Предисловие к главе «Убегающие родственники друзей»
Мои читатели наверное будут очень удивлены, когда увидят в этой главе, что после всего того, что происходило между мной и моим отчимом Гунзырем, а также после всех невыносимых страданий, которые из-за него пришлось пережить моей матери, я этому человеку всё прощаю, и ещё посылаю ему энергию любви.
Дело в том, что если мы какого-то человека не прощаем, то мы вынуждены с ним встретиться в следующей жизни, чтобы добиться от него – вернуть долг. Он должен раскаяться, исправиться, стать совершенно другим, и успокоить душу того человека, который так и не смог ему простить. Если же он не хочет каяться, то к нему надо проявить месть или сделать что-то другое, что подразумевает истинное непрощение.
Может кто-то и не согласится со мной, но я не имею абсолютно ни малейшего желание встречаться с моим бывшим отчимом Гунзырем ещё и в следующей его жизни. Я не имею к нему вообще никаких претензий, и не хочу его больше видеть. Пусть он идёт своими путями, пусть он будет счастлив или несчастлив, это уже как повезёт, но только пусть всё это произойдёт без меня. Я отпускаю его с миром и на этом ставлю точку в наших с ним отношениях. С этого момента мы больше ничего не должны друг другу. Я не хочу ни платы, ни мести, ни его покаяния,- вообще ничего. После поставленной точки – нам с Гунзырем больше не по пути. Да будет так!
Все даты из истории прожитых лет моей двоюродной бабушки и других родственников – настоящие, и взяты они из реальной жизни. Имена изменены, название моего родного городка – тоже изменено. Вместо него я пишу придуманное слово – Цветущая.
Мне действительно когда-то снился сериал о друге, проживающем в Саратове, и о друге из Краснодара. Наверное, я много о них думала, поэтому они и снились. Хотя не факт. Часто бывает и такое, что мы о каком-то человеке думаем почти каждую минуту, думаем целыми днями и месяцами, возможно даже и годами, а он – ну никак не снится. Объяснить – на основании чего происходит выбор тем для снов – наверное, невозможно.
Глава-13 (47). Убегающие родственники друзей
Виктория Авосур
Мой любимый Отец Вечности! Мой прекрасный и вездесущий Дух Святой! Мне приятно и радостно погружаться в безграничное единство с Тобой и с наслаждением чувствовать себя частью Твоего свечения. Когда я думаю об этом единстве – я начинаю осознавать Твою бесконечность, и красоту Твоей жизненной Силы. Я люблю Тебя, и точно знаю, что нет у меня в этом мире абсолютно ничего, что было бы важнее, чем проявленная к Тебе любовь.
После приятных минуток своего общения с Богом я приступила к первому эксперименту послания любви тем людям, с которыми у меня, в моей жизни, когда-то были трудные отношения. Первым человеком, которому я решила послать свою светлую, нежную и всепрощающую любовь, я выбрала своего отчима Гунзыря.
Я вспомнила его, и мне подумалось, что и в этом человеке тоже было хоть что-то хорошее. В моей памяти начали проявляться моменты понимания – как часто он любил играть с детьми или просто в игры. Цепочкой воспоминаний шла у меня, перед моим внутренним взором, часть того чудесного прошлого, когда мы с Гунзырем, сидя на кровати, играли руками в котика и мышку, позже в домино, в карты, и даже в футбол. Мы с ним ходили в походы в лес, ездили в Крым, ходили спать на чердак, на свежескошенное сено, или просто боролись, как это иногда любят делать мальчики.
Вспомнив его счастливым и улыбающимся, я начала посылать Божественный Свет любви в своё прошлое, и наполнять им отчима Гунзыря. Это занятие мне очень понравилось. Приятно быть Ангелом любви! Я почувствовала, как сильно мне захотелось все те вибрации его души, которые были понижены его злостью или раздражением, при встрече со мной, повысить своей любовью. Я держала на воображаемом мысленном экране образ улыбающегося лица отчима, и повторяла: «Гунзырчик, я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя…»
Мне было неизвестно где он сейчас, и в каких мирах, потому что я не ставила цели его найти. Может он был ещё в астрале, а может и давно уже совершил прыжок в новое воплощение. Просто я знала, что смерти нет, поэтому – где бы он ни был,- в любом месте, моя любовь найдёт его, и наполнит, входя своими нежными и ласковыми лучиками в его сердце.
