Да, вчера погода была гораздо лучше! Светило солнце, всё сверкало и переливалось, радостно гулял приятный ветерок. Сегодня всё иначе: солнце скрывает плотная ширма сизых туч, густой воздух висит свинцовой глыбой, всё выглядит сиро и убого. Ни малей-шего шевеления. Прямо как перед грозой.
Такая обстановка не может не влиять на общее настроение. Витя ходит мрачнее туч над головой. Нюта роется в сумке с едой, ни на миг не прекращая ворчать. Руслан сидит с такой миной, будто съел что горько-кислое. Только Лариса проснулась в прекрасном настроении. Сидит теперь, обхватив колени руками, и, подставив лицо касаниям душно-влажного воздуха, что-то мурлычет себе под нос.
Нюта, наконец, оставила в покое сумку, выпрямилась… И замерла, глядя куда-то в даль.
- Ой, ребята, смотрите, кто это?
Метрах в тридцати среди деревьев мелькало какое-то существо. На первый взгляд напоминает человека, но эти странно-неуверенные движения, нелепая походка… Хотя нет, голова, руки, ноги видны довольно отчётливо. Нюта совсем было решилась привлечь его внимание, но Руслан поспешно схватил её за руку.
- Совсем дура? – зашипел он. – Не видишь, это не человек!
- А кто тогда? – с недоумением спросила девушка.
- Зомбак, - буркнул Витя. – В нашей Зоне их, говорят, тоже до фига.
- Зомбак? – переспросила Лариса.
- Ну, зомби, зомбак, - пояснил журналист. – Только это не зомби. Здесь их называют бусо. Говорят, они гораздо опасней.
- Чем?
Вопрос без ответа каменной глыбой повис над головами четвёрки.
Предмет спора, слегка изменив траекторию движения, шагал теперь прямо на них.
- Тикать надо, - произнёс Витя.
Вдруг совсем рядом затрещали ветки. На поляну ступил ещё один бусо – скорбная фи-гура, увенчанная лысой, покрытой шрамами головой. Ещё двое мгновение спустя выбра-лись из леса чуть в сторонке. Девушки завизжали. Витя выхватил из-за пояса травматиче-ский пистолет и выстрелил в ближайшего бусо. Парень отчётливо видел, что пуля нашла цель, но чудовище даже не замедлило движения. Ещё выстрел, ещё, ещё – тот же резуль-тат! Вот резиновая пуля вошла в лицо противнику. Тот чуть замешкался, но умирать или хотя бы падать в беспамятстве даже не подумал.
- Руслан, стреляй же! – кричит Витя, но ему никто не отвечает. – Руслан!
Нет ответа. Парень с недоумением оглядывается, но журналиста и след простыл.
- Гад! Вот же гад! – рычит Виктор, продолжая с остервенением стрелять. – Бросил, значит! Ну, ничего, ничего.
Наконец пистолет выдаёт сухой щелчок. Зарядов больше нет. Не мешкая, парень вы-хватывает нож и бегло оглядывает поле битвы. Лариса подхватила обгоревшую палку – память вчерашнего костра – и с упоением отбивается ещё от двоих. Нюта, продолжая оглушительно визжать, пытается влезть обратно в палатку (почему-то спиной вперёд). Рядом с ней возникает ещё один бусо – тот самый, которого заметили первым. Он неторопливо, почти нежно касается щеки девушки. Бесчувственная Нюта мешком валится на траву. С утробным рыком Витя бросается ей на помощь – и его окутывает глубокая серебристая тьма. Ещё через миг пришёл черёд и его сестры – один из бусо, подставившись под удар, схватил девушку за руку.
Руслан шёл через лес по их вчерашнему маршруту. Ещё вчера он оставлял по пути следования небольшие, едва заметные метки – так, на всякий случай. Пригодились вот. Нет, парень не чувствовал себя мерзавцем или последним негодяем – просто так распоря-дилась судьба. Что толку, если бы он остался там погибать с остальными? Ведь глупо! И потом, кто-то должен рассказать миру правду! Собственно, за этим он сюда и шёл. Жаль, конечно, ребят… Хотя, нет, девчонок не жаль. Одна – стерва законченная, другая – дура, да ещё и трусиха. Вот Витька – другое дело. Но ведь он сам, кажется, хотел приключений? Что ж, мечты сбываются.
