Глава 8 - http://www.proza.ru/2014/09/08/363
Когда я проснулся, чум уже заливал приглушённый дневной свет. Снаружи доносился смех Элизы. Всё произошедшее вчера пронеслось перед глазами, заставив резко сесть.
Я разрезал корпус. Разрезал металлический корпус робота кинжалом!
«Говорят, в экстренной ситуации человек способен на невероятное… но чтобы так? – Я разглядывал в полумраке шкуры и шесты жилища. – Или мои силы теперь пробуждаются только от стресса? Ну нет. Сегодня же Тутти должен вернуть мне магию!».
Элиза и шаман сидели у костра и что-то пили. Догадаться было нетрудно, что – рядом стояли котелок с чаем и пустая сковородка. Видимо, роботу опять понадобилось смазать что-то внутри жиром. Снег сиял ослепительной белизной, и тундра казалась удивительно красивой.
- Доброе утро, - поприветствовал Тутти.
Я подсел к ним, и парень вручил мне мясо на палке. Я тут же вгрызся в ещё не остывший кусок. Какое-то время молчали. Я всё думал, а действительно ли Тутти может вернуть мне силы. Он всё толковал о каком-то нарушении связи между телом и магией, что душа эту связь не утратила. Но что я знал про него вообще? Шаманы в моём понимании – взрослые, очень серьёзные дядьки. А этот, пусть и странный, всё же довольно общительный и больше похож на обычного парня.
- Тутти, а ты не маловат для шамана? Тебе сколько – лет шестнадцать?
Он не спеша допил чай и ответил:
- Восемнадцать.
Я поперхнулся. Так этот ненормальный старше меня! Ни за что бы не поверил – ведь я ещё и выше! Переведя взгляд на Элизу, я не без опаски поинтересовался:
- Ну а тебе сколько?
- Шесть месяцев, - охотно отозвалась девушка, отставляя чашку. – А тебе?
- Семнадцать, - пробормотал я, радуясь, что хоть она младше.
Помолчав, я снова взглянул на Тутти.
- И как долго Мишка терроризировал стоянку?
- Два года.
- Вот, - важно заметил я, приободряясь. – Не маловат ли ты был для шамана?
- Духи выбирают не по возрасту, а по готовности. К тому же учитель умер, другого тадебея не было. – Он налил чай и протянул чашку мне. – Сомневаешься в моих способностях?
Я хмуро кивнул. К чему скрывать? И уже запоздало сообразил, что он может кинуться доказывать мне обратное.
Шаман кивнул.
- Это был действительно долгий перерыв.
Он поднялся и вошёл в чум. Я проглотил подостывший чай и, откинувшись назад, опёрся на руки. Вскоре парень вышел.
Всё время он надевал шаманский костюм поверх обычной одежды. Раньше я воспринимал всё целостно – сейчас же начал различать отдельные детали.
Кирпичного цвета куртка спускалась ниже колен, и бахрома достигала середины икры. На плечах был пришит красный мех, который сейчас ерошил ветер; от локтей, будто перья, тоже спускались отрезки ткани. Помимо куртки, расшитой полосами, он надевал ещё жёлтые, в цвет бахромы, вышитые поножи, упомянутый ранее головной ремешок с синими и красными отрезками ткани, и белый нагрудник, по центру которого желтело солнце. В руках – неизменные бубен с какими-то каракулями и колотушка.
Пока я разглядывал костюм, вопрос «всё-таки решил взяться?» смазался и стёрся, уступив место другому.
- Почему ты постоянно надеваешь костюм? Духи не признают в тебе шамана без него?
- Это защита, - пояснил Тутти, поправляя нагрудник. Ветер всколыхнул бахрому. – В мире духов всякое может случиться. К тому же здесь много символического. Потом расскажу, если захочешь.
Я перевёл взгляд с изображения солнца на золотые волосы шамана.
- Но разве ты не говорил, что духи-помощники дали тебе другую защиту?
- Верно, - он подошёл к костру. – Но, как я уже говорил – символизм. В перевёрнутый мир духов неподготовленными не ходят. А надевание костюма – та же подготовка. Здесь важна каждая мелочь, или пропадёшь. А теперь помолчите.
Он начал тихо ударять по бубну колотушкой, и будто прислушивался, как идёт звук. Потом уже начал бить сильнее и что-то напевать. Это снова напомнило мне его отчаянный поступок, когда Элиза превратилась в часовую бомбу.
Неужели он тогда надеялся что-то успеть? Если бы не я, они оба погибли.
На сей раз девушка не могла промолчать, чем меня удивила.
- А зачем он это делает? – Тихо, так, что я едва разобрал, спросила Элиза, придвигаясь ко мне поближе.
- Входит в состояние транса, - ответил я то, что знал. – С духами будет общаться. Это называется камланием.
Раньше я думал, что знаю всё. Однако при общении с настоящим шаманом выяснилось, что в моём образовании много пробелов. С другой стороны – зачем углубляться в тему, когда надо вбить в головы учеников много другой информации?
Элиза с интересом переводила взгляд с меня на Тутти. И я вдруг сообразил, что она знает и того меньше. Подумать только – ей всего-то шесть месяцев! Это по-новому заставило взглянуть на девушку.
«Чувствую, на многие вопросы ещё отвечать придётся», - подумал я, невольно вспоминая сестрёнку. И неожиданно проникся к «дурочке» симпатией. Если бы ещё её тело было детским – а то странно очень, когда взрослый человек задаёт глупые вопросы.
