Автор: Саяна
Название: На почве личной неприязни…
17340 зн
Ну что можно говорить, когда все сказано. Посидели на рюкзаках.
– На дорожку…
Семен обернулся, я в проеме его еще пару минут видела, будто не хотел уходить, будто чувствовал. Махнул на прощание и вышел. А я уже знала, что не увижу больше, уже знала. Понимаете? Не понимаете…
Утром едва солнце поднялось, кинулась по делам, и ждала звонка от Броника…Что-то делала, полы мыла, постельное с кроватей содрала – в стирку. Еще с его запахом. И ждала звонка. Целый день. Бронька только на другой день позвонил:
– Ну все…
И трубку бросил. Как просто все оказывается…
Упокой душу невинно убиенного раба твоего Семена Лазарева…
Через неделю Броник приехал, сидел на корточках перед печкой, курил, потом на пол лег…Манера у него такая, вытянуться на полу во весь рост и руки под голову закинуть. Вот прямо у печки и вытянулся. Я зашла с подойником, перешагнула через него. За цедком потянулась…
– Несчастный случай… Машину под перевал спустил…– сообщил, просто, без печали, как будто:
– Дров нарубил.
Или:
- Картошку протяпал…
–Замолчи – заорала.
Поймал за ногу, вцепился…И вдруг ноги давай целовать. Откликнулась, такой во мне комок сидел, такой узел… Господи, мы два животных…Прости…
***
Это я ей предложил. Зачем? Думал, что прихлопну её красавца, как комара. И не пожалею. Не за что его жалеть… В последний раз, когда она мне синяки показала – по груди, по животу… Продуманный, сука. В лицо не бил, чтоб соседи не видели… А она молчала, гордая. Бежать от него надо было, но как же она побежит. Улыбалась, счастливый брак, денег куры не клюют…
А знаешь его любимую забаву? Рассказать, как он её по ночам…Он же знал, что я её…люблю? Да нет. Не люблю – сохну, реально сохну . Видел как шкура сохнет? И как её на солнце корежит? Ну, вот так и меня… Я многих любил, ну так трахнешь, собьешь охотку – прошла любовь, а с ней…
Алька, Алька – цветок полевой. Я как пьяный ходил, когда она мне в руки первый раз зрелым яблочком легла. Да вон в машине и легла. Довозил её с района, а она на заднем сиденье заснула. Спит и ворот у кофточки ползет, ну пуговка расстегнулась, одна, другая…Озверел я тогда что ли. А она ничего и не сопротивлялась даже особо, куда там, отвечала, как отвечала, как шальная. Я счастью не верил, думал: все не отпущу теперь.
Говорю:
– Хочешь, на руках пройду?
Мы на берегу стояли…Над самым обрывом, внизу река, вверху небо. И метров двадцать до воды. А она мне:
– Помири нас Семеном…
Это когда Семка от неё ушел первый раз еще. Ну хобби у мужика было уходить-приходить….
Я его в аккурат чуть выше этого места и спихнул.
Ладно, закурить есть? Тошно, что-то, даже вспоминать. Черепок под монтажкой хрустнул, как арбуз, слышал, как звук бывает, когда арбуз на пол падает, ну как то так.
Добивать не пришлось. Затащил в салон, завел и под бережок. Машину жаль, его нет…Муторно просто.
***
Я знала, что Броник все сделает. Это у него правило – мужик сказал, мужик сделал…Странный он, Бронька, из таких в войну герои выходили. Все справедливость рвется установить. Но нет её, справедливости. Что заслужил, то и получил. Мы сами эту жизнь делаем, как умеем…Я за Семена вышла, хотя знала, что Бронька ждет, чтоб мне 18 исполнилось. А до 18 он- ни-ни. Целовались, обнимались…А дальше нет. Я не позволяла. Да… рыцарь печального образа: длинный, худой, жилистый, а силы, силы в нем сколько! На руках меня носил, не как обычно носят, а на ладошках поднимал, легко. Что меня! Он мог машину за передок поднять.
