Серия: Детектив Стелла Ханна
Глава первая
НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
В процессе расследования убийства супругов Мельковских и Горевской-Лотыревой мне пришлось заскочить в кафе со смешным названием «У Плюшкина-Ватрушкина». Открылось оно недавно, но сразу же стало пользоваться популярностью. Готовили здесь отменно и обслуживали вежливо, но с достоинством.
Я была очень голодна, а потому сердита на весь мир. И заказала «маленький перекусончик»: ароматнейший суп «Лето», жареные колбаски, овощной салат и даже кофе с десертом.
Только собиралась отломить ложечкой кусочек воздушного пирожного, как услышала дикий крик официанта Юзека.
Некто покусился на жизни семерых человек, которые весело наливались коньяком, ликерами и вином по случаю юбилея одной из шести пожилых дам. Единственный мужчина в компании не пострадал. Позже оказалось, что шестидесятилетний жених юбилярши, не пил крепких напитков, едва пригубил вино. В выжившей женщине я узнала свою школьную учительницу физики Агнессу Ивановну Степнову. Она тоже пила коньяк, в котором была отрава. Совсем немножко, лишь для того, чтобы попробовать хваленый «Хенесси». Виновница торжества и ее четыре подруги умерли прямо за столом.
Агнесса Ивановна - одна из самых любимых учительниц школьников. Когда она пришла в наш класс, ей было не больше 42-43 лет. Нам такой возраст представлялся жутко стариковским, но женщина показалась молодой и красивой. Всегда улыбалась. И понимала, что физикой может увлекаться один ученик из тридцати, да и то редко. Преподавала предмет интересно, порой даже с юмором, не заставляла зубрить, не ставила двойки за нелюбовь к науке. Но терпеть не могла хамства и откровенной лени. Злоупотребляющим ее доверием доставалось. А когда сдавали выпускные экзамены ее подопечные, сознательно завышала оценки, чтобы не подкачал средний балл.
Я навещала ее в больнице. И там встретилась с моей подругой детства, воспитанницей детского дома Валерией Фирсановой.
Она училась на три класса младше меня. И дружба между пятнадцатилетней Стеллой и двенадцатилетней Лерой была бы невозможной, если бы не одно обстоятельство.
В один летний воскресный день наш класс собрался выехать на природу. Намечалось провести в Кумжинской роще на берегу Дона пять-шесть дней. Рано утром с рюкзаком за плечами я вышла из дому. Спокойно миновала двор. А возле мусорников, которые «украшали» въезд, меня встретили три дочки дворничихи, отъявленные хулиганки 15, 16 и 17 лет. Они захотели посмотреть, что у меня в рюкзаке и завладеть новыми кроссовками на модных липучках.
Я сопротивлялась изо всех сил. Но они втроем весили на центнер больше меня. Завалили, и давай ногами лупасить. Не миновать мне больницы, если бы, словно вихрь на нашу кучу малу не налетел какой-то сорванец с арматуриной в руках.
Поганки убежали, а «сорванец», оказавшийся девчонкой-шестиклассницей, проводила меня домой. Так началась дружба. У нас оказалось много общего.
Спустя полтора года Фирсанову перевели в азовский детский дом. Мы обе страшно не любили писать письма. Мобильников тогда не было. И отношения резко сошли на нет.
Оказалось, что после окончания школы и выпуска из детдома Лерка вернулась в Ростов, устроилась на работу и получила комнату в общежитии. Случайно оказалась в бригаде, которая ремонтировала дом Степновой. Вскоре одинокая Агнесса Ивановна официально удочерила Валерию, они стали жить вместе.
В настоящее время Лере исполнилось тридцать два года. Замужем не была, ребенка не родила. Степнова и ее приемная дочь жили душа в душу. Кстати, обе кое-что знали обо мне, прослеживая криминальные статьи в прессе, где упоминалось о моих «подвигах». Фирсанова не объяснила, почему, живя пятнадцать лет в родном городе, не захотела вернуть наши отношения.
При первой встрече подруга юности далекой попросила меня заняться поиском маньяка, который убил подруг мамы и едва ее саму не отправил в мир иной.