Какое-то время за спиной ещё слышались выстрелы и истошный девичий визг. Но скоро всё стихло, перестав карябать подругу-совесть. Интересно, эти бусо умеют считать? Они поймут, что вместо четырёх положенных человек им в руки попалось только трое? В любом случае, надо прибавить ходу. Благо, фотографий успел нащёлкать достаточно. Да-же этих бусо в самом начале боя – страшных, лысых, изуродованных шрамами. А у одно-го даже, кажется, вместо руки был протез. Теперь есть, с чем явиться в редакцию. Или – если денег предложат мало – можно продать этот эксклюзивный материал в другое изда-ние. Там видно будет.
Вдруг Руслан замер. Недалеко, прямо на тропинке, по которой он шёл, высился субъ-ект. Вполне человеческая фигура, мешковатая одежда. И абсолютно лысая голова. Бусо. Как он сумел обогнать? Или это другой? Не важно. Главное – не попасться ему. Парень попытался обойти неожиданное препятствие, но бусо, слегка измени позу и вновь оказал-ся лицом к беглецу. Журналист попытался метнуться в другую сторону – тот же резуль-тат. «Он меня видит! – с ужасом осознал Руслан. – Или чует. Что ж, будем прорываться». Парнишка достал пистолет. Нет, не травматику, боевой – благо, пользоваться им умел. Снял с предохранителя, прицелился. Чудовище с неожиданной прыткостью рвануло к нему. Руслан успел выстрелить дважды, причём второй раз – в упор. Видел, как обе пули вошли в грудь, но это не замедлило наступление. «В голову надо было стрелять,» - мельк-нула запоздалая мысль и скрылась. Последнее, что увидел журналист – ехидную улыбку на уродливом, покрытом шрамами лице.
Тьма постепенно сменяется светом. Так бывает при пробуждении – очень медленно свозь уголь просачивается молоко, разбавляя его до графитно-серого, затем превращая темень в дым и, наконец, свет брезжит сквозь сомкнутые веки, слепя и раздражая. Пони-маешь, что спать невозможно, но менять сон на бодрствование – жалко.
Рядом слышится какой-то звук, похожий на стон. Стон? Чей? Глаза мгновенно распа-хиваются. Комната, освещённая искусственным светом. На операционную похоже. Или на лабораторию. Лариса лежит прямо на полу, рядом с ней – Нюта. С другой стороны, постанывая, поднимается Витя. Сел, огляделся, недовольно скривился.
- О, и этот здесь. Недалеко, видать, ушёл.
Лара скосила глаза. В ногах у них лежало ещё одно тело. Руслан. Перед глазами де-вушки мелькали картины недавнего прошлого, шевеля обрывки обиды. Бросил, позорно бросил. Не зря она ему не доверяла! Впрочем, сейчас не это важно. Много других насущ-ных вопросов.
- Интересно, как это они нас вырубили? – проговорила Лариса. – Так быстро и легко.
- Не знаю, - пожал плечами Витя. – Наверное, какой-то электро-магнитный импульс. Через прикосновение вырубили.
- Это как?
- Как электрошокером, только мягче. Может, какой-то приборчик в кулаке. Или… А ты заметила, что они какие-то неживые? Может, это роботы?
- Шутишь? – бездна недоверия в голосе и взгляде.
- Ничуть. Вот смотри…
Их неспешную беседу прервал новый стон – очнулась Нюта.
- Что происходит? Где мы?
- Нам самим бы очень хотелось знать.
Лариса поднялась на ноги, обошла комнату. Ничего интересного. Помещение пример-но три на три метра, одна дверь, окон нет, мебели – тоже, на потолке – лампы дневного света, в одной из стен – запертая дверь с откидным окном. Интересно, для чего вообще используется эта комнатушка при отсутствии пленников? И часто ли пустует?
Наконец шевельнулся Руслан. Лариса даже кулаки сжала – так ей захотелось вцепить-ся ему в волосы. Сдержалась.
- Привет, герой, - насмешливо произнёс Витя. – Скажешь, ты пытался увести этих са-мых бусо за собой? Или всё-таки свою задницу спасал?
