим, - сказал Арне, - если окажется он – вяжем быстро и тихо. - Я кивнул.
  Мы вошли в туалет. Русский стоял у писсуара. Арне встал у другого. Я подошел к раковине и открыл воду, сделав вид, что мою руки. Потом посмотрел в зеркало на них. Арне покосился на здоровяка. Тот постоял немного, потом застегнул штаны, повернулся и встал у раковины, недалеко от меня. Я закрыл кран, взял бумагу и принялся медленно вытирать руки. Слегка повернув голову и подняв глаза на зеркало, я отчетливо увидел белый шрам на лице русского. «Вот дерьмо», - подумал я, - «это и правда он». В этот момент за Меленковичем показалась фигура Арне с пистолетом в руке, и раздался его голос:
-Полиция Гамбурга! Вы арест…
-Но он не успел закончить фразу. Русский, резко развернувшись, ударил его по лицу. Арне выстрелил, но, обескураженный ударом, не смог попасть в цель, лишь на мелкие осколки разнеся зеркало. Я повернулся к ним, достал оружие, однако не успел направить его на Меленковича, он плечом вынес дверь в подсобное помещение, которое располагалось слева от входа, и скрылся в проеме. Я кинулся следом за ним. Из темноты раздался выстрел. Пуля врезалась в кафель над моей головой, осыпав меня мелким крошевом. Я резко отпрянул от двери и повалился на пол.
-Дьявол! - Вырвалось у меня из груди.
-Черт, откуда у него пушка?! - Взревел Арне, прижался спиной к стене и прокричал: Меленкович! Тебе некуда бежать! Брось оружие!
  Ответа не последовало. Вместо него я услышал удаляющийся стук ботинок.
-Что за?..- мы заглянули в проем двери. Комната за ним оказалась проходной. Я увидел, как Меленкович нырнул за поворот довольно длинного коридора. Стадион был открыт недавно, и, по новейшим требованиям безопасности, практически все помещения должны были иметь два выхода: основной и аварийный. Выругавшись, Арне бросился вслед за ним. Я бежал следом. Проход был очень узким, с одной стороны – голая стена, с другой – ряды труб водоснабжения и силовые электрокабели. Коридор постоянно петлял, поворачивая к дверям служебных помещений и обратно, к основному направлению, по периметру стадиона. Забежав за третий или четвертый поворот, Арне резко пригнулся, так, что я едва не врезался в него. Он схватил меня за куртку и со всей силы дернул вниз. Прозвучали два выстрела, пули Меленковича пробили трубу над нами, из которой брызнула холодная вода. Арне выстрелил в ответ, но промахнулся, русский вновь скрылся из виду. Мы помчались следом. Вскоре послышался громкий звук: Меленкович ногой выбил небольшую дверь во внутренней стене, выскочил на металлическую лестницу и начал быстро спускаться вниз. Увидев, что мы не отстаем, он снова пальнул в нас с нижнего пролета. Мы прижались к стене, пуля срикошетила от стальной балки опоры в сторону. Потом я перегнулся через перила и дважды спустил курок, больше наугад, на неосвещенной лестнице разглядеть что-либо было очень трудно. Арне стал аккуратно спускаться. Шахта уходила вниз примерно на двадцать метров. Дойдя до середины, я увидел, как снизу вырвался поток света и в нем мелькнул человеческий силуэт. Мы добрались до того места и осторожно заглянули в дверной проем. За ним находилась огромная подземная парковка, где располагались машины работников арены и автомобили городских служб: медики, пожарные, полиция. Меленковича нигде не было видно.
-Так, слушай внимательно, - негромко обратился ко мне Арне, - наверху пятьдесят тысяч человек, нельзя, чтобы он выбрался отсюда. Я сейчас добегу по тому коридору до конца, там выезд, скажу охране, чтобы перекрыли его, а ты будь тут, смотри, чтобы он не вернулся к лестнице. Если увидишь его – сразу стреляй, понял?! А лучше не высовывайся.
  Я кивнул. Арне рванул влево к ступеням, ведущим к служебному проходу, который шел за длинной стеной парковки. В два прыжка преодолел их и скрылся из виду. Я посмотрел из-за угла на стоянку. Ряды машин уходили вдаль метров на шестьдесят, если не больше. В ширину она имела примерно такие же размеры. Несколько минут ничего не происходило, в гигантском подземном зале царила тишина. «Черт, где же Арне?!» - думал я, сжимая рукоятку Глока вспотевшими руками. Я вновь ощутил чувство опасности и следом чудовищный страх, сводящий мышцы и парализующий разум. Но потом краем глаза я увидел, как у боковой стены приоткрывается дверь черного фургона. Нельзя было допустить, чтобы Меленкович смог сесть за руль, тогда охрана его не остановит, и он выскочит в город. Я тихо выругался, собрался с силами и подбежал к «Форду», стоящему первым в том ряду, чуть присел за капот и нацелился в сторону грузовика.
-Брось оружие! Ты арестован! - прокричал я.
  Из-за двери показалось дуло пистолета Вальтер ПП, которое ни с чем нельзя перепутать. Я едва успел нагнуться. Выстрел угодил точно в пожарный щит за моей спиной. «Поганая тварь!» - выдохнул я. Я ощущал одновременно сильный страх за свою жизнь и такую же сильную ненависть к русскому. Он два раза чуть не прикончил меня. «Дьявол, что же они там так долго?!» - пронеслось в голове, - «Ладно, зато отпугнул этого засранца от машины. Что за тупые уроды в службе безопасности, пропустили сюда человека с оружием?! Так, успокойся, Рикко, что у него там, Вальтер? Окей, один раз выстрелил в меня в сортире, потом два раза в коридоре… еще раз на лестнице и раз тут... Получается у него три патрона в магазине еще осталось… вот дерьмо!..»
-Меленкович, брось пистолет! Тебе не выйти отсюда! - крикнул я, высунувшись из-за крыла «Форда». Он как будто ждал этого: две пули, на мое счастье, лишь пробили решетку радиатора. Я резко дернулся назад, но, все же, меня зацепило острым осколком пластика по щеке. «Черт, скотина!» - капля крови стекла по подбородку и упала на пол. В ярости я вскинул руку на капот и три раза выстрелил в его направлении, но он успел укрыться за широкой бетонной колонной, которые поддерживали потолок.
-Получил, щенок! - прорычал он, - давай, беги к своей мамочке, пока я с тебя живьем шкуру не содрал!
  «Вот ублюдок» - подумал я, - сверху послышался гул толпы. Начинался второй тайм.
-Эй, сучонок, покажись. Я разнесу тебе череп! - продолжал он, мерзко смеясь, - ты - труп, слышишь? Труп!
  Я обезумел от злости. «Последний патрон, и эта тварь моя, только бы не ошибиться…» Я приподнялся и выстрелил почти наугад. Ответная пуля угодила в капот машины.
-Давай, выходи! Я сверну тебе шею!!!
  Несколько секунд я сидел без движения, закрыв глаза. Потом нервно ухмыльнулся, вытер лицо ладонью, размазав по нему кровь, и медленно поднялся на ноги. Я вышел из-за машины и сделал несколько шагов к колонне. Меленкович увидел меня, выскочил и нажал на спусковой крючок. Звук металлического щелчка эхом разнесся по залу. Он моментально протрезвел, недоуменно посмотрел на свой Вальтер, затем мне в глаза. Я молча поднял руку, сжал зубы и спустил курок…
  Стадион взорвался в экстазе. Девятнадцатый номер украинской команды навесил с фланга в штрафную площадь и Шевченко головой отправил третий мяч в ворота соперника. Гул многотысячной толпы глухо отдавался в огромном замкнутом пространстве.
  Кровавые брызги тускло блеснули в искусственном свете ламп. Меленкович откинул голову и тяжело рухнул на спину. Я стоял без движения и смотрел, как растекается по серому бетонному полу красная лужица...
  Спустя какое-то время раздались голоса и гулкий топот. Арне и еще несколько полицейских подбежали ко мне и остановились, глядя на тело. На несколько секунд все замерли. Потом Арне положил мне руку на плечо и что-то сказал. Я медленно повернул голову в его сторону и посмотрел на него непонимающим взглядом.
