Смерть бывает разной. И слово-то «смерть» от слова «мера». Нам эту меру знать не дано, и мало кто её угадывает.
Как-то довелось читать исследование западных социологов, которые делали большой опрос в 70-х годах прошлого века. Они интересовались у жителей нескольких стран — как вы представляете свою собственную смерть? Пытались угадать место, сроки, сам процесс....А через 35 лет по тем же адресам исследователи прошлись снова (возраст опрашиваемых был 40 лет и больше, а потому социологи посчитали, что пора проверить). И что же они обнаружили? Оказалось, что свою смерть по срокам, формам, и «качеству» угадали меньше 2 процентов их бывших клиентов. Смог угадать только один человек из 70. Остальные умерли совсем не так, не тогда, не там и не в том окружении, которое когда-то предполагали. А ведь, возможно, что предполагали большую часть жизни.
На каждой литургии в православных храмах звучит молитва о «безболезненной и непостыдной кончине». Но сколько же людей уходят через боль, которой нет конца... Например, в результате травм, не совместимых с жизнью, онкологических заболеваний и т. д. Тут появляются весьма острые, неоднозначно звучащие вопросы.
Спасается ли человек, который пользуется обезболивающими, психотропными и наркосодержащими средствами? Однозначного ответа нет ведь до сих пор. Обстоятельства случаются самые невероятные. Приведу несколько примеров.
Во время войны на одном из плацдармов при Ясско-Кишиневской операции комбату подразделения пуля раздробила челюсть, вырвала язык. Остановить кровь и боль можно было только спиртом. При этом комбат продолжал давать письменные распоряжения. И это длилось более трех суток. Сколько жизней он спас? А сколько погубил? Как он исполнил «волю, пославшего его», то есть по образу евангельского сотника, исполняющего приказ? Но ведь за три дня его кровь была переполнена спиртом! Умер он, выслушав кого-то по телефону... Как его выслушал Бог? Мы не знаем...
Раковые больные умирают тоже по-разному — кто-то пользуется промедолом и морфием, кто-то мучается сам и клянет, мучает родных? «Под кайфом» кто-то благодарит Господа, но в болях кто-то клянет Его... Но Бог знает сердце. А мы не знаем, является ли «чистым мерилом» состояние крови в момент смерти. Знаем только, что «на чем застану, на том судить буду», т. е. важно состояние души и сердца...
Ещё пример: умирала от рака сравнительно молодая женщина — 43 года. Около шести месяцев пользовалась обезболивающими и наркосодержащими средствами, но перед смертью решила причаститься. Несколько дней мучилась в адских болях, без наркотика состояние было доведено до пограничного с безумием. Но исповедалась, причастилась, весь день провела в болях, а на ночь приняла укол с морфием. К утру умерла... Она считается причащенной? Есть у неё шанс на спасение по причастию? Или это чуть ли не осквернение святых даров?
Может быть, ей в эти последние часы не хватило присутствия родных и близких людей, тех кто мог бы поддержать словом, молитвами? И как часто мы слышим о смертях в одиночестве? Часто ведь — правда?
Ещё один пример. Как-то на журналистском семинаре познакомился с журналисткой из Вологды. В вечерней тусовке, где журналисты под бокал Шампанского кидались в «глубокую философию» и отвлеченные темы, кто-то ляпнул про смерть во сне. Кто-то дежурно откликнулся — дескать, «счастливый, хотел бы и я умереть во сне...». На что очень нервно и аргументированно откликнулась та самая журналистка из Вологды.
У меня муж — чернобылец. Умирал во сне. Несколько раз. Я несколько раз во сне чувствовала это, успевала проснуться, растолкать его сердце, сунуть под нос нашатырь... И он рассказывал, что минуты умирания страшны и беспомщны. Это мы потом думаем, что человек умер во сне. «А я лежал, будто парализованный и не мог даже толкнуть тебя, лежащую рядом...», - женщина поясняла, - Получается , что я просыпалась от его какого-то мысленного крика, духовного вопля...И он продолжал жить. И мы мечтали с ним о тех временах, когда встретимся потом — там, где нет боли, где сном является вся жизнь здесь. Мне иногда с тех пор кажется, что людям выгодно говорить про смерть во сне. Чтоб оправдать свою духовную глухоту, свой сон здесь, среди боли и криков...
Христос просил апостолов и, словно завещал всем нам « Не спите!». В том числе и не спите, когда рядом кричат от боли и «умирают во сне».
В Москве и Питере очень развито волонтерское движение, развернута сеть обезболивающих кабинетов при поликлиниках, оказывается духовная и моральная помощь людям, у которых уже нет шансов победить болезнь, но которые пытаются уйти достойно. Церковь практически во всех регионах активно формирует корпус сиделок и волонтеров в помощь умирающим. Хосписы (как одна из форм работы) открываются в столицах и крупных региональных городах. У нас, на Севере, пока тишина. Причем такая странная тишина, что не слышно даже самой темы. Хотя согласно рекомендации ВОЗ (всемирной организации здравоохранения) хосписы должны быть открыты не менее, чем один на 500 тыс. населения. В Республике Коми, таким образом, их должно быть два. Нет ни одного....
Кто пойдет за моим гробом? - это, конечно, мне интересно. Но мне , честно говоря, гораздо интереснее, кто проводит меня на Голгофу и будет рядом со мной в последние часы и минуты...
Не удивлюсь, что на этот материал отклики могут быть диаметрально противоположными. Будут приводиться примеры, когда человек претерпел и не принимал никаких (???) лекарств. Или приведут в пример мучеников, которые явили чудо стойкости. Ничего не утверждаю... Только ставлю вопросы — разве не просили мученики пить? Или разве не вопрошал сам Христос «Отец, почему ты оставил меня?»... Но подойти к Нему, кроме воина с уксусом, было некому, потому что стояла стража Империи и палачи. Сейчас стоит «стража равнодушия» и обесценивания смерти в суете. Обесценивая смерть, обесценивают жизнь.
Раньше говорили « Человек хотя бы дважды в жизни отмечается перед Богом — при крещении, и при отпевании...». И в первом, и во втором случае подразумеваются свидетели (так их называет апостол). При крещении свет поддержки от крестных родителей, при смерти — молитвенная поддержка, свет тех, кто может отсюда, из этого мира помочь направлением в вечность. Само по себе знание этого, что впереди тебя всегда (вдумайтесь — ВСЕГДА!) есть свет Любви, сострадания, причастности к общей судьбе, само по себе это, как и поддержка в последние дни и часы жизни — есть ещё одного подтверждения НЕконца, а продолжения жизни — света бессмертия.