Холодно. Влад сошел с ума позавчера. Последний, не считая меня. Никто никогда не считал меня и не считался со мной, а теперь уже и некому. Наверное, я любила его. Не больше, чем может любить своенравная кошка, летящая сама по себе. Чуть-чуть, самую малость. Любил ли он меня? Плевать.
Я сижу перед визором, гипнотизируя экран. Не хочу видеть его. Боюсь, что знаю ответ.
«Они все мертвы, Надя. Никого не осталось!» – кричал он мне позавчера. Серые с зеленью глаза горели тем же безумным огнём, как и у Серго, Ани, Люси... – «Бесконечная череда людей, понимаешь? Все, кого я когда-то знал и любил приходят ко мне во сне. Понимаешь, Надюш, все!» – по небритым щекам текут слёзы. Я отключаюсь, не желая видеть и слышать! Я не снилась ему никогда...
Как может одновременно сойти с ума вся команда спасателей? Как? Мы продержались на неделю дольше. Точнее я... Из двадцати трёх астронавтов в живых осталась только я и, возможно, безумный Влад. А миссия всё так же невозможна...
Мысль о работе взбадривает. Ночью корабль вышел на орбиту планеты-претендента. Сколько я видела их – сотни, тысячи? Таких пугающе разных, но одинаковых в самом главном – не пригодна для спасения человечества...Чтобы отвлечься вывожу на экран панораму планеты. Соответствие параметрам поиска 73% Относительная удалённость от звезды, гравитация, атмосфера, отражающая зелёно-голубой спектр. Чушь! Внизу бушует адская буря. Водородные вихри вздымают ввысь километровые метановые волны. Зрелище поглощает, и на мгновение я забываю кто я и где я, погружаясь в воспоминания.
Сначала мы летали только на соответствия не ниже девяноста. Как давно это было? Ждут ли ещё нас там, на Земле? Близко ли уже блуждающая звезда к Солнцу? Я боюсь думать об этом, я думаю о том, что, возможно, вчера ночью узнала ответ.
Комок подкатывает к горлу, я сворачиваюсь калачиком и прячусь под одеялом. Кошки всегда так делают, убеждала я себя с детства. Не привязываются, не помнят мест, где было плохо. Живут там, где тепло и хорошо... Плед пахнет Владом. С ним было тепло. Он с остальными триумфально летел искать спасение для своего прайда... Я... я бежала с перенаселённой и обезвоженной планеты, стараясь не оглядываться. Корабль стал мне домом, из которого нельзя уйти, но в который хотелось бы возвращаться...
Снова смотрю на визор. Бушующая преисподняя завораживает. Почему он молчит? Вчера звонил сорок два раза, пытался взломать дверь на мостик...Все они пытались попасть на мостик... Дрожь пробирает от того, как он умолял вчера... Или сегодня? Я уже не понимаю, когда засыпаю, а когда просыпаюсь.
Часами наблюдаю за бурлящей бездной. Холодно, хочется спать, но я борюсь с собой. Боюсь пережить это снова. В конце концов сажусь в своё капитанское кресло и ввожу координаты, которыми бредила команда перед самоубийством.
Мне нельзя засыпать до прибытия...
Корабль выныривает из подпространства недалеко от их дома.
– Дом – повторяю я вслух. Это звучит глупо и пафосно.
Нервно хихикаю – я устала и не спала много дней и ночей. Душераздирающе верещит сирена. Яркий свет слепит глаза через наглухо закрытые фильтры иллюминаторов. Обшивка не справляется с бесконечным потоком метеоров и жесткого излучения.
Я вижу звёзды. Можно обернуться и увидеть Землю, но я не оборачиваюсь. Я знаю что там. Единственный из моей стаи, кого я любила и хотела помнить, попросил отвезти его сюда. В моём последнем сне. Потому что где бы не скиталась твоя душа – умереть хочется поближе к дому.
Мой черёд, и заблудившаяся кошка, свернувшаяся калачиком в своём доме, наконец согревается в лучах двух столкнувшихся Солнц.