- Стелла, я могу заплатить. И скидок по старой памяти не попрошу.
- Разбогатела?
- У меня, кроме мамы никого нет. Но есть собственная строительная фирма. К нам часто обращаются «денежные мешки». В прошлом году мы с мамой дважды съездили за границу. Побывали в Испании и Германии.
Агнесса Ивановна нежно погладила руку дочки:
- Она меня недопустимо балует, Стеллочка. Шубу мне норковую купила, «Жука» подарила, заставила на права сдать. И, представляешь, в салон красоты записала, там у меня столько новых подруг появилось…
Она вдруг замолчала. На глазах появились слезы. Пробормотала:
- Теперь их нет… Знаешь, Стелла, ты появилась вовремя. Не ради меня, ради девчонок моих я поддерживаю просьбу Лерочки. Займись этим делом. Я, конечно, верю милиции, но хочу быть в курсе расследования. Мы заплатим, не беспокойся.
- А я ни о чем не беспокоюсь. Потому что ни за что бы не согласилась взять ваши деньги. Будем считать мое участие благодарностью за то, что вы не мучили меня физикой. Я не заслуживала пятерки.
- У тебя, Стелла, прекрасная память. Я понимала, что ты из уважения ко мне учила уроки. А потом выбрасывала все из головы. Правда, отвечала ты всегда хорошо.
- Не захваливайте. Я завершаю одно дело и освобождаюсь. Но давайте начнем прямо сейчас. Вы себя хорошо чувствуете?
- Завтра-послезавтра обещали выписать. А я хоть сегодня домой.
- Тогда приступим. Лера, ты как останешься?
Мой тон дал ей понять, что мне желательно побеседовать с клиенткой наедине. Фирсанова улыбнулась, поцеловала Степнову, обняла меня:
- Я буду звонить, ладно?
- Обязательно.
Мы остались одни. Я попросила Агнессу Ивановну припомнить все события того дня…
Ей позвонила подруга. Сообщила, что у нее послезавтра юбилей. Посмеялась и сказала:
- Свечей на торте не потребуется. Без даты будем отмечать. Жду в кафе «У Плюшкина-Ватрушкина». Начнем в двенадцать и гуляем до позднего вечера. Никогда не пробовала более вкусной кухни, чем там. Вечерних туалетов не надо. Будут наши приятельницы Мила, Катя, Тамара и Ксюша. Познакомлю с моим женихом… Да-да, я собралась замуж. Первый и последний, надеюсь, раз. Смотри, не покушайся.
- А вдруг?
- Личико поцарапаю, очи выдерну вместе с руками и ногами.
Посмеялись. Настроение было прекрасное…
Раиса Каримова посещала салон красоты «Изабелла» лет пятнадцать. От природы не особенно красивая, она была импозантной леди и «обросла» интересными знакомствами. Возраст свой женщина скрывала. Не занижала, но и не называла ужасную цифру. Рая родилась в семье известного врача-кардиолога, который большую часть своей жизни проработал за границей. В Египте он познакомился с англичанкой-египтологом. Поженились, хотя были в этом серьезные препятствия. Рэйчел согласилась жить с любимым в СССР. Но началась война с Гитлеровской Германией, и молодожены благоразумно решили переждать ее в Англии.
Рая, так девочку назвали в честь бабушки отца, появилась на свет уже на родине, в Москве. А вскоре после этого ее родителей арестовали. И они исчезли навсегда. От папы и мамы остались только фотографии. Трехлетнюю крошку вместе с этими снимками и небогатым детским приданным поместили в детдом. Ей повезло: воспитатели и няни оказались неплохими людьми. А директриса приюта со временем полюбила малышку и уговорила супруга взять ее в семью. Однако Раю не удочерили. Старшая дочь Варвары и Петра Романовых, двадцатилетняя Лора, была против. Она не хотела, чтобы сиротка претендовала на жилплощадь и прочее имущество родителей.