-Что?.. - Спросил я заплетающимся языком. Губы Арне шевелились, но я не слышал голоса. Потом он несильно ударил меня ладонью по щеке.
-Не ранен, я спрашиваю?
-А, н-нет… - ответил я, немного придя в себя.
-Ну хорошо… ты бы видел себя – бледный как привидение.
  Потом он посмотрел на труп и сказал:
-Жаль, что живьем не взяли, теперь не узнаем, зачем он в городе… Дьявол!.. Кто его пропустил внутрь с пистолетом?! - Сурово обратился он к охранникам, стоящим чуть сзади.
-Не знаю… это необъяснимо, - промямлил какой-то толстяк в костюме, вытирая платком пот со лба, - у нас новейшая система безопасности, все проходы оснащены металлодетекторами.
-И все же вы проглядели его! - Рявкнул Арне. Потом остыл немного, - ладно, это потом. Вы направили людей в сектор?
-Да, несколько наших сотрудников уже там,- ответил высокий офицер, стоящий в группе полицейских.
-Хорошо, только пусть не показываются. Передайте им, чтобы до конца игры не предпринимали никаких действий. Пока пускай держат глаза на чеку.
  Я отошел и медленно опустился на бордюр у стены. Во рту пересохло и рябило в глазах. Арне еще несколько минут разговаривал с охранниками стадиона. Те принесли большое покрывало и накрыли тело. Потом один из них подошел ко мне, поднял и повел куда-то. Пройдя через парковку и коридор, по которому Арне бежал за подмогой, мы поднялись по лестнице, и попали в большое светлое помещение службы охраны стадиона. Полицейский отвел меня в одну из комнат и посадил на стул. Потом налил воды в стакан и протянул мне.
-Да-а, не завидую я тебе, - сказал он, - один на один с таким бандитом оказаться. Лицо такое, будто готов всех на куски разорвать. Не испугался?
-Есть немного, - ответил я, отпив воды.
-Ладно, посиди тут, отдохни. Мне нужно идти обратно.
  Он вышел за дверь. Я сидел на стуле и медленно пил воду. Потом налил себе еще стакан. На столе одиноко стояла пепельница. Я достал пачку сигарет, но закурил не сразу, лишь спустя несколько минут, когда немного оклемался. Сердце продолжало бешено стучать. Только сейчас я начал осознавать, что вновь лишь чудом избежал пули в голову. Руки немного дрожали.
  Затушив сигарету, я еще какое-то время посидел, затем поднялся и вышел из комнаты. В смежном помещении находился пункт видеонаблюдения. Я встал за оператором и взглянул на экраны мониторов. В основном камеры выхватывали места наибольшего скопления людей: площадь перед стадионом, входы на арену, широкие коридоры. Вскоре появился Арне. Он подошел к телефону и принялся звонить кому-то. По разговору я понял, что он набрал номера нашего отдела и центрального управления полиции города. Потом он развернулся и быстро пошел в сторону выхода.
-Арне, подожди, - сказал я, направившись вслед за ним.
-Ты куда, Рикко? – Удивленно произнес он, взглянув на меня.
-Как куда? За тобой.
-Нет, побудь тут. Ты еле на ногах стоишь. Скоро приедет Баумфельд и еще несколько человек из управления, встреть их. А мне пора в сектор, матч скоро закончится.
  Он повернулся и вышел. Я сел на диван у стены и снова принялся смотреть в мониторы наблюдения. Сбоку на тумбе стоял большой цветной телевизор, по которому шла прямая трансляция встречи. Вскоре украинцы забили четвертый мяч, а, спустя еще несколько минут, арбитр дал финальный свисток. Люди стали спокойно покидать арену. Похоже, больше никаких инцидентов не происходило.
  В начале девятого вечера прибыли сотрудники центрального управления. Они переговорили с офицером службы безопасности и быстро ушли, сопровождаемые одним из охранников. Через какое-то время, на одном из черно-белых экранов, я увидел скопление людей в уже опустевшем холле. Там было около десяти человек в форме и с ними три-четыре гражданских, в светлых майках. Они вместе направились в нашу сторону и через минуту вошли в помещение. Начальник охраны стадиона, которого я видел внизу, на парковке, открыл дверь в боковой стене. Арне с криминалистами и четверо украинских болельщиков скрылись за ней. Толстяк в костюме дрожащими руками достал бутылочку минеральной воды из небольшого холодильника и плюхнулся на диван, рядом со мной.
-Это конец, - причитал он, - меня точно уволят, двадцать лет безупречной работы насмарку…
  Я встал и закурил, чуть отстранившись от группы охранников, которые оживленно обсуждали произошедшее. Вскоре в комнату вошли Баумфельд в сопровождении еще одного высокопоставленного офицера полиции, лысого мужчины средних лет, держащего в руках толстую папку с документами.
-Что тут происходит? - Резко произнес он, глядя на меня. - Где Хаманн?
  Я указал рукой на соседнюю дверь. Шеф со своим спутником молча зашли туда и закрылись. Постояв, я тоже взял себе холодной воды и вышел в коридор. Медленно прохаживался из конца в конец и смотрел через громадное стекло на площадь перед ареной. Люди продолжали радоваться празднику, как ни в чем не бывало, обнимаясь и веселясь вместе. С высоты нескольких метров я заметил, как по одной из прилегающих улиц к стадиону подъехали медицинская карета и черный фургон специалистов «крипо». Обе машины двигались с выключенными спецсигналами. Они остановились на секунду у пропускного пункта и затем проследовали внутрь громадного сооружения через подземный туннель. Я вернулся в комнату службы безопасности и молча сел на стул. Через несколько минут появились Баумфельд и Арне.
-Ладно, пускай криминалисты теперь с этим разбираются, - нервно сказал шеф моему напарнику, - это дело, в конце концов, не под нашей ответственностью… вообще какого черта вы начали перестрелку тут?!
-Он выстрелил первым, шеф. Да и к тому же мы не могли предполагать, что он вооружен, - отвечал Арне, - а дальше действовали по инструкции, не дали ему прорваться в места крупного скопления людей.
-Дьявол, опять проблемы! - Баумфельд закурил, - ладно, пока, вроде бы, об этом никто ничего не знает…
-Слушайте все, - обратился он к присутствовавшим в помещении офицерам охраны, - если не хотите потерять свою работу, то должны молчать о том, что сегодня произошло. Ясно?! – Все послушно кивнули.
  Потом он повернулся к нам и сказал, словно про себя:
-Если об этом пронюхают журналисты, то всем нам несдобровать. Это же международный скандал разразится. Удар по престижу всей страны… проклятье!.. - Он выдохнул, - Ну хорошо… Хаманн, Ставицки, пока свободны. Завтра в десять жду обоих у меня в кабинете!

  Мы с Арне вышли со стадиона и сели в его машину. Он сказал, что подбросит меня до дома. Когда мы выехали на шоссе, я спросил:
-Что выяснилось? Меленкович один на трибуне был?
-Похоже на то, - отвечал он, - те несколько человек, которых мы задержали, говорят, что не знают его. Документы у них в порядке, дел на них у нас нет. У всех туристические визы, живут на Украине, приехали только на чемпионат. Хотя, пока, все же, их держат там, надо все досконально проверить… но я не думаю, что среди них есть его подельники. На членов русской мафии они не похожи.
  Дальше ехали молча. Ни сил, ни желания разговаривать у меня не было. Думаю, у Арне тоже. Немного постояли в заторе в центре города, однако машин было не так много, как можно было предполагать. Арне довез меня до подъезда, распрощался и уехал. Я поднялся в квартиру. Еле заставил себя раздеться и принять душ. Стоя под струями теплой воды, посмотрел на плечо и подумал, что скоро надо будет снимать швы. После душа я зашел на кухню и налил себе в стакан рому. Разбавлять не стал, даже лед не кинул. Крепкое спиртное я и так держал в холодильнике. Затем достал пистолет, быстро прочистил ствол от нагара и до конца наполнил магазин патронами.
  Я сидел на диване, накачиваясь вином и не испытывал ничего, кроме злости. «Этот ублюдок заслужил пулю в лоб»,- думал я про себя,- «сукин сын едва не убил меня!» Я осушил три или четыре стакана за вечер, а когда злоба подступала к горлу, то в бешенстве колотил мягкий подголовник дивана, как боксер грушу, стремясь выпустить пар. Если бы не ром, я, наверное, всю ночь не смог бы уснуть, несмотря на усталость.
