От главного редактора Николай вышел в лёгком недоумении. Он, не глядя на окружающих, прошёл на своё рабочее место, где уселся в кресло и застыл в полной прострации.
- Коленька, ты чего? – попыталась вернуть коллегу на эту сторону сознания сидящая напротив него Даша, тоже журналистка и просто друг.
Тот немигающим взглядом посмотрел сквозь Дашу, просверлил шкаф, стоящий за её спиной, и пробурился дальше через стену в кабинет к корректорам. Где-то глубоко в голове металась мысль, которая не давала покоя вернувшемуся от главреда Николаю. Даша протянула руку и пощёлкала пальцами максимально близко к носу застывшего в параллельном мире приятеля.
- Коля, очнись, - позвала она.
Глаза застывшего в раздумьях коллеги мигнули, сознание медленно стало возвращаться из недолговременной ссылки по окраинам мироздания. Николай куда более осмысленно посмотрел на Дашу.
- Чего Забубенич сказал? – она была заинтригована и жаждала узнать причину Колиной прострации.
- У Охламоныча крыша окончательно поехала, - произнёс выбравшийся из транснациональной поездки по бессознательному Николай. – Он мне дал задание - написать статью.
На этом оратор умолк.
- И что? Он каждый день даёт нам задания – написать статью, - не поняла Даша, обозреватель новостного отдела. – На какую тему?
- Тему он не обозначил, только сказал название статьи. - Николай вновь умолк.
- Ну и? Какое название у статьи?
- «Трэш, угар и содомия».
Наступило минутная пауза.
- Да, совсем плох старик, - Дарья понимающе покачала головой. – В какую рубрику-то хоть?
- В том-то и дело, что в любую, - растерянность не сходила с лица несчастного журналиста. - Он сказал, что я сам должен такие вопросы понимать.
- Вот как, и чего?
- Чего, чего? – недовольно пробурчал Николай. – В том-то и дело, что ничего. Ни малейших здравых мыслей по данному поводу. Что это вообще за выражение «трэш, угар и содомия»?
- Так, сейчас посмотрим во вселенской помойке, - Даша уткнулась в монитор.
Николай снова начал погружаться в бессознательное состояние, но утонуть в нём не успел, так как через полминуты зазвучала интересующая его информация.
– Вот, пожалуйста, сто тысяч ответов, для небольшой статейки материала уже достаточно, - Даша ободряюще посмотрела на коллегу. – «Трэш, угар и содомия» - популярное в русском интернете и неформальных молодёжных кругах выражение, авторство приписывается Сергею Троицкому, однако стопроцентных доказательств этому нет.
- Это тот, что Паук?
- Ага, он самый. С такой разносторонней личностью у тебя проблем с материалом точно не будет, - ухмыльнулась девушка. – Далее, под таким названием имеется японский аниме-мультфильм, написано, что комедия.
Николай с сомнением посмотрел на коллегу.
- Не знаю, аниме не интересуюсь, - пожала плечами Даша. – Так, что ещё? Есть песня с таким названием у группы «Бахыт-Компот». Ты как к творчеству Степанцова относишься?
- Сугубо положительно.
- Вот, отлично, берёшь песню, ищешь в ней глубочайший смысл, потом красивым тургеневским языком в беспощадной прозе пишешь, в чём же этот смысл заключается, - предложила Даша.
Николай отрицательно покачал головой.
- Не то. Масштаб нужен, тут одной песней не отделаешься.
Снова наступила пауза.
- У тебя там сегодня в новостной ленте есть что-нибудь интересное? – поинтересовался Николай. – Вот, скажем, по первому пункту моей статьи? Касательно трэша?
- Интересное? – Даша задумалась. – Да у меня тут всё интересное. Вот, пожалуйста: преподаватель городской консерватории, заслуженный музыкант, гениальный пианист подозревается в том, что убил и съел своего коллегу, тоже заслуженного деятеля искусств, победителя многих конкурсов, правда, скрипача. Чем не трэш?