- Ждёте извинений и оправданий? – буркнул журналист. – Не дождётесь.
- Это почем? – спросила Нюта. – Сказать нечего?
- А за что? – огрызнулся Руслан. – Вы хотели приключений – вы их получили. Какой с меня спрос?
- Ты бросил нас, когда стало жарко, - тихо проговорила Лариса. – Значит, я была права на твой счёт. Ты жалкая, трусливая мразь, на всё готов ради сенсации.
- У меня просто другая задача, – зло выплюнул парень. – Я – журналист, а не бога-тенький мажор с нехваткой адреналина в крови. Мне родители деньжат не подкинут – я их сам зарабатываю. Вы хоть знаете, как это, когда нет денег?
- Поэтому ты решил, что нас не жалко? – голос Лары был всё так же тих.
- Нет, - через силу признался Руслан. – Я не думал, что дойдёт до такого. В прошлый раз мы никого не видели. Поэтому мне казалось, что опасности Зоны сильно приукраше-ны. Ну, чтобы отпугнуть любопытных. Кстати, не исключено, что нас скоро отпустят. За-чем мы им нужны?
- Зачем? – это уже Нюта. – Ты думаешь, откуда взялись эти бусо? Спорим, что раньше они были людьми вроде нас с вами? Поздравляю тебя, прославленный гений пера, скоро мы все пополним их ряды.
Ребята содрогнулись. Такой судьбы не хотелось никому.
- Быть может, это вообще не Зона, - задумчиво произнёс Витя. – Смотрите, радиации почти нет, территорию патрулируют слабо, мутанты опять же. Навигаторы и телефоны не работают. Почему? Скорее всего, здесь проводят запрещённые опыты, в том числе и над людьми. А чтобы не лезли всякие гуманитарии, правозащитники да гринписовцы, напу-стили туману – мол, радиация, мутанты, то да сё. А мы, придурки, повелись на сказочку про белого бычка.
- Нет! – взвился Руслан, вскакивая на ноги. – Зона есть, я точно знаю. Авария на Фукусимской АЭС…
- Да заглохни ты со своей аварией, - посоветовал рыжий. – Ну, авария, и что? Дырку залатали, реактор подновили, всё по новой запустили. А лохам лапши на уши навесили, чтоб веселей было. Сам же говоришь, об аварии мало что известно.
Руслан стоял посреди комнаты соляным столбом, оторопело шаря глазами по лицам ребят, стенам, полу, потолку… В словах Вити была определённая логика, которую журна-лист не мог принять. Он знал – ЗНАЛ! – что Зона есть, что авария – не пустой звук! Этот репортаж должен был обессмертить его как журналиста, а на самом деле… Даже на надгробный памятник не наскребёшь. Виктор внимательно наблюдал за лицом репортёра, поднялся с пола, подошёл ближе. Взгляд – как при виде мерзостного на вид насекомого: и раздавил бы, да обувь пачкать не хочется.
- Дать бы тебе по роже, - вторя собственному взгляду, проговорил парень. – Да боюсь, вонять будет. А помещение не проветривается.
Отвернулся, возвратился к девушкам, сел между ними, обнял обеих за плечи. Что-то шепнул одной, поцеловал в лоб другую. Идиллия просто. Руслану вдруг сделалось стыдно и пусто на душе. Эти трое презирали его, в то время как ему вдруг безумно захотелось быть с ними. Но нет, не простят. А за что? Он, собственно, элементарно выполнял свою работу. Да, гнилое оправдание.
Тишина, покой, пустота… Как в могиле, только свет по глазам бьёт. Да и могила брат-ская получается. Невесёлые мысли, конечно, но куда денешься? Время текло, летело, пле-лось, ползло… Стояло, как тухлая вода в болоте. Ничего не менялось. Витя с девушками сидел у одной стены, лишь время от времени шепча то одной, то другой что-то утешаю-щее. Руслан, погружённый в собственные мысли, привалился спиной к противоположной. На протяжении часов (или минут?) совершенно ничего не менялось. Мгновение, застывшее в капле смолы.
