Записки современника 89 Гнев, страх, печаль - вот наши страсти
Продолжение.
25 августа 2014 г.
Идут стихи, как стая рыб,
Неприхотливы и беспечны.
*
Я Австрийской королеве
Тихо в ноги поклонюсь,
За неё Марии Деве
В тихой келье помолюсь.
*
поэту Льву Болеславскому
Где ты, Лев Ионыч?
Пишешь всё стихи?
А у нас уж полночь.
Грубы, не тихи.
Часто презираем.
Мало что и знаем...
*
На днях мне почудилось, что война скоро кончится.
Я говорю с Тобою, Ночь.
Ты представительница Неба.
О, кто же может им помочь?
У них ведь нет воды и хлеба.
(25 августа 2014 г.)
Святые молятся сейчас,
А я стихи пишу несмело
О том, что близок к нам Господь -
Ко всем, страдающим безмерно.
(25 августа 2014 г.)
Гнев, ярость, вопли, жажда мести -
Пустое всё. Мы все - ОДНО.
Понять пора, очистив мысли,
Что все виновны в этой драме,
В трагедии. Забыли Бога
И мы, и те, кто убивал.
Скорей приблизить бы финал.
(25 августа 2014 г.)
26 августа. Говорили по скайпу с Лидой К., она учила меня, как попасть на сайт "Парнас". Ничего у меня не вышло, Парнас не про нас, он меня не регистрирует.
В начале месяца августа написала стихи, которые нигде не напечатала. Печатую здесь:
Гнев, страх, печаль -
Вот наши страсти.
Мне всех нас жаль
Всегда. Несчастлив.
Пусть некрасив
И стар годами -
Ты грусть гаси.
Ты радость дай мне,
О, Господин мой!
(8 августа 2014 г.)
27 августа. Заставила себя поехать в храм. Воздух на улице был чист. Я с удовольствием его вдохнула, выйдя из подъезда своего.
В церкви я пыталась быть сосредоточенной, но всё отвлекало. Мне - художнику и словисту (придумала такое слово только что) всё бросается в глаза, всё является пищей для дум и суждений.
После службы было очень хорошее состояние души.
28 августа. В храм опоздала, попала на Тверской бульвар, мною любимый, дошла до памятника Есенину. Посидела около. Дивный памятник.
29 августа. Мой приятель был у другого моего приятеля, который странно обошёлся со мной несколько лет назад. Первый приятель передал мне, что второй приятель просит у меня прощения и предполагает, что мы увидимся втроём у него. Это была для меня радостная весть.
Не в своём районе я заметила, что продают не дорогие бананы. А мне нужен был только один банан. Я прибавила цену и протянула деньги продавцу, прося один банан. Он мне тотчас его подарил, хотя я продолжала протягивать деньги. Я поклонилась ему и тайно помолилась о нём.
Я не люблю перезревшие бананы. Они приторно сладкие. А бананы с зелёными хвостиками, не совсем дозрелые, очень приятны на вкус, похожи на мусс, который делала бабушка в детстве.
Получила письмо, чушь какая-то, ко мне кого-то прописали без моего ведома. Субсидию отняли.
30 августа. Гуляли с приятелем по Покровке и Маросейке после храма.
31 августа. День памяти Марины Цветаевой. Я успела на панихиду в храм святого Вознесения. Хорошо пел хор «Благовест». Потом шли мы с Галей Данильевой, беседуя по дороге, в Музей Марины в Борисоглебском переулке.
В Музее женская часть хора пела хуже, чем в храме, какое-то мощное меццо-сопрано выделялось из общего хора. Дирижировал ансамблем (не все хористы пели) мужчина.
Кончились все выступления в Доме Марины и я пошла к Арбату по Поварской, в сквере принялась кормить голубей и воробьёв, они меня смешили.
Зашла в беленькую церковь. Пришёл какой-то парень и его стали выводить из храма со всякими укоризнами, я не поняла за какие провинности. Я вышла из храма и парень выгоняемый нечаянно чуть не сбил меня с ног, он тотчас извинился. У меня с ноги упал башмак. Я заступилась за парня перед служителем, сказав: "Вы выгоняете его и после этого он, может быть, в храм больше никогда не придёт". Они ещё препирались на паперти, а я пошла своей дорогой дальше.
Недалеко от меня какое-то время находилась незнакомая мне женщина. Она подошла ко мне и спросила меня, не из Музея ли я Цветаевой. Мы стали разговаривать. Она подарила мне свои стихи о Марине, я прочитала их, выяснила, что интернета у Зои нет и сказала, что я с её позволения у себя на странице распечатаю её стихи. Она разрешила. Мы пошли на Арбат, зашли в кафе "Му-Му".
Я взяла скромные блюда и угостила Зою, она сказала, что живёт за городом и у неё остались деньги только на дорогу. В кафе мы фотографировали друг друга. И на улице сделали несколько снимков. Я была в белом пиджаке, он мне несколько великоват, я получилась полноватой, хотя я не толстая, отнюдь. На голове у меня был красный берет.
Я сфотографировала Зою с живым негром в старинной одежде, она дала ему сто рублей. Значит деньги нашлись...
Дошли до Смоленской и распростились. Я пошла к троллейбусу, Зоя к метро.
Двор. Дети. Игры у песка.
Песок едят лишь понарошку,
Но дети в рот его берут,
Кидают лихо на дорожку.
Проходит такса. Мяч лежит.
А дети подражают взрослым
Почти во всём. А мы – кому -
Мы, ангелы? О, Pater noster!
24 августа 2014 г.
мой ранний рисунок.