Она помнит. Абсолютно все.
Будто это было вчера.
Он почти не изменился, как бы сам этого не хотел. Все такой же.
Добрые глаза, по детски восторженно смотрят на мир. Все те же темные волосы, пряди которых, змейками прилипли к бледному лбу, на котором розовой полосой показывается зажившая рана.
- Привет, - он садится рядом на край и щурит глаза, вглядываясь вдаль. Он пришел неожиданно. Девушка даже рада, наверное.
Она нервно передергивает плечами и подносит заледеневшие ладони к губам, выдыхая горячий воздух, пытаясь согреться.
- Привет, - мимолетное смятение.
- Мерзнешь? – склоняешь голову, с интересом заглядывая ей в глаза. Рыжая отводит взгляд, поджимая губы и еле заметно кивая. – Знаешь, холод из самой души идет.
Она усмехается, растерянно шаря по своим карманам. Она знает, что он будет против и совсем не одобрит этого. Но ведь им двоим должно быть все равно, не так ли?
Девушка хмурится и достав потрепанную пачку, затем вытаскивает из нее одну сигарету и закуривает, с облегчением выпуская дым из легких.
Молодой человек морщится и девушка думает: «Наверняка, едва сдерживаешься чтобы не отпрянуть прочь».
- В моей душе жарко, как в Африке. Льдов Арктики там нет, - вот кому ты врешь? Еще одна затяжка.
- Ты мне писать чаще стала. Много. Такое чувство, будто ты одинока.
- Как у тебя дела? Влюблен в кого-нибудь? – задает она вопрос, сопровождая его легкой усмешкой.
- У меня есть человек которому я неравнодушен, - сердце пропускает удар, рыжая затягивается глубже, почти болезненно.
Легкие сжимаются. Неприятно.
- Не упускай свой шанс.
- Мне жаль, что я ничего не помню.
Тот кто помнил вдруг забудет, как кого-то сильно любит.
Наступает молчание, так как каждый думает о своем. Она уже выкинула окурок, думая, попадет ли он в кого-нибудь. Не факт конечно, все-таки десятый этаж. Может и ветром снести.
А еще она думала, как скучала. Все это время.
Он думал, как она изменилась. Он думал, как она изменилась. Тушь потекла, размазываясь под глазами, скрывая синяки от бессонных ночей. Рыжие волосы торчат во все стороны, а на губах уже нет привычной улыбки. Сейчас на них лишь переизбыток помады и множество трещинок. Она уже не кажется той веселушкой, больше похожа на старую женщину, которая слишком много поведала в своей жизни.
Мелодичный голос сменился на хриплый, грубый, а яркие глаза обесцветились до пепельного цвета.
И стали старше. Ее глаза постарели.
- Знаешь, я скучала, - заявив это, она встает с края крыши и отходит подальше, задумчиво жуя жвачку. Подняв взгляд, видит, что он уже стоит рядом.
- Я тоже скучал. Правда.
Объятия. Такие крепкие, будто в последний раз. Отчаянно горькие.
Она обнимает, прижимая его к себе как можно ближе. Юноша зарывается носом в мокрые волосы на макушке.
Лишь бы не зарыдать как маленький ребенок.
- Доктор, - тихий шепот, словно боится, что он услышит. – Мой Доктор. Каким бы ты ни был, ты будешь моим Доктором: сумасшедшим, странным, удивительным, родным.
И плевать, что это выглядит жалко. Она счастлива, хоть и ругает себя за то, что выглядит как заправская ванилька.
Вихрь воспоминаний проносится перед глазами. Весь прошлый год на одном дыхании.
Она не любит самолеты. Вдруг он там? Вдруг он упадет?
"Не отпускай до белых зим. Побудь, как раньше, пусть временно".
Если станет совсем плохо, приходи. Будем болтать, даже если это дело бросили. Даже если друг друга. Ты приходи.