Глава двадцать пятая.
Сказать, что я очень сильно переживал – ничего не сказать! Я целый месяц «лечил» свой мозг… И уже готов был позвонить Еве… И позвонил! А она ответила.
- Привет! – сказал я непринужденно.
- Привет, - грустно (или устало) ответила Ева.
- Чем занимаешься? – спросил я.
- Телевизор смотрю.
- Интересно?
- Да так… очередной «ментовский» фильм. Ты же знаешь, у нас сейчас на всех каналах одно и то же…
- А ты сейчас где?
- В Томске.
- Ты туда насовсем уехала или в гости?
- Думаю, что насовсем. Ты хотел о чем-то спросить?
- Да, я соскучился! – расстояние придало мне наглости – А ты?
- Ой, - вздохнула Ева, - Я рада слышать твой голос!
- Серьезно?
- Да! Вот только, похоже, мой поезд уже проехал твою станцию…
Я растерялся. Меня кинули?
- Ну, счастливого пути твоему поезду! – ответил я жестко и отключил мобильник.
Я – идиот? Мазохист? Зачем я ей звонил? Потому, что «надежда умирает последней»? Да, я – мазохист! Мне нравится мучиться! Вот сейчас для полного счастья еще Маринке позвоню – пусть и она скажет мне про ушедший поезд!
Я набираю Маринкин номер…
- Алло! – говорит мне бывшая подруга.
- Привет! Как дела? Я ужасно соскучился! – леплю я все сразу, чтобы приблизить разговор об ушедшем поезде.
- У тебя все в порядке? – спрашивает Марина.
- Нет! У меня все плохо! – говорю я.
- Тебя бросила новая подружка?
- Меня нельзя бросить – я - очень нужная вещь! – снова наглею я.
- Ну, а я-то тебе зачем? Утешать не собираюсь!
- А ты сейчас где?
- На работе.
- Может, встретимся после работы?
- Можно, только не сегодня!
- Почему не сегодня?
- Я в Красноярске работаю. В субботу приеду к маме, тогда и встретимся.
- Договорились! Я тебе позвоню! Целую!
Господи! Что я творю? Задним умом понимаю, что возвращаться к бывшей девушке – несусветная блажь! Зачем? Зачем я это сделал? Собственно говоря, я еще ничего не сделал – забуду позвонить в субботу!
Наверно, мне нужна была эта встряска, взрыв эмоций! На меня нападает истерический хохот! Я хожу по пустой квартире, стучу кулаком по стенам и хохочу, хохочу, хохочу.
Я не могу быть один. Звоню Юргену:
- Макс, привет! – слышу такой родной и все понимающий голос друга.
- Привет, Юрген! – ору я – давай сходим куда-нибудь.
- Есть предложения? – спрашивает он.
- Есть! В теннис поиграем?
- Давай! – соглашается Юрген.
- Встречаемся на стадионе через полчаса!
…Я победил не только Юргена! Я победил сегодня СЕБЯ!
Глава двадцать шестая.
То ли победы окрыляют, то ли клин клином вышибают. Мы с Юргеном теперь по вечерам играем в теннис. Уже три раза играли. У нас здорово получается. Я уже с тренером играл, он хвалил.
Сегодня Юрген отказался прийти – какие-то дела. Я пришел один. Уже час тренируюсь, решил отдохнуть. Набрал номер Юргена:
- Ну, как твои дела? – спрашиваю.
- Нормально! А ты чего мобильник отключал?
- Я всегда отключаю, когда тренируюсь, - говорю я, - тебе что-то надо было?
- А ты давно с Маринкой общаться начал?
- Я? С Маринкой? С чего бы это?
- Она сказала, что вы договорились встретиться, а у тебя мобильник молчит. Ну, я и сказал, что ты на стадионе. Не надо было говорить?
- О…о! Блин! Елы-палы! Ладно, Юрген, спасибо, что предупредил!
Я не знаю, что предпринять. Не думал, что она сама меня искать будет. Сбежать? Или черт с ним, пусть будет, как будет…
Я еще ничего не решил, а настроение пропало. Не представляю, о чем с ней говорить… Медленно одеваюсь, медленно тащусь к выходу. Выхожу в темноту. Получаю снежком в плечо. Хочу оглянуться, но нежные женские ручки закрывают мне глаза. Сгребаю Маринку в охапку и кидаю на снег. Как-то кургузо получилось, девчонка все-таки. Подаю Маринке руку и принужденно смеюсь:
- Никогда не нападай на мужчину сзади!
