Люська дождалась, когда Галька ушла в школу, и приступила к поиску заветной коробочки. В ней сестра прятала своих маленьких куколок.
Детских игрушек, а особенно кукол, в те годы было мало. Поэтому старшие девчонки шили себе маленьких тряпичных куколок. Разрисовывали им лица цветными карандашами, пришивали волосы из шерстяных ниток и одевали в разные платья, которые тоже сами шили из кусочков ткани.
У каждой подружки была своя обклеенная картинками коробочка, в которую их складывали. Вот такую и искала Люська. Она нашлась на дне сундука, стоящего в комнате.
Люська стала брать куклы тайком оттого, что сестра всегда ставила условие: если разрешала ими поиграть, то нужно было выполнить все, что Гальке наказывала мама. Помыть пол, сделать уборку в доме, почистить снег у крыльца. Даже мама не подозревала, что это работа младшенькой, и хвалила Галину. Люське, конечно, было обидно, но она молчала: иначе нарушался словесный договор с сестрой.
Поиграв немного, она сложила их обратно в коробочку и поставила, где взяла, чтобы было незаметно.
У Люськи тоже имелась в собственности очень красивая, большая, с закрывающимися глазами кукла.
Каждое лето в деревню завозили продукты и всякие необходимые товары на целый год. Привезли и эту куклу. Мама пришла в магазин посмотреть, что привезли.
Деревенские девчонки уже стояли у прилавка и глазели на выставленную куклу. Люська тоже была с ними. Она взяла маму за руку и попросила:
– Купи куклу.
– Нет, дочь, очень дорого.
– Ну, мама, купи! – настаивала девочка.
Диалог между дочерью и матерью продолжался, постепенно переходя в спор.
– Купи. Хочу, – упрямилась Люська.– Хочу, хочу куклу, – требовала она, топая ногами.
Рев ее стоял у всех покупателей в ушах. Продавец не выдержал и сунул куклу девчонке в руки, та в гневе не поняла, что дали, швырнула ее на пол. Раздался звук разбитой тарелки. Это фарфоровая нога куклы обломилась по колено, и осколки разлетелись в стороны. Стало тихо, и только слышались всхлипывания настырной Люськи.
Мать молча подняла с пола куклу, взяла за руку заревевшую дочь, наконец понявшую, что она натворила, и вышла из магазина.
С тех пор прошло около двух лет, но безногая кукла оставалась любимой и неповторимой. И каждый раз, когда Люська вспоминала, как кукла досталась ей, жгучий стыд разливался по щекам...