«Что бы ни делала ты
Под пристальным взглядом
В сердце твоей пустоты
Мысленный волк где-то рядом
Он пьёт из того стакана
Куда капали пьяные слёзы
Сидит под столом упрямо
И ждёт отравленной дозы»
© Смысловые галлюцинации
Весна! Солнце светит вечерне-оранжевым мягким светом, веселый холодноватый ветерок мая залез под кожаную куртку, раздул волосы и захолодил пальцы рук. Мы с мужем стоим на детской площадке в небольшой компании знакомых и друзей. Скучно. Течет вялый разговор. Я не слушаю. Очередной дурдом на работе не дает расслабиться и насладиться пятничным вечером.
- А Пелевин сказал, что «Будда – это ум, который развел все, что его грузило и слил все то, что пыталось его развести»…
- Кто это? – спросила я у рядом стоящего мужа, указывая на высокого, плотного субъекта, расположившегося напротив меня и вещавшего сейчас про Пелевина.
- А, так это Натан. Я ж тебе о нем рассказывал!
- А-а-аа-а… - потянула я нестройно.
Надо же, человек говорит про Пелевина! С ума сойти! Неужели здесь кто-то его читал!? Субъект своими перлами вызвал мой неподдельный интерес.
- А ты «Шлем ужаса» читал? – нагло спросила я его, вклинившись в разговор.
- Нет. – Просто ответил он приятным баритоном. – А о чем там?
- О лабиринте жизни, о свободе воли, о том, что жизнь подобна падению с крыши. Можешь остановиться? Нет. Можешь вернуться назад? Нет. Что свобода воли при падении с крыши заключается в том, что ты можешь выбрать — пернуть в полете или дотерпеть до земли…
- Ну, можно еще обосраться – задумчиво произнес Натан.
- Тоже вариант, - пробормотала я.
Ошеломленные друзья слушали нас молча.
«Как-то странно похож он на моего бывшего босса и отца одновременно» - подумала я ошарашенно. Почему я не видела Натана раньше? Живет он в соседнем доме, учились мы в одной школе, только он на три года старше меня. Нет, я его, конечно, видела, но вот «увидеть» в нем личность мне представилось только теперь.
Я принялась его разглядывать. Высокий, плотный, длинные крепкие ноги, не красавец, но обаятельный, чуть отросшая львиная грива темных волос, зелено-карие глаза, глуховатый смех, открытая поза. Внезапно у меня появилось непреодолимое желание дотронуться до него. Желание настолько сильно захлестнуло, что вмиг захотелось узнать, нравлюсь ли я ему, как он целуется, какие у него объятия, как он пахнет, влюбить его в себя. Не видя никого и ничего, наплевав на приличия и рядом стоящего мужа, я, каким-то странным образом, поймала себя на том, что уже трогаю его за рукав, привлекая внимание для продолжения разговора. О чем был разговор? Не помню. Натан конечно же откликнулся на мой призыв. Мы о чем-то говорили. А потом я тупо зависла, переваривая внутри себя внезапность происходящего. «Хочу его», подумала я вяло, все еще дивясь внутри себя такой странной реакции организма. Вдруг я ощутила его прикосновение сквозь рукав куртки. Он ответил мне! Да! Я нравлюсь! Но это конечно же ничего не значит. У нас семьи. «Куда ты лезешь, Яна?» – спросила я себя и ответила сама же себе, что как обычно туда, «куда не просят». Главное было сейчас остановиться в своих желаниях. Остановиться, пока ничего не началось. Но так хотелось проверить свои чары. Я уже представляла, как Натан обнимет меня сзади и мои волосы будут щекотать его подбородок, развиваемые веселым майским ветром. А я буду ощущать спиной его бьющееся сердце. Как отказаться от мечты не попробовав ее воплотить? Не в моем это характере. С другой стороны, не получится и ладно…Попытка – не пытка. А если получится???? Не отказываться же от счастья даже не пытаясь его испытать. А что? Статус у нас равный: он женат, я замужем. Все в норме. Ничего, как говорится, лишнего. Никаких иллюзий насчет него я не питала. Никто не собирался уводить его из семьи. Хотелось страстной игры и сбычи моей маленькой новорожденной мечты.
Только желая недостижимого, я и представить не могла к каким странностям, совпадениям, непостижимым уму познаниям это приведет. Как начнет душить меня эта цепочка молчаливо-тягучих, страстно-туманных и душаще-больных событий.
