ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ КОННИЦА,
ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ РАТЬ
НЕ МОЖЕТ ШАЛТАЯ-БОЛТАЯ…
СОБРАТЬ!
Полагаю, что не один я с интересом ожидал итогов референдума в Шотландии. Кто-то из любопытства, а кто и с надеждой на то, что в случае выхода Шотландии из Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии Девид Кэмерон и иже с ним перестанут лезть в дела России, и займутся решением свалившихся им на голову проблем в своей стране.
19 сентября стало известно о том, что, согласно результатам референдума, за независимость от Лондона проголосовали 44,7% жителей Шотландии, против — 55,3%.
Первый министр Шотландии Алекс Салмонд выступил в штабе подсчёта голосов с официальным обращением и признанием поражения:
- Благодарю всех тех, кто проголосовал за независимость Шотландии. Окончательные результаты еще не обнародованы, но мы уже знаем, что большинство высказались за сохранение единства страны. Я с сожалением воспринял результаты, но мы принимаем законный выбор шотландского народа. Я хочу отметить, что значительное количество людей проголосовало за независимость. Я признаю результаты и обещаю далее работать в конструктивном ключе.
Затем, Салмонд, признав поражение, объявил об уходе в отставку с поста премьер-министра и лидера Шотландской национальной партии.
Просто, с достоинством, и демократично. Правда, возникают некоторые сомнения в том, что поднаторевший в интригах Лондон не приложил руку к достижению именно такого результата голосования.
Вот бы с кого пример брать позиционирующей себя европейской страной Украине (Україна-це європа) в решении своих проблем.
А то так и хочется сказать ныне действующему президенту «незалежной» словами Никиты Михалкова в роли персонажа из фильма «Вокзал для двоих»: «Тебе чего, козёл, сказали! – Дыни сторожить. А ты чего натворил?». Ну да речь не об Украине.
Так случилось, что мне неоднократно приходилось бывать и в Англии, и в Шотландии и в Ирландии во времена «застоя» и в постперестроечный период.
Я тогда работал на судах Северного морского пароходства.
Мне по работе, да и приватно, доводилось общаться с рядовыми представителями этой действительно интересной страны – моряками, докерами, «шипчандлерами», торговыми агентами.
В «туманном Альбионе» действительно не всё так просто. Англичане несколько высокомерно относятся к шотландцам. Шотландцы неприязненно относятся к англичанам. Вместе они недолюбливают ирландцев. Ирландцы отвечают и тем, и другим тем же. Но всё это расплывчато, и не выражается в резкой форме. Хотя…
В Глазго, в Шотландии мы со вторым радистом решили для разнообразия сходить в кино, не всё же время по пабам таскаться. Выбрали исторический боевик Мэла Гибсона «Храброе сердце». В то время он только-только вышел в прокат. Обладая словарным запасом значительно бо;льшим, нежели Эллочка людоедка, мы, тем не менее не были готовы к сложным диалогам какой-нибудь драмы, а посему и выбрали этот фильм, справедливо полагая, что на перевод боевика наших познаний английского будет достаточно.
Так, вот. В конце фильма, мучимый английским палачом Уильям Уоллес выкрикивает одно слово: «Freedom!». Почти все зрители в зале поднялись со своих мест, и начали скандировать: «Freedom! Freedom!». Служители кинотеатра даже не пытались их успокоить. До титров кино мы так и не досмотрели.
Ну а вообще о перипетиях в отношениях этих национальностей сейчас можно без труда узнать из Википедии, можно посмотреть то же «Храброе сердце» или «Роб Рой» по В. Скотту.
Неприязнь англичан и шотландцев к ирландцам имеет более древние причины, чем разное вероисповедание. Ирландцы какое-то время терроризировали разрозненные племена на некогда завоёванных, а потом оставленных римлянами землях Британии, грабили, увозили на свой зелёный остров в рабство мужчин и женщин.
Но это всё дела минувших дней…
Люди, с которыми я общался, в большинстве своём, ничего общего не имеют с теми, кто на Дауниг-стрит «делает» международную политику.
У них те же проблемы и заботы, что и у нас. Внешней политикой они особенно не интересуются. А в безалаберности, порой, и нам фору дают.
