Белый шум... Океанский прибой.
Чайки — хлопьями. Неуправляемы,
Между тучами и водой
Зависают в свободном падении,
Проиграв безнадежный бой
Ветру. Но, обманув тяготение,
Закачаются на волнах
Кораблями.
Непотопляемы.
Так бывает в безумных снах...
Океан ждет шторма...
Лиловые тучи мокрой ватой нависают над водой в кружевных узорах пены. Выгибают спины, не в силах больше держаться. С каждым ударом волн о берег — все ниже... ближе... Стоны чаек мешаются с гулом ветра в скалах. Волны все выше взлетают, к небу. Вода — к воде! Как сердце — к сердцу. Только прибой, как пульс — чаще, чаще, чаще... Первые тяжелые капли дождя пробивают в гладких упругих валах волн пулевые отверстия. Сейчас... Ветер срывает пену с верхушек волн, безумствуя, кидает ее на берег. Волны обрушиваются на песок, злые соленые брызги взлетают ввысь, ветер смахивает их — не нужно слез... ни к чему. Слышится нарастающий шум — будто вздох — и небесная вода, наконец, возвращается в океан, растворяясь в нем без остатка. Вода к воде... Стихает ветер. Медленно успокаиваются волны. Тише... тише... ленивый прибой качает чаек.
Я иду босиком вдоль берега, выискивая ракушки. Шторм набросал на песок кучи морской травы и мусора. Среди водорослей вдруг мелькает яркая синева. Наклоняюсь и вытаскиваю старую тряпичную куклу, жалкую, облезлую, с полустершимися чертами и волосами из коричневых шерстяных ниток... Только круглые нарисованные голубые глаза наивно таращатся на меня. И от этого почему-то щемит сердце.
Кончилась буря. Кончился дождь. Небо затянуто пеленой, жемчужно-серой, как крыло горлинки. Океан отдыхает и ждет. Ждет нового свидания с небом...
…
За окном давно уже ночь. Выключаю компьютер, тру глаза ладонями. Устала. Надо же, сколько лет прошло... а все помню. Помню, как ждал океан шторма, томился, как ветер играл с чайками в свои безумные игры и швырял морскую траву на берег... И как обессиленно стихал, баюкая ласковые мелкие волны. Я помню, потому что тоже жду. Жду с замиранием сердца — скоро грянет буря. Что станет со мной?
С книжной полки ласково улыбается мне старая тряпичная кукла. Она-то знает — с ней такое уже случалось. Но кукла смотрит круглыми голубыми глазами и молчит...