Но те дали девочке хорошее воспитание и университетское образование. Рая получила диплом инженера. А вот работать ей не пришлось. Романовы отправили ее отдохнуть в Сочи. Там девушка познакомилась с земляком, пожилым директором большого магазина. Он был женат, но втрескался в некрасивую Раю по уши. Сказал, что с женой не разведется: своей совести и взрослых дочерей боится. Но ее обеспечит на всю оставшуюся жизнь, купит квартиру, положит деньги в солидный банк и в банку в кухонном шкафчике. А если родит сына, подарит автомобиль.
Рая к двадцати трем годам научилась материально оценивать свое положение в семье, отношение к ней незамужней и злой Лоры. Согласилась на предложение шестидесятилетнего Льва Модестовича Бозлевича с условием, что он даст залог выполнения обещанного. Тот легко преподнес кольцо и серьги с бриллиантами.
Разница в тридцать семь лет не пугала Раю. Лева был состоятельным по мужской части, ласков, нежен и по-настоящему любил молоденькую подругу. Однако ребенка завести не сумели.
Они прекратили любовные отношения, когда Рае было сорок лет. Бозлевич больше не мог удовлетворять женщину. Умер он в 93 года. И до последнего помогал своей подруге. Старшие Романовы ушли из жизни давным-давно. Лора владела большой трехкомнатной квартирой с дорогой обстановкой. Родители в свое время не стеснялись государственными средствами. Сама она работала продавцом в универмаге, где-то еще, позже заведующей продовольственным магазином и по примеру папы и мамы не упускала возможности хапнуть то, что плохо лежало. Но все равно завидовала названной сестре.
Обо всем этом Рая рассказала Агнессе на одном из сеансов расслабляющего массажа, когда они лежали на соседних кушетках.
Еще Рая упомянула, что Лора, которой уже под восемьдесят, до сих пор не может успокоиться. Так и лопается от зависти, что Рая никогда в жизни не работала, а пользовалась всеми благами жизни, побывала в Венгрии, Румынии, Прибалтике, Болгарии, во всех бывших соцстранах, в том числе и в Монголии. Да еще и пенсию по липовой книжке получает. Сколько раз бабка, так называла Рая Романову, пыталась делать ей гадости. И удавалось же порой!
Я спросила:
- А кому же теперь достанется ее имущество?
- Точно не Лоре. Та напоролась на то, за что боролась. Если бы не возражала против удочерения родителями сироты, то получила бы ухоженную двухкомнатную квартиру с мебелью и дорогой техникой, библиотеку в полторы тысячи книг и сервизы с хрусталем, привезенные из Богемии. Да еще на счету покойной деньжонки имеются. Но Лора и сама хорошо обеспечена. До сих пор работает. У нее в подчинении когда-то был ушлый тип, который сейчас имеет свой торговый центр «ПОЛИТЕС». Он пригласил Романову на интересную должность. Она обучает персонал тонкостям торговли, обхождению с клиентами. И платит ей неплохо. Рая от кого-то случайно узнала: месячный оклад пенсионерки – тысяча долларов. Сами же «сестры» совсем не общаются.
- Продолжайте про юбилей, пожалуйста.
И вот что рассказала Агнесса Ивановна…
Встретились у входа в кафе. Первой, как и полагается, пришла виновница торжества. Потом как-то одновременно подтянулись остальные дамы. Мужчина явился последним, извинился:
- Торопился, цветы в офисе забыл. Пришлось вернуться.
Он нежно поцеловал Раису в щеку и вручил крохотную коробочку и букет.
Юбилярша улыбнулась и представила мужчину:
- Андрей Анатольевич Криницкий, мой жених.
Эмилия, самая кокетливая, спросила игриво:
- А когда же свадьба?
- Ее не будет, - ответила Рая. – Мы просто зарегистрируемся и поедем в Польшу. Андрей у нас не совсем Андрей. Правильно – Анджей. Он остался в СССР после окончания института. А старенькая мама все еще проживает под Варшавой.
Криницкий был лет на пять-шесть моложе Раи, необыкновенно хорош собой, но в глазах его светилось подлинное чувство.
Гостей провели к заранее заказанному и уже сервированному столику. По просьбе Каримовой их усадили в самом углу. Здесь всегда было людно. А Рая хотела некой уединенности.
Остальным дамам это не понравилось. Начали шутить: мол, ты, Раечка, с мужчиной, почти супругом, а нам даже потанцевать ни с кем не придется, кто нас здесь заметит? А мы приоделись, цацки навесили, накрасились.