- Пианист съел скрипача, - задумчиво произнёс Николай. – Пожалуй, неплохо. Да, вопрос с трэшем закрыт. Хорошо, теперь что-нибудь по угару надо подобрать.
- Сейчас посмотрим, - Дарья снова уткнулась в монитор. – Ну, с угаром вообще никаких проблем, тут выбор необычайно широкий. Вот бомжи отравились суррогатной водкой, ну, это тривиально. Полиция накрыла квартиру, где регулярно проходили бурные попойки с мордобоем и поножовщиной, тоже слишком обыденно. Вот! Подростки украли со склада несколько ящиков водки и три дня поили всех жителей своего дома. Как тебе?
- Про подростков подходит, - довольно кивнул Николай. – Теперь нужна содомия.
- Так, содомия, содомия… вот, пожалуйста, участники балетной труппы известного столичного театра устроили оргию прямо в плацкартном вагоне поезда Москва – Владивосток.
- В плацкартном? – удивился Николай.
- Ну да, в плацкартном.
- Странно, я считал, они в купейных вагонах ездят, - Николай задумался. – Нет, про балет не надо, у нас уже трэш из мира искусства, давай что-нибудь ещё.
Даша пробежалась по новостной ленте.
- Вот неплохой материал: в посёлке Удачный перевернулась грузовая ГАЗель с вибраторами, надувными куклами и прочими подобными товарами для специфических магазинов. Пока местные гаишники разбирались с водителем, жители посёлка растащили содержимое ГАЗели.
- Действительно, удачный посёлок, - улыбнулся Коля. – Нормальная новость. Не совсем, конечно, содомия, но где-то близко.
- Будешь писать? – спросила Даша.
- Буду, - решительно кивнул Николай.
Он принялся писать. Через полчаса мучительных попыток соединить в одной статье пианиста, поедающего скрипача, детей с водкой и вибраторы в руках селянок, ему стало ясно, что эти вещи категорически несовместимы.
- Нет, Даша, что-то не то, - Николай хлопнул руками по столу. – Вроде всё есть – и трэш, и угар, и даже что-то наподобие содомии, а статьи нет. Нет стержневой мысли, какой-то идеи - зачем всё это, почему всё это – у Доставалыча не прокатит такой материал.
- Да, старик халтуру не любит, - согласилась Даша. – Ты, Коль сходи к Серёге, может, он что тебе подскажет.
- Во, точно, - обрадовался Николай.
Серёга вёл рубрику «Общественная жизнь», у него всегда имелись материалы по всем трём пунктам.
- Серый, привет, - Коля ворвался в кабинет. – Материальчиком не поделишься?
- А чего не поделиться. Говори, что надо, – коллега пил чай с пряниками и находился в самом благодушном настроении.
- Надо что-нибудь про нерадивых людишек. Подойдут проделки простых смертных, но лучше из жизни медийных персонажей.
- Про нерадивых? Так у меня процентов восемьдесят про нерадивых, с нормальными, Колян, беда последнее время – в мире дефицит героев, избыток негодяев, - Сергей шумно втянул в себя чай. – Конкретизируй тему для сужения границ поиска, так сказать.
- Тема самая что ни на есть для твоей рубрики прозаическая – трэш, угар и содомия, - беззаботно выпалил Николай.
Сергей с некоторой тревогой посмотрел на коллегу. Он почесал лоб, осмотрел потолок и сжал губы.
- Да, тема интересная, - наконец произнёс Сергей. – Я бы сказал - всеобъемлющая, широко распространённая, регулярно встречающаяся. Просто подарок, а не тема.
- Так и отлично, значит, материала много. Верно? – обрадовался Коля.
- Знаешь, коллега, она настолько ясная и понятная, что я даже не знаю, с чего начать.
Сергей снова задумался. Николай тактично молчал, стараясь никак не потревожить мыслительный процесс в голове коллеги.
- Вот тут как раз один известный режиссёр напился в баре, устроил драку и загремел в милицию, - с некоторым сомнением в голосе предложил Сергей.
- И что?
- Вариант.
