Кичиро Такаги стоял, прижавшись в стволу акации. Густая тень от её листвы надёжно укрывала его. Луна обходила Эдо по ночному небу, продолжая свой вечный путь, а он стоял неподвижно. Всего несколько дюжин шагов отделяло его от того самого дома. Но никакая сила не смогла бы заставить его подойти ближе. И вот, наконец, входная дверь открылась и на небольшой терассе появилась она. Осторожно, ступая маленькими шажками, вышла и села на циновку прямо в самую середину лунного луча. Она подняла глаза и посмотрела на полную луну. На её лице была чуть заметная улыбка. Легкий ветер тихонько играл складками её кимоно.
– Как же она прекрасна! – в который раз подумал Кичиро. – Даже Луна, и та не может с ней сравниться.
Он приходил сюда каждую лунную ночь, вставал под эту старую акацию и неподвижно ждал. Он знал, что она обязательно придет сюда полюбоваться полной луной. А он получит возможность смотреть на её прекрасное лицо. В душе Кичиро поднялась волна нежности. Она росла и росла. Казалось, она скоро перельется через край, смоет всё на своем пути, затопит спящий город Эдо и даже этого ей будет мало. Но он продолжал стоять неподвижно, боясь спугнуть девушку и это чувство, которое переполнило всё его существо. Но вот девушка поднялась, осторожно взяла своей маленькой рукой фонарь и ушла в дом. Вскоре там стало темно. Теперь можно было уходить, никого не потревожив.
Кичиро вышел из-под тени акации и неслышно стал спускаться по безлюдной улице вниз. Он возвращался к спящему додзё . Молодой самурай обучался фехтованию на мечах в школе мастера Сэтоши Накамура. Он оглянулся, и ещё раз посмотрел на, казалось, занимающую половину неба полную луну. И вдруг к нему пришло стихотворение. Он улыбнулся про себя и поспешил в школу. Нужно было успеть вернуться до рассвета, чтобы не потревожить остальных учеников и старого Сенсея.
На следующий день Кичиро, ни от кого не таясь, пришёл к тому самому дому. День был в разгаре и по оживленной улице туда и сюда сновали люди. На него никто не обращал внимания. Кичиро остановил за плечо маленького щуплого мальчишку. Тот, увидев, что пред ним стоит самурай склонился в поклоне.
– Ты должен помочь мне, – обратился он к мальчику тоном, не допускающим возражений, и протянул ему аккуратно сложенный лист рисовой бумаги. – Отнеси это вон в тот дом и отдай молодой девушке, которая там живёт.
Мальчишка осторожно взял записку и направился к указанному дому, недалеко от которого росла старая акация. Кичиро прислонился к углу какого-то строения и прекрасно видел, как на крыльцо вышла та самая девушка. Она удивилась, взяла записку и ушла в дом. Там она развернула её и прочла.
Девушка торопливо вышла на крыльцо, но мальчишка, который принёс записку, уже ушёл. На её прекрасном лице было волнение. Она искала глазами того, кто написал эти строки, но он продолжал стоять в стороне, никак не выдавая своё присутствие. Опять волна нежности поднялась в его сердце и заполнила всё вокруг. Люди проходили мимо, пара воробьев купалась в небольшой луже, ветер играл листьям старой акации, и всё это было внутри него. И она. Она тоже была внутри. Растерянная, взволнованная и такая хрупкая в своем волнении. Но постояв немного, девушка опять ушла в дом, и Кичиро остался наедине со своим чувством.
Несколько лет назад, поступив учеником в школу фехтования, Кичиро решил, что это будет смыслом его жизни. Все прочее, кроме пути меча, перестало его интересовать и волновать. До той встречи лунной ночью. И вот теперь в своей душе он обратился с искренней благодарностью к прекрасной девушке, ведь именно она помогла ему испытать первый проблеск дзен.
***
Кичиро Такаги шёл по раскисшей от дождя дороге. В его походке не было устремлённости, уверенности и силы. Это была походка человека бредущего без цели, в каждом шаге его читалось сомнение. И он шёл скорее лишь от того, что останавливаться было просто незачем. Каждый бесполезный шаг отдавался в усталом теле молодого самурая. В его голове, как листья от холодного осеннего ветра проносились печальные мысли. Он просто ничего не понимал. Он ни как не мог взять в толк, почему Сенсей так поступил с ним. Ведь он не сделал ничего дурного. Бывало, что ученики в додзё совершали поступки гораздо хуже, ввязывались в драки, кутили с гейшами и напивались саке до беспамятства. Но они оставались в школе, хотя и бывали наказаны. А он? Чем он так рассердил старого мастера? Тем, что убегал из додзё ночью любоваться луной и девушкой в лунном свете. Ах, зачем он вообще увидел её!?
Кичиро ясно помнил, как стоял перед мастером с низкоопущенной головой. Да, он был застигнут с поличным, когда утром перелазил через забор во двор спящего ещё додзё. Но он попытался рассказать Сенсею, что он не сделал ничего дурного, он просто любовался девушкой в лунном свете.
