1985. Чайковский
Холодная бритвенно-острая полоска металла в руке отделяет мою память границей – мир до и после. После того, как отчаяние, вырвавшееся смертельным испугом за жизнь беременной жены, почти завершит смертельным исходом веселье пьяного дебошира со товарищем, решившего среди белого дня избить незнакомого студента и его глубоко беременную спутницу. Они накинулись на мальчишку вдвоём, без причины, вооружённые солдатским ремнём с тяжёлой пряжкой и яростью цепных собак. Свист тяжёлой кожано-латунной пращи, обжигающая боль в затылке от ребристой хлёсткости опоясывающего удара. Крик юной женщины, прячущейся за неширокой спиной худенького спутника своего. Решительное движение руки мальчишки. Чужой охотничий нож, лишь утром заточенный им до бритвенной остроты, в ладони его неведомо как оказавшийся. Продуманное за доли секунды направление его движения – в печень обидчику. Тонкая рука будущей мамочки из-за спины мальчишки, хватающаяся за лезвие и … мгновенное осознание безысходности – не отпущу – обрежет пальцы свои, отпущу – забьют обоих до смерти. Отпустив обречённо охотничий нож, смотришь, как жена убегает с ним в сторону. Безоружный – против двух распалённых возлияниями тяжёлых противников. Мгновение оцепенения и бег по кругу от них, боль в спине от металла пряжки снова и снова. Увиденный прут арматуры на земле, смешная стойка обороны с поднятой железкой, удар ею по рукам нападавшего, чьи-то руки, скручивающие обезумевшего пьяницу и пустота внутри меня… Живы… Слова жены – Но ведь я должна была отобрать у тебя нож. Успокойся, я спасла тебя от тюрьмы… И мысль – она обезоружила и бросила меня в момент смертельной опасности… Предала… Предала…
09.03.09
г. Пермь