Снова увиделись с Натаном через неделю. В такую же холодно-солнечную пятницу, мы, дружеской компанией, собрались пообщаться и погулять с детьми. Проблемы на работе и со здоровьем отца ослабили мои мысли о нем, и увидеть его снова я как-то не ожидала. Но он был. Я старательно делала вид, что мне на него плевать. Но сейчас я думаю, что он меня почувствовал, и крышу снесло сразу не только мне, но и ему тоже. Да, такое бывает. В отличие от меня, пребывающей в некотором мечтательном состоянии, он успел продумать все и сразу. Я всегда дивилась этой мужской способности просчитывать все наперед и при этом не ошибаться. Женщина изначально мыслит по-другому. Пока я пребывала в мечтах по поводу майского ветерка и его объятий, абсолютно не заходя дальше этого, он смотрел в будущее. Он понял, что можно хорошо и надолго завязнуть, влюбиться, что приведет к необдуманным поступкам, скандалам и разладу в наших семьях. Поэтому в общем разговоре он сказал фразу из фильма «Служебный роман». В этом фильме есть момент, когда Новосельцев пришел к Мымре в гости и сказал: «Я не смогу - нет! - украсить вашу жизнь. И потом, зачем я вам сдался? У меня дети. У меня их двое - мальчик и...». А потом ненавязчиво так добавил: - «Я не такой…» и улыбнулся. Все конечно тоже улыбнулись после цитаты Натана, стали дальше обсуждать фильм. Я стояла и отчетливо понимала, что сказал он это для меня. Что он уже все обдумал и ничего мне не светит, что у него такие же рационально-эротические мысли на мой счет, как и у меня на его. «Слив защитан» с неохотой подумала я. Все понятно. Спасибо, что сказал.
Оказавшись дома и сидя за чашкой кофе, я обдумывала его поступок. Хороший поступок. Честный. Я была заинтригована. Откуда он узнал о моих мыслях? Как он понял, что у меня снесло крышу? Как он смог так повернуть разговор, чтоб получилось сказать мне? И как вышло так, что я поняла для кого эти слова были предназначены? Он все сделал правильно, только не учел одного момента: я захотела его еще больше. Да, все понятно, но время показало, что страсть нельзя погасить словами, тем более взаимную.
А потом было долгое лето. Я жила в загородном доме с мамой и дочкой. Вдалеке от Москвы, занимаясь повседневными дачными делами, о Натане я думала какими-то непонятными бредовыми мыслями, редкими и часто невпопад. Но я все так же мечтала о нем, хотелось узнать его поближе, пообщаться и увидеть. Как-то, в середине лета, я приехала в Москву. Зашла в магазин по дороге домой. Проходя мимо его дома и подумала, что хочу видеть Натана. Просто хочу видеть. И, о чудо! Я его увидела! Он стоял и разговаривал с кем-то по телефону. Мое сердце готово было выскочить из груди. Заговорить с ним я не решилась, потому как он разговаривал, а останавливаться и ждать, пока он договорит, посчитала моветоном. Мы поздоровались, и я прошла мимо. Уже тогда я обратила внимание на то, что Судьба выполнила мое желание. С чего бы это? Может это было простое совпадение? Но, я уверена, что совпадений и случайностей не бывает. Это было всего лишь начало.
Конец лета, я сижу на детской площадке. Дети бегают и орут. Вокруг друзья, разговоры, новые надежды, осенние настроения. Вдруг я почувствовала взгляд сбоку. Повернула голову. Натан! Пришел. Смотрит на меня не отрываясь. Все здороваются с ним, лезут с разговорами, а он смотрит на меня. Смотрит, будто соскучился, будто наглядеться не может. Долго, без отрыва. Смотрит так, что мне начинает казаться, что сейчас все это увидят. Именно тогда я заметила какие у него цепкие глаза. Именно тогда меня обожгла мысль, что не смотрят ТАК на человека, с которым ничего не светит. Я начала наблюдать за ним. Пока наблюдала, неведомой силой меня притянуло к нему в круг общения. Заметив это, я ушла из этого круга, но тогда он пришел в мой круг. Весь вечер мы стояли рядом. Или спиной друг к другу или просто рядом. Я заметила, что он тоже за мной наблюдает. Тут же захотелось проверить его. Я отошла от компании, чтобы покачать ребенка на качелях. Получилось так, что я оказалась у него за спиной. Прошла минута, он начал смотреть по сторонам. Не видя меня, повернулся всем корпусом и наконец-то увидел. Успокоился. Я поняла, что он все лето мечтал обо мне. Что соскучился. И не надо было никаких слов.
