Чак Норрис шел по улице. Сегодня был день получки и был он счастлив. Чак всегда был счастлив в день получки, и поэтому почти забыл о том, что поругался с режиссером. Случилось это как раз перед тем, как толстуха Мэриэм, заорала выглянув из окошка студийной кассы - "Граждане селебрити, подходим по одному, даем автограф, берем баксы, отваливаем". Режиссер требовал, чтобы в момент, когда Чак бьет бандита, лицом он обозначал злость. Нельзя бить человека, с лицом Снуппи, сказал режиссер. Чак обиделся. Он не виноват. Это не его конек, играть лицом. Он умеет играть кулаками. Режиссер в ответ, посоветовал изучить систему какого-то безумного русского. Славского. И вот, Чак шел по бульвару Голливуд, и искал актерскую школу, где преподают этого самого Славского. Подошел к тележке торговца хот-догами.
- Один с горчицей и кетчупом, - по-американски независимо бросил Чак.
- Момент, - по-одесски лениво отозвался продавец, и засуетился у тележки.
- Вы не знаете, где находится школа Славского?- Чак оглянулся, пытаясь нащупать глазами нужную вывеску.
- А шо? – уложил длинное тело сосиски в булочку продавец.
- Мне надо научиться играть лицом, режиссер Роджерс требует.
- Тада вы по адресу. Я научу вас за пятьдесят долларов.
- Правда? А как вас зовут, - удивился Чак, но показал бумажник.
Низенький пожилой еврей, отложил в сторону хот-дог, и скромно склонил голову:
- Славский. Брат. Двоюродный.
Потом он внимательно, посмотрел на Чака, взял его за плечи, покрутил в стороны и изрек:
- Я вижу в тебе потенциал.
- Риалу? - спросил Чак.
- Да, - ответил продавец. – Сделай обиженное лицо. А злое. А грустное. А задумчивое. А усталое. А возбужденное. А счастливое. А яростное.
Чак пытался, но лицо оставалось неизменным.
- Верю, - глядя на него сказал продавец, расплакался, и расцеловал Чака в обе щеки. Потом перекрестил, и взял пятьдесят долларов.
- Ты готов, мой мальчик. Голливуд ждет. Иди.
- Это все?- удивился Чак.
- Нет. Я выпишу сертификат. Покажешь режиссеру.
Продавец достал из тележки салфетку, что-то нацарапал на ней, и передал Чаку.
- Спасибо, - сказал Чак, и отправился домой.
На следующее утро, перед съемкой, он подошел к режиссеру, и протянул салфетку. На ней корявым английским было выведено:
- Мистер Роджерс. Тетя Цилю всегда говорила, шо не из всех крокодилов получаются приличные дамские сумочки. И если ты до сих пор ещё этого не понял, то я поинтересуюсь у твоей жены, шо делает Линкольн, номер 69HLV, на бульваре Голливуд, возле дома миссис Кларксон, с 17-00 до 19-00 ежедневно, а иногда в субботу вечером. Большой поклонник твоего таланта, Самуил Левински.
С этого момента, у Чака все получалось, и он с благодарностью вспоминал гения создателя актерской школы, как его позже поправили - Станиславского.