* * *
20 июня 2006 г.
  Двадцатого июня, в десять ноль ноль, я вошел в кабинет Баумфельда. Он сидел за своим рабочим столом. Рядом с ним, по правую руку, расположился незнакомый мне человек в строгом, темно-синем костюме. Арне, который устроился напротив них, повернул в мою сторону голову и жестом предложил садиться на стул, около него.
-Хаманн, Ставицки, познакомьтесь, это Филипп Лёвенкрандс, заместитель начальника криминальной полиции по Гамбургу, - представил его шеф. Потом слово взял сам криминалист:
-Доброе утро. Времени мало, так что перейду сразу к делу, - с расстановкой произнес он. - Как вы, наверное, догадываетесь, наша встреча касается вчерашнего происшествия на «AOL» арене. Вами был ликвидирован член крупной преступной группировки. Но не это главное. Но не так важно, что случилось, гораздо важнее – что может случиться. Насколько я знаю, вам уже сообщали о вероятном нелегальном ввозе в страну большой партии оружия через порт Гамбурга? - Мы с Арне молча кивнули. - Хорошо. Так вот, наш агент в Кёльне недавно подтвердил эту информацию. Ему стало известно, что к нам в город был направлен человек, чтобы проконтролировать прибытие и дальнейшую транспортировку груза. Мы уверены, что этим человеком был убитый вчера Михаил Меленкович. Также он сообщил, что судно с оружием должно прибыть на следующей неделе, то есть в период с двадцать шестого июня по второе июля. - Лёвенкрандс отпил воды из стакана и продолжил, - после ряда консультаций, управление криминальной полиции решило подключить вас, инспектор Хаманн и вас, инспектор Ставицки, к этому делу.
  Мы с Арне переглянулись. Эти слова стали для меня неожиданностью. Очень редко ищейки из крипо позволяют кому-то совать нос в свои дела, а тут сами предлагают сотрудничество.
-Что вы от нас хотите получить? - Спросил, наконец, Арне.
-Мы знаем, что вы давно и успешно работаете в вашем округе, инспектор. У вас широкая информационная сеть, в том числе и в порту. Верно? Хорошо. Плюс ко всему, вы, можно сказать, уже вчера включились в работу по этому делу. Так вот, нам необходимо узнать, в какое время и на каком судне в Гамбург прибудет оружие. И прибудет ли вообще. Вы сами понимаете, после исчезновения Меленковича у руководителей мафии могут возникнуть серьезные подозрения. Но, с другой стороны, операция готовилась уже давно, несколько месяцев и, возможно, они не захотят срывать свои планы. Пока мы не обнародовали факт смерти Меленковича... Разумеется, все, что я сказал не должно выйти за порог этой комнаты. Эти два события, перестрелка во время матча чемпионата мира и ввоз оружия в эти сроки могут серьезно подорвать имидж страны. Тем более сейчас.
-Вы понимаете, что это практически нереально, - качая головой ответил Арне, - за неделю получить сведения о подобной акции. Нужно иметь информаторов в логове самой мафии, думаете, у меня есть такие люди? - ухмыльнулся он невесело.
-И все же, ваши связи в порту города могут дать результаты. Нам необходима от вас только информация. Используйте все свое влияние в том районе, инспектор, - медленно произнес криминалист, внимательно глядя на Арне, - вы понимаете о чем я говорю… Несмотря на то, что к расследованию, кроме нас, подключены и федеральная таможенная служба и полиция Латвии, именно ваша работа может оказаться ключевой. - Лёвенкрандс несколько секунд молча смотрел на нас, потом поднялся и поправил костюм, - это все, что мне необходимо было вам передать, инспектор Хаманн. При необходимости можете всецело рассчитывать на нашу помощь. Надеюсь, вы успешно справитесь с заданием.
  Офицер сухо распрощался и вышел, даже не думая получить ответ.
-Дьявол! - Выругался Арне, наконец, - у кого я должен узнать все это, у докеров?! Шансов, что мы разнюхаем что-то, практически нет. Это же не дворовая шайка, а международная мафия!
-Не кипятись, Хаманн, - произнес Баумфельд, - тебя не заставляют лезть в пекло. Однако нужно сделать все возможное. Если крипо упустит эту партию, то все равно удары посыплются на нас, потому что порт под нашей ответственностью… ладно, подумай, как это можно сделать. И не забывайте, помимо этого у нас куча дел!.. Проклятье! Я сойду с ума рано или поздно, - проговорил шеф, склонившись над бумагами на своем столе.
-Вот дерьмо! - скрипел зубами Арне, выходя из кабинета, - опять они всю самую грязную работу на нас перекинули… как удачно для них совпало, что Меленковича мы взяли, да? Нам же и поручили следы искать. Очень грамотно – чем меньше людей обо всем этом знает, тем им спокойней. Рты зашивать они умеют… кстати, Рикко, после обеда нам нужно будет заскочить по одному адресу, ты свободен?
  Я кивнул. Арне сказал что найдет меня и направился за свой стол. Я пошел к себе. Предстояло рассмотреть несколько заявлений. В основном это были жалобы на громкий шум по ночам, разбитые зеркала машин, прочие мелкие нарушения. Одно заявление о квартирной краже я положил на стол Эрдену, которого почему-то не было на месте. У него их скопилось уже много. А еще одно, об угоне, передал патрульным, чтобы те занялись им. Касаемо жалоб на буйных футбольных болельщиков, то у нас уже был готов стандартный текст ответа. В нем говорилось, что полиция, конечно, постарается сделать все возможное, чтобы проходящее первенство планеты не вызывало у жителей города неприятностей, но, в то же время, четко давалось понять, что, скорее всего, в нормальное русло жизнь города вернется только после финала. Я не спеша принялся писать официальные ответы, как две капли воды похожие друг на друга. Отличались только имена заявителей и вид правонарушения. Закончив три письма, я случайно пролил на листы немного кофе. Пришлось смять их и выбросить в корзину. Я, чертыхаясь, начал работу заново.
  В половине третьего подошел Арне. Я сложил бумаги в стопку и оставил их на столе.

-Арне, тогда, на прошлой неделе, когда мы заезжали в порт, - начал я разговор уже в машине, - ты спрашивал у того человека насчет оружия?
-У Копфа? Хм… и да и нет, - отвечал он, - я не предполагал, что события начнут развиваться так быстро. Скорее это был профилактический визит, чтобы люди там не расслаблялись, чувствовали, что мы приглядываем за ними. Надо всегда держать ситуацию под контролем.
-Сейчас тоже будем делать нечто подобное, - продолжал он, - заодно покажу тебе одно из мест, с которым мы работаем. Посмотришь на людей.
  Он надавил на педаль акселератора, и мы помчались по Аллемейненштрассе на юго-восток города. Ехали довольно долго, почти час.
-Разве это наш округ? - Поинтересовался я где-то на середине пути, - по-моему мы выехали из него уже давно.
-Да, но мы едем в Штиленбург, старый промышленный район. Там раньше располагались несколько цехов судоверфи, поэтому он давно был закреплён за нашим отделом. Завод закрыли лет пятнадцать назад, а жилые кварталы остались.
  Вскоре, за очередным поворотом, вырос серый остов старого завода. Проехав мимо него, мы свернули в жилой массив. Дома, постройки пятидесятых годов, уныло выделялись своей потрепанной желтизной на фоне светло-голубого неба. Раньше сюда заселяли рабочих, а теперь это считался один из самых бедных районов города. Арне припарковал машину у какого-то магазина, и мы пошли пешком по улице. Спустя несколько минут Арне свернул во двор дома, в котором, похоже, уже никто не жил. Окна зияли пустотой, а большинство дверей были заколочены. Он спустился по лестнице в подвал, открыл хлипкую деревянную дверь и вошел внутрь. Я последовал за ним.