«Хочу его!» в очередной раз подумала я. Моя фантазия пустилась вскачь. Остановить меня было уже не возможно. Азарт охотницы захватил с головой. Страсть, жажда счастья, внутренний жар сжигали мои мысли. По вечерам, закрывшись в ванной, я предавалась мечтам о запредельном сексе, посвящая Натану свои оргазмы.
Бывает так, что незнакомый человек вдруг беспардонно врывается в твою жизнь приятным вихрем. Топчется на краю души, не зная двигаться ли дальше или бежать обратно. Натан именно топтался, потому что шли дни, но ничего не происходило. Мы иногда гуляли компанией, переглядывались, мило общались, но он оставался внешне холодным и соблюдал приличия. Говорили только его глаза, в которых я читала страсть. Я тоже соблюдала эти приличия, так как нас окружали друзья и возможность спалиться на чувствах была крайне высока. Натан будто зашел за край, но залип, где был. Наверно его устраивало то положение вещей, которое было на тот момент. В плане страсти между нами было все понятно. Я чувствовала его, а он меня. Осознание того, что он меня чувствует и понимает все без слов, возносило мое мнение о нем на небеса. Я влюбилась, будто упала с крыши. Назад дороги не было.
Неумолимо надвигалась осень, ветра, дожди и мягкие тропки. Тупая надежда на случайную встречу заставляла меня быть всегда красивой и чаще появляться на улице. Но у него и у меня, кроме нашей общей тайны, была своя жизнь. Мы почти не виделись. Я его не ждала, он меня не ловил. Мы не обменивались телефонами. Все решал Случай. Потом он сделал профиль в Одноклассниках. Я узнала это через общих друзей. Подружился со всеми, кроме меня. Ко мне не заходил, интереса не проявлял. Тогда написала ему сама. Он ответил сначала радостно, потом с раздражением. Я решила больше не писать ему. Попытки пообщаться в интернете он пресекал. Я страдала от недостатка информации от него и о нем. Мотивы его поведения были понятны моему разуму, но не понятны сердцу. В связи с этим диссонансом я научилась чувствовать его. Поток внутреннего душевного жара Натана окутывал меня словно паутиной, и грел. Было приятно. Разум понимал весь бесперспективняк, но душа в него не верила. При редких встречах Натан вел себя холодно, держался в рамках, но для меня приоткрывал дверку к своим эмоциям. Я любила стоять у него за спиной. В такие моменты я становилась внутренне счастливой. Улыбалась про себя. Он называл меня Янушкой. Голос его при этом имел особый оттенок и становился почти не слышным. Меня мучило стойкое ощущение, что если я прикоснусь к Натану, то он взорвется внутренним страстным вихрем. Боже, как я хотела его! Еле сдерживаясь, чтоб не прикасаться друг к другу, мы стояли рядом и переглядывались. Какая сладкая игра! Она сводила нас с ума! Именно тогда я научилась казаться холодной и быть терпеливой.
В один снежный день я играла с детьми. Они валили меня на снег и закапывали. Потом поднимали, снова за мной бежали, догоняли и… От смеха у меня не было сил сопротивляться детской игривой толпе. Когда я пробегала мимо, Натан неожиданно выцепил меня, не удержался и прижал к себе, поцеловал в щеку. А я зачем-то шепнула ему, что люблю… а он ответил: - «А я то как люблю!» Ошалев от случившегося, ни капли не веря его словам, я надолго заткнулась, не зная как вести себя дальше. Я не понимала, куда нас заведет эта игра. Хотелось бы, чтоб в постель. Утонуть в его нежности, увидеть полные страсти глаза – вот о чем я мечтала.
Если есть страсть, то остудить ее может разве что смерть. Никакое время, расстояние, ссора и решение разума не справятся с ней. Сметая все внутренние барьеры, она мчится по венам горящим локомотивом, заставляя ощущать только себя. Приняв эту свою истину, я поняла, почему мне хотелось видеть Натана постоянно. Чтобы он гасил боль, причиняемую мне этим самым горящим локомотивом. Он был как бальзам на мои внутренние раны, крем от ожогов сердца или таблетка от нервной дрожи, при этом взрывая мой внутренний джаз.