- Тогда спереди! - Маринка кидается на меня и толкает в снег.
От неожиданности я падаю, увлекая ее за собой. Мы барахтаемся в снегу, хохочем. Я отмечаю про себя, что мне это приятно! И запах такой знакомый! Моя Маринка - Малинка…
Откуда-то из облаков выглянуло лицо Евы. Я моргнул – Ева исчезла. Я поднялся, отряхнулся. Маринка лежит на снегу и блаженно улыбается, протягивает мне руки. Я поднимаю ее, отряхиваю как маленькую. Маринка цепляет меня под руку и весело заявляет:
- Я тоже ужасно соскучилась!
- А кто еще соскучился? – не понимаю я.
Она обиженно бьет меня по руке и говорит:
- А неделю назад сказал, что ужасно соскучился!
- Я? Соскучился? Не помню такого!
Маринка останавливается. Очень серьезно смотрит на меня. Я вижу, что она вот-вот заплачет.
- Да, ладно тебе, шуток не понимаешь? – миролюбиво говорю я.
Маринка, молча, вздыхает. Мы идем дальше, она держит меня под руку. Мы молчим. Каждый думает о своем. Скорее всего, мы думаем об одном и том же – каким клеем нужно клеить разбитую посуду? И есть ли в этом смысл? Меня мучают два вопроса: зачем я позвонил ей неделю назад и зачем она сегодня за мной пришла?
Пауза затянулась, и Маринка начала щебетать, заполняя пустоту нашей встречи. А я уже думал, как сбежать. Она рассказывала долго и подробно всю свою жизнь за эти полгода без меня. Я слушал, но ее рассказ не производил на меня впечатления. Я поддакивал, задавал какие-то вопросы. Это было прошлое. И оно меня не цепляло. Я решил, что провожу Маринку до дома и попрощаюсь с ней под любым предлогом.
Когда мы подошли к ее подъезду, она решительно взяла меня за руку и повела в подъезд. Я остановил ее на первом этаже, освободил свою руку:
- Марина, я не пойду к вам. Уже поздно, и тетя Нина, наверно, уже спит…
- Кстати, мама не спит. Она ждет нас. Она знает, что мы придем вместе.
Я попытался вырвать у Маринки свою руку, но, наверно, действовал не слишком решительно. Она вцепилась в меня мертвой хваткой и заявила:
- Если ты сейчас уйдешь, мама обидится!
Пока я соображал, что будет, если мама обидится, Маринка дотащила меня до своей двери и нажала на звонок. Тетя Нина открыла очень быстро. Как-то по чужому поздоровалась со мной и быстро ушла в комнату. Маринку это не смутило, она предложила выпить горячего чая «с морозу».
Мы сидели с ней на кухне, пили чай с конфетами, потом какой-то коктейль красного цвета, довольно противный на вкус. Говорили о какой-то ерунде. Причем, я заметил, что моя бывшая подруга будто играла какую-то роль. Что-то острое и злое проскакивало временами в ее взгляде. Потом взгляд вдруг теплел, она ласково обнимала меня за плечи и заглядывала в глаза.
- Тебе понравился коктейль? – спросила она.
- Фигня, - ответил я – какой-то он противный.
- Я его из Красноярска везла. Хотела тебя угостить. У нас он довольно популярный.
- Слушай, давай я домой пойду, уже поздно. Тетя Нина из-за нас не спит.
- Хорошо! – быстро согласилась Марина.
Пока я одевался в прихожей, Марина сбегала в комнату и что-то там взяла:
- Вот, это тебе от меня! – на раскрытой ладони она держала красивый зеленый камень. Обещай, что ты его сохранишь как символ нашей любви и дружбы!
Я кивнул головой и сунул камень в карман. Пока я спускался по лестнице, Марина стояла в дверях и внимательно смотрела мне вслед.
На улице мне стало легче. В голове шумело, там был полный кавардак. Я не понимал всего, что произошло.