см.ФОТО:1.первый ряд:слева направо,гнусный п-к нестяк, заместитель начальника факультета., второй, нач.ф-та г.м-р Образцов Л.Н.,замполит ф-та п-к Кононов,нач. нашего курса пп-к Исаев Е.А.,"комсомолец" ф-та ст.л-т Емельянович.СТОЯТ:пр-к Глазков,пп-к Коклюшин,к-нт Крысюк, пр-к Песенко.
сидит начальник второго факультета , полковник Образцов Л.Н. За трибуной выступает начальник политотдела академии, генерал лейтенант Логинов С.П.
3.Замполит, нач.ф-та, нач. курса.
4.Наш.нач.курса, замполит ф-та, нач. одного из курсов ф-та.
Все хорошее, в том числе и каникулы, проходит быстро. Побывали с семьей у родителей. У всех по очереди. Порадовали внучкой, и моим новым статусом. Отдохнули маленько от Питерских забот. И снова назад, в упряжку.
По любому, второй - это уже не первый курс. Черт которого нам малевали в течении первого-второго полугодия обучения, оказался, не настолько страшным, но тягомотным. Главный девиз третьего семестра: «Зимний экзамен по анатомии, это повторное, и окончательное поступление в академию!». Или же вылет из нее без разговоров, поэтому налегаем на изучение человека, со всей силой нашего еще не до конца пропитого и прокуренного мозга. Это вам не трактор изучать, товарищи агрономы. Да еще и надо все это знать на мертвом языке, который латинским называется, но ведь не в одной анатомии заключается суть человеческая. Поэтому параллельно с ней нам накидывают пару-тройку каменных спасательных кругов в виде биологической химии, гистологии и нормальной физиологии. А для того чтобы все это воодушевить, обильно разбавляют эти никчемные науки, главными дрожжами жизни нашей, марксистско-ленинской философией!
И кое -что по мелочам, чтобы не скучно было. Вот вам в добавку, основы военной педагогики и психологии, тактику и топографию, иностранный язык и общевоинские Уставы. Без всего этого военный врач состояться никак не сможет. Проверено десятилетиями. Само собой, без культуры физической, ни шагу вперед.
Передышек никаких нет. С первой минуты в учебу, как в петлю. А так как нас теперь переселили в основной корпус факультета, то есть и дополнительные нагрузки. Живем мы , (не я, а мои подчиненные), по проспекту Карла Маркса. Повторюсь, что когда то, до Октябрьской революции 1917 года , проШпект носил название Большого Сампсониевского. А после приснопамятного ельцмановского переворота в 1991 году, Маркса попросили потесниться, и уступить снова место Сампсонию.
Общежитие факультета имеет пять этажей. Первый- административный. Остальные для проживания курсантов и слушателей. Мы ведь вплоть до конца четвертого курса называемся курсантами. А в последние два года обучения приобретаем «высочайший» статус слушателей.
Сразу внесу ясность в различии этих статусов. Курсант получает в месяц, аж семнадцать полноценных рублей на руки. Проживать обязан в общежитии. Питается в курсантской столовой. И ходит раз в месяц в наряды по ней.
Слушатель получает на руки девяносто пять рублей, и на них питается где хочет. Может при желании харчеваться в офицерской столовой военторга при академии, проживать, где пожелает, или все в той же общаге факультета.
Но как всегда, имеется ряд исключений из любых законов и правил. Например, если тебя угораздило родиться в славном городе Ленинграде, и здесь живут твои родители, и ты желаешь жить в собственных апартаментах, а питаться мамиными ватрушками, то никто и не против. И академические чиновники тоже, только за.
После казарменного положения первого курса, милости просим, живи дома. Таких везунчиков на курсе немного, но на всех сто двадцать, аж четырнадцать. А теперь прикиньте, что на каждом факультете, (сокращенно факе), по шесть курсов, и на каждом курсе примерно по столько же. Вот кому оказывается она, альма-мама. А еще со второго курса, проживать где душа пожелает, могут те, у кого есть на что.
Ну, а тем, кому менее повезло в этой жизни, тогда вперед и с песней, на казенные простыни. Здесь, соответственно, свои прелести жизни. Раз в месяц, наряд по курсу. То есть сутки нужно отдать на поддержание порядка и дисциплины в расположении своего курса. А так как мы теперь еще и на факультете находимся, то раз в месяц - наряд по факультету. Дневальными. Для поддержания порядка и дисциплины в расположении всего факультета.
Под моим, и мне подобными, чутким руководством, потому как я теперь раз в месяц заступаю дежурным по факу. На сутки. И того в месяц набирается у каждого три-пять пропущенных учебных дня. А все это -отработки. В часы самоподготовки. То есть в личное, и без того кастрированное время.
Ну, и начальство наше факультетское, теперь, соответственно, ежедневно у нас перед глазами. Как и мы у них. Полковник Образцов - целый Лев Николаевич, начальник фака. После усопшего генерала Зозули. Вальяжный такой, полковник, барского покроя. У него есть заместители, разумеется. Тоже полковники. Один прямой зам - полковник Нестяк Г.П, а второй- комиссар, пардон-замполит. А как же без него? Без замполита медицинский факультет в советские времена никогда бы не смог подготовить качественного, военного эскулапа. Его фамилье Кононов В.С.