– Она ничего обо мне не знает. Мы никогда даже не разговаривали. Лишь однажды я передал ей через мальчишку записку с написанным мной стихотворением.
– Прочти его, – сурово потребовал мастер.
Сиянье ночи растворилось в лунном серебре.
О, как мне стать лишь для тебя сосною на горе...
– Это всё?
– Да, Сенсей, это всё.
– Кичиро, три года назад ты пришел в моё додзё. Ты просил научить тебя владению мечом, верно?
– Да, Сенсей.
– Я говорил, что тебе нужно полная концентрация для овладения искусством фехтования?
– Да, Сенсей.
– А ты лазишь по ночам через заборы и глазеешь на девушек. Так ты хочешь стать мастером меча? Я не могу больше учить тебя. Уходи из моего додзё, – сухо проговорил старый учитель фехтования, повернулся и пошел проч.
– Простите меня Сенсей, – умоляюще проговорил Кичиро, – что мне сделать, чтобы искупить свою вину?
Старый мастер повернулся и, холодно глядя на молодого самурая, проговорил:
– Покажи мне, как звучит звук хлопка одной ладони, и тогда ты сможешь вернуться. А теперь уходи.
Кичиро слышал об этом старинном коане , который мастера Дзен задавали своим ученикам, и почувствовал себя обречённым. Ни он, ни один из учеников додзё не знал ответа на эту загадку.
– Мастер не просто выгоняет, но ещё и хочет унизить меня, показав мне моё невежество, чтобы я лучше понял, как я ничтожен, – зазвучало в голове Кичиро, когда тяжёлая дверь додзё захлопнулась за его спиной. Ему было некуда идти.
***
Кичиро почувствовал, что ноги его устали и ему требуется отдых. Словно сбросив с себя оцепенение, он встряхнулся и огляделся вокруг. Он шёл по мосту через небольшую реку. Поздняя осень поливала всё вокруг мелким колючим дождём. Холодный ветер трепал изрядно изношенную одежду молодого самурая. Он вспомнил о том, что ещё ни разу не ел сегодня. Унылая и безрадостная погода наполнила и так сомневающееся сердце безысходностью. Вдруг что-то прорвалось в серых тучах плотно закрывавших осеннее небо. Повалили хлопья снега. Самого первого в этом году.
– Начинается зима, а у меня совсем нет теплой одежды и денег, что бы её купить, - медленно проплыла, как рыба в речном омуте одинокая мысль в уме Кичиро. Проплыла и растаяла в тёмной глубине, но ни как не затронула его. Снег падал на мокрые доски моста и таял. Он устало облокотился на перила и стал смотреть на падающий в реку снег.
И вдруг ему пришло стихотворение:
Одинокий бродяга неподвижно стоит на мосту.
Тихо падают в воду белые хлопья, и это прекрасно.
Всё так быстро проходит, и осень и даже зима.
Так не трать же, мой друг, моих слов понапрасну.
– Хорошее стихотворение, услышал он знакомый голос. Он увидел, что рядом с ним так же облокотившись на перила, стоит его старый учитель фехтования.
– Вам нравится, Сенсей? Вы же прогнали меня именно за то, что я начал сочинять стихи.
– Я не прогонял тебя. Просто тебе нужно было время, чтобы понять. И найти это внутри себя.
– Что найти?
–То, откуда к тебе пришло это стихотворение. Посмотри внутрь себя, найди его источник.
И вдруг к Кичиро пришло ПОНИМАНИЕ. Он понял, точнее ощутил всю свою суть. И мгновенно пришло осознание всей неразделимости её со всем мирозданием, с этой рекой, с этим снегом и опавшими листьями, плывущими по течению. И весь мир, и он в нём зазвучали беззвучной музыкой. Это было совершенно. Безукоризненно. Но совершенно невыразимо никакими словами и звуками вообще.
– Теперь ты знаешь, как звучит, звук хлопка одной ладони, – услышал он негромкий голос мастера. Когда ты прочел мне своё первое стихотворение адресованное девушке, я понял, что ты стоишь на пороге. Ещё немного и ты сможешь достичь, постичь самого себя. Сделать не делая. Именно этому учит дзен, именно этому я и учил тебя. А фехтование – всего лишь метод. Теперь ты можешь вернуться. Я буду рад нашей встрече.
В сердце Кичиро возникла волна благодарности, он повернулся и хотел горячо поблагодарить старого мастера, но увидел, что рядом никого нет, он совершенно один на мосту.
Наверное, он долго простоял здесь, не двигаясь, глядя на текущую воду. Его одежда уже покрылось приличным слоем снега. Он отряхнулся и ещё раз огляделся. Но нет, на совершенно белом от снега мосту не было ни единого следа. Белая, совершенно белая дорога. Лицо самурая озарила улыбка. Кичиро повернулся и решительно двинулся вперед. Теперь он знал, куда и зачем он идёт. Его сандалии оставляли на белом снегу четкие следы, ясные, как иероглифы на листе рисовой бумаги.
(Самая первая и моя самая любимая сказка о Мышонке http://www.proza.ru/2012/06/10/1415)Другие мои сказки http://www.proza.ru/avtor/beneka