Все женщины посещали «Изабеллу»: дважды в неделю по три часа проводили у массажистки, косметолога, в бассейне и фитнес-зале…
- Кстати, Агнесса Ивановна, а почему Рая проявила такую неделикатность? Пригласила своего жениха, а дам без мужей, любовников?
- Ах, Стеллочка, до некоторых пор мы все были невостребованы. Рая, оказывается, познакомилась с Анджеем всего три недели назад. Скрывала от нас до тех пор, пока он не сделал официального предложения. Тамара там же, в кафе, призналась, что две недели назад по путевке выходного дня ездила в Харьков. В группе был один привлекательный мужчина. Они понравились друг другу, стали встречаться. Зовут его Даниил Ларин, ныне пенсионер, но подрабатывает в частной мастерской заготовщиком верха обуви. Раньше был мастером на обувной фабрике. Хотела было привести его с собой, но постеснялась. Рая заранее заказала столик, и это было бы неуместно. А я, Катя, Ксюша и Мила в сфере приличных знакомств не преуспели.
- Ясно. Продолжайте.
Несмотря на единственного мужчину, настроение у всех было прекрасное. Радовались за подругу, потому что завистниц среди них не было. Но выпить «девушки» изредка не отказывались. По принципу: нет и не надо, но раз угощают, можно разгуляться. Начали с коньяка, коньяком и закончить собирались. Закончили…
- Кто вам приносил блюда и напитки?
- Официант. Паренек такой славный, молоденький. Его Рая Юзеком называла. А он ее по имени отчеству, Раисой Гидаятовной. Я говорила, что она часто посещала это кафе: готовить Рая не любила.
- Сколько раз он подходил к столику?
- Я не считала, но можно подумать… Закуски, сок, минералка уже были на столе. Юзек принял заказ на напитки. Криницкий выбирал. Он сам вежливо так предупредил, чтобы мы его не уговаривали пить – нельзя. Я предпочитаю шампанское, но никто из подруг его не любил. Крепкие напитки не уважаю я. Иногда только для расширения сосудов коньяк. Всегда хотелось попробовать «Хенесси», вот я и выпила граммов сорок из первой бутылки. А их было две. Распили коньяк быстро. Особенным рвением Ксюша отличалась. Но она такая большая, за сто килограммов, да и рост – метр восемьдесят. Поэтому, наверное, она и… не ушла раньше других. Перед этим, уже после водки и ликеров, снова разлили коньяк. И я выпила чуть больше, чем в первый раз, граммов семьдесят, наверное. И вдруг чувствую, не могу и слова сказать, руки не действуют. Вилка и нож упали на пол. Обвожу девчат глазами, все как в тумане… Рая и Катя одновременно упали лицом в тарелки. Ксюша откинулась на спинку стула, а Мила свалилась под стол. Все в этот момент поднимали бокалы. Криницкого я не видела, он сидел рядом со мной, а голова уже не поворачивалась. Я даже не слышала звона разбитой посуды, куда-то уплывала. Очнулась, как мне потом сказали, только через два дня.
- Агнесса Ивановна, вы не ответили на мой вопрос: сколько раз подходил к столу Юзек. и что он говорил и делал?
- Да, извини, Стелла. Значит, пришел поздороваться и узнать, что мы будем пить. Второй раз – принес напитки. Сразу все, кроме последней бутылки коньяка. Минут через пятнадцать Рая сделала ему знак нести горячее. Это уже три. После бараньих котлет со сложным гарниром мы захотели еще чего-нибудь горячего. Каждая выбрала блюдо по своему вкусу…
- Про блюда подробно не надо. Отрава была в бутылке коньяка. У нее замедленное действие, которое усугубляется каждой очередной порцией спиртного.
- Мы сидели уже часа три с половиной - четыре. Юзек приносил и убирал тарелки. Ели очень много. Отрывались по полной. Обычно сидели на диете, наш тренер по фитнесу очень строгий, взвешивает на всех занятиях.
