Глава 23
Первый привал устроили у площадки Воинов Горы. Хасан подошёл к одному из них и, встав на колени, долго молился, прикасаясь лбом к каменному истукану. Никто из горцев не последовал его примеру…
Помолившись, Хасан присел у костра, разожжённого из пяти кусков сухого спирта. Перекусили подогретой тушёнкой и эрзац-кофе, который в кружке растворялся без остатка.
- Ваха, я не верю тебе! – вдруг без всякого повода заявил Хасан.
- Ты о чём это, дитя Эльбруса? – лениво процедил Ваха.
- О русских! Ты сказал, что мы – балкарцы и карачаевцы – потомки русских!
- Я так сказал? – удивился Ваха. – По-моему, я сказал совсем по-другому, упомянув, что и у славян есть предания, связанные с Алатырь-горой. Только и всего! А ты, видимо, сильно головой о камень стучал…
- Ты, значит, не знаешь наших преданий! А они ни о каких других народах, кроме наших, не упоминают!
Ваха улёгся на спину, забросив ноги в тяжёлых горных ботинках на свой рюкзак.
- Ну, что ж, рассказывай, пока отдыхаем! – сказал он.
- Дед мой Рустам рассказывал так. Наши люди пришли из-за Каспия. Они шли за солнцем, выверяя по нему свой путь. За спиной оставались города в пустыне, навсегда занесённые злыми песками, сотни лет служившие родиной народу Великого Джина. Сменялись поколения, уходили в Страну вечной тьмы старики, бог Тейри уносил в Верхний мир павших в битвах, злая колдунья Зурум, что воет по ночам от тоски и холода, воровала младенцев... А люди все шли и шли в свой путь за солнцем. Потому что, знали пророчество, передаваемое из поколения в поколение, которое гласило, что люди, поклоняющиеся Джину, обретут новую родину там, где из тела богини Фаризат вышла на свет последняя из семи дочерей – красавица Халау.
Навстречу им из Страны вечного снега шли другие люди, чьи волосы подобны инею на ветвях. И они знали, что войдут они в Страну лугов, где снег есть только на вершинах гор, и там круг их судьбы замкнется, - спадут оковы, сковавшие лоно их Богини Дэвини по воле злобного Карачая - Повелителя черной ночи, Лед соединится с Огнем, и от взрыва распахнется лоно красавицы из красавиц – Дарующей жизнь, и Жизнь соединиться с Вечностью, -- так говорил Хорс – Смотрящий на огонь, презревший меч ради пляски огня. Ему верили, потому что его устами с народом говорил сам Ходящий по Небу – Отец мудрых.
И увидели люди Гору.
Гора сверкала в лучах утреннего солнца, нежный розовый свет струился с ее покрытой снегом вершины. Сбылось пророчество Бога Хорса! Гора была прекрасна, и люди облегчённо вздохнули!
Но дорогу к Святой горе им преградили люди, чьи волосы были черны, как клинок, закаленный в крови раба.
Никто не хотел уступать, каждый народ считал Алтын Тау своей горой!
И тогда решили - пусть сразятся лучшие воины каждого народа. Заклад в таком споре – жизнь одного из них.
Белокурый Рорак, познавший магию рун боя на мечах, и черноволосый Шир, владеющий тайной парящего клинка, сошлись в смертельной схватке.
Они бросились друг на друга на рассвете, и солнце вошло в зенит, когда Рорак поднырнул под руку противника и из последних сил рванул меч вверх, вспоров спину Шира. Он взвалил Шира на спину, разорванные ребра врага раскрылись, как красные крылья птицы Трис, поедающей тела погибших без оружия в руках. С кровавой ношей на плечах Рорак закружился в танце, посвященному Ходящему по Небу, и кровь врага смешалась с кровью, хлещущей из ран белокурого Рорака. Но Шир, собрав последние силы, сорвал с груди медную бляху, разрубленную ударами меча, и вонзил ее острый край Рораку в горло.
Крик победы, сотрясавший горы, захлебнулся в алой крови. Оба замертво рухнули на землю.
И в этот миг орел, парящий высоко в небе, затмил крыльями солнце, и на бесконечное мгновенье в ущелье, где застыли напротив друг друга Белокурые и Черноволосые, поклоняющиеся Великому Джину, обрушилась мгла.
- Знак! Знак! Великий Тейри подал нам знак! - закричала безумная Зурум, тыча скрюченным пальцем в небо. - Бог больше не хочет крови!
Она растолкала белокурых воинов и, выбежав вперед, сорвала с головы платок, швырнув его на землю.
Ледяной ветер ветер растрепал седые космы Зурум, но не смог остудить огонь священного безумия, полыхавший в ее глазах.
И ей поверили Белокурые, знавшие, что бог Тейри говорит со своим народом устами безумной колдуньи. И Черноволосые, с детских лет привыкшие слушать её Пророчества, поверили ей. Потому что нельзя не верить тому, кто безоружным призывает к миру.
И в этот миг раскололась Алтын-Гора, явив людям две вершины, которые были прекрасны, как груди Дэвини.
Так Гора, дающая всему живому Молоко Неба, стала общим достоянием!
