Глава 31
Никто никогда не объяснял начальнику отдела контрразведки 37-ой армии подполковнику Владимиру Ивановичу Липунову причину того, что такой важный стратегический узел как Приэльбрусье был оставлен практически на произвол судьбы. Никаких частей РККА в Приэльбрусье не было… Сам себе Липунов мог сказать, что это был грубейший стратегический просчет советского командования, но никогда бы не произнёс это вслух, - не те были времена. Но немцы с успехом воспользовались этим просчётом, оседлав перевалы Главного Кавказского хребта силами 49-го горнострелкового корпуса и двух румынских горнострелковых дивизий. К середине августа 1942 года части 1-й немецкой горнострелковой дивизии «Эдельвейс» подошли к Клухорскому и Марухскому перевалам и вышли к Эльбрусу.
Из Москвы пришел категорический приказ уничтожить "эдельвейсов" любой ценой, а сделать это было некому. Боеспособных частей в регионе «кот наплакал»… В спешном порядке комплектовались сводные роты, в которые шли кавалеристы, хозяйственники, штабные работники… Наспех сформированные, не обученные, не имеющие горной подготовки… Все, кто попал под руку! Все, кто угодно, но только не горно-стрелковые подразделения, способные вести боевые действия в горах.
В этих условиях информация о том, что немцы в горах оборудовали аэродром, вызвала шок у командования Закавказского фронта. Липунову было приказано немедленно проверить её и принять меры к блокированию аэродрома и подходов к нему. Естественно, Липунов умолчал о том, что на аэродроме побывал сам Гитлер, иначе… Иначе, он бы первым пошёл под расстрел, а вслед за ним и все сотрудники контрразведывательных органов фронта.
Для выполнения задачи Липунову было выделено… шесть разведчиков, из которых только один оказался местным уроженцем. Все остальные видели горы только на картинках…
Краузе с удивлением глядел на шестерых разведчиков, вместе с которыми ему предстояло отправиться в горы. Красноармейцы были одеты в ватные телогрейки и ватные же штаны, которые делали их похожими на снежных баб. Но наибольшее изумление вызвала у него обувь разведчиков – заскорузлые кирзовые сапоги…
- Они что, пойдут в горы в сапогах? – тихо спросил он Липунова.
- К сожалению, никто не предполагал, что нам придётся вести боевые действия в горах, – так же тихо ответил Липунов. – Поэтому соответствующей экипировки у нас нет. Как нет и горной подготовки у этих солдат…
- В таком случае, мы затратим гораздо больше времени на восхождении, чем я рассчитывал, - сказал Краузе. – Нам придётся делать длинные привалы, чтобы дать людям отдохнуть.
Липунов в ответ только пожал плечами. Он коротко поставил задачу разведчикам и попросил задавать вопросы.
- Рядовой Губжев! – представился один из разведчиков. – Я знаю и Джылы-Су и Ирахитсырт. Я бывал там неоднократно перед войной! Нет там никакого аэродрома!
- Там есть аэродром! – устало промолвил Краузе. – И существует он более двух с половиной тысяч лет!
Он сказал и понял, что подставил себя сам! Откуда мог знать человек из охраны аэродрома его возраст? Теперь нужно будет как-то выкручиваться…
- Вот даже как?! – воскликнул подполковник. – И кто же это решил, что «наш» аэродром имеет столь древний возраст?
- При подготовке аэродрома к приёму самолёта Гитлера, из Берлина прилетал какой-то крупный чин из Люфтваффе. Специалист по проектированию и строительству аэродромов. В его задачу входило определить пригодность аэродрома к приёму тяжёлых самолётов. Он попросил нас раскопать кромку взлётного поля, чтобы определить высоту «подушки», то есть внутреннего слоя, удерживающего на себе саму полосу. Так вот, полоса сложена из гранитных плит, тщательно подогнанных друг к другу. А высота подушки – около метра. Вот он и определил возраст… Сказал, что даже при современном уровне техники не существует технологий, чтобы построить такую взлётную полосу.
«Чем дальше в лес, тем больше дров!» - подумал Липунов. Объяснять командованию, что аэродрому больше двух с половиной тысяч лет, значило навлечь на свою голову массу вопросов, на которые он не сможет дать более-менее вразумительных ответов. У него уже возникла мысль отменить разведвыход и быстренько расстрелять перебежчика «при попытке к бегству»… Но тут из дверей штаба выбежал дежурный офицер.
- Товарищ подполковник! – заорал он. – Только что звонил командующий и кричал «какого чёрта они до сих пор не отправились в горы?!» Извините, но это он о вас!
На отчаянно стучащем и гремящем всем своим металлическим нутром грузовике ГАЗ-А, именуемом в народе "полуторкой," группу доставили до давно заброшенной кошары, откуда разведчики пошли пешком.