Кажется, Лариса даже успела задремать. По крайней мере, звук открывшейся двери показался ружейным выстрелом, произведённым над ухом. Миг – и вся четвёрка оказа-лась на ногах, напряжённо глядя на вновь пришедших. Их было трое. Первыми вошли двое бусо – эти бритые рубцеватые головы трудно не узнать. А вот третий казался вполне обычным человеком лет пятидесяти. По крайней мере, на голове у него были самые обыч-ные волосы – прямые, чёрные, как у большинства японцев. Разрез глаз, цвет кожи, мор-щинки на лице, полуулыбка – похоже, и впрямь просто человек. Одет в белый халат и бе-лые брюки, на ногах – что-то вроде тапочек, на шее болтается обычная медицинская мас-ка. То ли доктор, то ли учёный, а может, и то, и другое. Человек внимательно оглядел всю четвёрку, потом обернулся к бусо.
- Кто? – был краткий вопрос. Один из бритоголовых указал на Ларису.
Японец решительно направился к ней. Виктор попытался было загородить сестру со-бой, но доктор обаятельно улыбнулся:
- Я не причиню ей вреда. И мне не хотелось бы применять силу, - он выразительно по-косился на бусо.
Парень нехотя посторонился. Человек внимательно оглядел девушку.
- Вы понимаете по-японски?
Лара кивнула.
- Покажите свой амулет.
Девушка чуть было не спросила, откуда ему известно про него, но смолчала. Наверное, видели, когда она была без сознания. Ни слова не говоря, Лара потянула за шнурок с одетым на него кругляшом. Японец буквально просканировал украшение и вновь улыбнулся:
- Замечательно, - проговорил он. – То, что надо!
Игнорируя Витю, старик перевёл взгляд на Руслана и Нюту.
- Прекрасно. Гений будет доволен. Этих двоих, - доктор указал на Нюту и Руслана, - в лабораторию.
- Позвольте! – заговорил Руслан. – Мы – подданные другой страны. У вас будут не-приятности!
- Вот тут вы не правы, молодой человек, - улыбка из обаятельной вдруг превратилась в жёсткий оскал. – Вас никто не звал в страну Ямато. Незваными гостями вы пришли в логово Дракона, ему всё равно, какое государство вы считаете своим. Так что не трудитесь.
Один из бусо с лёгкостью скрутил журналиста, второй направился к девушке. Витя попытался было защитить Нюту, но был безжалостно отброшен в сторону. Девушка отча-янно билась и кричала, но силы оказались неравны. Парень вскочил было на ноги, но был отброшен обратно очередным ударом, на несколько минут лишившись сознания. Лариса же стояла, точно парализованная – и хотела бы прийти на помощь подруге, да не могла. Дверь, выпустив двух пленников и трёх палачей, с лёгким шипением закрылась.
На Витю было жалко смотреть. Какое-то время он лежал на полу, затем тяжело сел. Сгорбленная, потерянная фигура мало чем напоминала сильного, самоуверенного парня, каким Лариса всегда его знала. Разве только огненной шевелюрой. В глазах – отчаяние и безнадёга. В движениях – скорбь и бессилие. Закрыв лицо руками, юноша глухо застонал. Сестра присела рядом с братом и нежно обняла его за плечи. Настала её очередь поддер-живать и утешать. Вот только как здесь утешишь?
Беспокойный, оптимистичный характер не позволил Вите долго пребывать в унынии. Вскоре он пришёл в себя и с энтузиазмом стал действовать. Сначала опробовал на проч-ность дверь (всем телом приложился, причём несколько раз!). Она оказалась на диво прочной. Потом обстучал стены, пол – каждый сантиметр, благо времени достаточно. Тот же результат.
- Может, головой постучаться? – спросил парень, тоскливо глядя на стену.
- Думаешь, поможет?
- Нет. Но мне станет легче.
Наконец Витя присел на прежнее место. Как хорошо, что она оказалась здесь не одна, а с ним, любимым братиком.
- Как думаешь, куда их повели? – после недолгого молчания совершенно серьёзно спросил Витя.
- Не знаю, - пожала плечами Лариса.
- Врёшь ты всё, - беззлобно ответил он. – Знаешь. И я знаю, только думать об этом не хочу. Вопрос в другом: почему они нас не прихватили?
