Александра все называли Алексом. Вот и шеф: «Алекс, зайди». Это значит, что все нормально. Иначе было бы: «Александр Петрович, зайдите ко мне». На этот раз больше, чем нормально. Шеф ехал на Экономический Форум в Питер и брал его с собой. Неделя относительно свободной жизни в любимом городе, да еще и в период белых ночей! Считай – маленькое приключение!
Суета, предшествующая открытию Форума, начиналась с регистрации. За одним из столиков внимание Алекса привлекла молодая женщина. «Обаятельная. Лет тридцать пять, максимум – тридцать восемь», – отметил про себя Алекс. Женщину выделяла пышная прическа с крупными каштановыми локонами, ниспадающими до самых плеч.
Впрочем, Алекс обратил внимание не только на прическу. Моложавая и легкая, женщина больше походила на девушку. Подобные девчонки – подвижные, свободные в общении и острые на язык, характерны для жителей причерноморских городов. Их происхождение выдают смуглое от загара лицо и глаза, словно промытые морской волной – синие с бирюзой.
Алекс, выросший в Николаеве, сразу отметил: «наша», – и решил познакомиться. Удобный случай представился во время обеденного перерыва. Не найдя ничего более остроумного, он произнес:
–У меня такое впечатление, что мы с Вами уже встречались. Вы, часом, не из Николаева?
–Родилась в Очакове. В Николаеве в юности часто бывала.
–Давайте знакомиться: Алекс, по паспорту – Александр. Я из Москвы, а Николаев – моя родина, хотя я там уже лет тридцать не был. Женщина, мило улыбнувшись, просто ответила:
–Очень приятно, значит мы не только земляки. Меня зовут Саша, полное имя – Александра. Я здесь от морского порта. Менеджер по «пиар».
Они быстро нашли общий язык. Проникшись к Алексу каким-то особым доверием, Саша рассказала о себе. В Очакове у них был свой дом. Мама умерла, Отец – бывший капитан второго ранга сейчас в доме живет один. «Скучает, но куда я его возьму: квартира маленькая, со мной две взрослые дочери – семнадцать и девятнадцать». Замуж вышла рано. Один бойкий морячок – каплей, командир сторожевого катера увлек, можно сказать – соблазнил. Уехала с ним в Севастополь, потом он поступил в Петербурге в академию. А после академии укатил на Тихоокеанский флот. Сказал, устроюсь, сразу заберу. До сих пор забирает. Сначала какие-то деньги присылал. Потом его из флота выгнали. Говорят, пил, гулял с бабами. К тому же, проблемы по службе. В общем уволили. Где он сейчас, неизвестно. В розыск? Подавала. Нашли в тюрьме. «По-пьяни» зарезал собутыльника. Тогда нас и развели.
Компактная территория Ленэкспо позволяла Алексу видеться с Сашей каждый день, чаще издали. Иногда им удавалось перекинуться несколькими фразами. Как-то в буфете Алекс увидел красивые коробки швейцарских конфет и сразу подумал о Саше. Нашел ее и преподнес. Она была искренне удивлена и невольно перешла на «ты»:
–Ой, зачем это ты? Они же очень дорогие.
–Ничего, угостишь своих девочек. Скажешь подарок участникам от организаторов.
–Все равно. Как-то неудобно.
–Что же тут неудобного? Знак внимания. Считай, что я за тобой ухаживаю.
–Да что ты? Это же бесперспективно. Через пару дней уедешь и все.
–Неважно. Захотелось тебя угостить.
–Спасибо. Внимание дороже денег.
Алексу было приятно с ней общаться, и ни о чем другом, в известном для мужчин смысле слова, он и не думал. Поздними белыми вечерами гуляли по городу. Как-то на набережной Лейтенанта Шмидта обратили внимание на огромный, словно многоэтажный дом, океанский лайнер. Рядом сиротливо пристроился двухмачтовый парусник. Саша мечтательным голосом произнесла:
–Вот бы уплыть на этом большом лайнере, мир повидать!
–С миром лучше знакомиться на паруснике. Многое можно узнать и прочувствовать такого, что в обычной жизни остается вне поля нашего внимания.
–Да, наверное, на паруснике все рядом – и дельфины, и чайки. Только страшно.
–Скорее, непривычно. А, мне вот, глядя на эти два судна, пришла в голову другая мысль: одним суждено жизнь прожить как на этом лайнере – в комфорте, другим же – всю жизнь тянуть, словно на паруснике такелаж, и бороться со штормами. У каждого в этой жизни свой корабль и пересесть на другой, как правило, не суждено.
-Да, да, что-то похожее и у меня в голове промелькнуло. Парусник на фоне лайнера - очень сильный контраст. Так и в жизни.
Семь белых ночей и шесть суетных дней пролетели незаметно. Алекс и Саша расположились в уютном стильном кафе напротив Казанского собора. Пили ароматное абхазское вино Твиши. До поезда оставались считанные часы. Неумолимо подходил момент прощания. Алекс прикидывал: просто пожать по-дружески руку или же поцеловать в щечку. Он замялся. Саша улыбнулась:
–Эх, ты! Как в известном советском фильме: хороший ты мужик, Алекс, но – не орел!
Алексу кровь ударила в голову: «Вот шляпа! Что же это я? Женщине нужна ласка, а я – одни разговоры!» Он запаниковал: а что, если… Нет. Нереально…
Саша, продолжая улыбаться, просто спросила: «Сколько у нас времени? Два часа? Я тебя провожу. Поехали к тебе».
Перед расставанием в ответ на его: «Ты извини, что так получилось», – она просто ответила: «Не за что извиняться. Все нормально – отпускаю. Живи».
Алекс лежал на верхней полке. Долго не мог заснуть. Ему чудились синие с бирюзой глаза. Кудри волос ласкали его плечи, склонившееся над ним милое лицо, раскачивалось в такт стуку колес вагона. В обрывках сна привиделась бродячая собака, которую он как-то приласкал на улице. Уходя, произнес: «Дать-то мне тебе нечего – иди, живи». Потом во сне возник огромный корабль, который увозил его неизвестно куда. Он сильно разволновался и, проснувшись, увидел в окне сиреневый цвет утра. Поезд подходил к Москве.