Поначалу я думал, что от однообразного стука заболит голова. Но потом почувствовал удивительное спокойствие. Чувство было не таким, как при вылете из тела – нет, мозг просто сосредоточился на ударах, и я бездумно уставился в костёр.
Тутти
- Зачем ты ему помогаешь? – Таким недовольным вопросом встретила меня Мунзяда.
Недоумевая, почему помощники вдруг стали хмурыми, я ответил:
- Я же обещал помочь. Что случилось?
- Он довольно непочтителен с тобой, - заметила Янгума.
Я взглянул на них, потом на сидящих неподалёку попутчиков. И только поразмыслив, вспомнил, что не понравилось духам.
Вернувшись с охоты, разозлённый неудачей Еон швырнул в меня лук – и не промахнулся. Конечно, извинений не последовало. А я спросонок не успел совладать с эмоциями и сам на него разозлился. Пары секунд помощникам хватило, чтобы сделать о парне нелестные выводы.
- Простите его, - попросил я, досадуя на себя за промашку. – Он не умеет владеть эмоциями. К тому же был непредвиденный вызов механика, вот и пошло всё кувырком.
Они хмуро переглянулись. А потом Мерця проговорил:
- Если ты настаиваешь, так и быть. Полагаю, теперь нам нужен маг?
- Естественно, - я взялся за поводья нарты, в которой сидел.
Олень, подчиняясь движению, тут же устремился вперёд, к сияющему над головой острову. И вот уже скользят полозья по белоснежной траве, направляясь к возвышающейся вдалеке башне.
Я спешился рядом и вошёл в открытые ворота. В этом мире совсем не было ветра, и всё казалось застывшим. Определённое звучание бубна переносило к определённым духам – потому и казался мир духов пустынным.
Башня внутри оказалась тёмной. И по кругу вдоль стен сидело несколько духов – хоть они и имели форму людей, казалось, люди эти состояли из светящейся дымки. Они все смотрели на меня – но при этом застыли в прямых, ровных позах – не повернули головы даже те, кто сидел боком.
- Чего ты хочешь?
Бесстрастный голос прозвучал ниоткуда. Маги всегда были странными, потому я даже не удивился.
- Нужно восстановить связь магии и тела одного человека.
Сияющие белые пушинки вспыхивали и таяли в воздухе. Место было таинственным даже для этого мира. Я провёл рукой в воздухе, и тут же посреди зала возникло окно. Через него духи могли взглянуть на Еона.
Он сидел у костра, сам впавший в некое подобие транса. Элиза встала на четвереньки и заглядывала ему в глаза. До ушей донёсся тихий, удивлённый голос:
- Ты что, тоже на верхнем этаже?
Внезапно все эти маги вскочили. Волна ярости прокатилась по помещению; помощники поспешно окружили меня, создав барьер. За спиной раздался страшный треск. На миг обернувшись, я увидел в проёме двери, как раскололась нарта.
- Он отказался от магии! – Раздались со всех сторон громоподобные крики. – Убирайся!
Мои помощники растерянно переглянулись. Без нарты сложно будет добраться обратно. Я мог вообще пропасть здесь.
Но меня сейчас это не так волновало, как обвинение магов. Я смело шагнул вперёд, минуя Янгуму.
- Что вы хотите этим сказать? Он желает вернуть магию. Каким образом он от неё отказался?
Вряд ли они могли солгать. Очень уж неистова была их ярость. Но я не сомневался, что и Еон говорил правду.
На сей раз зазвучал всё тот же, первый, голос. Он снова был спокоен.
- Мы не станем помогать. Он сам справится. Или останется таким навсегда.
Пришлось отступить. Окно исчезло, и я зашагал к выходу, пребывая в смятении.
Бесполезно просить духов о том, с чем человек и без них справится. Но Еон не осознавал, что пошло не так. Теперь придётся полагаться на собственные силы.
«Надо восстановить ситуацию, при которой он лишился магии, - соображал я. – Может, он и догадается, что надо делать…».
Сани были безнадёжно испорчены. Они развалились вдоль, и двумя неравными частями валялись на траве. Мёртвый олень лежал рядом.
Мы с помощниками растерянно переглянулись. Однако, взяв себя в руки, я склонился над нартой. Инструментов здесь не было. Кое-как приставив половинки друг к другу, я огляделся и взглянул на духов.
- Попробую удержать вместе. Вы повезёте. Может, и доберёмся.
Мунзяда, Мерця и Янгума молча подчинились. Я кинул им конец снятых с оленя поводьев, а другой привязал к нарте.
Обратный путь был неимоверно тяжёл. Нарта постоянно грозила развалиться; сидя в ней, я ногами и руками удерживал перекладины. На повороте половинки опасно разошлись; секунду я, замерев, глядел в чёрный проём. Помощники торопились, временами оглядывались. Мир кружился светлыми и тёмными пятнами. Взявшийся словно ниоткуда ветер ударил в лицо, миг – и я увидел костёр, снег вокруг… и удивлённые лица попутчиков. А потом мир погас.
***
Паря невидимыми над стоянкой, духи-помощники наблюдали, как к потерявшему сознание тадебею подбегают Еон и Элиза. Недобро глядели Мунзяда, Мерця и Янгума на человека, который сначала обидел Тутти, а потом из-за него же тадебей чуть не погиб.
- Не прощу, - прошелестела змея.
Остальные согласно кивнули.
Глава 10 - http://www.proza.ru/2014/10/02/1224