Как-то я вышла на работу, а у подъезда стоял он. От удивления я оторопела. Тогда он сказал, что ждет товарища, который должен его подвезти. Всю дорогу до работы я думала о том, что возможно это не случайно и Натан просто хотел меня видеть. В те дни у меня было ощущение, что наши души будто связаны невидимыми нитями. Всего пятьсот метров через стены и лестничные пролеты, асфальт и мерзлые деревья. Горячее тепло струилось от его сознания к моему. Мы чувствовали друг друга. Даже если давно не виделись, то все сильнее и сильнее ощущали вибрации наших состояний сквозь бетон и воздух. Я знала, что Натан скучает, хочет меня видеть, и он тоже это знал. А потом Судьба свалила на нас череду случайных встреч. Три дня подряд она сводила нас, толкала навстречу друг другу, исполняла желания. А мы бездарно проебывали эти встречи, даже не пытавшись поговорить о том, что происходило между нами, понять смысл, делая вид, что ничего не происходит. Каждый раз, видя цепкие глаза Натана, я забывала все слова и вела себя как дура. Он был для меня как катализатор внутреннего диссонанса. Так хотелось прижаться к нему, поцеловать, ощутить его нежность, прикосновение пальцев к руке. Но мы стояли без движения навстречу, как замороженные и при этом подожжённые снеговики, ибо было нельзя. Нельзя, потому что нас видел весь облезлый зимний двор. А в глазах море желания. Но все равно, это делало меня счастливой и я ценила эти мгновения. Мне было хорошо с ним. Тепло от его каре-зеленых глаз. Я все ждала, когда он позвонит мне или предложит где-нибудь встретиться, но он молчал.
Отшумели новогодние праздники, февраль заканчивался. Как-то я сказала, что хотела бы прокатиться с Натаном на его машине, он ответил, что тоже хотел бы прокатиться со мной… и многозначительно на меня посмотрел. Да, я поняла как именно он хотел бы прокатиться. Потом, незаметно ото всех, мы сцепились пальцами, но я почему-то не ощутила той бури эмоций, которую представляла себе раньше от его прикосновений. Это меня озадачило. А стоит ли вообще все это моих переживаний?
Часто, я представляла, как мы занимаемся любовью в машине. Вокруг снег и холод, а у нас горячо. Я скачу на нем, вцепившись в сиденье, а пальцы его в моих волосах. Тогда мне подумалось, что в постели он наверняка любит оральные ласки и будет называть меня сучкой. И вообще, что дают мне такие мутные отношения с ним? Море иллюзий? Умение чувствовать человека на расстоянии? Это я и так умею. Любить его как мне хотелось, он не давал. Общаться напрямую не хотел. Ничего не форсировал и полагался на Судьбу, будто у нас море времени. Я понимала так же, что своим молчанием в сетях и прилюдно, он защищал наши бесперспективные отношения ото всех, в том числе от меня и от себя самого. Он знал, что я чувствую его. Ему этого было достаточно.
Однажды общие друзья пригласили нас отметить 8 марта. Он спросил, пойду ли я? Я ответила, что в эту субботу иду на концерт группы «Пикник» и не смогу. Я поразилась как в тот момент, при моем ответе, он изменился в лице, но быстро собрался и сделал вид, что его это не волнует. Было видно явное разочарование от того, что он меня не увидит. Кстати, на праздник он так и не пошел, придумав для отмазки тупую историю про спортивный магазин. Но для меня это был показатель. Без меня ему там было не интересно. Да и не понятно было мне, какой интерес со мной, если никаких подвижек в сторону себя от него я не ощущала. Возможно, он чего-то ждал… наверное какой-то только ему известной возможности. Ну, а стоять и смотреть на него мне надоело. Я и так, до последней крапинки, помню его глаза.