В семье Гунзыря было несколько детей. Один брат жил в соседней деревне, и там же жила и его родная сестра, которая умерла от рака. Второй его брат жил в Крыму, и ещё одна сестра обварилась, и умерла, спасая людей на заводе. Она совершила подвиг на благо человечества. О папе его я ничего не знаю, но мама Гунзыря жила в соседней деревне, в одном дворе с его братом и с его сестрой. Мы часто к ним ездили в гости и общались. Хорошими они были людьми.
После смерти мамы Гунзырь болел в одиночестве. Я не хотела брать его к себе в Цветущую и боялась, чтобы он сам ко мне не приехал, и не лёг на пороге, потому что он психически ненормальный. Под воздействием переживаний я написала его родному брату несколько писем, просила этого человека, чтобы он забрал Гунзыря к себе, и за это обещала ему, что новая недостроенная хата будет его, я не стану добиваться. Если бы он так и сделал, то я бы выполнила обещание, но он не ответил, и это был его выбор. Сейчас почему-то подумалось, что он тогда не поверил. Может быть и так.
Гунзыря перед смертью кормила его соседка в обмен на его пенсию. Ну и все вещи с дома он обменял себе на еду, на одежду и на выпивку. Умер под воздействием алкоголя, захлебнувшись рвотными массами.
Вспоминая отчима, вдруг пришёл мне на мысль один мой странный стишок из детства, который я однажды написала в своём «Дневнике».
Гунзырь пронёсся вокруг хаты,
И не нашёл кого побить.
Сбежали со двора цыплята,
И Барсик у дровах сидит.
Наседки с гнёзд повылетали,
Несутся кошки – кто куда,
Аж крысы в норах задрожали.
Вороны каркают: «Беда-а-а-а!»
Мне стало смешно. Я немножко посмеялась, а потом переделала свой детский стишок, и получилось так:
Гунзырь прошёлся вокруг хаты,
И захотелось всех любить.
К нему примчались все цыплята,
И Барсик радостно скулит.
Наседки мудро заквохтали,
И кошка трётся,- как всегда.
Нет правда крыс, они сбежали,
Но это вовсе не беда.
В эти минутки мне захотелось, чтобы мои отношения с Гунзырем, в лучиках моей любви, гармонизировались, и мы отпустили друг друга с миром, и с радостью, не имея больше ни капли вины и угрызения совести.
«Будь благословенным, мой отчим! Ты больше не несёшь никакой ответственности за неприятности, причинённые мне, как и я не несу ответственности за недобрые поступки по отношению к тебе, потому что мы теперь прощены силой моей любви,- проговорила я, и ещё больше наполнила его сладким и ласковым потоком.
Не помню, как долго я наполняла своего отчима Гунзыря Светом Любви, но точно знаю, что я это делала до тех пор, пока не почувствовала, что наши с ним отношения гармонизировались, и между нами не осталось никаких долгов. Я ещё раз почувствовала, что быть Ангелом любви приятно, и душа моя от этого возрадовалась.
После выполнения некоторых домашних обязанностей – во второй половине дня я решила пописать историю родословной. У меня было начато описание жизни бабушки Насти, которая была мамой моей мамы Нади. Сконцентрировав своё внимание на этой истории, я поняла, что было бы более правильно – писать сразу о всей семье моей бабушки, а не только о ней одной, потому что любые воспоминания приходят на мысли – не точечно, а в широком диапазоне.
Пропустила я несколько страниц и решила написать немного истории о родной сестре моей бабушки Насти – Лидии Леонидовне, чтобы ничего не забыть, пока у меня появились чёткие воспоминания.