  Внизу стояла сильная вонь, будто несколько человек жили в одном помещении, в котором не соблюдались простейшие правила гигиены. Впрочем, я оказался недалек от истины. По небольшому проходу мы вышли в само подвальное помещение. Я огляделся по сторонам. На грязной кровати, матрасе или прямо на полу лежали несколько человек. Молодые парни и девушки. Явно в наркотическом угаре. Кто-то спал, кто-то пытался разговаривать сам с собой. Один парень прислонился к стене и смотрел в пустоту стеклянными глазами, медленно кивая головой взад-вперед. Еще один человек, сидевший за металлическим столом, выглядел довольно живо, судорожно пытаясь размельчить какой-то порошок лезвием складного ножа. Он взглянул на нас без особого интереса, когда мы вошли, и снова занялся своим делом. Арне внимательно посмотрел на всех, задержав взгляд на паре человек. Потом слегка толкнул меня рукой и кивнул в сторону двери в соседней стене. Войдя, я увидел в комнате худого высокого мужчину, с длинными волосами до плеч. Он сидел на старом дырявом кресле, закинув ноги на деревянный столик, и смотрел телевизор.
-Арне? Не ожидал тебя сегодня увидеть, - сказал он немного удивленно, заметив нас.
-Сюрприз. Что это за новенький там, в красной майке? - Сурово поинтересовался Арне.
-Пф, сам его первый раз увидел сегодня. Том привел, сказал его друг. На один раз... я смотрю ты тоже не один, - ухмыльнулся он, переведя на меня взгляд.
-Шутник… - выдохнул Арне, - чтобы я больше этого парня тут не видел, у нас с тобой уговор. Забыл?!
-Да помню я, помню… я сначала не хотел ему ничего давать, но ты бы видел, как его трясло. В следующий раз выгоню, если появится.
-Ладно. Какие у тебя цифры, давай блокнот.
  Длинноволосый передал Арне маленькую тетрадку, тот пару минут изучал записи.
-Открывай ящик, - сказал Арне, наконец. Он посмотрел внутрь металлического контейнера на небольшой пакет с белым порошком внутри.- Окей. Все, я на минуту заехал, нам пора. И не забывай, если увижу тут незнакомое лицо, то сильно расстроюсь. Ты понял меня.
  Мы повернулись и пошли к выходу. Тут какая-то девчонка, сидящая на полу, схватила мою ладонь. Она посмотрела на меня пустыми глазами и что-то шептала.
-Не трогай меня, тварь, - глухо процедил я, отдернув руку.
-Оставь ее, Рикко, - тихо сказал Арне, - пошли.
  Мы быстро зашагали по улице обратно до машины. Я сунул руки в карманы и вскоре обратился к своему напарнику:
-Арне, насчет шлюх и казино я еще понимаю, но как ты можешь покрывать наркоторговлю?! Мы же только неделю назад перехватили большую партию. Что за дела?
-Остынь, Рикко. Я никогда не занимался этой дрянью, - отвечал он на ходу, - десять лет назад тут наркоты было в десять раз больше, чем сейчас. Нельзя выжечь все сразу. Начнется хаос.
-Дерьмо! Я не хочу этим заниматься, Арне!
-Чем заниматься?
-Прикрывать наркодилеров, сюсюкаться с ними!
  Арне остановился и посмотрел на меня:
-Да пойми ты, что если я сейчас арестую его, то ничего хорошего из этого не выйдет! Я тебе это уже объяснял. Я тоже считаю его за скот, но хотя бы он продает чистый порошок, а не смесь… Мне жалко этих ребят, Рикко. Они глупые еще, не понимают, что с ними происходит. А мы даем им шанс не сдохнуть от передоза, и даем шанс их близким вытащить их из ямы, пока они еще живы. Если я посажу его, то другие неизвестно что им продадут.
-Все равно не нравится это мне. Грязная работа, - сказал я.
-Ну уж мне не говори! - Завелся он, - поверь, я больше всех хочу избавить город от этого дерьма. А трубочисты всегда самые черные… все, не хочу больше об этом говорить, самому тошно. Поехали.
  По возвращению в отдел, я снова погрузился в работу, которую оставил днем. Лишь к шести вечера все закончил. Давно заметил, ничто так не убивает время, как писанина. Перед тем, как отнести письма в дежурную, я вышел во внутренний двор покурить на воздухе. Выкурил сигарету, посидел пару минут, потом достал еще одну. В голове творился какой-то бардак. Я пытался построить события нескольких последних дней в логическую цепочку, но не мог заставить себя сконцентрироваться. Я не сразу заметил, как рядом со мной на скамейку сел человек. Повернув голову, я увидел Боша. Он как обычно улыбнулся и закурил. Потом снова посмотрел на меня:
-Рикко, ты не заболел случаем? - Спросил он встревожено.
-Нет. Почему ты спросил? - Удивился я.
-Плохо выглядишь. Бледный, лицо осунулось, будто неделю ничего не ел.
Я попытался вспомнить, когда ел последний раз. Вчера утром, наверное, или в воскресенье… но голода я не испытывал совершенно.
-Что случилось, Рикко? - Поинтересовался он.
-Не знаю, Улаф, - выдохнул я. - Вокруг что-то меняется, но я могу понять что именно… и вообще, как-то мне не по себе…
-Хм, не думаю, что это кризис среднего возраста, слишком молод ты еще для него, - улыбнулся он. - На работе проблемы?
-Нет, все в порядке, - соврал я сначала, - хотя… не знаю, Улаф… наверное все сразу накопилось… дерьмо собачье! Не могу объяснить, самому бы разобраться…
-Ну, не выражайся, ругань не красит человека. Такое впечатление, словно тебя изнутри что-то распирает. Какая-то злоба.
-Думаешь… - я поднял на него глаза на мгновение, - возможно ты и прав… меня будто накачали чем-то, а выплеснуться не могу.
-Нельзя в себе все держать. Ты должен найти способ разрядиться. Только не гадостью всякой, нет, это не поможет. Нужно отыскать цель в жизни. Только хорошую, добрую, понимаешь?..
-Нет, Бош, не понимаю, - резко ответил я, - что за «добрая цель», мать ее?! Я много думал об этом в последнее время и пришел к выводу, что не существует таких понятий, как добро и зло. Это все блеф. Все в жизни так, как нам это видится. Но видимость не может претендовать на истину. Добро и зло – не более чем видимость.
  Бош прищурился и произнес тихо:
-У, Рикко, какие мысли... да, в чем-то ты прав, но лишь в чем-то. Ты играешь на тоненького, и кто знает, на какую сторону упадет монета...
-Да ну тебя, Бош!- я встал и швырнул окурок на землю,- опять загадками говоришь. Ладно, мне пора. До встречи.
Я засунул руки в карманы и быстро зашагал обратно в отдел. На выходе кинул бумаги дежурному и поехал домой.

  «Добро, зло… что за дерьмо!..» - думал я, сидя на своем диване со стаканом рома в руке,- «обманка для дураков и обреченных. Пусть рассказывают эти сказки кому-нибудь еще… О чем может идти речь, если каждая из этих категорий, вне сомнений, была создана кем-то. Неважно для каких целей, но все это искусственно. Как можно отождествлять себя с той или другой стороной, если все это не более чем выдумка! Сколько раз все менялось местами, не счесть. Любое их объяснение - бредовое по своей сути, потому что оно преследует цель оправдать какое-либо событие или действие. Нет, не вижу смысла. Все тщетно, нельзя идти к тому, чего нет. Вся жизнь вокруг построена ради борьбы за ничто. Не важно, кто я такой. Я все равно делал бы одни и те же вещи, только с разной степенью успеха, в зависимости от моих возможностей. Боролся бы, сам не понимая за что, держа в своей голове какую-либо глупую цель. Цели нет, это все только способы подчинения разума. Один разум подчиняет себе другой, давая ему какую-либо цель, и это становится их общей игрой. Не важно, насколько силен один и слаб другой. Они не могут выйти за пределы своей шахматной доски, потому что не догадываются, что за ее границами есть что-то еще. Достижение результата в любом деле, или удовлетворение амбиций не может быть тем самым смыслом жизни. Его нет. Все рождается в хаосе, в хаосе же и погибнет. Можно лишь обмануть самого себя, выбрав для себя цель. Или играть со своими мыслями в поддавки. Но все это тщетно. Как счастливы те, кто этого не понимает»…
  Я посидел еще немного, потом встал и громко выругался в пустоту. «Молодец, Рикко. Надо будет все это записать», - произнес я про себя со злой иронией. Я открыл окно и сел на подоконник. Солнце зашло, но светлая полоска неба все еще растекалась над горизонтом. Тонкая струйка дыма поднималась от моей сигареты, плавно огибая руку и разбиваясь в бесформенное серое облачко на уровне глаз. Я вдохнул вечерний воздух и медленно влил в рот остатки рома. Мне нравилось ощущать его вкус на языке, наслаждаясь приятным, слабым жжением. Я ощутил, как начинает побаливать живот. Надо бы поесть, но абсолютно не хотелось. Чтобы отвлечься, решил посидеть за компьютером, листание страниц Интернет-сайтов всегда расслабляло меня и отгоняло мрачные мысли. Я принес в комнату ром, металлическую миску со льдом и лег на кровать, положив ноутбук на колени. Около полуночи сон сморил меня. Я отложил компьютер и отключился.
