Навеяно произведением автора "Светлая Ночка"
«Музыка в ночи» http://www.proza.ru/2013/01/06/1800
Цитируется (на правах пародии) лишь текстовая часть материала.
о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о
"Гости разошлись, и стало пусто.
Пусто и гулко, как в ночном переулке.
И стук собственного сердца воспринимался, как звук чужих шагов за спиной.
Она бесцельно бродила по дому, переживая окончившийся праздник,
и даже оглянулась, так зримо возник образ идущего следом человека.
Горели плавающие свечи
Большие тени шевелились на стене, смешно ныряя, неумело прячась.
Мерцали елочные гирлянды.
Пахло мандаринами, чужими духами и чужими мужчинами.
И - такая тишина…
Она подошла к камину, взяла стоявшую на нем фотографию, улыбнулась, прижала ее к груди обеими руками и вновь зашагала по комнатам.
И тут плотную ткань тишины разорвал треск распахнувшейся форточки.
Следом послышался грохот упавшего металлического предмета и раздался звон разбитого стекла.
Испуг молнией прошелся по телу и заставил резко обернуться.
На паркете валялся серебряный поднос, а на нем и вокруг блестели осколки бокала с каплями красного вина.
«Видимо, кто-то из гостей поставил поднос с недопитым вином на край стола, - а я, проходя мимо, задела», - облегченно переведя дух, подумала она.
Ворвавшийся в форточку ветер принес музыку.
Она остановилась и прикрыла глаза.
Звуки вызывали в ней множество картин,
Наплывая одна на другую, они были похожи на сны,
Вернее, на один, но повторяющийся, сон…
Она увидела себя, стоящую у окна в ожидании…
Струнный оркестр, сотнями голосов, поёт в её душе.
Мелодия растет, поднимается, бушует и… резко смолкает, заставляя прислушаться.
И вот уже слышится цокот лошадиных копыт, смолкающих у подъезда особняка.
Простоволосая, забыв накинуть шубку, она выбегает на заснеженное крыльцо, видит, как он выходит из кареты, а она, с криком: «Вернулся!!!», готова уже кинуться ему на шею и зарыться лицом в складки его одежды, вдыхая родной запах…но «кадры» отматываются назад, и она вновь у окна,
стонет оркестр, пауза, слышится цокот, она выбегает и… всё начинается сначала...
и нет этому конца…
Пока звучит мелодия.
А наутро пришло письмо.
«Всю ночь писал музыкальную пьесу. Для тебя. Высылаю.
С первых аккордов она поняла, что это была та самая музыка."
© Copyright: Светлая Ночка, 2013
о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о
Гости разошлись, и стало пусто. Как ночным тревожным переулком.
Будто кто скомандовал всему «стоп». В помещеньи так внезапно гулком.
Сердца стук в растратившемся гаме. В штрихпунктирном выдался режиме.
Смерился с бесцельными шагами. Не понять – своими иль чужими.
А она – пустым бродила домом. Пережив столь долгожданный праздник.
Он ещё вот только был ведомым. И уже законченностью дразнит.
А она – ждала вестей из Рима. Из Неаполя ждала вестей – она же.
Образ возникал настолько зримо. Хоть лови себя на шпионаже.
Обратись к топочущему следом. Притушив свечные оплавленья.
Ждёт качалка, всем доступным пледом. Твоего немого повеленья.
Шевелясь и прячась неумело. Тени по стене комично лазят.
Надобно бы очертиться мелом. Эти – и без глаз исправно сглазят.
Тишина – невзорванная мина. Улыбнувшись, чтобы ей потрафить.
Действие второе: у камина. Главный предержатель фотографий.
Эти строк гирлянды – точно те ли? И того касаются лица ли?
И глаза с чего-то вдруг блестели. И на ёлке шарики мерцали.
Пахло мандаринами и ёлкой. Воздух парафиновый и мылкий.
Мышь, задрапированная щёлкой. Женскою отметилась ухмылкой.
Левого плеча в недоплеванья. Верой в нехорошие приметы.
Действом неприличного названья. По полу рассыпались предметы.
Может, всё разыграно ветрами. Может, наследил сквозняк-хапуга.
Хлопали откланявшейся раме. Стёкла полноценного испуга.
Может быть, поднос стоял неровно. Или зацепилось что-то где-то.
Видимо, всё то, что чистокровно. Будет хоть и краем, но задето.
Впрочем, что особого такого? Чем они страшат, подарки эти?
Хрупкие и жалкие оковы. Путь свой завершают на паркете.
Ветер всё продул, но всё ж при деле. И свистит, что будто бы давно там.
В пику, на фаготовом пределе. Разыграл, паршивец, всё по нотам.
Вот, опять, бесплотно и бескрыло. На своём вздыхает концертино.
А она – к чему глаза закрыла? Ей какие грезятся картины?
Нотный стан бумага меловая. Снова отразит, которым разом.
Друг на друга, словно наплывая. Музыкальным выплеснуться фразам.
И с того, наверно, не спалось ей. Увлекли по комнатам блужданья.
С сладкой той тюрьмы, многоголосьей. У окна в неволе ожиданья.
А мелодия – ума совсем лишает. Заставляет слушаться созвучий.
Ей цена, на диво, небольшая. Мухой направляться в дом паучий.
Там, где результат – давно испытан. И своё заслышал до-диез – "да".
Где вот-вот послышатся копыта. Тактом – до вступленья у подъезда.
Там же, – где забыв накинуть шубку. Где встречать – заснеженной эскадры.
Но опять – всё обращают в шутку. И назад отматывают кадры.
На века был смотан этот кокон. В нём одна мелодия звучала.
С темой – ожидания у окон. Той, что без конца и без начала.
- - - - -
Радужный финал – добавил б весу. Что, конечно, дело б упростило.
Он ей посвятил большую пьесу. Не послал, она его простила.