И все-таки эти отношения выворачивали меня наизнанку. Постоянно думая о нем, я насоздавала себе фантомов и они сжирали мою энергию. Сил для борьбы и соскока у меня не было. Я прочно подсела на Натана. Хотелось его любви, общения с ним. Всего этого он позволить себе не мог, по ему одному известным причинам. В результате он начал мне мерещиться, я часто слышала его имя, которое упоминалось всуе, притом, что оно довольно редкое. Доходило до того, что я знала, что через 5 минут увижу его и действительно видела. Иногда, очень редко, я «заказывала» наши встречи и они происходили. Вся эта история ошеломляла меня. Я не понимала как такое возможно и начала верить в феномен синхронизма. Я стала безумно скучать, но молчала об этом. Чего уж проще было написать, что я соскучилась, но, боясь не получить ответа, я делала вид, что мне фиолетово... И Натан тоже молчал, хотя я знала, что и он скучает. Добиться от него каких-то вразумительных для меня действий не представлялось возможным и меня это вымораживало. Мозг разносило на части, раздражало, сводило с ума. Лишний раз я старалась его не беспокоить. Титанических усилий мне стоило сдерживаться и не писать ему, хотя адрес электронной почты я знала. Может это было не правильно, потому что он, в свою очередь, не знал, что со мной происходит?
Меня раздирали противоречия. Было ощущение, что я играю в чужую игру, что с моим характером не приемлемо. С одной стороны я рвалась на части, чтоб увидеть Натана, а с другой никогда его не поджидала. Было больно долго не видеть его глаз, не чувствовать его запаха, не слышать голоса, не ощущать рядом. Но все равно играть в его игру мне не хотелось. Хотелось побыть с ним, обнять, поцеловать при этом разумом отчетливо понимая, что нельзя, нельзя к нему, нельзя, нельзя!
Он часто казался мне каким-то не реальным. Он понимал то, что скрыто за гранью. Уходя, он не прощался. Он умел говорить глазами. Он оказывал внимание моей дочке, а казалось, будто он оказывает его мне. Я не замечала его недостатков, хотя они были на поверхности. Он никого из себя никогда не строил. Он читал интересные книги, смотрел интересные фильмы, обожал и гордился своими детьми. Любил готовить. И будто бы знал ответы на все вопросы. Не знал ответа только на один вопрос: что ему делать со мной. Я чувствовала, что он горит изнутри. Что его захлестывает и сводит с ума это же неистовое чувство жестокой страсти. Но при всем этом он очень хорошо умел владеть собой. А может быть все это было только моей иллюзией, и на самом деле у него не было всех этих чувств? Может я себе все нарисовала? Эти мысли сводили меня с ума.
Однажды мы сидели с ним на лавочке около его дома. Разговорились про спиртные напитки. И он сказал, что иногда он похож на пиво «Вельвет», бывает таким же бархатным и мягким. А я говорю, что попробовала бы выпить такое пиво, а он сказал с нажимом и страстью: «Да, детка, попробуй меня! Выпей до последней капли!!!!!». Ну и что я могла на это ответить? Я опять заткнулась. Он все сказал. К черту сомнения! Хотя бы часа на два.
Как-то находясь в противоречивом состоянии между любовью и чувством, что меня все это заебло, я отправила ему письмо в виде картинки, где было написано по-английски, что я скучаю. Ответа как такового я от него не ждала, но Натан ответил, часов через 5. На белой его картинке было черным написано так же по-английски, что он меня хочет. От такого поворота событий я чуть не упала в обморок. Потом, уже в середине лета, я послала ему еще одно письмо с весьма эротической картинкой, намекающей на то, что я бы сделала с ним, если бы мы вдруг оказались в постели. На эту картинку он ответил тут же, картинкой не такого содержания, но намекающей, что особых ограничений в постели у него нет. Моя картинка произвела на него неизгладимое впечатление. Мое сердце, которое чувствовало его, сходило с ума. Ритм зашкаливало, поток горячей страсти с его стороны чуть не порвал меня прямо на рабочем месте. Уже потом, при случайных встречах, он обжигал меня долгим взглядом, видимо хорошо запомнив тематику картинки.
