Меня тошнило, трясло, а ладони стали влажными. Я не поняла ни слова из торжественной речи Яна. Так, отдельные восторженные фразы похвалы в мой адрес. Он помог мне подняться, и только мы направились в кафе, как я разглядела номер нужного мне такси. Хочу домой.
Быстро отказавшись от кафе, я проголосовала и практически запрыгнула в только что остановившуюся машину. В общем-то, торопиться было некуда, но мне показалось, что если я не успею все сделать быстро, то Ян схватит меня за шкирку и отволочет в это треклятое кафе. Ситуация скажем прямо, сложилась несуразная, и мне самой не верится, что сегодняшний вечер имеет место быть не только в моей голове.
«Маршрутка» тронулась, а Ян уже скрылся с остановки. Тот факт, что он не стал провожать машину взглядом, меня немного успокоил.
Оплатив проезд, я смогла сконцентрироваться на новых ощущениях внутри меня. На маленьком тепленьком комочке, что находился, как мне казалось, рядом с сердцем. А то и встал за место него. Комочек пульсировал, ожидая момента, когда его попросят раскрыться. И тогда его кипящее содержимое разольется по моему телу, словно лава. Протечет по венам выжигая моё я изнутри. Заменяя никчемную кровь – истиной.
Эти ощущения не передать словами. Хотя и можно сравнить с неописуемым восторгом и ощущением приближающегося большого праздника, такого как Новый Год например.
Ощущает ли Ян тоже самое, мне неизвестно. Но если это так, то я завидую тому, что он испытал это раньше меня.
*
В университете все было как обычно, за исключением того, что теперь лекции казались мне скучными, и я даже не считала нужным их записывать. Теперь мою потребность в знаниях с лихвой утолял маленький ручеек, вытекающий из моего нового сердца.
Ян вел себя, как ни в чем не бывало. Как обычно общался со своими друзьями, и не обращал внимания на остальную группу, включая меня. Будто вчера я общалась совершенно с другим человеком.
Не сказать, что это меня задело. Фанфар и красной ковровой дорожки я и не ждала. Но поздороваться хоть можно было. Позже я подумала, что это он не со зла, что ему просто надо было так поступить. Я же не знаю всех нюансов работы с библиотекой.
Учебный день в самом разгаре. И в большую перемену в коридоре и столовой не протолкнуться. В основном из-за младшекурсников. В столовую мне не нужно, а вот на улицу выйти стоит, подышать свежим воздухом. Поэтому я уже вошла в это море самых разных юношей и девушек. Море шумное и неспокойное.
И как же не вовремя зазвонил телефон. В такой толпе мне точно до него не добраться. Ладно, как выберусь, перезвоню.
Все сравнивают толпу в закрытом помещении с консервами, шпротами там, мне же такие толпы напоминают египетских рабов, что строили пирамиды. Вот их многочасовая смена закончилась, и они еле волоча ноги, идут к своим баракам. Им холодно, и они идут практически прижавшись, друг к другу, иногда оступаюсь, но товарищи по несчастью дают упасть.
Скорее всего рабы Египта никогда так не ходили, но меня это мало волнует. Для меня, любая толпа будет иметь ассоциации именно с этой картиной.
Еще минута и я оказалась на улице, вдохнув полной грудью. Воздух был прохладным, как ни как осень на дворе.
Рядом со входом и вдоль здания университета стояло много компашек человек по пять, десять. Даже не слыша их разговора, я прекрасно знала, что всех их разговоры только об учебе и как они от нее устали. Пф, поступили бы на менее сложную специальность. Хотя, думается мне, в любом учебном заведении можно услышать подобные разговоры.
Ах да, мне же звонили.
Я достала трубку из кармана джинс, попутно выронив и чуть мятую пачку сигарет. Наклонившись, я подобрала пачку и, вернув ее в карман, наконец-то смогла взглянуть экран сенсорного телефона Самсунг. Неизвестный городской номер. Дорого будет перезванивать, так что если уж я так кому-то понадобилась, то пусть попробуют еще.
И как по волшебству, мобильник снова завибрировал у меня в руке. Звонил тот же незнакомый номер.
- Слушаю.
- Добрый день, Жанна Валерьевна? – Несколько по хамски говорила женщина.
- Да, это я. – Постаралась я ответить ей в тон.
- Вас беспокоит седьмая городская больница. Ваши родители попали в аварию. Смирнов Валерий Константинович скончался на месте. Смирнова Светлана Павловна сейчас находится на операции. Вы подъедете?
- Да.
- Вам нужен адрес нашей больницы?
- Нет. Я скоро буду. Всего доброго.
Женщина на другом конце провода положила трубку.
Заблокировав экран телефона, я положила его в карман, теперь уже нарочно достав пачку сигарет, которая тут же упала на асфальт. Вот же бестолковая, даже пачку в руках не могу удержать. Прошлось снова наклоняться, подбирать пачку, но она снова выпадала из руки. Снова и снова.