- Серый, ну и где тут трэш, где содомия? – Николай был разочарован.
- Действительно, не подходит, - согласился обозреватель общественной жизни. – А вот неплохой случай для тебя. Депутат приехал на отдых в санаторий Краснодарского края, привёз с собой дружков сомнительной репутации, девок-малолеток и машину водки.
- Вот, уже чувствуется близость к нашей тематике, - заинтересовался Николай.
- Они там бухали неделю, мешая отдыхающим, ездили в заказник охотиться, где чуть не пристрелили местного егеря, спалили баню, набили морды местным гаишникам, ну и там по мелочи, - рассказ Сергея был для Николая похож на чудесную сказку. – У депутата в столице жена, двое детей и целая пачка предвыборных обещаний наивному электорату.
- Прекрасно, - Николай прямо светился от радости. – Вот такие слуги народа нам нужны, прямо идеальный депутат для нашей профессии. Распечатай мне, пожалуйста, всё про моего спасителя.
Николай, крепко сжимая в руках листочки с описанием депутатского санаторного отдыха, помчался писать статью. «Под лозунгом «больше трэша, угара и содомии» провёл свой отдых депутат Государственной Думы…». Слова ложились одно к другому, никогда ещё не писалось так легко и непринуждённо. Через полчаса материал был готов.
- Побегу к Насилычу, покажу статью, - в порыве радостного возбуждения вскочил Николай.
- Удачи! – бросила ему вслед Даша.
Через пять минут Николай вернулся с каменным выражением лица и тяжело опустился на стул.
- Что такое? – встревоженно спросила Дарья. – Не прошла статья?
- Вот, сука, - зло ответил журналист. – Этот мудак-депутат близкий друг нашего босса.
- Нахалыча, что ли? – испуганно спросила девушка.
- Да нет, - отмахнулся Николай. – Бери выше. Он кореш владельца нашего издательства и нашей газеты. Полицаич сказал, чтобы я статью немедленно уничтожил и никогда больше имя этого депутата не произносил вслух.
- Вот засада.
Николай загрустил. Даша сочувственно молчала.
- Слушай, а сходи к Петрухе в отдел спорта, - предложила она.
- Да ты что? Какой у спортсменов трэш? – отмахнулся Николай.
- Не скажи, они там большим баблом избалованные, вседозволенностью. Вон игроки сборной - то кальян курят, то виски пьют, так что если поглубже копнуть, то похлеще депутатов будут, - Даша осуждающе покачала головой. – И писать про них можно смело, они на госслужбе не состоят.
Определённый резон в этих словах был.
- А чего, пойду, узнаю как там с дебошем и развратом в большом спорте, - согласился Николай.
Петруха смотрел по монитору футбол.
- Есть у меня для тебя отличный материал, - сразу обрадовал он Николая, когда тот объяснил ему суть проблемы. – В одном известном столичном клубе скандал сейчас пытаются замять, пока наружу не просочилась вся правда.
- Так как, если не просочилась? Мне нужна стопроцентно проверенная фактология, а не домыслы, - встревожился несчастный журналист.
- Ну, это они думают, что не просочилась, а на самом деле кое-что мне известно, - успокоил его Петруха. – Короче, там по всем трём твоим пунктам они попали. По первому – начальник команды продавал матчи своей команды, а чтобы наверняка результат был, договорился с врачом, и тот перед нужными встречами пичкал игроков какими-то препаратами, то ли транквилизаторами, то ли ещё какой хренью, и те еле шевелились на поле. Команда проигрывала, а начальник с врачом бабло пилили.
- Какие препараты он им давал?
- Сам придумаешь, в интернете посмотришь, это уже нюансы, - недовольно отозвался Петруха, одним глазом посматривая в монитор. – По второму пункту тоже порядок, игроки после очередного поражения на выезде упились в гостинице и разнесли бар, несколько номеров, а один с балкона упал, сейчас в списке травмированных.
- Отлично, - настроение Николая резко улучшилось. – Что у нас с содомией?
