Глава из романа "Далекие берега. Алунта: время холодных зорь..."
Весна уступила место теплым летним дням. Буйно пошла в рост трава. Кусты и деревья оделись в шапки молодых зеленых листьев. Солнце прогревало и оживляло каждый комочек пахотной земли, проснувшийся от зимней спячки, вспаханный крестьянским плугом и засеянный рожью.
Женька с Ефимом - своим лучшим другом, любил ходить на речку, ловить рыбу. Речка было недалеко, прямо за кладбищем, в пяти минутах ходьбы от Алунты. Место было живописное и удивительно спокойное. С одной стороны речки росли буйные кусты и деревья, камыши и водоросли с лилиями. С другой – открывались поляны с белыми, желтыми и синими цветами. Высокий западный берег с откосами окаймляли вековые медоносные липы. Словно «алунтские Альпы» возвышались эти откосы над петлявшей внизу чистой прозрачной рекой и мостом через речку по дороге на Маляты, по которому ездили и скрипучие крестьянские повозки, запряженные лошадьми, и гудящие двигателями, трех и пятитонные зеленые машины.
Река имела несколько изгибов и после каждого изгиба открывалась в совершенно новом виде своей красоты. В одном месте она текла быстро и была прозрачна, и чиста как стекло на отмелях, в другом - сразу за поворотом, тихая с задумчивым омутом, с глубоким дном и кувшинками на воде. В пойме ее южного русла водились угри или вьюны – длинные и гибкие как змеи рыбы, но Женька с Ефимом боялись туда лазить, там было болотистое место. Ловили рыбу в основном с моста или с северного берега из кустов под берегом, где водились голавли. А с высокого моста ловить рыбу было одно удовольствие, потому что дно просматривалось как на ладони, и если забросить крючок с червяком, то можно было любоваться на то, как рыба подходит к крючку, как трогает его губами. У ребятишек это зрелище вызывало невообразимый восторг. Но с моста можно было ловить только полосатых, как тигры, окуней и красавицу речек – красноперку, да еще юркую верховодку – оклейку.
За очередным поворотом русла, за холмом с деревьями, речка переходила в тихий омут. Это место называли еще «женской купальней». Здесь и впрямь было самое удобное, укромное и безопасное место для женщин: дно не глубокое, течение тихое, толстые стволы деревьев наклонялись, изгибаясь, к воде и с них как с мостика можно было прыгать и нырять в воду.
Женька, еще с прошлого вечера окрыленный идеей рыбной ловли, сегодня с утра решил податься на речку и наловить целую сумку рыбы. Он даже Ефиму ничего не сказал об этом, потому что Ефим вечно его втягивал в какие-то военные игры и ему приходилось рисовать на досках и выпиливать потом из них деревянные автоматы, и винтовки для всех ребят, так как никто из них так хорошо не мог рисовать карандашом, как это делал Женька. И поэтому во всех военных играх Женька был вечным заместителем Ефима, который выступал всегда в роли командира. Естественно, в их военном отряде всегда были и две отважные девчонки в роли санитарок или радисток - Анька и Валька Нарушите. Но им за каждый «поцелуй» нужно было носить для услады целую пилотку, набитую стручками зеленого гороха, тогда только они начинали по-настоящему «работать» и таскать на своих спинах раненых бойцов и командиров, то есть Ефима и Женьку. Женьке это чертовски надоело и он решил порыбачить сегодня с утра сам, в одиночку. Он взял удочку с леской из свитого конского волоса, банку с червями, сумку для рыбы и подался на рыбалку.
Было еще раннее утро, солнце только-только поднялось над просыпающейся землей. На речке никого не было, и Женька с удовольствием закинул крючок с леской и поплавком в спокойную прозрачную гладь речной воды. Ему повезло – пошел хороший клев. И окуни, как взбесившиеся тигрята, хватали червей на крючке и Женька, видя их «жор», подсекал в нужный момент и вытаскивал из воды бьющихся колючих красавцев. Через два часа, когда клев закончился, он решил поохотиться на щук.
Щуки были ловкие и хитрые хищницы. Они тихо стояли, не шевелясь, у края зеленых водорослей в воде, упорно поджидая свою жертву и уже не промахивались, если маленькая рыбка проплывала где-то рядом. Женька знал как ловить «стоячих щук». Из лески у самой верхушки удилища делалась широкая петля, и леска с петлей подводилась вод голову щуки. Когда петля находилась за жабрами – можно было ее затягивать. Он заметил в воде одну щучку, сделал петлю, тихо подвел ее и потянул с азартом за леску. Рыба забилась на конце его удилища, заарканенная петлей, словно лошадь. Женька и сам от радости чуть не свалился в воду, вытаскивая ее упругое трепыхающееся тело.
