Бывший директор сельской школы Олег Олегович, а ныне, пенсионер, проснулся среди ночи (уже не первый день и месяц) и, несмотря на разные успокаивающие капли так и не смог заснуть. Мучила его совесть (чего он сразу не понял) за проступок или преступление (как он сейчас понимал), совершенное много лет назад, в далекой студенческой юности. На пятом последнем курсе угораздило его подружиться с двумя студентами своего курса из соседнего потока, сынками больших начальничков, и которым (как он после понял) было все позволено. Прямо тот случай: "Баловство меня сгубило, я сбился с правильной пути..." И эта вседозволенность, и относительное материальное обеспечение довели их до состояния необузданной наглости, невозможности понимания плохого, злого. Учились они прилично, ожидая хороших теплых мест, но вели, тем не менее, разгульный образ жизни.
Познакомился он с ними в спортивном зале университета, куда ходили играть в волейбол.
После победной игры с другим факультетом решили отметить в кафе(ночных клубов и казино тогда еще не было), потом перешли в ресторан, а после пошли в парк, на танцы. Вино сближает людей быстро, сдали друзьями, расходиться не хотелось. По дороге один из новых знакомых, кажется, Яшка, предложил соревнование: с одного удара отправлять в нокдаун случайных первых встречных прохожих.
Пока Олег сомневался давать согласие на такое соревнование, или нет, Яшка, а затем Юрка «вырубили» один за один встречных людей. Народ шарахался от них, как от прокаженных, переходили на другую сторону улицы, а милиции, как всегда в таких случаях не было, хотя все происходило в тридцати метрах от центрального входа в парк культуры и отдыха. Наступила очередь и Олега: «…ты что же, договорились, ведь…?»
Первого встречного он пропустил, а второго, молодого парня, улыбчивого, скромно-одетого, может быть, спешащего на свидание к девушке, или за лекарством к матери, он все же ударил коротким хуком в нижнюю челюсть, отчего тот потерял равновесие, но удержался на ногах, не потерял сознание и бросился в сторону от озверевшей компании.
Прогулки по парку не получилось. После стакана водки в какой-то «Березке» или еще другой «стекляшке» Олег пошел домой, где заснул тяжелым пьяным сном.
С новыми «друзьями» он порвал, хотя после этого случая не считал себя лучше их. А потом летели годы, все закружилось-завертелось: перестройка, переворот, сорок лет работы на селе в школе, где последние двадцать лет он был директором.
Если быть откровенным, то на село он уехал от стыда, нет да нет, случай с подлым поступком время от времени всплывал в его памяти.
А потом пошли дети, выживание при «первоначальном накоплении капитала», где в полной мере учителя и врачи, работники культуры, ощутили на себе, что такое свиное рыло капитализма.
Чтобы как-то выжить, Олег Олегович с женой Надей, как и все учителя держали на селе скотину, огромный огород, сад, сажали большой участок картофеля, косили сено. Он, городской житель, который во время каникул у бабушки боялся коров (провожали за руку в туалет, за коровником), держал двух коров, двух быков на откорм, несколько поросят, кур, гусей, кроликов.
Скотину тоже резал сам, один, как полутонных быков (оглушая их сперва, топором) таки и десятипудовых свиней. Однажды, когда забил около пятидесяти кроликов зараз (поленом, как обычно), то понял, что со скотиной надо «завязывать». Кролики уже стали мерещиться. Да и жить стали лучше, стали платить зарплату, дети отучились. Забой животных отражается на психике. Олег Олегович стал замечать, что смог бы убить и человека, если надо, если так случится.
За прожитые годы, он вольно или невольно делал какие-то обычные и необычные человеческие подлости, но тот поступок в прошлом считал в первой тройке своих грехов, и он больше всего мучил его.
Единственным его желанием было увидеть этого человека из прошлого (хотя он понимал, что это невозможно), встать перед ним на колени и просить прощения, хотя понимал, что сам себя он не простит никогда, и даже было это неважно: простит ли его тот, им побитый парень. Только стоять на коленях перед ним, перед его окном, перед его домом, перед его детьми, если они у него есть, стоять и просить прощения: в дождь, в снег, в зной, лишь бы успокоить грызущую его день ото дня на закате жизни, совесть….