А у Семена другая сила. Он деньги носом чувствовал, сколько же в нем жизненной жадности всегда было. Даже бы не подумала, что одного удара хватит…
Зря нас Броник познакомил. Семка все к себе всегда тянул, все что красивое, дорогое, вкусное. Помню торт купила, это еще когда Семен раскручивался только, один магазин был, и все в этот магазин уходило. А очень сладкого хотелось. Смешно даже, он это сладкое тоннами возил в свою лавчонку, а дома – нет, все до копеечки в дело, лет пять так жили, нет поменьше…
Но жили же. И вот я тогда торт купила, мне 20 исполнялось, юбилей…Я же за Семку в 16 выскочила, перепугался он, бедненький, что посадят. Вот и женился. Мама на свадьбе причитала по мне, как по покойнице: « Ой, да доченька, ой да что ты делаееееешь!»
Что я делаю? Я знаю, что делаю.
А, так вот торт. Купила я его с пособия по безработице, как раз все деньги на торт и ушли. Что удивляешься? Да это Семен подсказал, что встала на учет в Службу занятости. Копейка в доме лишней не будет.
Принесла я этот торт, вышла кур покормить, захожу, а Семка уже себе кусок отрезал, с вишенками. Знаешь, такие вишнки из желе, я очень их люблю…вот он кусок отрезал и все вишенки себе в тарелку сложил. Как я рыдала, такая истерика была. Никогда ему этих вишенок не прощу…
***
Мы с Семкой с первого класса дружили…Ну как дружили, я учился – он списывал. Он дрался, я впрягался. Черт знает, жалел его что ли. Как понять почему? Хилый он был, но занозистый, сука. С самого детства такой. В 6 классе, взял и в кроссовки в спортзале нассал Рыжему. Этого Рыжего вся школа боялась. Он из Семки копейки тряс. Вот тот и отмстил. По уму – его косяк, его ответ. Но у Семки свой ум, набекрень. Рыжему кто-то из наших сказал. Он Семку поймал. А тот, не будь дурак, на меня пальцем ткнул, типа сам не причем, вот виновный. Как они меня тогда метелили. И думаешь я зло тогда затаил? Ни черта подобного. Ну, меня хрен перешибешь, отбился и от троих, штакетину схватил и заорал, что черепок вскрою. Испугались: бешеный, уходим. Семка бы соплями умывался и рыдал, а после кровью плевал бы. Ку да ему против Рыжего. Ничего синяки быстро сошли, на мне ж, как на собаке. Семка после все в глаза заглядывал и юлил. То сигарет подкинет, у отца стырит, то шокладу. Мне противно делалась, ну виноват, виноват, скажи по пацански, так нет, вроде он не при делах, а жалеет побитого товарища. И даже тогда понимал его…Да…Алька меня подломила.
Я её на танцах увидел первый раз. Тоненькая такая, светленькая, грудки сквозь блузку торчком и сама светиться. Ну ты видел иконы в храмах? Как лица у них светятся? Вот и у Альки…Глазища большие, и сперва я только эти глаза и видел. Стоит у стенки, такая потеряшка. И все. И вшторило… Бывает она с первого взгляда. Ну, я уже к тому времени отслужил, а она что там девчонка, соплюха, как раз мне до середины плеча… Берег я её, так себя не берегут. Нацелуемся, намилуемся, а я после, как пацан-малолетка, передергиваю…А не мог на другую даже смотреть, все стали серыми. Одна Алька – огонек. Я ж даже лишний раз грудь стиснуть боялся, как хрустальную держал. Дыхалку сводило, как от удара, когда видел как ко мне идет…Ну вот на том бережку мы и встречались…Встречались, встречались…
Семка, дружок закадычный, ну куда там тогда ларек свой открыл: сникерсы- марсы, презервативы, сигареты – миллионер, твою дивизию. Я-то что, шоферил, ну и на него тоже задарма, по-дружески. Вот пока я его сникерсы-марсы таскал, он Альку и… Да по-людски бы, понимаешь, по-людски я бы понял. Пришел бы, повинился…Нет спросил, типа удивился
- А ты что Альку еще не трахнул?