***
  Я стоял, не шевелясь, на берегу моря. Медленные волны прибоя тяжело разбивались о большие, темные камни. Густой туман не стелился по земле, он стоял чуть выше моей головы, закрывая небо сизой пеленой. Вглубь суши, на сколько хватало глаз, уходили горбы холмов, покрытые зеленой, густой травой. Я видел такой цвет у нее только поздней осенью. Утром, после дождя. Сперва ничего не происходило, но потом я почувствовал, как все мое тело наливается тяжестью. Руки стали свинцовыми, я не мог их поднять. Веки медленно опустились, закрыв мои глаза. Я попробовал пошевелить языком, но он меня не слушался. Будто все мышцы в одно мгновение застыли. Я ощутил себя гигантским каменным титаном, который неподвижно стоит на одном месте, вечно упиваясь своей мощью, но который не в силах даже сделать шаг. Я долго наслаждался этой тяжестью, мне нравилось чувствовать, как руки тянут мои плечи вниз, как земля медленно продавливается под ступнями ног… Потом я услышал неясный голос. Словно кто-то звал меня, протяжно и заунывно. Голос приближался, я слышал его все яснее и отчетливей, но почему-то все никак не мог разобрать слова. Я едва смог поднять веки. Передо мной стояла молодая женщина, в легкой, белоснежной тунике до земли. Длинные локоны ее светлых волос ниспадали на ее плечи, слегка играя на прохладном ветру. Обеими руками она прикрывала свое лицо, не позволяя мне рассмотреть его. Длинные красивые пальцы чуть дрожали от чего-то. Легкие порывы ветра пробегали волнами по ее одежде, очерчивая контуры ее прекрасного, юного тела. Затем голос утих, и она опустила вниз свои ладони… Я посмотрел ей в глаза. Но я не увидел их. Из глазниц вырывался яркий, абсолютно белый свет, такой густой, будто облако на небе. Он как дымок поднимался вверх, тая над ее головой. Потом свет угас. Он не исчез, он почернел, превратившись в абсолютный, всепоглощающий мрак. Из ее глаз медленно потекли два красных ручейка. Кровь стекала по ее щекам, маленькие капельки падали на платье, оставляя на нем багряные следы. Женщина раскрыла свои губы и я снова услышал голос. Высокий и тонкий. Она не произносила слов, она просто выдыхала его, выдыхала свой голос. Очень грустно и почти безнадежно. Почему-то я ощутил чудовищный, почти животный страх, все тело охватил первобытный ужас. Но она приблизилась ко мне и прикоснулась своими ладонями к моему лицу.
-Наконец-то мы вместе, любимый. Не бойся меня. Я так долго ждала этого, очень долго... - ее рот не шевелился. Я услышал эти слова в своей голове. Она рукой закрыла мне веки и прикоснулась губами к моим губам.
-Теперь нас никто не разлучит. Мы вечно будем вдвоем, ты и я… вечно… ты… и… я…
  Я ощутил, как черный свет ее глаз окутал мое тело. Я был заключен в гигантском, темном коконе. Шум воды стал уже очень далеким, почти неуловимым. Потом он прекратился совсем. Я перестал чувствовать себя. Тяжесть ушла, ушли все чувства и ощущения. Я не мог ни видеть, ни слышать, я забыл, как это надо делать. Я хотел открыть глаза, или пошевелить руками, но я не знал как. Я почему-то осознал, что меня больше нет. Я хотел закричать, но не мог. Мне не чем было кричать. Как сгусток сознания в безграничном пространстве, мертвом и пустом, потерянный и одинокий…
***
  Я открыл глаза и попытался сесть на кровати, тяжело дыша. Сразу же закружилась голова, и капельки пота потекли по моему лбу, падая вниз, на лицо. Когда немного пришел в себя, посмотрел на часы. Три ночи. «Чертовщина какая-то, приснится же…»- подумал я. Сны мне очень редко снились, и практически никогда я их не помнил. И этот бы забыл, наверное, если бы не проснулся среди ночи. Я сходил на кухню и выпил воды. Потом покурил в окно и снова лег спать, специально оставив свет на кухне включенным.
* * *
21 июня 2006 г.
  На работу приехал сам не свой. Голова раскалывалась, и живот болел ужасно. Шеф снова отправил меня в дежурную разбираться с задержанными и заниматься текущими делами отдела. Выпил за утро три чашки кофе, но стало только хуже. Еще, как обычно, в дежурной стоял невыносимый шум. Гвалт десятков голосов вперемешку со звуками работающей оргтехники, телефонных звонков и тому подобным. Хотелось бросить все к чертям собачьим… Все эти люди, которые садятся перед тобой и смотрят так, будто думают про себя: «будь ты проклят, чертов коп, будьте вы все прокляты!» Я уже не мог на них смотреть. Я несколько раз выходил в туалет, запирался в кабинке и сидел по нескольку минут, обхватив голову руками. Я думал, что хорошо бы именно сейчас уйти в отпуск, но навряд ли это получится. Баумфельд ни за что не отпустит еще одного человека, тем более, когда нам повесили задание от криминалистов. Еще хотелось стать бездушным роботом, абстрагироваться от всего и выполнять свою работу как машина. Но ведь это просто способ убежать от ответственности… может и так. Я слабо понимал, что мне делать дальше. Я себя отвратительно чувствовал, мне не за что было зацепиться. Раньше я думал, что реализуюсь через работу, выполняю общественно-полезное дело. Сейчас эта уверенность ушла. Я сам ее уничтожил. А в замен ничего не получил…
  Да нет, же, наоборот, все встало на свои места! Теперь я могу сделать куда больше. Просто надо чем-то пожертвовать, чтобы добиться цели. Цели? Может вот она, цель? Я – инспектор Ставицки, защищаю закон, я есть закон!.. Вот дерьмо… ну и пошли все к черту, я делаю что хочу. Я сам себе хозяин. Что я сделал не так? Ничего! Все правильно, все получают то, что они заслужили…
  Я вернулся за работу. Людская волна спала. Заполнение протоколов и подсчет статистических данных отдела, за несколько прошедших дней, привели мозги в порядок. Вернее немного отвлекли меня. Я даже почувствовал, что проголодался. Не та болезненная пустота в желудке, а нормальное, обычное чувство голода. Закончив с бумагами, я вышел на улицу и по привычке направился в «Дер Лакс». Выбирать долго не пришлось, сразу заказал два буррито и большой стакан колы. Хотелось есть вкусно и много. Но если один буррито был съеден мгновенно, то, начав второй, понял, что слегка переборщил с количеством. Аппетит остался, но вот внутрь меня еда уже помещалась с трудом. На пару минут я решил остановиться и взял в руки какой-то рекламный журнал со стойки. Это было обзорное издание новинок индустрии мобильных телефонов. Я неспешно пролистывал хрустящие глянцевые страницы. С красивых, ярких фотографий на меня смотрели модные и современные модели телефонов. Некоторые из них мне особенно приглянулись. Я подумал, что вполне можно было приобрести себе новый мобильник, взамен моего, потрепанного и старого. И вообще, надо же на что-то тратить деньги. Цены кусались, однако я вспомнил про те деньги, что вручил мне Арне не так давно. «Какого черта?! Почему я не могу их потратить на то, что хочу?! Я что, ограбил кого-то? Нет, я защитил закон». - Я посмотрел на сидящих вокруг людей, и подумал про себя: «они все не представляют, какой ценой дается их спокойствие. Мы рискуем жизнью, чтобы они могли нормально жить и работать. Так почему я не могу сделать что-то для себя? На нас держится этот город, а что я имею с этого? Крохи. Нет, Арне как всегда все делает так, как нужно, надо всем поучиться у него»... Я взял в руки нож и вилку и молча доел второй буррито.