- И тут полный порядок, - у Петрухи был весь комплект аморального поведения. – Жена одного игрока у него за спиной переспала с половиной его партнёров по команде, а молодую супругу владельца клуба застукали в постели с основным вратарём, после чего владелец выставил его на трансфер. А самого владельца подозревают в отношениях с пресс-атташе. В конкретных таких отношениях, ночных и аморальных. Короче, Санта-Барбара, как тебе надо.
- Шикарный материал, - с воодушевлением произнёс Николай. – Спасибо, Петро, выручил. Побегу скорее писать, пока Обалдуич меня не порвал на тряпки.
Коля от мира спорта был далёк, но тут превзошёл самого себя. Статья получилась на загляденье. «Трэш, угар и содомия на футбольных полях с каждым годом приобретает всё большие масштабы», - начинался его новый труд.
- Ну, ни пуха, - пожелала Даша перед очередным походом к главреду.
Через несколько минут Николай сидел на рабочем месте с огромными непонимающими глазами.
- Что опять? – недоумённо спросила Даша. – Снова не прокатило?
Николай утвердительно кивнул.
- Мало того, что Стаканыч за этот клуб с детства болеет, так у него племянник в их молодёжной команде играет, в основу пробивается, - журналист чуть не плакал.
- Коленька, главное не сдаваться, - попыталась успокоить его подруга. – Ты же отличный журналист, напишешь такую статью, что читатели вздрогнут.
Николай молчал.
- Сходи к Марусе, которая музыкальную страничку ведёт, - подкинула Дарья новую идею. – Там же музыканты, непаханое поле для твоей темы. Они там поголовно наркоманы, алкоголики, дебоширы, а уж про беспорядочные половые связи и говорить нечего.
Лицо журналиста посветлело, глаза снова заблестели ярким светом творческой мысли.
- Николай, да ты что? Шутишь что ли? – Мария умоляюще взмахнула руками. – Чего ты там писать про них собрался?
- Ну как же? Знаменитый рок-музыкант в пьяном угаре разбил бутылку о голову своего барабанщика и изнасиловал в гостиничном номере двух поклонниц сразу, - скромно предположил Коля. – Или там популярный эстрадный певец пристрелил пенсионера на бензаправочной станции, спустил собак на соседа-огородника и спит со своим конферансье.
- Ну, правильно, всё так и есть, - согласно кивнула Мария. – Только мы пишем об этом строго по заказу этих самых поп и рок-звёзд. Они приходят, сами заказывают нужный материал, просят, напишите, что я там лечусь от алкогольной зависимости, или, например, сплю с женой лучшего друга. Мы принимаем заказ - деньги в кассу, статья в печать. А тут ты такой красивый, дай, просто так напишу, что хочу. Нет, так, Коля, нельзя. Ты репутацию газеты можешь подмочить и сотрудников без зарплаты оставишь.
При таком положении дел Николаю возразить было нечего. Он понуро побрёл на рабочее место, столкнувшись в коридоре с Михаилом Васильевичем, ведущим в газете колонку бизнес-новостей и экономическую аналитику.
- Чего такой мрачный? – участливо поинтересовался Васильич.
Николай кратко обрисовал суть его сегодняшних творческих метаний.
- Так, а чего ко мне не обратился? – встрепенулся знаток экономики. – У меня тут такой трэш сейчас – рынки рушатся, рубль, ослабленный международной ситуацией, падает, недвижимость и та дешевеет.
Николай угрюмо молчал.
- На бирже лондонской вчера полный угар был. Кто-то слух пустил, что в России запасы нефти в несколько раз меньше реальных, и акции на рынок выбросил. Вот это угар, так угар. Олигархи до сих пор в себя приходят.
Слова Васильича звучали где-то в отдалении, смысл сказанного до Николая доходил туго.
- Что, у вас, наверное, и содомия есть? – без особого энтузиазма поинтересовался он.
- Конечно, есть, на Урале один директор крупного градообразующего предприятия с контрактом лопухнулся, что-то там недопоставил, на штрафы серьёзные попал, так губернатор его у себя в кабинете больше часа имел. Чем тебе не содомия?
