Все картины наполняли меня своими эмоциями, глядя как я тоскую дома. Все было кончено. Все семь картин были нарисованы. ”Семь грехов человека по-своему”, запечатлены на холстах. Не те семь грехов, которые вы привыкли видеть или слышать. Они давно устарели и не имеют никакого отношения к моей теории. Главное, мои ”семь грехов человека по-своему” запечатлены. Люди их увидят. О них узнают. Узнают о моей теории. Теории под контрастным названием ”Семь грехов человека по-своему”. Высокомерие. Естественная красота. Самолюбие. Наивность. Доверие. Снисхождение. Ложь. Составляющие моей теории.
Что ж, я завершил начатое собою. И кто я такой не имеет никакого значения. Что со мной будет также не важно. Да и собственно, мне наплевать. Моя жизнь во мне завершилась. Моя теория закончена.
Эта история взяла своё начало с конца. Был ясный вечер как ему не свойственно. На выставке Волевого было представлено семь картин. Среди гостей стоял один, в тёплом свитере и закатанными манжетами. Глядя на свою теорию он улыбался с иронией. Зная, что его руки сковывают наручниками. Йозеф смотрел на свою цель с жалостью. Смотрел на преступника, которым скрытно гордится. Ценители творчества в недоумении шептались. Волевой всё с той же ироничной улыбкой задал вопрос, на который ответить ценители его искусства затруднились: “За что я потратил на вас жизнь?” Эксперты в белых перчатках аккуратно снимали ценности всей короткометражной сцены.
Я был уверен цель его жизни – теория.