Вчера я поняла одну простую жизнь.
Дети вырастают.
Да, именно так.
Вырастают незаметно, и однажды вечером, сидя в уютном тепле дома, налив себе кружку чая, вдруг отставляют эту самую кружку в сторону, быстро одеваются и уходят в ночь.
Потому что кому-то плохо.
Потому что кто-то попросил о помощи.
И потому-что без их этой помощи этот кто-то просто погибнет.
И дети идут спасать мир.
Спорят с темнотой, с чужими страхами, баюкают, уговаривают и успокаивают.
Живут так, как считают нужным.
Как чувствуют.
Искренне, порывисто и очень глубоко.
На оголенном нерве.
И даже становится как-то немного завидно, что у тебя-то так уже не получается.
И вряд ли ради спасения мира я готова вылезти из-под теплого одеяла и идти в ночь.
И порывы юношей кудрявых мне уже не понятны.
И оставаясь дома, я пожимаю плечами.
Молодость.
Она имеет свойство проходить, уступать место опыту, рассуждениям и комфорту.
Кто-то не может уснуть?
Пожалуйста, вот таблетка.
Кому-то плохо?
А кому сейчас хорошо?
Посидеть рядом?
У меня единственные выходные, я хочу полежать в своей кровати.
Приехать в ночь?
Упаси Боже, там холодно и страшно.
И, пожимая плечами, понимаешь, что вот оно.
Ты перешагнул грань легкомыслия и стал серьезным человеком, оставив все порывы позади себя.
Нет-нет, если что-то случится у моих друзей на самом деле, я сорвусь и приеду, как и они ко мне.
Но это будет другой звонок, другая боль и другие слова.
А сейчас...
Сейчас я смотрю на взрослого сына и внутри теплеет.
Он умеет сочувствовать чужой боли, чужим страданиям и откликаться на чужие просьбы.
Значит, он весь в меня.
Значит, правильно воспитала.
Но все-таки, спасать мир я уже не пойду.
И мир это знает, кидая вызов молодым.
И молодые принимают его.
Вечная история.
Вечная философия.
И вечные мысли о главном.