Граница Московской и Владимирской области - мост через речку Киржач. Не доезжая деревни с одноименным названием, ресторан "Сказка".
Перед рестораном съезд с трассы направо,- дорога уходящая в лес.
Когда бываю в той стороне, обязательно сворачиваю на неё.
Проезжаю растущие в небо вековые сосны, похожие на фонарные столбы, укрывшие колею от всякого света, спрятавшие ее словно стирая неведомое прошлое проезжающим по ней путешественникам.
Но мы знакомы и завидев меня они оживают, приветствуют тихим покачиванием своих зеленых лапок, позволяя солнечным лучам играть на моем лице. Что то глубокое древнее окутывает сердце, оно сладко сжимается, потом начинает сильно стучать и непрерывный поток радости накрывает меня всего.
Перед моими глазами проходят года, воспоминания того беззаботного детства, которое пожившие люди называют - счастливым, безоблачным.
Поворачиваю еще раз направо, проезжаю метров сто, останавливаю машину, выхожу.
Стоя на краю берега реки чувствую запах воды, как влага нежно трогает мое лицо, смотрю на воду. Сколько ее утекло, сколько жизней прошло через эти потоки природной красоты одному Богу известно.
Направляю свой взгляд в сторону разрушенных корпусов некогда уютной базы отдыха и первое что приходит на ум - это зима 1979 года, когда в дни школьных каникул я впервые побывал здесь.
А был тогда у нас человек, должность его называлась массовик-затейник.
Звали его Борис Петрович Аверьянов.
Это был высокого роста сухощавый пожилой мужчина с монгольскими скулами, детскими блестящими светло-голубыми глазами и доброй, можно даже сказать наивной улыбкой с лучами морщин, стреляющими из краешков глаз от этой самой улыбки, немного сутулый, в шапке-ушанке, с по детски завязанными "лапками" на затылке, брезентовой куртке с воротником из искусственного меха, вечно обсыпанный снегом, который он умело смахивал меховыми рукавицами, заходя в здание административного корпуса на первом этаже.
На втором располагалась столовая, из которой после завтрака мы спускались вниз и прямо упирались в его столы.
На этих столах он раскладывал разные старые книжки, открытки и те кому было интересно присаживались вокруг.
Борис Петрович рассказывал об истории Владимирского края,- про Пушкина, про монголов, Суворова - имение которого Ундол находилось дальше по Владимирскому тракту, упоминал церковь, в которой полководец пел на клиросе, - Емельяна Пугачева, которого будучи молодым офицером конвоировал в Москву, показывал пули, найденные им на Бородинском поле, гравюры, устраивал разные исторические викторины, спортивные турниры...
Помню майские праздники 1985 года, заезд на три дня, рок-группу, дискотеку и он все с той же улыбкой, будто виноватый,- его пиджак на котором красовались два ордена "Славы", медали "За отвагу", "За боевые заслуги", орден "Красной звезды", молодых людей любопытных и назойливых, столпившихся вокруг, и не умея отказать, деликатно но неохотно отвечающего им...
Была зима 1999 года, можно сказать апофеоз тех лихих девяностых.
Я направлялся в командировку, во Владимир.
Проезжая мимо деревни Киржач, остановился в трактире.
Подошла официантка с меню. Повернувшись на пол-оборота хотела уйти, но я остановил ее вопросом:
- Скажите, вы случайно не в этой деревне живете?
- В этой.
- А давно?
- Родилась здесь, а что?
- Борис Петрович Аверьянов, не слышали такого?
- Слышала.
- И знаете где он живет? - оживился я.
- А кто не знает.
Какая то ностальгическая надежда проснулась во мне, радость и фантазия пронеслись в голове, мысли о встрече, где напоминаю ему о том времени, вопрос - помнит ли он меня?
Разговор услышала другая сотрудница кафе, с любопытством подошедшая спросила:
- По какому поводу беседа?
- Да про Борьку спрашивает.
- А-а-а ,про Борьку? - и потеряв интерес к дальнейшему диалогу, засеменила на кухню.
- Да дети его бросили,- говорила работница, он спился, пропил даже половые доски в своем доме. Здесь на рынке работает дворником.
- Он на базе работал, учил детей любить Родину, парировал я, много интересного нам в детстве рассказывал.
- За бутылку он тебе чего хочешь расскажет,- жутким "по деревенски" сарказмом, громко произнесла она.
Я сидел ошарашенный, с чувством обиды, оскорбленности, гнева, жалости, несправедливости, тут-же навалившейся усталости и какого-то отупения.
Аппетита не было, кое-как поклевал еду, глотнул чай, оставил деньги, вышел.
Морозный воздух дохнул мне в лицо, но холода я так и не почувствовал.
Сел за руль, завел машину.
Рука потянулась за сигаретой, закурил.
В голове стучало с каждым ударом пульса: Борька, Борька, Борька.
Недавно разбираясь в старых книгах, наткнулся на набор открыток: "По золотому кольцу России", с его подписью:
"Валерию Мальцеву, знатоку исторических, литературных, географических викторин, чемпиону по настольному теннису, отличному товарищу".
Январь 1981 года б/о "Киржач"
лето 2012