  Когда вернулся в отдел и шел по коридору в отделе, ко мне сзади подбежала Марта и положила руку на плечо:
-Рикко, привет, - широко улыбалась она. - Ты куда пропал? Три дня тебя не видно не слышно.
-А, привет, Марта. Да как-то работы по горло навалилось, не мог позвонить…
-Ага, конечно, - надулась она, - тяжелые будни полицейского. Значит так, инспектор Ставицки, я вчера взяла два билета в «Фёйершифф». Там сегодня будут играть Атлантис. Я приказываю вам сопровождать меня, - сказала она наиграно серьезно.
-Подожди, это что такое, - не стал я сдерживать улыбку, - куда ты меня хочешь затащить? Что это за место?
-Обычный клуб, отдохнем, послушаем музыку. Будет здорово. Если ты не пойдешь, я обижусь. Понял? - она сжала губы и слегка толкнула меня кулаком в грудь.
-Ну хорошо, - ответил я, улыбнувшись, - согласен. Где это?
-Не переживай, я, как закончу работу, найду тебя. Вместе поедем, начало в восемь. По пробкам доберемся где-то часа за полтора. Бар на Фридрихштрассе, у старых доков.
-Окей, я сегодня вроде бы свободен.
  Она весело подмигнула, щелкнув языком, и поспешила в лабораторию. Я уселся за свой стол. «Да… я совсем забыл про Марту… хм, сама подошла, пригласила куда-то… отличная идея, кстати» - думал я. В один момент я повеселел. Ничто так не прочищает голову, как легкий флирт. Вернее он блокирует, закрывает собой остальные мысли.
  Странно, но за весь день Арне в отделе не появлялся. Или может я его просто не видел, но за столом его не было. Я не помнил дня, чтобы Арне не появлялся на работе, хотя бы на десять минут. Наверное, сразу решил заняться этой контрабандой, сидит где-нибудь в порту. Но почему без меня? Хотя, что такого? Я там никого не знаю, дело серьезное, решил, скорее всего, пока разбираться в одиночку.
  В начале седьмого пришла Марта. На ней была надета легкая белая блузка, темно-коричневая юбка до колен, с каким-то восточным узором и простенькие туфли без каблуков. Я только сейчас заметил, что она немного изменила прическу, не знаю как именно, просто по-другому уложила волосы на бок. Надо признаться ей очень шло. Еще, по-моему, она успела накраситься чуть больше чем обычно, хотя я в этом деле вообще ничего не понимал. Одним словом выглядела очень даже привлекательно. Я предложил поехать на такси, но она сказала, что тогда мы приедем очень рано и вполне можно добраться на автобусе. Так и поступили. Посмотрев маршрут транспорта по карте на остановке, нашли нужный нам. Тридцать девятый автобус пришел минут через десять. Когда мы устроились на своих местах, в середине салона, Марта достала из сумочки маленький плеер и протянула мне наушники:
-Держи, послушай, на что мы сегодня идем, - весело произнесла она.
  Я честно отслушал два трека. Довольно тяжелый рок с примесью фолк музыки. Во всяком случае, я четко различал звуки волынки.
-Похоже на музыку, которую я слушал в молодости, - сказал я.
-В молодости? - хихикнула она. - Рикко, тебе, наверное, уже пора задуматься о пенсии.
-Вернее на ту музыку, которую любил несколько лет назад, - поправил я себя, улыбаясь, - тебе они нравятся? Атлантис… как-то не особо оригинально.
-Да, очень, у меня есть все их альбомы. Стараюсь не пропускать ни одного концерта.
  Всю дорогу мы говорили с ней о музыке, я вспоминал группы, которые мне нравились, когда я учился в школе и в академии. Надо сказать, что наши вкусы во многом совпадали, хотя были и существенные различия.
  К клубу подъехали без двадцати восемь, вернее даже не к самому клубу, а к ближней к нему остановки. До места нужно было идти пешком еще минут десять. Он располагался в старом промышленном районе. Сверху нависали многоуровневые развязки автострад, наполняя воздух шумом проносящихся автомобилей. Молодежь уже давно толпилась перед входом. Я вспомнил, что был тут раньше, довольно давно. Несколько лет назад это заведение называлось «angel’s feather», и, несмотря на название, слыло одним из самых дешевых и злачных мест подобного рода. Теперь же все изменилось в лучшую сторону. По крайней мере владельцы очистили окрестные площадки от куч строительного мусора и нетрезвых подростков. Я провел нас к торцу здания, где была дверь административного помещения. Это был чуть ли не первый случай, когда я использовал полицейский значок в личных целях. Но зато мы прошли внутрь без давки и очередей. Нас встретил полумрак и резкий запах табачного дыма. Людей было очень много. Перед началом концерта, толпу разогревали миксом из электронной музыки. Громкие басы тяжело ударили по ушам. Клуб имел два этажа, вернее, нижний с большим танцполом и баром, и верхний бельэтаж, нависающий с трех сторон над сценой, также имевший небольшой бар. Марта сразу встретила несколько знакомых человек и принялась с ними о чем-то оживленно беседовать. Я решил не отвлекать ее и поднялся наверх, чтобы заказать столик. Милая девушка-официантка выделила места по правую сторону. Я заказал бутылку рома, кровавую Мэри и еще какую-то закуску. Потом опустошил рюмку рома в баре, купил большой стакан пина-колады и отправился искать Марту с ним в руке.
  Я пробирался через гущу молодых парней и девушек, большинству из которых было не больше двадцати трех – двадцати четырех лет. Все громко разговаривали между собой, стараясь перекричать музыку, и постепенно заправлялись пивом. Марта стояла недалеко от сцены, у двух огромных, пока выключенных усилителей, в компании двух молодых людей и еще одной девушки. Я подошел к ней и вручил коктейль. Она взяла стакан и громко обратилась к своим друзьям так, чтобы ее было слышно среди шума толпы и звуков музыки:
-Вот как раз и он.
-Рикко, познакомься, это мои старые друзья, - прокричала она мне на ухо. - Это Уве, Мо и Линда.
  Я устало выдавил улыбку, пожал Уве с Мо руки и поприветствовал девушку. Уве был высоким парнем, на вид лет двадцати пяти. Он весь был в татуировках и пирсинге. Проколоты были и уши и нос и брови. Майка открывала его руки ниже локтей, на которых, похоже, свободного места не осталось. Все было покрыто тату. Модные кельтские узоры вперемешку еще с чем-то. Висящая на худых плечах майка также имела рисунок. На ней была изображена эмблема выступающей сегодня команды – воинственная валькирия, почти обнаженная, с длинными густыми волосами и двухсторонним топором в руках, в обрамлении похожих узоров, что на татуировках. Вверху была надпись готическим шрифтом – «Atlantis». На ногах красовались потрепанные кожаные штаны и тяжелые армейские ботинки. Мо был его полной противоположностью. Невысокий, полный человек, возрастом не меньше тридцати. Черная кожаная куртка едва застегивалась на его животе. Как ему в ней было не жарко, я не понимал. Широкое лицо светилось улыбкой, какая может быть только у людей его габаритов. Длинные темные волосы были убраны в хвост. Он стоял с большой кружкой пива в руке, думаю не первой, и явно не последней. Линда тоже не слишком выделялась на их фоне. Прямые черные волосы ниже плеч. Одета также во все черное, майка, штаны, ботинки. Даже оправа у очков черная. Только худое лицо выглядело бледным. Хотя, может мне так казалось, в сравнении с остальным.
-Марта сказала, ты работаешь вместе с ней в полиции? - Вальяжно поинтересовался Уве.
-Да, - ответил я, - в одном отделе.
-Круто, у меня дядя работает в полиции, но он чокнутый какой-то. Помешан на работе.
«Рад за тебя, парень», - подумал я про себя.
-Я заказал столик наверху, можно там подождать начала,- сказал я.
-Здорово, спасибо, Рикко, - улыбнулась Марта, - я как-то об этом не подумала. Пойдемте, выпьем чего-нибудь.