- Спасибо, Васильич, пойду я, - вяло произнёс Николай и поковылял дальше.
На его стуле сидел Дрожецкий, ведущий раздела международных новостей.
- А, «их нравы» пожаловали, - с усмешкой поприветствовал международника Николай.
- Старик, мне Даша всё рассказала, - Роман был преисполнен оптимизма и желания помочь. – Почему ты сразу ко мне не подошёл? У меня такие материалы, ты, считай, уже квартальную премию получил. Где ты в России найдёшь настоящий трэш, угар и содомию? Это всё там, за бугром. При том у них всё началось задолго до падения железного занавеса – понимаешь, старик, традиции демократии, толерантность.
- У них там ещё браки однополые разрешили, да?
- Именно, содомия в её абсолютном проявлении, квинтэссенция разврата, - согласно закивал Дрожецкий. – Крэк прямиком из Колумбии, травка в Амстердаме, в Марселе наркоманы прямо на улице валяются.
Роман мечтательно замолчал.
- А с трэшем у них как? – вернул собеседника в российскую действительность Николай.
- Полный порядок – расстрелы в американских школах, футбольные фанаты, нигерские и мусульманские кварталы, сепаратизм, антиглобализм, порноиндустрия, религиозные секты, педофилия в Ватикане, антисемитизм, международный терроризм и ещё масса всего интересного. Выбирай по вкусу.
- Штаты так вообще империя зла, - скромно блеснула эрудицией Даша.
- Вроде, это они нас так называли? – напомнил Николай.
- Это они нас так называли, чтобы мы их так не называли, - пояснил Роман. – Мы полшарика не бомбим.
- Пожалуй, - согласился Коля.
- Старик, материала на десять статей, обращайся, - международного обозревателя распирало от количества и разнообразия мировых событий.
- Спасибо, я подумаю, - скромно отозвался Николай. – Рабочий день заканчивается, думаю, до завтра меня Карлсоныч не уволит.
Дрожецкий ушёл, Николай, обхватив голову двумя руками, принялся за грустные раздумья.
- Знаешь, Дарья, в отдел прогноза погоды я, пожалуй, не пойду, - задумчиво произнёс страдалец дня.
- А вот зря, - покачала головой журналистка. – Нынче на планете такое творится – тайфуны, ураганы, озоновые дыры, экологические катастрофы. Между прочим, благодатная тема, самый что ни наесть трэш и угар.
- Содомия там точно отсутствует, а значит, материал будет не полный, - грустно сказал Николай. – А позвоню-ка я другу Лёхе, мне, пожалуй, не помешает выпить кружечку другую пива.
- Это твой друг-бандос, который размером два на два и с пушкой за поясом?
- Ничего не бандос, - Коля достал мобильник. – Это мой друг детства, просто я поступил на журфак, а он нет.
- Ну да, ну да, - заулыбалась Даша. – Теперь у него квартира в Испании и дом на Рублёвке, а ты от Главредыча бегаешь.
Лёха без лишних вопросов согласился встретиться и немного посидеть за чашечкой чего-нибудь горячительного. Встретились друзья в любимом баре «Последний Вытрезвитель Вселенной».
- Братуха, не грусти, всё это вы сами выдумываете, журналюги, - успокаивал друга Лёха. – В мире всё абсолютно сбалансированно - в одной стороне света трэш, в другой угар, в третьей содомия. Всё вместе не бывает. Это твой Винипухыч тебя взбаламутил, а ты повёлся на туфту дешёвую. Ни хрена он тебя не уволит, не раскисай, братела.
Николай с каждым глотком пива всё больше заряжался Лёхиным оптимизмом. Лёха ещё с девяностых работал в узкоспециализированных структурах по охране граждан соседних дружественных государств от несчастных случаев на производстве. Если выражаться по-русски – обеспечивал охрану рыночным торговцам. «Дорогой ты мой Фарид, а вдруг завтра цунами, а ты без защиты. Персики смоет, арбузы унесёт быстрая стремнина, мандарины в солёной воде быстро испортятся, а так ты у меня ежемесячно полис берёшь, торгуешь и ни о чём не беспокоишься», - культурно объяснял Лёха очередному жителю из далёких южных стран. Ребята за его спиной одобрительно кивали, как бы подтверждая неотвратимость сделки. Жители южных земель, имея очень смутное представление о разрушительной силе русского цунами, на всякий случай страховой полис покупали.
