иуда повесился? множество раз, но... в мыслях.
«иуда». Евгения Костюкова
1.
В открытую дверь – навстречу – хлынул застоявшийся горячий воздух. Пахло потом и едой. Там, в чуть освещённой комнате, по двое-трое расположились на лежанках люди. На столе было пусто. Женщины сгрудились в углу, готовые разносить вино и пищу. Увидев входящего, все замолкли и уважительно поднялись. Молча проводили его взглядами, поворачивая головы: как он пересёк пустое пространство до стола, как он пристраивался на лежак, как, наконец, оглядел всех. Ждали его взгляда. Ждали его слов. Ждали начала трапезы.
И он сделал знак женщинам. И когда они понесли на стол куски жареного ягнёнка, вино, хлеб, плоды, пряную зелень, он – по заведённому порядку – начал говорить. Тихо. Хотя и была естественная суматоха. Брали куски, не выбирая, осторожно-безразлично пробовали пищу, чтоб не казаться голодными.
– Я радуюсь, когда вы исполняете мою волю. А моя воля – воля моего отца. Но человек слаб и греховен. Не о всех вас говорю... – все разом перестали жевать. Даже дыхания не стало слышно, – Вам говорю: я знаю тех, кого приблизил. Но в Писании есть такая строка: «Ядущий со мною хлеб поднял на меня пяту свою». Предначертанному быть... – учитель задумался. – Говорю вам: хоть кто-то из вас, но предаст...
Поднял голову. Ожидал смущения, отмечал, как собравшиеся подозрительно спокойно смотрят друг на друга, как бы стараясь продемонстрировать удивление и отвести от себя подозрение учителя. А он заметил и косые взгляды на Иехуду. Заметил и кивок Шимона. Молоденький смазливый Иоханан, лежащий рядом с Иешей, тут же тихо спросил:
– Учитель! Ты говоришь не о нас ли? А мы все преданы тебе. Кто такое может сделать?
Иеша усмехнулся. Знал, на кого намекают. Знал, почему. Многое ему известно, многое.
Пасха завтра, но он начинает её сегодня. Взял хлеб, разломил на два куска и передал по кругу в обе стороны.
– Так по содеянному примите и ешьте моё тело.
Поднял свою чашу, из которой так и не отхлебнул, передал ближайшему.
– Примите и пейте мою кровь. Не оскудеет...
Шимон первый возмутился:
– Учитель! Что ты заставляешь нас делать?
Иеша промолчал. Обмакнул в вино хлеб. Подержал на весу над чашей. Обратился к Иехуде:
– Возьми, съешь. И что нужно сделать, сделай скорее. Не забудь о нищих.
Явно увидел в глазах протест и укоризну. И понял: Иехуда не выполнит приказанного. Хотя и встал с лежанки, подобрал рваные полы хитона, подошёл, неловко забрал кусок из рук учителя, брызнув красным. Почти не жуя, проглотил, а вино потекло по подбородку, окрасило каймой шею. Но Иехуда этого не заметил. Повернулся, как бы собираясь с мыслями. Протиснулся к казне взять денег... И вдруг отшатнулся, что-то увидев в ящике. Неуверенно протянул руку, оглянулся, поймав взгляд Шимона. Вздрогнул. Потом взял мешочек с деньгами и, ссутулившись, пошёл к выходу.
Старая дверь, сделанная кое-как – заметил плотницкий взгляд Иехуды – провисла и плотно не закрывалась. Скособочилась. Иехуде пришлось её приподнять с краю и с усилием открыть.
И в дверь хлынуло холодной свежестью. Светильники заколебались, но не погасли. Уже снаружи, со второй попытки поставил дверь на место.
2.
Прохлада не разогнала грустные мысли Иехуды.
В сонном городе было тихо: праздник будет только завтра.
Иехуда брёл по грязным улочкам ессейского квартала, пока не дошёл до ворот. Уйти из города? Вспомнил приказание учителя. И его слова: не ты, так всегда найдутся другие. Пусть другие! Но не он!
Пробрался в «игольное ушко» в стене у ворот. Побрёл к акведуку, подобрал полы кетонета и сел под аркой, спрятавшись за камни. Развязал шнурки на сандалиях, снял и помассировал, согревая, ступни. Развязал пояс и достал кошель.