Девочка Лида, которую мы знаем – как родную сестру моей бабушки Насти, родилась 7.11.1923 года и прожила она более, чем девяносто лет. Все её братья и сёстры были с тёмными волосами, особенно Галя с Днепропетровска, а Лида явилась в наш мир удивительным очарованием семьи – блондинкой со светло-жёлтыми волосами и светло-голубыми глазами. Лично я всегда её считала красивой. Она была моей двоюродной бабушкой, и даже не смотря на свой преклонный возраст – очень красивой бабушкой.
В далёком прошлом, когда Лида выросла, то за примером своих сестричек Насти и Оли поступила в Белоцерковское педагогическое училище и тоже стала учительницей.
Распределяя выпускников, Лиду направили работать в Западную Украину, и так она оказалась в селе Клещиха, Дубенского района, Ровенской области. Кроме Клещихи Лидия Леонидовна ещё работала в селе Витасовка, того же Дубенского района, которое позже объединилось с Придорожным. Эти два села были рядом, в одном районе. Лидия Леонидовна работала – то в одном, то в другом.
В Клещихе, и Витасовке, привлекательная учительница Лида проработала в общеобразовательной школе – двенадцать лет. Преподавала детям того времени все предметы по учебной программе для первых четырёх классов.
На тех же землях жили ещё и чехи – выходцы из Чехословакии. Лидия Леонидовна учила чешских детей, и чехи очень хорошо к ней относились. Они были хорошими людьми, всегда её любили и уважали. Бесплатно дали ей для пользования огород и бесплатно каждый день её кормили.
Когда чехи дали Лиде огород, то не так, что бери и делай с ним – что хочешь, и как хочешь, а сами же пахали эту землю, потому что у них были лошади, и сильно ей помогали.
В том же селе Клещиха жили также и поляки, с Любленского повита, с Холма. Будущий муж Лиды, Владлен, – тоже был родом с Польши, с Любленского повита. Вместе с ним жили братья – Леонид и Евгений, родители, и бабушка Мария, у которой было три дочери: Стефания, Вера и Екатерина. Все три девочки были не замужем, и они сильно полюбили Лидию Леонидовну. Эти девочки познакомили её со своим племянником Владленом, который сначала стал её возлюбленным, а позже и законным мужем.
В юношеские годы жизни Владлен ходил к Лиде на вечеринки, называемые вечорницами. Всё это длилось примерно год, а потом они поженились.
Для того, чтобы влюблённые отгуляли свадьбу – чехи выделили Владлену и Лиде – фургон, красивых лошадей, и хорошую бричку. Влюблённые сели и поехали в Церковь венчаться, а после венчания была у них весёлая свадьба, на которой присутствовал сам заведующий Дубенским районным отделом образования.
После свадьбы началась будничная жизнь, в которой муж Владлен и все его родные очень сильно любили свою невестку Лиду. Они гордились тем, что их родственник, будучи простым парнем, женился на учительнице. Это в наше время не очень ценят учителей, а в те годы педагогических работников люди сильно ценили и всегда уважали.
По характеру муж Владлен оказался очень хорошим и приятным человеком. Он был добродушным, нежным и ласковым. Таким он и оставался всю жизнь. Когда Лида забрала к себе на воспитание дочку родной сестры Оли, потому что Оля была в Казахстане на высылке, то Владлен, конечно же, был не против. Он принял в свой дом чужого ребёнка – как родного, и полюбил эту девочку.
Хотя в Западной Украине Лиду уважали и любили, и хотя чехи ей очень помогали, но всё равно Лида стремилась домой в Киевскую область, потому что там, дома, были все родственники. Там были братья, сёстры и родители.
Однажды сестра Настя написала Лиде письмо, что появился шанс найти работу в Киевской области. Это было воспринято с большой надеждой на будущее возле родных, и вызвало огромную радость в душе Лиды. Она уволилась в Клещихе и переехала жить к своим.
Сначала, на протяжении какого-то времени, Лида была преподавателем физкультуры с 8-го по 10 класс, а позже, когда Настя сильно заболела и уволилась по болезни, то устроила свою сестру на освободившееся место. Так у Лидии Леонидовны появился свой класс, и она, на этой посаде, проработала очень долго.