- Кто его знает? Может, они одновременно переварить только двоих могут. Ну, то есть переделать.
- Да нет, не в этом дело. Их твой амулет заинтересовал. Видать, это всё-таки не про-стая блестяшка, - Витя немного помолчал. – С тобой понятно. А меня почему не тронули?
- Может, потому, что мы родственники?
- Ларка, ты сегодня тупишь не по-детски! Откуда они могут это знать? Сходством не блещем, фамилии разные… Да и откуда они знают наши фамилии? Паспорта-то в общаге остались. Нет, тут что-то другое.
- Да какая разница? Важнее придумать, как отсюда выбраться.
- Это да. Но, пока на эту тему мыслей нет, можно поразмыслить об отвлечённом. А ещё меня интересуют, когда нам пожрать, наконец, дадут. Пленников положено кормить.
Лариса невольно рассмеялась. Что-что, а поесть Витя любит, отсутствием аппетита никогда не страдал.
- Вить, тебя проще убить, чем прокормить!
- Ну да, ты ещё этим уродам подай эту блестящую мысль! – немного помолчав, парень добавил. – Дай, медальон гляну.
При этих словах девушку охватило странное чувство, похожее на ревность. С чего бы это? Ведь просьба исходит не от абы кого, а от милого братика. Одним душевным усили-ем задавив собственные чувства, Лара резким движением сорвала кругляш вместе со шнурком и протянула Вите:
- На, возьми!
Парень долго рассматривал непонятное украшение, то приближая к глазам, то отдаляя, внимательно ощупывал и даже попробовал на зуб. Наконец, недоуменно пожав плечами, вернул штучку хозяйке.
- Держи при себе на всякий случай. Мало ли что.
Водворив амулет на место, девушка уткнулась в плечо брату:
- Витя, мне страшно. Мне никогда в жизни не было так страшно. Просто ужас!
Пожалуй, в жизни Ларисы это был единственный человек, перед которым она могла не притворяться и показывать свои настоящие, живые чувства.
Парень улыбнулся и нежно обнял сестру:
- Не дрейфь, сестрёнка. Мы выберемся. Обязательно. Будем ещё старичками сидеть перед камином с рюмочкой чая и вспоминать это приключение.
- Уж скорее со стаканчиком кефира, по-стариковски, - вымученно улыбнулась Лара.
- Ну, это как повезёт, - усмехнулся Витя и совершенно неожиданно широко зевнул. – Что-то меня совсем плющит. Поспать бы.
- Так спи, - ответила девушка и сама едва подавила зевок.
- А ты, смотрю, тоже не в форме, - верно истолковал мимолётное напряжение её тела брат.
- Наверное, стресс сказывается, - виновато улыбнулась Лара.
- Что, снова будем фаталистами?
- Есть другие предложения?
Переглянувшись, брат и сестра не без удовольствия растянулись на полу. Уже через несколько минут сон жадно захватил вожделенную добычу.
Грязно-багровый туман обволакивает разум, точно моллюск, всем телом поглощаю-щий жертву. Лариса пытается кричать, звать на помощь, но с губ не срывалось ни единого звука. Вместо этого гнусный туман заползает в рот, уши, ноздри, пеленает липкой плёнкой глаза. Руки и ноги опутывает тонкий, ласковый шёлк, коварно лишая данной природой способности к движению. От ужаса девушка задыхается, но вдруг ощущает, как нечто пушистое, мягкое успокаивающе льнёт к груди, рвёт путы страха, лишает губительный туман мощи. «Не бойся, я с тобой!» - шепчет кусочек света, трепыхаясь опавшим кленовым листом. «Не бойся, я с тобой!» - успокаивающе обнимает он за шею шнурком.
Туман рвётся и падает хлопьями, превращаясь в обычный тополиный пух, который трётся о ноги подобно котёнку. «Да, ты со мной, мой медальон» - шепчет Лара, накрыв рукой маленький осколок солнца, пульсирующий в такт её сердцу. Чувство невыразимой благодарности переполняет. «Скажи, ведь мы выберемся отсюда? Выберемся, правда?» Удивительный покой заливает по самую макушку. «Без сомнения!» Лариса прижимается щекой к тёплому, трепещущему металлу: «Я верю тебе, верю!..»