В рыло въехать хотел, увернулся. И ржет.
- Так я тебе помог.
Вот так. Как танком наехал. Сел и мычу, сказать ни черта не могу. Сломался я тогда. Пить не пил, все как обычно было, даже сникерсы –марсы таскал. Только мертвяком себя чувствовал. А потом его жениться заставил. Понимаешь, нельзя с ней так, светлая она, Алька, все чудо ждала… Дождалась. Сказал этому уроду, что заяву напишу, если не женится, ей тогда 16 едва стукнуло…Женился, куда бы он, сука, делся…
***
«02 сообщает» Газета «Знамя труда», Караганский район, Кремнигорская область.
Следственным отделом по Карагинскому району следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Кремнигорской области возбуждено уголовное дело по факту обнаружения на территории Карагинского района трупа 27-летнего жителя с. Карагино с признаками насильственной смерти по признакам состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК Российской Федерации (убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку).
В ходе первоначальных следственных действий, лицо, совершившее данное преступление было установлено, им оказался 27-летний житель Р с. Карагино, не женат, детей на иждивении не имеет
Установлено, что 17.10.2012 на берегу реки Клименки,12 км трассы М32 между двумя знакомыми произошел словесный конфликт, в ходе которого обвиняемый умышленно, на почве личной неприязни, с целью причинения смерти потерпевшему, осознавая, что от его преступных действий неизбежно наступит смерть последнего, и желая этого, со значительной физической силой нанес имеющимся у него монтажным ломом, удар в область основания свода черепа, причинив при этом потерпевшему телесные повреждения, повлекшие его смерть. Смерть потерпевшего наступила на месте происшествия. С целью сокрытия преступления гражданин Р усадил труп гражданина Л в автомобиль Toyota Camry , госномер М999ММ и столкнул в реку.
В настоящее время, лицу совершившее данное преступление предъявлено обвинение по признакам состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК Российской Федерации и ему 19.10.2012 Карагинским районным судом Кремнегорской области избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
Прокуратурой района постановление о возбуждении уголовного дела признано законным и обоснованным, соответствующим требованиям уголовно-процессуального законодательства – ст.ст. 140, 146 УПК Российской Федерации.
***
Что Броника взяли, я из газеты узнала. И мне легко сразу стало, а потом испугалась…Ведь если все всплывет я соучастницей буду. Не хочу я в тюрьму. И не за что. Не я же убила.
А до того просила Броню, чтоб не приходил. Ну он все равно появлялся, помогал с бумагами разбираться, по магазинам советы давал…Помог скотину продать. Это же я с Семкой её держала, он не давал избавиться: «Копейка в дом, копейка в дом». А у меня руки трескаться стали. Так больно, дою и плачу. А не подою – дома крик начнется. Он сам работал, как проклятый, и хотел, чтоб я наравне вкалывала. Хуже чем дома у мамы, там у нас всего хозяйства был кот и собака. Правда, жили мы с мамой на брикетах. Ну, эти которые бульонные кубики, один кубик на пять литров воды и картошка с морковкой, плавает.
Так вот Броник появлялся все равно. А я смотрела на него и видела, как он размахивается, как Семку бьет… Не могла, после того раза, у печки когда ничего и не было. Нет, надо бы, в благодарность, что ли дать. Никак не могла себя пересилить. Броник понял все, сказал: «Ладно, пусть время пройдет». И еще:
- Прости, что я тебя в эту кровь макнул.