В каком-то году односельчанка Мария наговорила в селе неприятных сплетней на Лиду, обвинив её в том, чего она не делала. Лида очень расстроилась и приняла решение опять вернуться в Западную Украину.
Педагогические работники Дубенского района согласились и сильно обрадовались, что Лидия Леонидовна к ним возвращается, и не просто опять ей дали работу и класс, а приняли её на самую уважаемую и ответственную должность – директором школы.
Муж Владлен с Лидой не поехал, он остался жить в селе Киевской области, потому что к тому времени они уже успели построить свой дом, и надо было найти покупателей, чтобы продать. Можно было также и достроить что-то во дворе, чтобы продать дороже. Такой вариант чувствовался ещё более выгодным, чем первый.
Пока Лида жила одна в Западной Украине – Владлен строил хлев во дворе. Он решил, что так будет лучше. На строительство Лида присылала или привозила ему деньги, потому что директором школы она зарабатывала очень хорошо.
Прошло ещё несколько лет жизни. Всё сложилась отлично, хлев построили, дом можно продавать, но Лиду опять тянуло домой. Враги уже давно о ней забыли, всё наладилось, и появился шанс ещё раз объединить семью. Так и было сделано, Лида вернулась.
К сожалению, все учительские места, на то время, уже были заняты, и работы в общеобразовательной школе для Лиды не нашлось. Моя бабушка Настя, которая Лиде была родной сестрой, с трудом уговорила педагогический коллектив, чтобы Лиду взяли на работу в школу-интернат. Это было в 1959 году. С этого времени, много лет подряд, она так и работала в школе-интернате.
Когда я ходила в школу, то бабушка Лида ещё была учительницей в школе-интернате, и она мне оттуда приносила разные подарочки. Это были книги, журналы, интересные тетради учеников, и некоторые предметы для создания самоделок.
Несколько раз бывало и так, что бабушка Лида брала меня на Новогодние или какие-то другие праздники, которые организовывались в той школе, где она работала, чтобы я поиграла там с детьми в разные конкурсы, и просто в игры с подарочками. Я помню, как нам завязывали глаза, и с ножничками в руках мы отрезали себе подарочки, которые висели на нитках. Тот предмет, который был запакован и висел, мне не запомнился, и я совсем забыла – что лежало в коробке, но я запомнила те моменты, которые порождали у меня бурные эмоции. Ими был сам процесс отрезания, в котором надо было суметь что-то выбрать и попасть ножницами.
Иногда я приходила просто в гости к бабушке Лиде. Она меня запускала у себя дома на чердак, и там тоже можно было выбрать какие-то книжки, тетради, рисунки и другие интересности, которые бабушка Лида наносила туда из школы-интерната. Потом я всё это забирала домой, и оно уже было моё. Такое занятие можно было назвать словами «покопаться в макулатуре».
Уже в самом конце своей педагогической деятельности, перед пенсией, Лидия Леонидовна работала учительницей физкультуры в общеобразовательной школе. Когда она вышла на пенсию, то семь лет проработала сторожем в РТП.
Лида и Владлен – родили и воспитали двоих детей: Жанну и Софию. Ещё одного ребёнка хотели родить тогда, когда Лиде уже было аж сорок восемь лет. Они очень хотели этого ребёнка, потому что ждали сына. Когда Лида забеременела, то они с Владленом сильно радовались и готовились третий раз стать родителями. Потом случилось несчастье. Лида что-то замазала на печи и прыгнула с лежанки. После такого случайного и необдуманного прыжка случился выкидыш, и желанный ребёночек так и не родился. Когда это случилось, то Лида очень плакала, потому что забеременеть в таком возрасте было уже маловероятно.
Как-то рассказывала мне сама бабушка Лида, лично, и ещё один случай, который считается в нашем роду секретным, но так как имена в моём длинном рассказе изменены, и даже названия мелких населённых пунктов изменены, то я могу смело описать также и эту историю.