Солнце поднялось уже высоко и грело по-летнему жарко, когда у моста на речке появился Альгирдас Откочис, молодой высокий с белыми волосами парень – заядлый рыбак. Он подошел к Женьке, поинтересовался, как идет у того рыбная ловля.
- Много поймал? - спросил он.
- Так себе… - ответил скромно Женька, - пол сумки, в основном окуни и красноперка, да вон одну щучку заарканил…
- О, щучка – это хорошо, - сказал Откочис, - пойду-ка и я немного разомнусь, наловлю рыбки.
- А как ты будешь ловить? У тебя же нет ни удочки, ни сети?
- А я ее руками. Зачем мне сети?
И он, засучив рукава и штаны, полез в воду и начал голыми руками из-под коряг вытаскивать одну за другой плотву и красноперку. Женька стоял, удивленно разинув рот. «Вот это да! Вот рыбак, – думал он. – Вот ловкач!».
Ближе к полудню на реке появились защитники: Никита и Васька Ломок с винтовкой. Васька с моста увидел щуку в воде у камышей и крикнул Никите. Никита с берега выстрелил в нее из винтовки, но угол полета пули был слишком мал и она, «дзенькнув» рикошетом от воды, ударила в другой берег. Щука, оглушенная ударом пули о воду, все-таки всплыла вверх брюхом на поверхности воды и Васька Ломок, скинув сапоги, плюхнулся, не раздеваясь, прямо в обмундировании в воду и, подплыв к ней, уже хотел схватить добычу, но щука вдруг «очухалась» и, ударив хвостом, ушла в заросли прямо у него из-под носа. Расстроенный мокрый Васька вылез на берег и начал ругать живучую щуку.
- Вот, сука, ведь я ее уже за хвост схватил…
Откочис и Женька, бросив рыбалку, с нескрываемым любопытством смотрели на эту смехотворную рыбную охоту Никиты и Васьки… Откочис подошел к ним и пошутил:
- Щуку нужно хватать за голову, а не за «попу», а ты подплыл и начал лапать ее сзади. Ясно, ей стало щекотно, вот она и сиганула. Да и какая девка стерпит такое, если ее начнут щупать за «хвостик».
Никита захохотал, а Васька огрызнулся:
- Да иди ты, Откочис!…
Откочис, улыбнувшись, отошел, а мокрый Васька и Никита чуть подсушившись, еще раза три стреляли в воду и собирали оглушенную рыбу. Ловить что-то на речке уже было без толку и Женька, смотав леску на удочке, подался домой, в Алунту.
А у защитников в Алунте в это время произошло чрезвычайное происшествие – сбежал задержанный на днях в одном из сел связник Лютаса. Утром на допросе у Вагониса он упорно молчал и не хотел давать показания.
- Где сейчас находится Лютас, когда ты с ним должен был встретиться и у кого? - задавал вопросы Вагонис.
- Аш ниека ня жиноу (Я никого не знаю)… никакого Лютаса. Я ни с кем не хотел встречаться. Я свободный литовский крестьянин. Отпустите меня, я никого не знаю, - бубнил он.
- Пойми, крестьянин, если ты сейчас сознаешься и дашь показания, то ты облегчишь свою участь, как добровольно сознавшийся и раскаявшийся. А если нет… то мы тебя отправим в «центр», а там, ты знаешь, и не такие сознавались и тогда тебя ждет Сибирь или еще похуже… А Лютаса мы все равно поймаем!
- Я никого не знаю, - твердил вспотевший от страха заключенный.
- Ну, ладно, не хочешь сознаваться, подписывай протокол и катись отсюда… Завтра мы тебя отправим в «область»…
- Часовой, отведите задержанного в комнату.
- Все, голубчик, с тобою разговоры окончены – иди! – надавил он на психику задержанного.
Валентину, который присутствовал на допросе, он сказал:
- Надавите на него психологически, он сознается, он уже готовый к этому, только боится Лютаса, а еще больше Сибири.
- Товарищ начальник, а мне кажется, вряд ли он это сделает. Он скорее на себя руки наложит, чем сознается, - ответил Валентин.
Задержанный всю ночь не спал, а если и засыпал, то что-то выкрикивал во сне, а утром попросился по нужде в туалет, который стоял вод дворе за зданием МГБ.
В дежурке находились: Жигунов-отец, охранник Галяускас и в красном уголке Петька с Серегой играли в шахматы.
- Охрана, хочу в уборную по-большому, - попросился задержанный.
- Ну что, его вести? – нерешительно спросил у игравших защитников старый Галяускас.