- Ты понимаешь, Лёха, я за этот день о трэше многое узнал, с угаром разобрался, содомия мне теперь близка и понятна, но вот как их совместить? Вот это вопрос вопросов, - пытался объяснить Коля свои мысли.
- Да ты забей, Коляныч, - Лёха знаками показал официантке повторить. – Ты мне скажи, если что не так. Я пробил, у твоего главреда кольца бессмертия нет. Он мне, если что, статью про трэш и угар сам напишет, в трёх экземплярах, а уж содомию мы ему по высшему разряду организуем. В профилактических целях.
После двух кружек пива Лёха предложил усилить эффективность возлияния, Николай согласился.
- Люсенька, принеси графинчик, - милейшим голосом попросил Лёха.
- И что-нибудь закусить, - бросил вслед Николай.
Через час стены бара стали динамично перемещаться в пространстве. Тесное помещение заиграло новыми весёлыми красками. Сначала всё было прекрасно и беззаботно, но бронепоезд с запасного пути всё-таки сдвинулся.
Что конкретно происходило с ними Николай помнил смутно, память включалась и выключалась, как прожектор. Расплывчатые образы сменяли друг друга с калейдоскопической быстротой: барная стойка, стены туалета, драка с кровавыми слезами, громкая музыка, звон стаканов, женские голоса, салон автомобиля, отблески пламени, подъезд незнакомого дома.
И как апогей вечера - яркие светящиеся ворота.
- Я сейчас, - сказал Николай.
Он подошёл к воротам, которые сами собой распахнулись.
- Ничего себе, - произнёс путешественник по другим мирам.
За воротами стояла ослепительной красоты девушка. Она улыбалась и знаками предлагала Николаю войти.
- Коля, не стесняйся, заходи, - преисполненным высочайшего эротизма голосом позвала она.
Николай, загипнотизированный прекрасным зрелищем, шагнул внутрь ворот.
- Как зовут тебя, прекрасная незнакомка? – спросил он.
- Содомия.
- Прекрасное имя, - ноги и руки Николая не слушались и вели самостоятельную жизнь.
За спиной девушки появились два парня богатырской наружности – один блондин, другой брюнет.
- Познакомься, Николай, - красавица развела руками, указывая на богатырей. – Это мои братья – Трэш и Угар.
- Очень приятно, - кивнул Коля новым знакомым.
- Мы рады приветствовать тебя в нашем мире, - пропела Содомия. – Ты можешь остаться с нами навсегда.
- Я хотел бы сначала осмотреться, - пожал плечами Николай.
- Конечно, конечно, - произнесла Содомия. – Мои братья всё тебе здесь покажут.
Трэш и Угар добродушно кивнули. В целом здесь было неплохо.
- Просьба у меня к вам будет, - вспомнил вдруг Николай свои бытовые проблемы.
- Мы полностью в твоём распоряжении, - хором произнесли Трэш и Угар.
- Надо одного деда проучить, - мигнул Николай.- И конторку одну запалить, так чтобы сияла.
- Имя, адрес, всё сделаем.
- Ручка с бумагой есть?
- У нас всё есть.
***
Сначала Коля смог открыть только один глаз, которым пробежался по окрестности. Беглый осмотр дал положительные результаты – он находился дома. Потом открылся второй глаз, который сразу заметил рядом с собой не маленьких размеров тело. Оно было до боли знакомое.
- Лёха? – решил уточнить проснувшийся.
Тело пробурчало что-то типа согласия. Николай проявил всё врождённое мужество и поднялся с кровати. Тело действительно принадлежало другу Лёхе.
- Пока без неожиданностей, - то ли подумал, то ли произнёс Николай.