Посмотрел на полную лампаду Луны. Раскрыл кошель. Серебро! Большая сумма! Откуда эти деньги взялись в казне? Вспомнил, как Шимон пристально смотрел, когда Иехуда достал этот кошель. Даже усмехнулся. Неужели всё-таки кто-то выполнил приказ учителя?
И тут Иехуда застыл, поняв главное. Учитель прямо намекнул, кто предатель, кто ел его тело и пил его кровь! Эта мысль ударила в голову, он застонал, начал раскачиваться. По лицу потекли слёзы, Иехуда размазывал их кулаками, но остановиться никак не мог, так ему было жутко, так жаль учителя, так обидно за всех учеников. Мысли разбрелись, он постепенно успокоился и задремал. Всего на мгновение.
Открыл глаза: перед ним стоял Иеша, манил за собой.
Иехуда легко встал и как-то сразу оказался в другом месте. Теперь Иеша был среди Шимона, Янкева и Иоханана и что-то им безразлично и устало говорил. Иехуда прислушался.
– Дети вы неразумные! Люблю я вас и всё вам прощаю... Лучше было бы не родиться... Заповедь новая: любите друг друга. Не завидуйте, а любите. А я ухожу.
Ученики попытались что-то возразить. Шимон даже голос повысил, пытаясь всех перекричать. Тщетно.
– Вот повторю: остаться вам тут, за мной вы не пойдёте. Может, простится вам, тогда и увижу вас. Всё у вас в руках. Путь я вам указал, не свернёте с него... Лучше бы не... Истина пока не с вами, но будет с вами. Будете жить. А мир вас будет ненавидеть. По заслугам. Если меня гнали, то будут и вас гнать. Гнать из синагог, храмов, домов... Убивающий вас будет тем служить богу. Больше сказать нечего: имеете печаль, восплачете и возрыдаете. Притчи кончились!
Ученики опять пытались прервать его, но он продолжил:
– Настал час, вы рассеетесь каждый в свою сторону. В мире будете иметь скорбь. Одна надежда – на меня, я победил мир!
Иеша вдруг обернулся и глянул в глаза Иехуде. Он вздрогнул.
Открыл глаза.
Всего мгновение! А Луна уже откатилась далеко на запад...
3.
Привиделось? Где это был учитель со своими учениками? Там вокруг шумели деревья... Но ведь они сейчас ужинают... Или уже спят?
Тяжело поднялся. И тут что-то тяжело упало. Звонко упало. Опоясался, поднял кошель, спрятал на поясе. Побрёл в город
Забылось всё, в голове стояли слова Иеши. Перед глазами – сверлящий взгляд. Ничего не купил да и не собирался теперь.
Пробрался по улочкам к дому, где накануне Иеша с учениками «праздновали» Пасху. И удивился небольшой толпе возле распахнутой двери во дворик. У многих были колья. Чуть в стороне стояли и вооружённые воины. Толпа шумела, но слова сливались, были невнятны.
Иехуда начал протискиваться ко входу, но тут его кто-то схватил за руку:
– Стой!
Иехуда обернулся.
– Вот он – один из них! Ты же из шайки Иеши из Нацерата?
Иехуда испугался и не ответил.
– Держи его! Он один из них!
Иехуда рванул было в сторону, но рука дёрнула обратно, в кучу, его облапили, заломили руки, кто-то ударил его в спину, и Иехуда упал на колени в пыль. Его попинали ногами, а потом подняли. Кто-схватил его за волосы, задрал голову.
– Где Иеша?
– Он был в доме!
– Он успел уйти, дом пуст. Только кости ягнёнка! Они что, сегодня праздновали?
– Мы просто ужинали!
– Мясом? А потом ушли? Говори, куда они пошли!
Иехуда замолчал, а его били по лицу, из губы, носа шла кровь. Кто-то замахнулся колом, но Иехуда успел отпрянуть, удар прошёлся вскользь.
– Возьмите его, пусть показывает дорогу! Они пошли в Гат-Шманим! – закричал кто-то. И Иехуду поставили впереди толпы, повели, подталкивая пинками.
Он шёл как пьяный: после скользящего удара палкой по голове. Он тупо отмечал, как прошли Сыроделов и ворота, потом по мосту через Кедрон... Толпа за спиной бесновалась. Вспоминали, как Иеша отравлял народ грешными сказками от самого Галила. Как обманывал народ своими «чудесами». Как называл себя и как богохульствовал. И вот теперь пришёл в город сорвать Пасху! Эти крики, кровавые отблески факелов превратили ночь в ад.