Мир заполняется золотым сиянием. Оно не слепит глаза, не обжигает кожу, оно нежно баюкает, согревая, и всё тело отзывается покоем и негой. До чего же хорошо! Девушка кружится в потоке света – счастливая, прекрасная, - и колокольчики смеха сладостно пи-тают слух. Заметив лёгкую рябь в гуще света, ощутив постороннее присутствие, Лара лишь обрадовалась, сладостно устремившись туда и душой, и телом. Нечто могучее, вели-кое тоже устремилось к ней. Его призыв, точно стрела, пронзил сердце, наполняя всё её существо сладкой болью. Немыслимо огромная, ужасающая тень выступила из света навстречу девушки. Лариса закричала…
… Низкий потолок, приглушённый свет, полная тишина. Волнующий сон тут же дал дёру, не оставив после себя даже намёка на воспоминания. Лишь неясные ощущения, дразнясь, заставляли память судорожно напрягаться: сладостный ужас, граничащая с от-чаянием благодарность и нега, подёрнутая пеплом боли. Взрыв, калейдоскоп, пряный коктейль чувств и эмоций, голубая мечта старины Фрейда. Девушка многое отдала бы, чтобы вспомнить, что же ей снилось, знала – этот сон очень важен, очень!.. Но – увы! – отдавать было не чего, да и не предлагал никто поторговаться. Оставался лишь один способ – вновь отправиться в страну грёз и попытаться отловить беглеца, вернуть, вспомнить. Получится ли? Попробовать в любом случае нужно.
Далеко не всегда пробуждение бывает радостным. Тревоги, кошмары, болезни любят отравлять утро. Или как сейчас, когда сразу несколько физиологических потребностей теребят твоё тело, а вот реализовать их… Впрочем… Мимолётного взгляда хватило, чтобы понять – помещение совсем не то, в котором они с Витей легли спать, более просторное. Свет мягче, татами под спиной, посреди комнаты – низкий столик с двумя пиалами и кувшином с водой. А вон та приоткрытая дверь – наверняка уборная. Без раздумий Лариса сорвалась туда.
- Ну как, полегчало?
Да, мастак Витька задавать неудобные вопросы – как раз, когда девушка выходила из комнаты для удобств. Сам он сидел около столика, скрестив по-турецки ноги, и с аппети-том уплетал нечто из пиалы. Лара тут же ощутила требовательное бурчание в животе.
- Вкусно? – хмуро спросила она.
- Обычная питательная масса, - пожал плечами парень. – Наверняка жутко сбаланси-рованная и в меру полезная, но почти безвкусная. Присаживайся, ничего другого всё рав-но нет.
Лариса подсела к столу, взяла в руки палочки, подцепила ими комочек сероватого не-что, которое, по идеи, должно заменить еду. Да, братик не обманул, вкуса и впрямь почти нет. Есть такое можно только с великой голодухи. Однако второй комочек не показался уже таким противным, а третий и вовсе прошёл на «ура».
- Странно как-то, - прожевав, заметила девушка. – Они как будто специально ждали, когда мы уснём.
- Гляди глубже, сестрёнка, - ответил Витя. – Думаю, они нас и усыпили. Заметь, спать мы захотели одновременно. Наверняка какой-нибудь газ.
- Зачем?
- Что – зачем?
- Зачем такие сложности? Какой в этом смысл? Где логика? Или что – одних в перера-ботку, другие – контрольная группа?
- Угу, ты ещё скажи – в пищу, - съязвил Витя и сразу пожалел о своих словах. Лара тут же побледнела и сжалась. Видимо, такая мысль ей в голову уже приходила.
- Да ну, сестрёнка, не слушай меня, дурака, - ласково проговорил парень, подсажива-ясь к девушке и обнимая её за плечи. – Сама подумай, стоит ли так возиться с теми, кого всё равно собираешься сожрать? И потом, включи логику – причём тут тогда твой меда-льон?
- Это всё наши домыслы.
- Не скажи. Вспомни, какими глазами на него смотрел этот Доктор Смерть.