Одеваться необходимости не было, вся вчерашняя одежда в полной сохранности была на нём. Правда, на ней присутствовали пивные разводы и небольшие пятна крови. Николай побрёл в ванную комнату.
Там всё было как обычно, если не считать лежащего в ванной Прохора Пафнутьевича, главного редактора газеты, в которой работал Николай. Прохор Пафнутьевич был связан и знаками пытался объяснить Николаю свою небольшую просьбу.
- Кляп вытащить? – на всякий случай уточнил Коля.
Пафнутьич кивнул.
- Я сейчас, - хозяин квартиры быстро покинул помещение.
Лёха самозабвенно спал. Николай не постеснялся растолкать друга.
- Лёха, он там откуда? – с волнительными нотками в голосе спросил Коля.
- Откуда, откуда? Из дома, - сонным голосом ответил Лёха. – Дышит, кстати?
- Не только дышит, но и не очень доволен.
- Вот и отличненько, тогда давай ещё поспим, - Лёха натянул на голову подушку. – Багажник машины не открывай.
Николай сел на стул и ударился в размышления. Ни о чём позитивном не думалось.
- Вот попал, - произнёс он, глядя на Уголовный кодекс, мирно стоящий на стеллаже. – Одну статью не написал, зато другую получил. А может быть и не одну.
- Братан, не переживай, сейчас мои парни подъедут, на дачу его отвезут, - пробурчал сонный Лёха. – Ты там сам командуй, меня не будить.
Николай совсем загрустил. Он ещё немного посидел и твёрдым шагом отправился в ванную. Решительно вытащил изо рта лежащего кляп и потянулся к верёвкам.
- Прохор Пафнутьевич, вы уж извините за причинённые неудобства, - виновато произнёс Николай, развязывая главреда. – Я же не со зла, это случайно получилось.
- Ничего страшного, Николай, бывает, - в глазах Пафнутьевича светилась искренняя благодарность.
Главред вылез из ванной, похрустел костями и посмотрел на Николая.
- Чайку попьём?
- Конечно, Прохор Пафнутьевич.
Чайник вскипел быстро. Николай достал вафли, хлеб, сыр.
- Ты, это, Николай, сегодня можешь на работу не ходить, - произнёс Прохор Пафнутьич, размешивая сахар. – Отдохни немного.
- Спасибо, Прохор Пафнутьич, - благодарно кивнул Коля.
- Впрочем, и завтра можешь отдохнуть, - главред был сама любезность. – Тем более, пока мы новое здание для редакции подыщем. Временно на дому поработаем.
- Новое здание?
- Да, Коля, сгорело наше издательство ночью, - грустно сообщил Прохор Пафнутьич. – Хулиганы, наверное. Или проводка.
В голове Николая промелькнули смутные воспоминания о канистрах с бензином.
- А я и не знал.
- Вчера вечером позвонили, сказали пожар, - главред продолжал размешивать сахар. – Как раз минут за десять, как ты с друзьями приехал меня навестить.
В голове Николая промелькнули новые обрывки воспоминаний.
- И это, Коля, статью про то, ну ты сам знаешь про что, можешь не писать, - отчётливо произнёс главред. – Уже не актуально.
- Так, Прохор Пафнутьич, я как раз материал собрал, - виновато улыбнулся Николай.
- Не надо, Коля, - в голосе главреда послышались умоляющие нотки.
- А материал?
- Не надо, Николай!
- Как скажете, вы же начальник, - Николай понимающе мигнул.
Попили чаю, помолчали.
- Пойду я, Николай, - поднялся главред. – В гостях хорошо, а дома лучше.
- Я вас провожу, Прохор Пафнутьич, - вскочил Коля.
- Спасибо, я сам, - главред опасливо взмахнул руками.
Хозяин дома не стал настаивать.
- До встречи, - кивнул на прощание Прохор Пафнутьич. – И это, Коля, как здание подыщем, ты в бухгалтерию зайди, я там скажу, чтобы тебе премию начислили. Двойную.