После рождения двоих детей, когда думать о третьем ребёнке было ещё рано, и когда бабушка Лида работала в Западной Украине, а её муж Владлен оставался сам дома, то у него тогда начались проблемы со здоровьем по причине отсутствия секса. На приёме у врача ему сказали, что если он не возобновит половую жизнь, то может умереть. Как осложнение какой-то мужской болезни – у Владлена уже начиналась водянка живота. Он рассказал Лиде о своих неприятностях со здоровьем, и она, не задумываясь, разрешила ему иметь отношения с любовницами.
Поговорив с женой Владлен так и сделал. Лида знала, что он ей изменяет, но всё это происходило по взаимному согласию. Никто из них не обижался, и никто не ревновал. Честно говоря, я восхищаюсь маленькими подвигами моей двоюродной бабушки. Она была такой необычной!
В то время, когда родная сестра Оля была на высылке в Казахстане – Лида спасала её девочек, рискуя своей жизнью, и это тоже можно назвать подвигом. Потом она воспитывала дочку своей сестры, кормила её, любила девочку – как родную… Много ли можно найти людей, которые способны на такое? Думаю, что не много.
Младшая дочка Лиды – София была замужем за Виктором, который стал инвалидом и рано умер, не дожив до старости. У Софии родилось двое детей: Юля и Юра.
Мой троюродный брат Юра, который родился 29.07.1981 года, по таланту, и по специальности – художник. Начиная ещё со школьной парты, у него было много грамот за победы в конкурсах: за первое место в седьмом районном фестивале талантливых детей, два раза за участие в постоянно действующей выставке г. Киева, за третье место в конкурсе декоративно-прикладного искусства «Мир вокруг меня» фестиваля «Зорецвет», а также за то, что лауреат или победитель других конкурсов.
После 11-го класса Юра поступил в Богуславское педагогическое училище на учителя рисования. Там он знал Мирослава, который вёл Богослужения у нас в Цветущей, и мама которого, Светлана Владимировна, учила в школе моих детей. Они оба были студентами этого колледжа, называемого училищем.
Когда Юра закончил педагогическое, то какое-то время работал руководителем кружка изобразительного искусства в селе моего детства. Это в Цветущенском районе.
В 2004 году мои сын и дочка учились в третьем классе, и я тогда очень хотела организовать у нас в Цветущей художественную школу, и чтобы Юра в ней преподавал. Я ходила по нашему городку и собирала для этого дела подписи родителей, потому что органы власти мне пообещали, что если я соберу эти подписи, то что-то изменится.
Подписи я тогда собрала, но художественную школу так и не открыли. Директор Дома культуры сказал, что в местном бюджете нет денег на оплату труда будущему учителю. Зачем меня послали собирать подписи, если художественная школа не предвидится – это мне не понятно. Если нет денег, то так и сказали бы, что их нет, но они сначала послали собрать подписи родителей, которые отдадут своих детей учиться в эту школу, на целую группу, а потом сказали, что в местном бюджете нет денег.
На протяжении какого-то времени Юра работал художником в Цветущенском Доме Культуры на пол ставки. Я несколько раз приглашала его к себе домой в гости. Однажды он даже ночевал в нашем доме.
Перед этим произошла неприятная для меня ситуация. Я его пригласила, очень ждала, даже вареники сварила, стол накрыла, а он не пришёл. Я тогда очень расстроилась и даже плакала, закрывшись в отдельную комнату, но через несколько дней Юра всё же пришёл ко мне в гости.
Когда наступил вечер – мы с ним сходили на собрание к верующим. Это была домашняя группа для молитв, но Мирослава, с которым Юра был знаком по учёбе в педагогическом училище, в тот день не было. В наш молитвенный вечер мои верующие друзья к Юре отнеслись хорошо, даже какой-то подарочек ему подарили.
Однажды Юра и мне сделал приятное. После работы в ДК, он нарисовал красивый космический рисунок акварельными красками, и подарил мне. Я приклеила этот рисунок на картон, сверху добавила плёнку, и повесила дома на стену – как память о прекрасной встрече с моим троюродным братом.