И вот впереди, среди шумящих дерев, он увидел учителя в белом, за которым стояли испуганные Шимон, Янкев и Иоханан. Подвели к учителю и толкнули.
Иехуда буквально повис на учителе, размазывая кровь на его одеждах, и зашептал: «Учитель! Учитель! Я не сделал этого! Я не... Прости нас всех!»
– Кого ищете? – прервал его лепет Иеша.
Начальник воинов сообразил, кто перед ним, и приказал без лишних слов связать преступника.
Ученики куда-то пропали. Иехуду отпихнули. Он упал за какой-то куст, расцарапал руки. Чуть отлежался, выбрался и побрёл вслед толпе.
4.
Шёл как во сне. Боль в теле, в голове не проходила. Кровь уже присохла и неприятно стягивала коркой кожу, волосы. Одежда была в пыли и помёте, а он даже не пытался отряхнуться.
А толпа вела учителя в город, мимо мутного ручья... И тут Иешу кто-то столкнул с мостика. Смеялись, когда Иеша с трудом выбирался из болотины. Ввели Иешу в город через Гнойные ворота. Иехуда понял их план: и тут хотели унизить учителя, а вспомнилось пророчество Дэда: «Из потока на пути будет пить, и потому вознесет главу». Потом провели через Офель к дому первосвященника Ханана. Почему сюда? Иехуда долго ждал, дождался: учителя повели ещё куда-то. Понял, что на синедрион, к Иосефу. Побрёл за ними. Холода он не чувствовал.
Во двор первосвященника зайти не посмел. Но видел Шимона, который то грелся у костра, то разговаривал с кем-то. Как вдруг встал и побежал к воротам.
Тут его и схватил за полу Иехуда.
– Зачем?
Испуганный Шимон вырвался, успел плюнуть в лицо ругательство и побежал дальше.
Иехуда понял, что приказ Иеши выполнен. Не им, но разницы уже не было никакой. Учителя убьют. Нет смысла идти за толпой в преторию, смотреть казнь.
И тут он вспомнил о деньгах. Пощупал: сикли были на месте, в поясе.
Побрёл в храм.
Увидел священников, вытащил кошель, протянул им. Исцарапанные руки дрожали. Да его самого била дрожь.
– Это за кровь невинную? Да?
Священники подошли, увидели метку на кошеле. Посмотрели друг на друга.
Иехуда бросил кошель на пол к ногам священников:
– Возьмите. Приложите к своим сокровищам!
– Не богохульствуй! Этим деньгам не место в храме! Забери их себе, если они тебе достались.
– Это цена его жизни!
– Пусть решит правитель, жить ему или нет. Мы тут ни при чём!
Иехуде вдруг стало всё до того безразлично, что он, шатаясь, побрёл к выходу. Вышел и сел, обессиленный, в сторонке, прислонясь к камням стены. Слёз не было. Укутал кетонетом голову. Чтоб не видеть утра. И долго сидел.
Кто-то тронул его за плечо. Это был один из священников. Иехуда сорвал с головы ткань, зло посмотрел, сделал движение, пытаясь приподняться. Но священник остановил его, положив руку на плечо.
– Уйдите от меня!
– Послушай меня. Мы решили купить землю за городом и устроить там бесплатное кладбище. Приходят в город странники, некоторые умирают. Вот и будет для них местечко... Как ещё употребить эти деньги?
Иехуду передёрнуло:
– Вы учителя уже хоронить решили? Живого?
– Он умрёт. Как и все люди. Какая разница, как? А на кладбище нужен смотритель...
Иехуде вдруг стала ясна цель, и он успокоился.
Смирился.
5.
Пророк Йирмияху всё знал заранее.
А Иехуда охранял вход в пещеру, выделял место для ниш, руководил рабочими, провожал мёртвых, затворял могилы.
Иногда краем уха слышал рассказы о своих друзьях.
Атира забили камнями.
Адира и Шимона распяли вниз головой.
Вилппу просверлили ноги, продели в дыры верёвки и тоже распяли.
Маттиягу был поражён раком, он даже в костре не горел.
А ещё одного Шимона распилили на части...
«Лучше было бы не родиться...»
Изредка Иехуда ходил в тайное место пещеры и там долго молился возле могилы.
Июль - сентябрь 2014