Я тогда чуть не заревела. Но сдержалась .Мне Броника жаль, он и правда хороший, но зачем же такой дурной такой? Нет, я о Семке не вспоминаю. Но когда Броня приходил все равно нехорошо становилось. Ну как-то, один на один с убийцей…
***
Когда в ментовку вызвали, я успокоился вдруг. Мне этот звук все, ну я говорил, как у арбуза, никак покоя не давал. И вроде ходишь, делаешь, говоришь, а ты уже другой, этот хруст арбузный внутри тебя. А тут – гора с плеч, ни страха, ни черта. Ну, виноват по закону – отвечу. Это правильно. Надо было самому идти и сразу. Я только одного боялся, чтоб Алька не кинулась каяться. Очень боялся. Сам сразу рассказал, что завидовал, товарищ при бабках, а я так на мели, что поссорились. Хотя не было ссоры. Я ему высказал все, как приговор вынес. Он бежать кинулся. Вот еще погано, что со спины. Неправильно это.
Про Альку они все-таки спросили. Типа по сговору, не по сговору. Аж, помертвел. Но глаза круглые сделал, типа с чего ей сговариваться, как сыр в масле живет….
Сыр в масле.. Я это масло виде .Нет, сначала я не знал, что он её метелит, про измены понятно знал. Все знали, но что такое измены? Кто из мужиков налево не ходит…А что бьет. Это уже когда мы с ней Семочке рога наставили, она раз примчалась ко мне, я до неё, а она морщиться. А прилетела в халатике на голое тело, ну сам понимаешь, как тянет, если под этим халатиком ничего. Ну вот я и снять пытаюсь, она не дает потом сама раскрыла, а там синяки…Вот по всему телу…На груди, по животу…
Кем быть надо, чтоб такую кроху кулаком в живот? Ясно, какой секс, посидели, она головешкой в коленки мне ткнулась и ревет, рассказывала, как бьет, да за что. За что, а просто так. Суп холодный, котлеты пересолила, корову не подоила…И в живот. А во мне все переворачивается, хотел сразу же морду набить, не пустила. Он бы после её со свету сжил бы.
Да…хрустит это арбуз во мне хрустит…Но сначала возьмись, все равно бы убил…Я же не враз на убийство решился. И кто на такое сразу решается? Развестись предлагал. Она с ним поговорила, и две недели её не видел, потом подъехал, как будто что-то у Семки спросить, вышла в темных очках. Увидел эти очки и закипело все внутри, хоть водой заливай. Она их сроду не носила. Такие глаза разве можно прятать?
Ну не было у меня выхода, не было… Только б каяться не прибежала…
***
«Из зала суда» Газета «Знамя труда», Караганский район, Кремнегорская область
Центральный суд Карагинского района сегодня, 27 ноября, вынес вердикт по делу об yбийcтве 27-летнего Семена Лазарева. Обвиняемому Брониславу Исакову назначена мера наказания в виде лишения свободы сроком на 9 лет.
Оглашение приговора длилось более двух часов. Потерпевшие супруга убитого и мать не возражали против присутствия в зале прессы
По словам гособвинителей, вина подсудимого в деле Лазарева была доказана полностью благодаря всем собранным по делу доказательствам и признанию обвиняемого.
Исаков в совершенном преступлении на суде не раскаялся. Но вину свою признает полностью. На предложение раскаяться он ответил "Я бы раскаялся, но не в чем. Собаке – собачья смерть»
Циничное заявление обвиняемого потрясло потерпевших и собравшихся. У молодого предпринимателя Семена Лазарева осталась одинокая мать и беременная супруга. Причиной жестокости совершенного можно считать постоянную зависть Исакова к более успешному Лазареву. Мать предпринимателя, выступая перед судом, отметила:
- Я бы никогда не подумала, что Бронислав станет убийцей моего сына. Он часто бывал в доме. Я садила их за один стол, кормила и считала его другом, а он оказался врагом. Я до сих пор не могу в это поверить. Он казался мне искренним и цельным человеком.