Нет, Агнесса Ивановна не могла припомнить ничего в отношении Юзека. Впрочем, это было не особенно важно. Просто дополнительная информация. Ежу понятно, что услужливый мальчик не сыпал посетителям кафе яд в бокалы.
- Стелла, я вряд ли чем могу тебе помочь. Мы были заняты друг другом: болтали, смеялись, рассказывали анекдоты. Хотели поплясать, да нам не разрешили, сказали, что танцы можно затевать, когда придет группа музыкантов, в семь часов. Мы решили остаться до закрытия.
- Никто из вас никуда не выходил, ни с кем посторонним не общался?
- Ну, ты даешь, не выходил! Мы пили не только спиртное. Литра четыре одной минералки, не меньше трех фруктового сока. А еще пару раз по кофейку.
- Да уж!
- Угу. Каждая хоть раз в туалет сбегала. А кавалер наш чуть ли не через полчаса откланивался. Правда, Рая шепнула, что у него это с болезнью связано. Ксения еще так грубо пошутила: мол, муж у тебя будет с…н. Да, я выходила еще в холл. Лерочка звонила. А за мной, тоже с телефоном Андрей Анатольевич вышел. Позже сказал, что взрослый сын просил на пару часов машину, так как он ею в этот день не пользовался. Я еще подумала: рядовой учитель на пенсии, а имеет автомобиль. Позже, в разговоре, он сообщил, что работал в английской школе, где все предметы, начиная с пятого класса, ведутся только на английском языке. И оплата труда педагогов была достойной. Еще он всю жизнь занимается репетиторством…
Степнова замолчала, припоминая детали.
Я не торопила.
- Да, вот что… Метрдотель кафе, Рая назвала его просто по имени…М-мм… Аверий, да, точно, Аверий. Он позвал ее: «Госпожа Каримова, вас к телефону». Она пожала плечами: «Кто это может быть? У меня есть сотовый. И я никому не говорила, что буду здесь». Все же пошла. Вернулась через две минуты. Сказала, что дали отбой, а на определителе номера пусто. Наверное, ее с кем-то перепутали. Рая хорошо уже выпила и быстро выбросила странный звонок из головы… Стелла, это все.
- Больше ничего не вспомните?
- Нет, я буквально вытаскивала это из памяти.
- Ну, хорошо… Скажите, а в больнице вас никто не посещал, кроме Валерии?
- Приходила какая-то женщина, медсестре сказала, что дальняя родственница. Я была на процедурах, ее в палату не пустили. Хотя она просилась подождать меня здесь. Мне ее описали, но у меня нет такой родственницы. Да и вообще у меня кроме Леры никого. Я подумала, что это может быть кто-то из родственников девочек… А вот сегодня вышел странный случай…
- Какой, говорите, Агнесса Ивановна.
- Утром в палату вошла молоденькая сестричка. Назвалась новенькой, вместо Зины. Представилась Ликой и сказала, что пришла сделать мне укол. В руках у нее был шприц. Я уже готовилась подставить зад, как в палату вернулась моя соседка и с порога с хохотом сообщила, что Зина вкатила ей укол прямо в коридоре при пожилом дядечке. Он так испугался легкой эротики, что спрятался за столбом. Сестричка немного задержится, а потом придет к Степновой.
- И что сделал эта Лика? – я напряглась, чувствуя неладное.
- Девушка растерялась, а потом извинилась, сказав, что по неопытности перепутала палату.
- И быстро ретировалась?
- Да, словно за ошибку ее здесь съедят.
- Агнесса Ивановна, я уйду ненадолго и вернусь, мы не закончили разговор.
- Стелла, на тебе лица нет. Что я не так сказала?
- Все нормально, я скоро буду.
В коридоре я подошла к сидевшей на диване с книгой в руках соседке Степновой. Она вежливо вышла из палаты при моем появлении.
- Извините, не знаю вашего имени-отчества…
- Просто Света.
- Светлана, можно мне попросить вас об одной услуге?
Она улыбнулась:
- Это будет дорого стоить.
- Я готова.
- Шучу. Слушаю вас.
- Светочка, я должна уйти минут на двадцать-тридцать. Очень прошу вас, побудьте в палате до моего возвращения. Это очень
важно…