  Мы поднялись на второй этаж и расположились за столом. Официантка заметила меня и вскоре принесла мой заказ. Уве с друзьями сразу попросили у нее пива и сырное ассорти, не став смотреть меню. Марта к тому времени закончила свой коктейль и принялась за кровавую Мэри. Они вчетвером некоторое время разговаривали между собой, обсуждая предстоящий концерт и вспоминая каких-то своих знакомых. Я держался в стороне от всего этого, особого желания вмешиваться в беседу у меня не было. Марта пару раз толкала меня плечом, и что-то спрашивала, улыбаясь, я пытался отшучиваться, но, похоже, мои шутки тут мало кто понимал. Начало концерта задерживалось минут на тридцать, может и больше. Работники сцены приводили аппаратуру в порядок, расставляли инструменты и переподключали звуковые кабели. Молодежь внизу, изрядно налакавшись спиртного, громко кричала и требовала начинать. Наконец на сцене по одному стали появляться музыканты. Публика встречала их разрозненными аплодисментами и одобрительными выкриками. Участники группы поприветствовали зрителей стандартным жестом «юнайтед» и расставились по местам, пробуя звук гитар. Невысокий солист в головном уборе, отдаленно похожим на шлем Астерикса из комиксов, подошел к микрофонной стойке и начал свой вступительный монолог, обращенный к толпе. Марта со своей компанией поспешили на нижний этаж, поближе к сцене. Я сказал ей, что подойду чуть позже, и остался пока сидеть наверху, медленно потягивая свой ром. Они ушли, я достал сигарету и стал наблюдать за выступлением. Музыканты как раз начали играть свою первую композицию. Похоже, это был один из их главных хитов, поскольку все вскочили на ноги и принялись раздирать свои глотки, подпевая фронтмену. Слова в яростном гитарном ритме трудно было разобрать, но, как я понял, речь в песне шла о подвигах какого-то храброго средневекового воина, отважно борющимся со своими врагами. Люди на сцене знали свое дело, толпа внизу неистовствовала в экстазе. Все музыканты играли на очень высоком профессиональном уровне, ударник работал так, что казалось вот-вот загорятся его палочки, а волынщик был действительно находкой. Звуки его старинного инструмента на удивление очень органично вписывались в общую картину, придавая ей особый колорит. Постепенно я проникся энергетикой музыки и атмосферой, царящей в клубе. Сам воздух, казалось, искрился от невидимого напряжения, исходящего со сцены. Мощные звуковые волны проходили сквозь мое тело. Я легко различал Марту внизу по ее белой блузке, она находилась в самом центре танцпола, прыгая в такт музыке, вместе со всеми. Очень необычно было наблюдать за ней сейчас, это сильно контрастировало с моим обычным восприятием ее, на работе.
  После нескольких песен я решил спуститься вниз. Алкоголь и гитарный перегруз родили во мне желание быть поближе ко всем, хотелось развеяться как раньше и получить дозу адреналина. Я прошел по лестнице на первый этаж, купил в баре большой стакан виски с содовой и встал у стены поближе к сцене. Вскоре из толпы выскочила Марта. Она заметила меня, подошла и сделала несколько глотков из моего стакана, потом подняла на меня глаза:
-Уф, как жарко, я вся вспотела… Рикко, нечего тут стоять, пойдем поближе, там классно! – Сказала она, потянув меня за рукав.
-Хорошо, я скоро подойду к тебе, только отнесу бокал, - ответил я.
-Окей, я пошла обратно, найди меня, - прокричала она и снова скрылась в людской массе.
  Я допил виски и поставил стакан на стойку бара. Потом заказал себе еще рюмку, залпом выпил ее и направился в толпу к Марте. Она стояла почти у самой сцены, чуть с краю. Я подошел и встал рядом с ней. Было действительно очень жарко. Алкоголь сразу ударил в голову. Парни играли, не жалея себя, полностью выплескиваясь на сцене. Я решил на один вечер забыть обо всем и вспомнить то время, когда так же, как и люди вокруг, отрывался на рок концертах. Через минуту я уже прыгал и бесновался, ничем не отличаясь от остальных. Очень скоро я тоже весь пропотел до нитки. Марта развлекалась на полную катушку. Подпевала, махала руками, хватала меня за одежду, весело крича что-то. Но в шуме ничего нельзя было разобрать. Потом она вывела меня к барной стойке.
-Давай передохнем тут минутку, - сказала она отдышавшись. Я купил ей дайкири, она жадно выпила холодный коктейль и улыбнулась.
-Спасибо, Рикко, ты такой милый. Тут классно, правда? Тебе нравится?
-Да, тут неплохо, давно не был в подобных местах. Все забыл уже…
  Марта не дала мне договорить. Она молча приблизилась ко мне, обхватила своими маленькими ладонями мое лицо и прикоснулась губами к моим губам, закрыв глаза. На несколько секунд мы слились в поцелуе. Я положил руки ей на талию и наслаждался ее мягкими, нежными губами. Потом она медленно отстранилась и, слегка улыбаясь, исчезла за спинами людей. Я еще немного посидел на высокой табуретке у стойки, курил, пил ром со льдом и смотрел на сцену. Затем вновь направился в толпу. До самого конца выступления мы стояли вместе у сцены, иногда отходя прохладиться. Я полностью отдал себя музыке, ритмичные гитарные риффы и пение волынки завладели моими мыслями на то время. Музыканты играли очень долго, приводя публику в восторг. Последнюю песню они закончили исполнять, когда стрелки часов давно перевалили одиннадцать.
  Люди потихоньку начали расходиться, обнажая кучи окурков и смятых пластиковых стаканов на полу. Мы с Мартой и еще несколько человек, включая Уве, Мо и Линду, сели за барную стойку, чтобы переждать человеческий поток и спокойно выйти из клуба. Звукооператор включил спокойную электронную музыку. Мы заказали выпивку, и устало разговаривали на разные темы, в основном, конечно, о прошедшем концерте. Марту слегка шатало из стороны в сторону. Даже я, несмотря на большое количество выпитого спиртного, заметил это. Минут через двадцать мы решили, что уже довольно поздно и пора расходиться по домам. Вышли на улицу и не спеша побрели в сторону метро. Я прикинул, что до моего дома отсюда пешком идти около тридцати минут. Марта шла рядом, я подошел к ней и предложил сегодня переночевать у меня, заодно прогулявшись по улице. Она без раздумий согласилась, едва не повалившись на меня, она едва держалась на ногах. У станции мы попрощались с Мо и Линдой. Уве чуть раньше уехал на такси. Дальше шли вдвоем.
  Путь лежал по тихим и спокойным улочкам Меервег, Унтервег и Аллес аллее. В городе сегодня матча не было, а сборная сыграла вчера, так что по дороге нам почти никто не встретился. Лишь несколько запоздалых прохожих. Марта явно перебрала, если бы я ее не держал, она точно где-нибудь упала бы. Но зато настроение у нее было лучше не куда. Давно стемнело и дул прохладный ветер с залива. Я снял куртку, накинул ей на плечи, чтобы она не простудилась, и обнял одной рукой. Она шла, положив голову мне на плечо, и лепетала что-то несуразное, смеясь собственным шуткам. Потом увидела мой пистолет и попросила дать посмотреть. Я ухмыльнулся, вынул магазин и вложил Глок ей в руку.
-Полиция! Всем не двигаться! Вы все арестованы!- она вышла на середину дороги и стала махать им из стороны в сторону, делая серьезное лицо.
  Я не мог сдерживать смеха. Уж больно комично смотрелась она. Или может мне так казалось, я сам был сильно пьян. Я прислонился спиной к стене какого-то дома и хохотал во весь голос. Она смешно надулась, подошла ко мне неверным шагом и тыкнула дулом пистолета в грудь.
-А вам, инспектор Ставицки, вообще сейчас следует молчать! Ясно?!
-Да?- улыбнулся я. - Хорошо, буду молчать…
  Я обнял ее и прижал к себе. Мы целовались под светом новой луны, восходящей на небо. Я ощущал легкий, приятный запах, исходящей от нее. Она обняла меня за шею и всем телом приникла ко мне.