Я тогда очень сильно хотела общения со своим братом Юрой, но как-то оно не сложилось. Зато у него сложилось общение с моим двоюродным братом Русланом в Киеве. Они между собой – как-то тайно всё же подружились, и это очень хорошо. Когда я узнала, то реально обрадовалась. Приятно слышать новости, что родственники дружат между собой.
Ещё мне тогда, в 2004-м, сказали, что не возьмут Юру на работу, потому что ему надо в Армию. Какой-то глупый отказ, потому что все учителя сельской школы, у которых полная занятость рабочего дня, имеют законное право на отсрочку от Армии.
В Армию Юру, конечно же, забрали. Работники военкомата, без ордера на арест, выбили у бабушки дверь в доме, и увезли внука в наручниках – как преступника. Причина: не пришёл к ним, одни днём назад, в военкомат по повестке.
Когда Юра служил в Армии, то тоже в основном рисовал. Там он нарисовал много картин и икон. Его маме Софии прислали благодарность.
На ноябрь 2004 года Юра уже нарисовал 13 картин по заказу командира, и ещё он нарисовал три иконы. После этого продолжал рисовать, и общее количество нарисованных в Армии картин его руками – мне неизвестно.
Меньшая от Юры, по возрасту, его родная сестра – Юля тоже оказалась талантливой девочкой. В конкурсах она участвовала мало, но две грамоты заработала: одну за второе место в школе и за победу в конкурсе от Укрпочты к 8-му Марта.
После школы Юля поступила в Киевское училище на кондитера и продолжала художественную деятельность в изготовлении тортов для какого-то ресторана.
У Юры, с работой по специальности, всё было сложно, поэтому он в Киеве устроился на строительные работы.
Дочка Лиды, София (мама Юры и Юли), много лет жизни работала в моём родном селе почтальоном. Всю жизнь она дружила с моей мамой Надей, и когда Надя умерла, то принимала активное участие в похоронах, за что я ей очень и очень благодарна. Моя мама была ей двоюродной сестрой.
Ещё одна дочка Лиды – это Жана. Моя мама Надя с Жанной всегда дружила, начиная со школьных лет. У Жанны родилось две девочки: Леся и Оксана. У Оксаны двое детей – Богдан и Инна. Богдан работал в Киеве на кораблях простым рабочим, и заочно поступил в институт по своей же профессии. Инна выбрала путь – учиться в Киеве на кондитера. Муж Оксаны, Витя, умер от инсульта. Он работал в селе Медвин на газовой заправке начальником. У Леси трое детей: Виталик, Лида и Серёжа. С одним мужем, Виктором, Леся разошлась, а за второго вышла замуж, и он тоже Виктор.
Сама Жанна, дочка моей двоюродной бабушки Лиды, умерла в 2006 году и похоронена возле больницы. Она заболела на болезнь почек, и когда её госпитализировали, то что-то делать было уже поздно. Эта Жанна и кумовья моего мужа Ярослава – были однофамильцами, и жили они по соседству, через дорогу.
Дочка бабушки Лиды, София, жила с ней в одном доме, хорошо к ней относилась, любила её, и ухаживала за матерью до последних дней её жизни.
Бабушка Лида, которая была родной сестрой моей бабушки Насти, мамы моей мамы, всегда с нами общалась, приходила к нам в гости почти каждый день. Дочка её, София, тоже к нам ходила, особенно к моей маме. Они были двоюродными сёстрами. Эта семья всегда нам была очень близкой, и всегда мы были родными.
Когда все братья и почти все сёстры моей бабушки Насти умерли, то я поехала к бабушке Лиде и по её рассказам написала самую главную часть истории родословной. Она мне диктовала, а я записывала. Потом ещё очень сильно дополнила исторический рассказ нашего рода – бабушка Галя с Днепропетровска. Она мне писала письма и в них рассказывала о наших родственниках. Огромное спасибо обоим моим бабушкам – Гале и Лиде за их большой исторический труд, который поможет моим детям и внукам никогда не забывать, что все наши родственники были хорошими и порядочными людьми, не занимались колдовством, не делали никаких преступлений, и никогда они не вмешивались ни в какую политику. То, что в нашем роду нет плохой кармы – это очень важная информация.