Все его ответы и письма к нему я сразу удаляла, будто боясь, что кто-то тут же вскроет мою почту и все прочтет. А он думал, что я храню его ответы. Когда я говорила, что все стираю – он мне не верил. Думаю, именно поэтому он почти не отвечал мне на мои письма. Он все время чего-то боялся. Конечно было понятно чего, но чтоб в таких масштабах? Его манипуляции по скрытию наших отношений от всех на свете, наводили меня на мысль, что он плохой игрок. И если это так, то почему я никак не могу отвязаться от него и вести свою игру? Видимо по тому, что своей цели я на тот момент не достигла. Мне был нужен он, чтоб любить его и чтоб он любил меня. Я хотела, чтоб он стал моим любовником. Хотелось иногда встречаться с ним, заниматься любовью без ущерба для наших семей. Хотелось личного счастья. Из-за того, что мы общались в основном невербально, я не могла узнать что он думает обо всем этом, что он хочет и как видит наши отношения. Нужны ли они ему?
Одним летним вечером, я возвращалась с работы и вдруг увидела Натана. Он сидел на лавочке почти у моего подъезда и курил. Я подошла. Сказала, что очень устала. Он меня пожалел, смотрел трепетно и ласково. Мне казалось, что он хочет протянуть руку и коснуться меня. Потом он что-то мне рассказывал. Его голос меня убаюкивал и так хотелось прижаться к нему, закрыть глаза… Но вместо этого я предложила: Пошли в кино? А он сказал, что скоро идет на концерт и пока не может. Объяснил он свой отказ тем, что надо пережить сначала впечатления от концерта, а потом уже от меня, ибо два впечатления за неделю для него много. Толком не зная его, я так и не поняла, отказал ли он мне или нет. Или тупо отомстил за «Пикник»? А может хотел как Будда: развести все, что его грузило и слить все то, что пыталось его развести? Тогда я решила обидеться и сказала ему, что два раза не предлагаю, что теперь его очередь. В ответ он только усмехнулся, чем расстроил меня еще больше.
Вечером, обдумывая нашу встречу, я так и не смогла понять, КАК он мог от меня отказаться?… На этот счет у меня было две версии, либо он был морально не готов встречаться где-то вне нашего маленького мирка, либо не хотел тратить деньги и время. В любом случае, приятным для меня его ответ не был, потому что первая его мысль при моем предложении была слиться. Может ему вообще ничего этого не надо? Он же «не такой». Но с другой стороны было видно КАК он ко мне относится. Если мы находились рядом, то между нами сразу возникал внутренний Адъ. Флюиды и жар струились между нами, поражая окружающих, которые не могли понять что происходит.
Потом у меня сломался ноутбук, опять начались проблемы с работой. Находясь в преддверии депрессивного настроения, я потащилась ремонтировать свою «книжку» в сервис. Возвращалась домой поздно. Шла тупо вперед, не замечая никого вокруг. Вдруг меня окликнул Натан. Спросил как дела. Он всегда спрашивал как у меня дела, что я делаю, куда иду и прочие вещи, будто ему было интересно, что со мной происходит. И тут я рассказала ему про работу, про ноутбук, про плохое настроение и про то, что хочется напиться. Он сказал, что это всегда пожалуйста и он меня готов в этом деле поддержать, потому что сам устал и ему тоже хочется расслабиться. Пока мы доходили до кондиции, снова переглядываясь, ощущая жар друг друга и смутное томление от того, что должно что-то произойти, наша компания пополнилась друзьями, тоже желавшими замутить веселый вечерок. Мы так ржали, что нас чуть не выгнали со двора злые бабульки. Вот так я в тот вечер напилась. Когда мы уже со всеми распрощались и пошли по домам, я ощутила такую пьяную тоску, какая может быть только у девушки с хорошей долей алкоголя внутри, голова которой забита одним мужчиной. Сначала я позвонила подруге и сказала, что хочу позвонить ему на городской телефон и чтоб она меня отговорила. А подруга сказала, что если хочешь, то звони и нечего строить из себя ту, кем в данном случае я не хочу быть. И тогда я, дрожа всем телом, набрала его номер. Он взял трубку, я сказала, что это Яна. Он сказал, что очень хорошо. А потом я сказала, что хочу побыть с ним еще и пригласила к себе. Он, неожиданно для меня, сказал, что сейчас сполоснется и придет. Честно говоря, я думала, что он не придет, но он пришел. Почему-то спросил, где мы будем тусоваться, не на супружеском ли ложе? Я сказала, что нет, у меня есть еще комната родителей и это именно то