Лариса неопределённо пожала плечами. Да, своя логика в этих словах была. Но страх почему-то не уходил.
- Ларка, ты не заморачивайся раньше времени, - продолжал увещевать Витя. - Пробле-мы нужно решать по мере их поступления. Сейчас главная задача – выжить, всё остальное потом. Пока всё равно ничего не сделаешь. Будем ждать удобного случая. Ладно?
- Ладно, - девушка вымучено улыбнулась.
Время ожидания. Ожидания непонятно чего и непонятно зачем. Часы, минуты, мгно-венья становятся вязкими, точно трясина… Или мёд, кому как больше нравится. Мягкой, неумолимой волной накатывает отупение, обволакивает, утягивает за собой. Витя боролся с ним изо всех сил. Поначалу он пытался разговаривать с Ларисой, то поднимая философские темы, то рассуждая об экономике, культуре, искусстве… Да о чём угодно! Та сперва живо поддерживала брата, но скоро начала неудержимо скатываться в бездну апатии, больше отмалчиваясь, а иногда и вовсе замирая на полуслове. Эх, встряхнуть бы её, но как? Всё чаще девушка теперь лежала на татами, уставившись в бесконечность пустым взглядом. Вскоре Витя оставил попытки расшевелить сестру.
Тогда парень с головой ушёл в физические упражнения, а в перерывах старался занять голову математическими вычислениями. Спасало это очень недолго, скоро тоска навали-лась с новой силой. Пытался петь, но медведь столь основательно оттоптал уши, что по-добное звукоизвержение не нравилось даже ему самому. Грешно сказать, Витя вдруг по-завидовал участи Руслана и Нюты. В первый момент эта кощунственная мысль ужаснула, но потом…
С Ларисой и вовсе творилось нечто неладное. Она то и дело проваливалась в страну грёз, не отличая сон от яви. Её посещали странные видения: то огромный дракон с множеством голов и хвостов, то красивая девушка-японка с окровавленным ножом в руках, то кружащийся в бешенном танце огненный лис, то величественный японец в традиционной одежде. Иногда они пытались заговорить с Ларой, иногда не замечали её. Впрочем, девушка всё разно никак им не отвечала. Хотя, признаться, дракон ей очень нравился. Такой сильный, мощный, обаятельный… Лариса чувствовала какую-то призрачную связь с ним. Но пока не отзывалась. Пока. До этого мгновения…
… Дракон появился посреди комнаты из ниоткуда. Просто свет вдруг уплотнился, за-дрожал, и на пустом месте проявилось могучее тело, гибкие хвосты и шеи, головы, ла-пы… Лара знала, что на самом деле это существо несоизмеримо больше, а в таком усе-чённом виде предстаёт, чтобы не испугать, не отвратить. Заботится. Своей тушей это чудо тут ж закрыло от неё брата, отдыхающего от очередной порции упражнений.
«Почему ты не откликаешься, милая, - прозвучал очень приятный, полный мягкой укоризны голос прямо в голове. – Ты нужна мне, очень нужна, ответь!»
«Зачем?» - неожиданно для самой себя мысленно спросила девушка.
Дракон явно обрадовался ответу.
«Я очень слаб. Ты должна помочь мне напитаться силой».
«Как?»
«Принести жертву».
Лариса содрогнулась.
«Я не могу. Не могу убить человека».
«Это не человек. Это чудовище. Смотри».
Многоглавое чудище посторонилось. Позади него возвышалось нечто, похожее на ал-тарь, а на нём распростёрся… Лысая, бугристая голова, правая рука похожа на протез, сильно изношенная одежда. Бусо!!! Лара рывком села. Это же полностью меняет дело! Святая Месть! Но…
«Я с ним не справлюсь. Он слишком сильный».
«Не бойся, я помогу тебе».
«Тогда я согласна!» - выдохнули она.
Дракон милостиво улыбнулся. В руке девушки непонятно откуда появился нож – точ-ная копия того, что держала в руках японка. Правда, неокровавленный. Пока.