Когда наступил вечер, то исследуя практики разных Существ, я легла, остановила посторонние мысли, и на вдохе представляла, как энергия входит в «третий глаз», и движется вниз, к первой чакре. Проговаривала мысленно слог «но», а на выдохе представляла, как энергия, со звуком «хам-м-м» – от первой чакры движется вверх, и поглощается «третьим глазом». Через какое-то время я её почувствовала – мою любимую и сладкую энергию, к которой я испытываю самые счастливые и радостные чувства души, и которая стала для меня объектом постоянного влечения, и притяжения. На планете моих снов мы её называем «семиланиом».
Сначала она появилась в межбровьи, потом в области сердца, а чуть позже – просто всю меня наполнила теплом, и приятными вибрациями.
Оказывается, на моей Камрегдане проводить подобные эксперименты сеансов любви с энергией не менее интересно, чем на Земле.
После этих своих маленьких исследований я заснула, и силой внимательного наблюдения помчалась к дружочку Саше-Лесовичку в Саратов. Он мне опять приснился.
Заметила, что он пришёл с работы домой, разделся, надел домашние тапочки. Уставшей походкой зашёл в ванную и помыл руки, даже умылся, поглядывая на своё лицо в зеркало. Потом вошёл в кухню, пообедал, подошёл к своему компьютеру, и на какое-то время погрузился в виртуальное пространство.
Вдруг, дочка Ирочка подошла сзади и, обняв руками, сказала: «Пап, ты не знаешь где мама?»
Саша дописал письмо многолетней виртуальной подруге Нине и задумался.
–Нет, Иришка, не знаю,- ответил он.
–Почему её так долго нет? – задала ещё один вопрос дочка.
–А мама тебе не говорила – куда она пойдёт сегодня вечером? - стараясь быть спокойным, проговорил вопросом на вопрос папа.
–Нет, не говорила,- ответила дочка.
Саша поднялся со стула, набрал номер телефона жены, и хотел всё расспросить, но телефон не отвечал.
Он собрал всю свою силу воли и, продолжал сохранять спокойствие, чтобы не иметь даже и тени волнения, и чтобы правильным поведением поддерживать свой уровень духовности, согласно Учению «хранителей древних знаний», не падая вниз. Но мысли, как надоедливые осы, не давали Саше морального отдыха. «Вдруг что-то случилось? А что если жена изменяет? Кто его знает, что произошло?! Может уже пора звонить в полицию, в больницы, или даже и в морги?!»,- продумывал он разные варианты происходящего. Все эти версии Саша старался отогнать своей могучей силой воли, как ему казалось, которую он воспитывал в себе годами, но мудро или глупо было их отгонять – это, к сожалению, дополнительный вопрос, который не находил для себя ответа.
Ещё несколько часов внутренней борьбы и проблема неспокойного вечера, наконец то, исчезла. Таня открыла своим ключом дверь и вошла в квартиру.
–Где ты была? – строго спросил Саша.
–Посидели у подруги в гостях, поговорили,- ответила жена.
–Ты не могла меня об этом предупредить?
–Мне что, уже и с подругами нельзя нигде задержаться? Если бы я на ночь не пришла – тогда другое дело, но меня не было всего лишь несколько часов вечером, а ты уже поднимаешь панику,- продолжала возмущаться Таня, но спокойным тоном.
–Ты почему на телефонный звонок не отвечала? – поинтересовался Саша.
–У меня разрядился телефон, а зарядное я забыла дома,- ответила жена.
–В следующий раз не забывай,- уже немного мягче сказал Саша,- но полного доверия к произошедшему у него тогда так и не было.
Таня ушла заниматься своими делами, а наполненный появившимися подозрениями, любимый муж, сварил себе чай, и пока его пил, долго размышлял – что ему делать, и как проверить правдивость каждого слова, сказанного его женой.
Телепортировавшись к Саше в невидимом теле, я подошла к нему сзади, и положила свои руки ему на плечи. Хотя он и не понял, что к нему кто-то подошёл, но всё равно на душе моего давнего друга стало на много легче, и как-то спокойнее. Я согревала его теплом своей дружеской ласки и нежности, а он благодарил Бога за то, что в его жизнь пришли надежда и утешение.