место, где я тусуюсь вечерами, когда смотрю телевизор. Ну а потом мы завалились с ним на кровать. Я просто обняла его и прижалась к его телу. Слушала его сердце, не веря в происходящее, а он гладил пальцами ложбинку на моей спине. Потом мы целовались. Но ощущения этого я не запомнила, ибо разум мой был затуманен алкоголем. Дальше все было так, как я когда-то представляла. Он называл меня сучкой и королевой. Говорил как со мной сладко. А я ощущала тупой и размазанный вкус победы от того, что неожиданно он сыграл в мою игру. Конечно я постаралась сделать так, чтоб этот час, который мы провели наедине, он запомнил на всю жизнь. Не зная его таким, как он хотел казаться людям, я знала его как бы изнутри, поэтому найти его самые сокровенные для ласк зоны мне не составило труда. Он наслаждался, а я поймала себя на мысли что хочу, чтоб он гладил мое лицо, но этого он не делал. Я двигалась на нем и тонула в его глазах. Что бы не происходило между нами он всегда смотрел. Смотрел он так же страстно, как всегда. Ничего большего, чем обычно он во взгляде не предлагал. Значит, его страсть ко мне была на пределе всегда! Почему-то проскользнуло ощущение того, что он использовал меня в своих целях, потому что все было как в порнушке, обычный секс с его стороны и пьяный мой, вызывавший в нем непонятно какие чувства. Он не старался, чтоб я чего-то запомнила, ему хотелось трахаться и все. Наверно все-таки он не любил меня. А потом, вспомнив, что скоро вернется муж, я вытолкала его из своей квартиры. Закрыв за ним дверь я подумала, что кто бы не говорил, что «он не такой» все равно будет «таким». Для этого нужны лишь две вещи: обстоятельства и человек, способный изменить тебя хотя бы на время.
После всего случившегося я долго не могла уснуть. Бьющееся сердце вырывало меня из наступающего черного сна. Воздух был, но дышать было нечем. Муж все не шел и я даже пожалела, что так рано выпроводила Натана. Но с другой стороны, не так уж все оказалось радужно, как я себе могла бы представить. Хорошо, что хватило ума сильно не мечтать о своих ощущениях, а то бы меня постигло еще большее разочарование. Утром, я все не могла понять, зачем мне все это было надо? Было жаль того, что в момент, когда исполнялось мое желание, я была под парами алкоголя и ощущения мои были как у куклы. Я совсем не запомнила его прикосновений, поцелуев, стараний. Когда утром вернулся с работы муж, я была уже бодра и весела, потому что у меня созрел новый план.
На следующий день я написала ему письмо, что хотела бы все повторить, потому что была не в адеквате и ничего толком не поняла. Но Натан на него мне не ответил. Не ответил он мне и на второе письмо, написанное через две недели, после этого первого. Эта его способность молчать вызывала во мне двойственное чувство. С одной стороны хотелось у него поучиться этой холодности, а с другой, я страдала. «Горящий локомотив» обжигал меня изнутри. Я страдала, потому что люди отличаются друг от друга не только своей индивидуальностью, но и чувством боли, которую они привносят в жизнь другого. Да, я любила раньше. Но эта любовь к Натану принесла мне больше боли, чем радости. Испытывая боль, причиненную мне другими мужчинами, я уже думала, что сильнее вряд ли будет. Думала, что больше не поддамся, что урок усвоен. Что больше никому не позволю влезть в свою душу, попасть в мой джаз и крутить там свои пластинки. Но нет, все не так. Я очень хотела чувствовать себя живой, поэтому снова влюбилась. Эта любовь сразу начала ломать меня, кроить характер, учить терпению и прекрасной игре в похер, а написанный когда-то с таким трудом внутренний джаз вымарывать и призывать её – БОЛЬ. Победить ее нереально, потому что она умеет мимикрировать. Умеет родиться там, где быть ее не должно. Видимо я в очередной раз не усвоила какой-то урок и меня одолела боль. Разумом я понимала, что Натан мне не нужен, но душа сходила с ума. Трудно бороться с болью, когда ты никак не можешь повлиять на ситуацию, пишешь письма, а в ответ молчание. Еще труднее, когда считаешь, бессмысленным что-то предпринимать вообще, зная, что все впустую. Правильно сказал Пелевин: «чем ближе звезды – тем глубже котлован». Медленно и больно я переживала его молчание, пытаясь отключить свой мозг и не думать о нем. Как назло я перестала его встречать. Наверно, своим молчанием он давал мне понять, что писать не надо. И ничего уже не надо вообще.