Супруга убитого, что- либо сказать не смогла, и общаться с прессой отказалась, сославшись на плохое самочувствие. Можно понять состояние молодой женщины, будущей матери, мир которой разрушил один удар циничного подонка.
***
Я по делу потерпевшей проходила, как и его мать…Нет мать тоже ничего не заподозрила… Спрашивала не беременная ли я…Беременная, уже не скроешь, знать бы от кого. Родится - посмотрю. Сказала, что от Семки. Ну не хочу, ни от Семки, ни от Броника…Уже скоро, посмотрю.
Мать его как услышала про беременность – в слезы и руки мне давай целовать. Вот хоть внук останется. Жалко её. Но Семка сам виноват. В наследство когда вступают не знаешь? Надо в инете посмотреть …А на суде Броник на меня не смотрел даже…Не ужели понял что-то? Или так просто, не знаю.
***
Раскаиваюсь. Да не в чем каяться. Сам себя уже осудил. Мне с этим жить. А другим какое дело.
Следак спросил, еще когда дело в суд готовили, передавать:
– А вы знаете, что ребенка отца лишили. Лазарева беременна…
Не удержался, сижу напротив него и улыбаюсь, улыбаюсь. Не совсем в черную яму с башкой нырнул, что-то мое осталось. А что мой – знаю, от Семки бы она рожать не стала. И так улыбался, что не сразу понял, то по зубам получил. Так-то, чтоб про ментов ни говорили, не били. И что меня бить? Если сам все признал?
И тут так приложил, слегонца. И мог бы ответить – отвечать не стал. Он же смотрел на меня и думал: «Вот, тварь кака,я ребенка не жаль, бабы не жаль, никого не жаль»
Вот значит как Алька, Алька цветок полевой. Все что сделал все не зря. Чтоб мой пацан, а лучше девочка, дочка бы, чтоб на неё похожа…Так чтоб моя дочка с этим ублюдком росла и папкой звала, он бы лупил её? Нет…нет…Все верно, все верно, но что же так хрустит все в душе, арбуз этот…
На суде глядеть боялся, чтоб не поняли. Разок глянул, когда они встала, все тогда встали суд – положено. Ну она вытянулась, а умница, умница, платьишко такое одела - колбаской, всю её обтянуло и животик так выдается…Это она мне показывала, что не зря все, что вот мол растет там человечек. Заметно уже, и, поди, шевелится внутри. Разок бы руку прижать…И хоть 30 лет…Не прижмешь, мы с ней вроде по разные стороны…Только б умница не вздумала ко мне свиданку просить. Только б не вздумала. Я то что, я вытерплю. Только б дождалась, а там…
А что там? Ничего там. Все…сам все отрубил, мы теперь с ней враги для всех . Она ж меня лютой ненавистью должна ненавидеть…Все…Господи, все…никогда с ней уже, никогда…Господи…не жалею…не жалею…Живи, Алька, моя, живи…
***
Я после суда не удержалась: сбросила эсэмэску Глебу, всего одно слово «Приезжай»
Как мне это слово хотелось написать, всегда написать. Глеб, Глеб приезжай! Любимый мой, до ногтя, до родинки, до самой черточки… Приезжай!
Приехал. В ту же ночь.
Только руки его помню, губы, тело…Как я эти месяцы жила, без него жила…Не знаю.
Обо всем только и спросил:
– Как ты Броньку уломала?
Как? Да не пришлось уламывать. Вон геранька цветет, цветком намажешь руку – синяк готов , сок так впитывается, что только мылом в бане отшоркать можно.
– Молодец ты, – говорит, – молодец…И с ребенком хорошо совпало. Как родишь, экспертизу сделаем.
Сделаем, Глебушка, все сделаем! Хочу, чтоб твой, только твой!
В наследство через полгода вступают…
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2014
Свидетельство о публикации №214090900486