Краузе решил дойти до Джылы-Су и там у ключа с «живой водой» устроить привал. На последних метрах разведчиков уже порядком «штормило», - видно было, что идут они из последних сил. Гладкая подошва сапог скользила на каменных осыпях, заставляя людей сохранять равновесие, и это ещё больше обессиливало их.
У ключа они просто упали на камни, распахивая на груди ватники, из-под которых валил пар…
Краузе ухмыльнулся и отправился к роднику. Наполнив водой пустую флягу, он разделся до пояса и обмылся. Ледяная вода взбодрила и придала сил. Он выдернул из рюкзака, благо ему вернули изрядно ополовиненное имущество, полотенце и растёрся докрасна.
Взяв рюкзак за плечевые ремни, Краузе обернулся и… остолбенел… Разведчики стащили с ног сапоги и лежали, забросив ноги на свои тощие «сидоры» и лениво пошевеливая сопревшими пальцами ног.
- Кто вам позволил разуться?! – заорал Краузе, забыв о том, что здесь у солдат другой командир.
- А что случилось?! – Липунов напрягся.
- Они не смогут теперь обуться! – Краузе сбавил тон. – При длительной ходьбе в горах ноги сильно отекают. Если снять обувь, отёк тут же концентрируется в ступнях, и обуться потом становится весьма проблематично.
И без того гадкое настроение Липунова, стало значительно хуже. Он уже жалел о том, что доложил командованию данные, полученные от перебежчика, и о том, что не дал команду расстрелять его сразу же после пленения, хотя такая мысль у него была. Почему-то изначально он стал ожидать от Краузе больших неприятностей. Последней каплей стало упоминание о визите Гитлера, сделанное им перед разведчиками. Теперь уже недостаточно будет уничтожить перебежчика, уничтожать придётся всю группу…
Ваха почувствовал изменения в настроении подполковника, но не подал виду. Он не даст убить себя ни при каких обстоятельствах. Не для того он вышел из подземелья, чтобы так просто умереть на верху…
Чтобы обезопасить себя, Краузе решил полностью измотать солдат на подъеме. Он задал такой темп, что до плато дошли уже тёмные тени, а не солдаты. Ваха разумно рассчитал, что в одиночку подполковник не решится свести с ним счёты…
Палатку ставили уже в полной темноте, и если бы не луна, вынырнувшая из-за острой главы пика Калицкого, эту затею пришлось бы вообще оставить…
Утром разведчики, ведомые Краузе, вышли на взлётную полосу.
Мачты, осветительные приборы, ограничительные и запрещающие таблички на немецком языке, пустые бочки из-под горючего… И явные следы приземления и взлёта самолётов…
Липунов взялся за голову, раскачиваясь… До последнего момента он рассчитывал на то, что следы будут достаточно неубедительными, и информацию Краузе удастся похоронить… Но то, что он увидел, скрыть не получится при всём его желании. А значит, Краузе придётся вести обратно и докладывать его данные в полном объёме! В том числе, и о посещении Приэльбрусья Гитлером. Чем это может закончиться для него лично, Липунов боялся даже подумать…
Оставалось убедиться ещё в одном, последнем факте…
- М-да-а, - Липунов даже не пытался скрывать свои чувства. – Что ж, камрад, показывай теперь свои артефакты!
Краузе подвёл подполковника к краю взлётки, вскрытому егерями.
Липунов спрыгнул в раскоп и попытался воткнуть острие кинжала между двумя гранитными плитами. Клинок жалобно заскрипел, но вошёл в стык лишь на пару миллиметров.
Подполковник тяжело выбрался из раскопа и встал на плиты, разглядывая их сверху.
- Говоришь, даже сейчас нет таких технологий? – задумчиво спросил он, и вдруг сорвался на крик. – Так как же, чёрт побери, это могли сделать племена горцев, живших здесь две с половиной тысячи лет назад?!
- А вот этот вопрос – уже не ко мне! – пожал плечами Краузе. – Я был не меньше вашего удивлён, услышав такую дикую, казалось бы, версию! Но у вас сильные учёные, они наверняка определят возраст этих плит с точностью до года. Это ведь не ваша сфера деятельности, господин подполковник, вы-то чего взволновались?
- Да! Ты прав! Но вот это, - Липунов топнул ногой по взлётке, - Вот это – моя! Мне теперь придётся долго и больно объясняться, как так случилось, что у меня под носом работал аэродром врага, а я ничегошеньки об этом не знал!
- Ну, вы и о том, что немецкие горно-стрелковые дивизии оседлали перевалы, не знали! Узнали лишь тогда, когда гауптман Грот приказал установить на Эльбрусе знамя Рейха. А аэродром по сравнению с этим – ну, сущая мелочь!
Липунов с трудом сдержал яростное желание пристрелить Краузе на месте…
Продолжение следует -