Это про него, и ему подобных , ходил тогда анекдот. Сидит Кононов в своем кабинете, службу бдит. Пригрелся возле батареи. Дремлет, с «Правдой» в руках. Газетенка свернута в трубку, потому как от мух приходится отмахиваться. И тут одна из них, жирная и наглая, садится политруку на переносицу. Скосив глаза к средине, он замер.
-Ты кто такая!? - спрашивает, проснувшийся от зуда, замполит.
-Я Вася, - отвечает мух..й.
-Так и я Вася, - говорит комиссар. И замахивается со всей дури "Правдой" по наглецу.
-Не убивай меня тезка! - завопил мух. - Я тебе могу пригодиться!
-Ну, говори, засранец!
-Я могу выполнить три любых твоих желания!
-Давай!
-Говори первое, -прожужжал мух..й.
-Хочу, чтобы вон там на стоянке, перед моим окном ,стояла моя, такая же белая «Волга», как у начальника факультета.
-Второе желание!?
Кононов глянул в окно, а машина уже стоит.
-Хочу, чтобы на столе передо мною лежал бумажник, набитый сотенными банкнотами.
Не успел договорить, как толстый кошелек шмякнулся на стол.
-Говори быстрее третье желание!
-Хочу, …хочу…всю оставшуюся жизнь просидеть здесь и никогда и ничего не делать, - промычал Василий Степанович, и спросонья хлопнул себя газетой по носу. Мух упал замертво на пол. Машина и кошелек мгновенно исчезли.
-Вот черт, дурак, старый, - выматерился замполит. - Ну, хрен с ними, с «Волгой» и с кошельком, зато третье пожелание осталось при мне.
Были и другие, не менее чем должностные лица. Вот хотя бы штатный комсорг факультета, старлей Емельянович. Или еще штатнистее, «стой там-иди сюда», что - то вроде завхоза, майор Коклюшин. Да, тот самый, что вручил когда - то мне ключи от моего клоповника. И проживающий на одном этаже со мною.
Были еще секретарши, и возможно, что еще какие - то тех. работницы, но я их уже не припоминаю.
Курсанты проживали по три-четыре человека в одной комнате. Естественно, что кучковались уже по своему усмотрению. Кто с кем сдружился, но тем не менее в пределах своих взводов.
Теперь упор пошел еще больше на самосознание. С нас, командиров, начальство по - прежнему стремилось спрашивать за подчиненных, но, увы, это уже было совсем по - другому. Если на первом курсе пытались кого - то вразумить, поддержать и даже удержать от неосмысленных шагов в ту или иную сторону. То ныне все были отпущены на свое усмотрение. Желаешь учиться, учись. Иссякло такое желание? Никто особо - то и не удерживает.
Да и чего греха таить, после определенных кардинальных перестановок, дышать в моем взводе стало намного легче. Конечно, обиженные и их сателлиты, исподтишка всегда были готовы вставить палочку в мое колесо, но теперь уже с большой опаской. И до них дошло, что начальник курса, да и вышестоящее командование, на моей стороне.
Теперь уже не начальство, а преподаватели, тех или иных дисциплин, спрашивали с командиров взводов и отделений за успеваемость, и дисциплину подчиненных. Что иногда приводило к крайне негативной, и быстрой реакции с их стороны, отражавшейся на наших личных показателях в учебе. Приходилось на ходу учиться вертеться. С еще большими оборотами.
-Это ваше творчество? -спрашивает шеф, случайно обратив внимание на раскрытый блокнотик в моих руках.
-Мое, - слегка замявшись и смутившись, отвечаю я. Там на внутренней стороне обложки красовалась королева цветов, роза. Я во время пауз на лекциях искусно изобразил ее четырьмя оттенками шариковой ручки.
-Ну, вот, а я ищу редактора стенной печати курса. А таланты оказывается рядом. Вам приходилось заниматься, когда - ни будь подобной работой?
- Да, приходилось. И неоднократно. Не стал я отнекиваться.
-Вот и чудненько. Подберите на курсе коллектив на свое усмотрение. И через неделю у нас должна быть своя газета, потому как через десять дней будет проводиться конкурс стенной печати на факультете. А затем и обще академический смотр.
-«Ну, вот,- подумал я,- мало у меня проблем, только еще и этой нагрузки не доставало».
Но отказывать нашему начальнику было не принято.
-Что вы там задумались, Владимир?
-Хлопотно это, вы же сами понимаете, Евгений Алексеевич.
-Ничего, ничего, вы справитесь. Я уверен.
Вот так неожиданно, у меня появилась еще одна общественная обуза-нагрузка. Ничего не дающая , кроме плюсика в выпускной характеристике. По принципу, кто тянет, на того и грузят. Некоторые, типа моего "корефана", Якименка, вообще ничем, кроме себя любимого, не занимаются. Ах да, правда, он успешно исполняет одну роль, Санчо Пансы. На охоте носит ружье начальнику, и бегает с палкой загонщиком. Другие, вроде парторга Пермякова, при абсолютном отставании по всем дисциплинам, пытаются надувать щеки и изображать умную морду лица. Надо отдать при этом должное, прапору Песенку. Роль старшины курса, и главстукача он исполняет превосходно.
Продолжение следует.