Корейский берег.
При выходе из порта города Пусан, я вдруг обнаружил два новых здания. Это район Камчонга, территория рыбных терминалов и холодильных складов. Там всё было обычно старенькое, но хорошо со вкусом покрашенное. Такие квадратные здания с красивыми рисунками пастельного цвета. А тут увидел что – то новое. Оба здания одинакового проекта, имеют крытую от непогоды перемычку между собой. Это другой уровень прибрежной инфраструктуры, такие объекты можно наблюдать в этом городе в центре. Что же зацепило меня в этих домах?
Наверное, это то, что они уже действующие. Я в Южной Корее бываю регулярно, но в связи со спецификой моей работы, на палубу при швартовке, выхожу редко. Вот и не заметил, как их построили. А то, что их раньше не было, это точно. Здания буквально вписались на свои места. Я знаю, что со стороны сопок к ним имеются хорошие подъездные дороги, они тут везде имеются. И до самого мола там всё в отличном порядке и дороги и пешеходные дорожки. На молу стояли рыбаки – любители. Такие приезжают на своих машинах в столь удаленный уголок, чтобы порыбачить на удочку.
Тут речь идет об удобном прибрежном терминале. Удобном для разгрузки транспортных и рыбацких судов. Известно, что Пусан – это крупнейший посредник по продаже морских продуктов. Они закупают всю рыбу, что могут поймать рыбаки и хранят её, пока не продадут, и так получается, что качества хранения у них отличные, и они диктуют рынку свои условия. В городе Владивостоке есть только два места, которые строились в таком, удобном ключе. Это сеть складов - холодильников рыбного порта и рефрежиратоной базы в районе Чуркина. Да, ещё на мысе Абросимова что – то подобное пытались построить. Сегодня там уже не те мощности, но раньше там работа не останавливалась даже в ночную смену.
Обидно, видеть, что наши деловые партнеры из Южной Кореи не сбавляют темпов своего развития, строятся, а мы уже, так сказать, колом встали, и служим только перевалочной базой для других, чужих проектов.
Мы уходили из этого порта, а когда стемнело, я нашел в себе силы выйти на палубу вновь. Там, далеко за кормой, висела в темноте толстая, светящаяся гирлянда береговых огней. Я бы мог сравнить эту вереницу света с длинной колбасой, но думаю, что не стоит. Ведь только она служила настоящей границей между чёрной водой моря и темнеющей небесной сферой. Звёзд видно пока не было, облака висели светлым, изотерическим рисунком, таким смутным иероглифом верхней части ночного мироздания. Мы уходили, ветер крепчал, погода портилась, скоро мне следовало заступить на вахту, а даже не смог заставить себя заснуть на пару часов. Да, мы уходим отсюда.