Кровью воинов, погибших в священном поединке, синевой неба и крыльями орла, поклялись люди Снега и люди Камня, что не будет между ними вражды, пока жив последний в их роду. Краской, приготовленной из толченого камня, желтого, как глаза волчицы, и из камня красного, как кровь на снегу, и из камня белого, что ярче звезд, на стенах пещеры, из которой в любую погоду видна Белая гора, написали они священными знаками, подаренными людям Ходящим по Небу – Отцом Мудрых, что смерть и бесчестие ждет того, кто прольет человеческую кровь в этом святом месте, где Молоко Небес стекает на землю, чтобы напоить всех, кто рожден под этим небом.
Ваха долго молчал, и Хасан уже начал ёрзать на камне, проявляя нетерпение…
- А теперь послушай меня, дитя Эльбруса! – сказал Ваха и сел, охватив руками колени. – Сам ты, рассказывая свою легенду, разве не понял, о каких народах ты говоришь?
- О балкарцах и карачаевцах! – уверенно промолвил Хасан. – О каких же ещё?!
Ваха расхохотался…
- По-твоему, люди Страны вечного снега, чьи волосы подобны инею на ветвях, - это карачаевцы?!
- Конечно! – гордо произнёс Хасан.
- А много ли ты видел белокурых карачаевцев, а, Хасан?! Так вот, уважаемый, твои Белокурые - это славяне! Не перебивай! Богиня Дэвини – это древнеславянская Девана - богиня охоты, жена бога лесов Святобора. Девану древние славяне представляли в облике красавицы. Дальше, кажется, злой Карачай? Так вот, это – славянский Карачун - божество смерти, подземный бог повелевающий морозами, злой дух. Кто там у тебя дальше по ходу пьесы? Ах, да! Хорс! Великий и могучий! Славянский Бог Солнца! И, наконец, Ходящий по Небу – Отец Мудрых… Это - сын Рода Бог Сварог - Отец Небесный. «Сварог», мой дорогой горский брат, переводится как «ходящий по небу»… Вот и думай теперь, чей ты брат по крови! А, погоди! Бесстрашный воин Рорак – по славянски – Сокол!
- Да пошёл ты! – окрысился Хасан.
- Это всё… точно? - осторожно спросил Ризван.
- Зайди в любую библиотеку и проверь! – жёстко сказал Ваха. - А ты, Хасан, придержи язык! Умей проигрывать достойно!
Ризван расхохотался, разрядив обстановку.
- Ты ещё чего?! – грозно спросил его Ваха.
- У нас… в Урус-Мартане… в библиотеке всего пятьдесят книг! – Ризван утирал выступившие от смеха слёзы. – Сочинения товарища Ленина, Сталина и Кагановича! Не думаю, чтобы кто-то из них отличился знанием славянских богов!
Ваха скупо улыбнулся…
- М-м-да… Об этом я как-то не подумал… Ладно, Хасан, не рви душу! Откуда ты мог знать о славянских богах?.. Ну, что, выходим?!
У входа в пещерный город разбили лагерь. Со слов Хасана там нечего было смотреть, ибо чабаны раньше «ныряли» в пещеры неоднократно и давно уже вынесли оттуда всё ценное.
- Но что-то же там тибетские монахи нашли?! – воскликнул Ваха. – Не забывай, - их не было почти пять суток!
Хасан надолго задумался…
- Хасан, - вкрадчивым голосом произнёс Ризван. – Ну же, давай, не томи душу! Ты же что-то знаешь, змей! Говори!
- Знаю, - скрепя сердце, признался Хасан. – Но предупреждаю сразу, я туда не пойду!
- Не пойдешь! – сказал Ваха. - Мы пойдём без тебя! Ты останешься охранять радиста и рацию… Итак, что там есть такого магического, что могло задержать монахов на пять суток?
Хасан снова ушёл в себя…
- Вам бы я тоже советовал не соваться туда… - неуверенно произнёс он, искоса взглянув на Ваху. – Ещё никто не возвращался оттуда в здравом рассудке! Ни с той, северной стороны, ни с этой!
- Да, говори же, чёрт бы тебя побрал! – гаркнул Ваха.
- Там есть Чёрный Камень! – выпалил Хасан. – Он в самой глубине пещеры. Чтобы добраться до него, вам нужно будет пройти несколько ярусов подземелий. Вы начнёте сходить с ума уже на середине спуска…
- Ты был там?
- Нет, до самого Камня я не дошёл. Я вернулся. Когда меня начали душить кошмары. Дошёл мой старший брат Ахмет!
- И что? Он жив?
- Он… был жив, когда вышел… Через неделю… Его случайно обнаружил наряд конной милиции, который всё еще не прекращал поиски. Седовласый, с мертвенно-бледным лицом, с искусанными в кровь губами, он выполз из какой-то боковой штольни, о которой никто не знал… В руках Ахмет сжимал небольшую фигурку из камня, которую ни за что не хотел отдавать. Он постоянно что-то фанатично шептал, но понять его было невозможно…
- Ну, дальше, дальше!
- Брат умер через месяц от неизвестной болезни… Просто перестал есть, пить воду. Мы кормили его насильно! Но это не помогло…
- Он пошёл туда один?
- Их было шестеро! Кроме брата, не вышел никто!..
- А фигурка из камня? Что сталось с ней? – видно было, что рассказ Хасана не оставил Ваху равнодушным.
- Отец запретил даже прикасаться к ней! Он нашёл её под подушкой у брата уже после его смерти. Отец взял её кузнечными клещами, чтобы не трогать руками, и выбросил где-то за селением…
Продолжение следует -