Побывав у Саши в Саратове, мне было интересно переместить своё внимание к Леонарду в Краснодар, и я узнала, что у него тоже есть некоторые проблемы, которые очень похожи на проблемы Саши.
У краснодарского друга уже подрос его сын, и пошёл учиться в школу. Ходил он в пятый класс. Ребёнок по какой-то причине был замкнутым, никому не говорил, что у него на душе и часто задерживался со школы, не предупредив родителей.
Вот опять трагедия. Уже темно, а Серёжи (так зовут сына) снова долго нет дома, и папа с мамой не знают где он.
Телефон сына не отвечал. Обзвонили всех друзей и знакомых, но никому ничего не было известно. Алёна и Леонард переживали, выдумывали разные версии, стараясь угадать – куда пропал их ребёнок. Потоком душевного тепла и любви я дистанционно успокаивала их, но проблема ещё не решилась, поэтому спокойствие родителей было неустойчивым, и каким-то волнообразным, с повторяющимися вспышками переживаний.
Наконец, открылась дверь, и сын вошёл в квартиру. «Где ты был?» – с наступательными вопросами подошли к нему родители. «Сидел в библиотеке»,- ответил мальчик и, быстро раздевшись, ушёл в ванную, чтобы уклониться от разговоров. Алёна уговорила Леонарда не обращаться с сыном очень строго, и в этот вечер Серёжа получил возможность спокойно поесть, и отправиться в свою спальню. Но между папой и мамой разговор продолжился.
–Ты ему веришь, что он был в библиотеке? – поставил трудноразрешимый вопрос Леонард, и в глубине его карих глаз появилась довольно-таки заметная тень грусти.
–Не знаю,- ответила Алёна. –Завтра спрошу у библиотекарши, может что-нибудь прояснится.
–Спроси обязательно. Мы должны разобраться, что с ним происходит.
–Это я сделаю, завтра схожу в библиотеку, но мне сейчас подумалось, что может он поссорился с одноклассниками, или даже с девушкой?! Может заболел, или обижает кто-нибудь?!
–В таком случае своди его к психологу,- посоветовал Леонард.
–Что я ему скажу? Сын задержался в библиотеке?
–Если у родителей появилась причина для тревоги, то не обязательно всё объяснять. Просто скажешь, что волнуемся за сына.
–А что мне делать, если сам Серёжа не захочет идти?
–Не захочет – заставим. –Дети должны слушаться своих родителей.
–Леонард, ты опять за своё. Сколько раз я тебе говорила, что с Серёжей надо обращаться теплее и мягче?!
–Мягкость – это, конечно же, хорошо, но за свои поступки он должен отвечать, и это его обязанность перед родителями,- уверенно проговорил своё мнение Леонард.
Пока родители продолжали обговаривать на кухне произошедшее – я подошла в комнату к ребёнку и с любовью погладила его по голове и плечам. Я знала, что Серёженька не сделал ничего плохого. Хотелось согреть его своей энергетической лаской и подарить ему воображаемые картинки радости.
Я долго визуализировала красивые и приятные места, которые телепатически передавала своими мыслями ребёнку. Он их принимал, и ему казалось, что это он сам так фантазирует, и от наших с ним приятных фантазий на душе мальчика стало светло и радостно. Он не знал, что я рядом с ним, но мне и не надо было, чтобы он знал. Главное – это результат сделанного дела, а не показать свои умения или прославиться.
******
Я прощаю всем грозным врагам –
То, что может их злом называться,-
Чтобы больше не видеться нам,-
Чтобы в жизни нигде не встречаться.
Я прощаю всем тем, кто со мной –
Цель имели – скандалить за что-то.
Я хочу обойти стороной –
Всё, что злит и терзает кого-то.
Отпускаю я тех, кто опять –
Ищут встречи для будущей мести.
Лучше им моей жизни не знать,-
Жить своей, и счастливо петь песни.