Мы стояли под погрузкой в Ипсвиче, в Восточной Англии. Грузились зерном. Да, были времена, когда мы закупали его в Англии. Такие вот гримасы перестройки.
« Телескопом» нас загрузили часов за десять. Зерно в трюмах «штивали» ещё часов пять. Отход. Взяли лоцмана, вышли в море. Только его на лоцманский катер сдали, как из порта вызывают нас по радио: ««Sorry», говорят, мы вам не тот сорт зерна загрузили». Ну, думаем, у них так случается. Лоцмана опять на борт, и назад. Встали под разгрузку.
Но разгрузка и погрузка это «две большие разницы». На причале устанавливают отпускной бункер, что-то вроде большой воронки. Под неё заезжает грузовик. Зерном из трюма при помощи грейфера заполняют бункер. Открывают «хоппер» (задвижку), и загружают машину. Дело не быстрое.
Англичане срочно объявление дали: «Требуются грузовики под вывоз зерна».
Понаехала уйма частников. Кто на новых машинах, а кто на таких, что смотреть больно. Один такой «инвалид» загрузился, и заглох. Сзади очередь, сигналить начали, так как у них там «time is money». Потом у заглохшей машины на консилиум собрались. Разговаривают. Ну, как наши в такой ситуации, громко. Только всё по-английски и не так разнообразно.
Наконец решили «инвалида» стоящим за ним грузовиком, не лучше этого, из-под бункера вытолкнуть. Получилось. Вот только когда тот назад сдавать стал, у него бампер оторвался, он им за фаркоп зацепился. Опять собрались. Разговаривают.
У нас на судне все свободные от вахты вышли на это шоу посмотреть.
Крановщик, в своей стеклянной будке на солнышке, к слову сказать, в тех краях не частому, заснул.
На причале кое-как порядок навели. Под бункер встал очередной грузовик.
Водитель стал свистеть и кричать, пытаясь разбудить крановщика.
Безрезультатно. Тогда он вышел из машины, стал поднимать с причала камушки, и бросать их в «стекляшку». На четвёртый раз всё-таки разбил стекло и разбудил крановщика. Они разговорились. На беседу подтянулись другие, заскучавшие было водители. Мы просто упивались этой картиной. Хотя, что тут казалось бы особенного? Живые, нормальные люди занимаются рабочим процессом. Да в том-то и дело, что живые и нормальные, а не замордованные капиталистами пролетарии, из методичек замполита.
С чувством юмора у них тоже всё в порядке.
В Ливерпуле, в пабе, мы познакомились с тремя англичанами, один из них работал тальманом, а двое других докерами. Они сами подошли к нашему столу, когда от хозяина узнали, что мы русские, а сам он угостил нас за счёт заведения: «Оу! Русских у меня ещё ни разу не было!».
Посидели, поговорили. Выпили настоящего доброго английского эля, по-английски это звучит как «иль».
Англичане поймали для нас такси. После того, как мы уселись, они бы ещё долго с нами прощались, окружив машину и опираясь на открытые двери, не давая ей возможности тронуться с места, пока таксист не предложил им «купить эти чёртовы двери, раз уж они не могут от них отцепиться».
Подобных историй было множество.
Всё это я рассказал для того, чтобы было понятно, почему мне не хотелось отделения Шотландии.
Что такое Англия без шотландских клетчатых килтов, без волынок, без ирландской джиги и дня св. Патрика, если бы вдруг и Ирландия решила уйти?
Страна, потерявшая часть своего народа вместе с его культурой, традициями. Страна огрызок.
Ведь чем так замечательна Англия? Да неразрывностью нити своей истории, какой бы она не была. Они ничего не ломают, только строят. У англичан есть законы, которые не отменялись с ХV века.
А что же мы? А мы практически навсегда потеряли часть некогда нашего народа со своей самобытной культурой.
Виновата ли в этом Россия? В чём-то, наверное, да. Хотя бы в том, что проглядела растущее на Украине не в ту сторону «национальное самосознание» подпитываемое извне.
Будет ли Россия «огрызком», потеряв Украину? Нет, не будет.
А Украина?
Народ, который добровольно отказывается от своей истории, заменяя её суррогатом, очень скоро будет учить чужую.