- Дурацкая пачка! Поднимайся уже. – Я упала на колени, и теперь уже схватила эти сигареты, наконец-то закуривая. Надо ехать в больницу, но этот асфальт такой удобный. Не хочется подниматься.
Я села по удобнее, скрестив ноги и глубоко затянулась. Какой солнечный день. После больницы обязательно прогуляюсь.
Мимо проходящие студенты смотрели на меня посмеиваясь и приветственно махали рукой. Я отвечала им тем же. Что поделать, любят в наше время нестандартное поведение.
- Ты что творишь? – Напротив меня на корточки присел Ян.
- Ух ты кто со мной заговорил. Не противно? – Я выдохнула ему в лицо дым.
- У тебя давление резко понизилось, тахикардия, и дышишь ты через раз. У тебя шок. – Ян говорил серьезно.
- А еще я сижу на асфальте посреди улицы, тоже ничего так признак, согласись? – Я по дурацки хихикала, и честно хотела остановиться, но не могла.
- Вставай. – Ян взял меня под руку и заставил подняться с уютного асфальта. – Ты мне расскажешь, что случилось?
- У меня родители разбились. Мне только что из больницы звонили.
- Из какой?
- Седьмой.
- Я сейчас вызову такси. – Он тут же достал из кармана легкой куртки телефон и набрал номер. Я не прислушивалась к разговору, и так прекрасно зная его содержание.
Как только я сказала вслух о произошедшем, что-то во мне оборвалось. Стало так страшно и больно внутри. Очень больно. И от этой боли не страшны анальгетики. Только плакать не хотелось. А ведь обычно в таких случаях люди обычно плачут. Странно. Наверное, еще не время.
Ян усадил меня на скамейку перед университетом, и сам сел рядом.
- Я думаю, что они ошиблись. И там не мои родители. – Стала я рассуждать вслух. Одногруппник ничего мне не ответил. Только сочувственно глянул и отвернулся.
- Точно тебе говорю, это не они. – Кивала я собственным словам. - Мало ли однофамильцев, да тезок. А отчество я, наверное, расслышала не правильно. Какая глупая диспетчер сидит у них там. Вот приеду, и буду долго кричать на эту непутевую работницу.
- Будешь. – Ян приобнял меня за плечи. И вкрадчиво произнес. – Пойдем, такси подъехало.
*
По приезду, меня и Яна сразу повели в морг. Врач сообщил, что к сожалению и моя мама решила покинуть меня в этот же день, что и отец, не пережив операцию. Так что выслушав его соболезнования, мы втроем направились в подвал основного корпуса больницы.
Здесь, как и в любом другом трупохранилище, было довольно прохладно и дурно пахло. Мой не мой, а вонь разложения въедается в стены, и от нее ни как не избавиться.
Мы остановились возле одного из тел, что было накрыто старой, ни раз стираной простынкой.
- Смирнова Светлана Павловна, - врач приоткрыл лицо моей матери. – Тело вам лучше не видеть. Да и от тела вашего отца осталось не много. Придется хоронить в закрытом гробу. Авария была страшная.
- А что? Бывают не страшные? – Спросила я, все еще разглядывая неподвижное лицо матушки. Я не надеялась на то, что она откроет глаза. Нет, она определенно мертва.
Врач замялся, не смог найти ответа и в сердцах махнув рукой хотел было отойти, но все же решился на последнюю приободряющую фразу.
- Ваши родители не мучились, отец умер мгновенно, да матушка ваша была без сознания.
- А какая разница, они же все равно умерли.
- Будите уходить сообщите медсестре, когда заберете тела. – С этими словами он оставил нас с Яном среди мертвецов.
«Дочка прости», услышала я голос матери. Вот уж ничего себе, у меня похоже слуховые галлюцинации начались. Но к извинениям матери, присоединились и извинения отца. И они в голос повторяли одну и ту же фразу.
- Ян ты это слышишь?
- Что?
- Моих родителей.
- Нет. Жанна, тебе нехорошо?
- Я, наверное, устала. – Я надавливая потерла лоб рукой, и уже собралась уходить, как поняла, что меня за край свитера держит мамина мертвая рука.
«Прости нас солнышко».
- Ян. – Я пальцем указала на случившееся.
Парень с округлившимся глазами, смотрел на сей феномен. После глубоко вздохнул, аккуратно отцепил руку моей матери от свитера, спрятав ее обратно под простыню.
- Пойдем отсюда.
Я быстро закивала, соглашаясь. И тут же практически побежала к выходу.
«Деточка, скажи моим чтоб забрали».
Старый, хриплый голос раздался справа от меня. Их под простынки я увидела только ноги с биркой на большом пальце правой ноги.
Закрыв уши, я покинула помещение морга. Сказав медсестре, что завтра заберу тела. Ян все это время следовал за мной.
- Мне же не показалось? – Стоя уже на улице, спросила я.
- Нет, думаю, нам стоит сходить в библиотеку.
- Поддерживаю.