Витя, утомлённый физическими упражнениями, задремал. Разбудил его странный, еле слышный шорох. Парень открыл глаза, слегка повернул голову… Одним слитным коша-чьим движением Лариса поднялась на ноги, сделала первый шаг. Правая рука её сжата в кулак, левая выставлена вперёд раскрытой ладонью. Как будто обороняется. Вите вдруг отчего-то стало жутко. Он попытался встать, но не смог. Руки-ноги налились тяжестью, тело стало ватным.
- Лариса, сестрёнка! – позвал Виктор, но с губ сорвался лишь невнятный хрип.
«Это просто сон, сон, конечно сон! – с облегчением понял он. – Так только во сне и бывает. Наломался я, уснул, вот всякая пакость и снится».
Лара между тем приближалась. Вот она опустилась рядом с ним на колени, перехвати-ла левой рукой правую так, будто держала кинжал или нож лезвием вниз. Глаза девушки лучились нездешним светом, губы кривила торжествующая улыбка, ноздри хищно подра-гивали. Кулак, слитый из двух рук, медленно пополз вверх, потом с бешенной скоростью понёсся вниз. Глаза Вити расширились.
«Это всё сон, глюк, бред, это…»
Пробуждение больше всего напоминало похмелье. Страшно болит голова, во рту – ме-таллический привкус, тело по ощущениям больше напоминает кисель, чем объект из мяса и костей. Повернулась Лариса с огромным трудом. Рядом лежал Витя. Руки безвольно раскинуты, глаза бессмысленным, пустым взглядом уставились в потолок, на лице - удив-ление. Девушка поморщилась.
- Очень смешно! – недовольно проворчала она. – Сейчас умру со смеху.
Никакого ответа.
- Вить, кончай придуриваться.
Кое-как Лара приподнялась на локте. Надо же, даже дыхание задержал! Девушка тро-нула живчик на шее, внутренне ожидая, что сейчас парень с радостным криком «Бу!» схватит её за руку. Никакой реакции. А живчик… Он, кажется, и правда не бьётся. И кожа совсем холодная. Лариса впервые в жизни поняла, что значит выражение «Волосы зашевелились от ужаса».
- Витя, - всё больше и больше холодея от жуткого предчувствия, тихонько позвала де-вушка. – Вить, не пугай меня так, пожалуйста. Очнись, братик.
Молчание. Слёзы покатились по щекам. Упав брату на грудь, Лара завыла, точно вол-чица – от страха, одиночества и безысходности. Обрывки картин мелькали в мозгу: дра-кон, бусо на алтаре, нож в руке… Странно, тот бусо лежал в той же позе, что и Витя сей-час. Эта неожиданная мысль окатила девушку жидким азотом понимания. «Ты что, совсем дура? – ахнул спаситель-разум. – Это был сон! Сон, сон, сон. Дракон? Бред! Брата с бусо перепутала? Чушь! А как ты его убила, не подскажешь? Я, например, не понимаю». Да, всё правильно, но… Да и не могла она справиться со здоровым, сильным парнем. Даже если бы хотела. А она не хотела. И нож этот. Если он был, то куда делся? Руки чистые, без следов крови, у самого Витьки никаких ран. Значит, то видение тут ни при чём. Но как, от чего умер её брат? Яд, излучение, звуковая волна? Лара настойчиво пыталась уловить хоть какое-то настоящее воспоминание, дающее хотя бы призрак ответа: звук, запах, перемену в окружении. Тщетно. Будто кто-то могущественный вынул цепкой рукой из её жизни горсть… Минут? Часов?
Спасительное отупение настигло девушку быстро. Метания и горе сменились безраз-личием, и вот она сидит у распростёртого тела на коленях, покачиваясь из стороны в сто-рону, точно сомнамбула. Слёзы больше не душили – разве может о чём-то плакать столь успешная и красивая барышня, как Ларочка Морозова? Видения тоже не посещали – до них ли? Медальон на шее висел мёртвым грузом. Лишь где-то глубоко в душе искрилось непонятное ощущение – будто Витя никуда не делся, он близко, только окликни. Оно наполняло покоем, растворяя без остатка боль, страх, одиночество. Закутавшись в него, как в тёплое, уютное одеяло, Лариса отодвинулась от всего, что могло потревожить затя-нувшееся зелёной ряской болото безмятежности. «Я подумаю об этом завтра», - пришли на ум ничего не значащие слова.