  Далеко за полночь мы добрались до дома. Поднялись на мой этаж, и я открыл дверь. Марта вошла в квартиру, небрежно скинула туфли и бросила сумочку на диван. Я снял куртку и ботинки, зашел на кухню и достал из холодильника бутылку рома. Взял два стакана, положил в них лед, плеснул баккарди и колы. Когда я вернулся в комнату, Марта сидела на кровати, увлеченно роясь в ноутбуке.
-Хочу посмотреть, какие тайны скрывает твой компьютер,- весело произнесла она заплетающимся языком.
-Там ничего интересного, поверь мне. Вот, держи, – ответил я, передавая ей стакан. Затем устроился рядом с ней и обнял за талию.
-Я тут недавно наткнулась на один сайт, сейчас покажу, - она сделала большой глоток, отставила коктейль в сторону и принялась набирать что-то в адресной строке. Пальцы слушались ее плохо, но, раза с третьего, ей удалось набрать правильное сочетание букв. Через секунду на экране появилась заставка, нарисованная в стиле аниме.
-Правда милые? - Сказала она, смотря на рисунки.
  Я посмотрел на монитор. Какие-то девочки, сидящие в окружении цветов и котят. Обычное японское аниме. Гипертрофированные глаза и лишь слабые намеки на нос и рот. Зато грудь у всех была как у моделей из глянцевых журналов.
-Это мой любимый художник, смотри как он вырисовывает лица. Мне так нравится… - продолжала она. Потом стала открывать другие страницы с рисунками. Я кивал головой, изображая то удивление, то восхищение.
-Вот это отличный сайт, - произнесла Марта, залпом допив куба-либре, - тут каждую неделю объявляют новую тему и все желающие присылают по ней свои рисунки, все время в разной стилистике. А потом их печатают в специальном журнале.
  У меня закончилось терпение. Я захлопнул ноутбук, отложил его в сторону и склонился над ней в поцелуе. Она крепко обняла меня, и мы какое-то время лежали, наслаждаясь моментом. Я исследовал руками ее бедра, ягодицы, грудь. Меня трясло от напряжения. Потом начал медленно расстегивать блузку. Но вдруг она резко оттолкнула меня и отодвинулась к спинке кровати.
-Нет, Рикко, я не могу…
-Что… что случилось?!
-Прости, но… я не могу… - она сидела, обхватив колени руками.
-Что ты не можешь!? - Резко спросил я.
-Я не знаю… я слишком много выпила… я не могу сейчас это делать…
-Какого черта, Марта, - я грубо выругался, - ты что, издеваешься?!
-Рикко, прости пожалуйста, мне не надо было этого делать,- она шмыгнула носом.
  Я вскочил с кровати, взял свой стакан и в ярости швырнул его в стену. Мелкие осколки разлетелись по сторонам. Марта вся сжалась и заплакала. Черная тушь медленно стекала по ее щекам.
-Рикко, прости меня, это я виновата, - рыдала она, - я сама в себе не разобралась, не знаю, что со мной происходит... наверное, просто еще слишком рано для этого… мне лучше уйти… - она поднялась и дрожащими руками стала застегивать блузку.
  Я потерял над собой контроль. Глаза застилала какая-то пелена злости. Я схватил ее руками и швырнул обратно на кровать. Марта посмотрела на меня испуганными глазами, не понимая что происходит. Я лег на нее сверху и прижал всем телом к простыне. Потом начал снимать с нее блузку, оторвав пару пуговиц.
-Что ты делаешь! Рикко, не надо!- едва выдавила она из груди под моим весом.
-Заткнись, сука! Закрой свой поганый рот!- прорычал я в ответ.
-Ты с ума сошел! Не делай этого, пожалуйста!- умоляла она.
  Я не слушал ее. Она пыталась оттолкнуть меня, убрать мои руки, но я приподнялся и сильно ударил ее ладонью по щеке.
-Лежи тихо, сука!- Марта еще сильнее заплакала, закрыла глаза и отвернула голову в сторону. Я задрал ей юбку и стянул трусы. Затем расстегнул брюки, достал свой член и ввел в ее влагалище.
  Она лежала подо мной, не шевелясь, тихонько роняя слезы на постель. Я сжал руками ее запястья над головой и грубо имел ее, сильно входя в нее, снова и снова. Я думал лишь о том, как двигается мой член внутри ее тела. Иногда она едва слышно говорила, всхлипывая: «мне больно, больно»… но я не слушал ее.
 Через несколько минут я спустил в нее и, обессилев, повалился рядом на кровать. Марта закрыла лицо руками, и какое-то время негромко рыдала, свернувшись в комок. Потом медленно поднялась и ушла в ванную комнату, опираясь рукой о стену, чтобы не упасть. Я лежал на спине, закрыв глаза, и тяжело дышал. Было слышно, как она разревелась в ванной. Я встал с постели, открыл окно и сел на подоконник. «Тварь, тупая шлюха»,- процедил я сквозь зубы,- «что ты еще хотела, сучка, а?» Я взял стоящую рядом бутылку рома, отхлебнул из нее, закурил и уставился в окно.
  Прохладный ночной ветерок разбивал дым от сигареты, играя с ним и придавая ему причудливые очертания. На темном, безоблачном небе ярко зажглись сотни маленьких звездочек, выстилая пестрый ковер для неспешного хода луны.
  Марта вошла в комнату, низко опустив голову и не смотря на меня. Она надела туфли, взяла сумочку и вышла из квартиры, не говоря ни слова. Я тоже молчал. Я смотрел из окна, как она быстрым шагом шла по улице, сложив руки на груди и не оглядываясь назад. Вскоре ее маленькая светлая фигурка скрылась за поворотом дороги. «Проваливай к чертям собачьим! Думаешь, ты мне нужна!?» Эта мысль несколько раз тяжелым эхом отдалась в моей голове.
  Я долго сидел, смотря помутневшими глазами в одну точку. Потом подошел к кровати и упал на нее так, будто шагнул в пропасть.
  Я летел в черноту. Мрак окутал меня со всех сторон. Грудь изнутри словно распиливали тупой пилой. «Что ты наделал?! Что с тобой твориться?.. Посмотри на себя, ты – предатель. Ты предал самого себя. Ты выкинул из своей жизни все, что считал правильным, ради чего жил, а в замен получил лишь зло. Обманул сам себя, ничтожество. Убийца, преступник, мразь»… Я сжал руками волосы на голове. Потом поднялся, подошел к вешалке и снял с нее кобуру. «Да какого черта?! Меня вынудили, это их вина!.. Вот дерьмо... Я не вижу смысла ни в чем. Все это не стоит ровным счетом ничего. Все тщетно, не к чему стремиться. Как же счастливы те дураки, которые этого не понимают… нам всем лгали, предлагая смысл в жизни. Но его нет, это обычная человеческая иллюзия, сказка… надежда на что-то. В итоге всех ждет одно и то же, несмотря на все усилия. Надежды нет. Это обман. И я в него не верю… А что остается?.. Да мне плевать, я делаю что хочу! Я не из тех тварей, что не могут понять свою ничтожность. Живут, сами себя заключая в рамки, придуманные для них и навязанные им. Меня на это не купишь, для меня нет рамок, нет закона, я сам себе закон! Я могу понять, что действительно мне нужно. Дьявол! Почему я должен испытывать какие-то чувства, если считаю это все ложью. Нет, все. Я свободен от всего. Свободен от всех чужих мыслей и идей. Я сам себе хозяин, а остальные пусть получат то, что заслуживают»…
  Я сидел, прислонившись спиной к стене, и вертел в руках пистолет. Я уже не испытывал никаких эмоций. У меня просыпалось и вновь затухало желание закончить все это. Я ощущал лишь ненависть ко всему вокруг и к самому себе. Я выбирал между сумерками и ночью. Между смертью и жизнью в мире, где не осталось ничего, что я любил. Моя монета застыла на ребре. Что мне остается? Продолжать жить между теми, к кому я питал сейчас лишь отвращение? Или прямо здесь все прекратить? Нет. Я не могу все просто так оставить. Я хочу видеть их под своими ногами! Сборище тварей, чья жизнь проходит в борьбе за жирный кусок, либо в тщетной надежде на что-то эфемерное. Но ведь тогда я тоже включусь в эту бессмысленную игру? Да, но по своим правилам… Черт!
Я передернул затвор пистолета…