- Конечно, - ответил Петька, - а то наложит себе в штаны, а ты потом будешь все здесь чистить и мыть.
Галяускас передернул затвор винтовки и вывел заключенного.
- Вы тоже смотрите, будьте начеку, - сказал он им, выходя.
Задержанный зашел в деревянную будку туалета. Галяускас стал рядом с будкой с ружьем наготове, около двери. И вдруг дверь с силой открылась и ударила часового в туловище, выбив винтовку и опрокинув его на землю. Из уборной выскочил задержанный, как лось перемахнул через забор казармы и кинулся бежать со всех ног в поле за костел, под горку, в сторону алунтской бани. Галяускас закричал и выстрелил из винтовки в воздух. Петька с Сергеем выскочили из дежурки и кинулись к туалету.
- Куда побежал? – крикнул Петька.
Галяускас показал рукой направление. Петька перемахнул через забор и увидел метрах в двадцати спину убегавшего бандита. Тот сбросил сапоги и Петька сделал то же. Было далековато, но Бурцев был хороший спортсмен, занимался на турнике, бегал на соревнованиях, был очень сильным и смелым парнем. По гирям и борьбе ему в Алунте не было равных. Он со всех ног кинулся догонять убегавшего. Серега и Галяускас далеко отстали, а Петька все бежал и бежал, сокращая расстояние между собой и спиной преследуемого.
Охота началась. Убегавший, как дикий зверь, видя погоню, выкладывался со страху без остатка и бежал все быстрей и быстрее. Петька держал расстояние и особенно не выкладывался, так как знал, что силы ему еще пригодятся, а у бандита скоро кончится «дыхалка» – он был уверен в этом.
Они уже пробежали двести, триста метров, пятьсот… Преследуемый начал задыхаться. Петька нагнал его и дал подножку… Связник был сильный детина, он упал, а через него зацепился и кубарем полетел на землю и Бурцев. Они сцепились не земле и начали бороться «не на жизнь, а на смерть», то отбрасывая друг друга ногами, то катаясь и давя друг друга руками за горло. Бандит не хотел сдаваться, он ударил Петьку головой в лицо, хорошо, что не попал в нос, и тогда Бурцев озверел. Резким броском через себя он бросил соперника на землю, тот сильно ударился о твердый грунт. Этим и воспользовался Петька, он заломил бандиту руки за спину, выдернул свой кожаный ремень из брюк и связал руки пойманного беглеца.
Когда подбежали Серега и Галяускас, Петька спокойно стоял над поверженным врагом. Бандита подняли и повели в дежурку.
Вагонис и Валентин уже прибыли туда и знали о происшествии. Вагонис сразу же распорядился надеть наручники на заключенного и следить за каждым его действием. Пригласил Петьку в кабинет, позвал Валентина.
- За смелость и ловкость, проявленную тобою при задержании опасного преступника объявляю тебе, товарищ Бурцев, благодарность от командования и награждаю часами и премией в… - он порылся в кармане и вынул оттуда три червонца, - тридцатью рублями, вот все, что у меня есть. Пойди, сынок, выпей за свою «победу». А мы тобой будем гордиться…
- Служу советскому народу, - сказал Бурцев. - Разрешите идти?
- Иди, гуляй, - махнул рукой Вагонис.
Петька радостный вылетел из кабинета, крикнул:
- Серега, зови друзей, пойдем гулять с девками, начальник наградил премией.
Раздосадованный Галяускас стоял на часах у камеры.
- А как же я? Я же не могу бросить пост.
- А тебе, дядя, - усмехнулся Бурцев, - премия не положена. Ты упустил бандита. Так что пойди и напейся с горя за свой счет…
И Петька с Сергеем побежали собирать друзей и заказывать столик в закусочной.
Так закончился очередной день алунтской жизни. И у каждого жителя местечка он был по-своему разный…
Женьку с рыбой дома встретили с ликованием. Все восхищались его уловом, особенно щукой. Мать гладила его по голове и говорила:
- Наш добытчик, «кормилец» – уже как вырос.
А Райка, шутя, его упрашивала:
- Жень, а Жень? А меня ты угостишь кусочком щучки?
Женька, смеясь говорил им:
- Да всех угощу, только вот сварите вы мне ее…
Пришел друг Женьки Ефим, вызвал его на улицу потолковать.
- Жень, где ты был весь день? Мы все собрались: Анька, Валька, Тишка, Галяускас.
- Да я ходил на речку, рыбу ловить. Поймал щуку и окуней пол сумки.
- Жень, вот хорошо, что ты мне напомнил. Завтра пойдем ловить рыбу на озеро, - сказал Ефим.