Тогда я решила погадать на книге Коэльо «Воин света». Я спросила книгу: - Почему Натан молчит? Встретимся ли мы снова?
Произвольно открыла страницу и ткнула в нее пальцем. «Воин действует по наитию» - был дан мне ответ. И тут более-менее мне прояснилось поведение Натана. Вот и не верь после этого в гадания. Заинтересовавшись, я прочитала всю страницу:
«Воин света знает, сколь важно наитие.
В разгар боя, в горячке сражения, когда нет времени размышлять о том, как отразить удар противника, воин действует по наитию и повинуется словам своего ангела-хранителя.
В пору мира он разгадывает смысл знамений, посланных ему Богом.
«Сумасшедший», — говорят о нем одни.
«Строит воздушные замки», — говорят другие.
«Как может он доверять тому, что лишено логики?» — недоумевают третьи.
Но воин знает: наитие — это азбука, с помощью которой можно прочесть предначертанное Богом, и потому продолжает прислушиваться к голосу ветра и беседовать со звездами».
Получается, что книга подтвердила мое ощущение того, что Натан полагается на Случай или Судьбу. Но правильно ли это? Человек сам для себя случай.
В те дни я часто сидела на лавочке в парке и смотрела как ветер гоняет по кругу первые опавшие листья. Август – как вечер воскресенья. Ветер ласкал холодком мои коленки, руки и локти. А я думала о том, что интересно, вдует ли он мне какие-нибудь мысли, или наоборот, выдует? Так хотелось увидеть Натана. Столкнуться взглядом. Прочесть в глазах эмоции и чувства, чтоб все понять. Но Судьба, злая на нас - не сводила. Но как-то раз все-таки свела. Я шла с прогулки, а он сидел во дворе с нашей общей знакомой. Я подошла к ним в полуобморочном состоянии. Он посмотрел на меня странными, почему-то свело-серыми глазами, такими чистыми, будто в них нет памяти… будто бабушка только что привела его из детского садика и он просит конфетку. От увиденного, я в очередной раз, заткнулась. Пока я молчала, он собрался домой. Сказал: «- Янушка, пока!». Я тоже попрощалась. Вспоминая его глаза, я не могла понять, что он хотел этим сказать? Чтоб я простила его за все? Хотелось отключить рубильник воспоминаний или хотя бы заиметь такую штуку как у людей в черном, что стирает память. На языке крутилась песня: «Память о тебе как жвачка в волосах и видимо слишком глубоко в башке застряли корни. Холодно в аду, нечем дышать на небесах, вселенной больше нет, но я о ней зачем-то помню».
Через пару недель я написала ему письмо. Послала картинку и написала, что скучаю. Он не ответил. При очередной случайной встрече я спросила его:
- Ты занес меня в черный список?
- Нет, я получил письмо.
- А почему не ответил?
- Я так занят, некогда было…
И тогда меня порвало. Мысль, что надо заканчивать всю эту мутную историю как можно скорее крепла в моем сознании день ото дня. Но, я была тогда слишком слаба морально, чтобы предпринимать что-то серьезное. Присутствие Натана всегда действовало на меня отупляюще. Он был для меня как удав. Его запах, голос, глаза, обаяние обволакивали, будто он меня переваривает не проглатывая. Бедному маленькому кролику было трудно вырваться из этих иллюзорных пут, созданных им самим. Но я попыталась. Для начала я начала проходить мимо него при встречах. Он недоумевал. Но вида не подавал, что это его тревожит. Я подумала, что ощутив, что меня больше нет рядом, в его сознании что-нибудь изменится. Но нет… Он был так же молчалив, мутен и жарок.
При редких встречах, которых никак нельзя было избежать, я видела, как его трясет при моем приближении. Эта нервная дрожь сопровождала его при каждой нашей встрече. Он прятал пальцы в карманах, пытался отвлечь мой взгляд, не отпуская моих глаз. Но его реально трясло. Так же как и меня. Понаблюдав за ним, и заметив его неадекватную реакцию, я сделала вывод, что являюсь для него кем-то важным, но мне никогда не узнать насколько. Мое состояние рядом с ним было уже не комфортным. Слова я забывала сразу, мысли путались. Связать два слова казалось проблемой. При виде Натана вдалеке, ноги становились ватными и адреналин расстреливал мозг и нервную систему из помпового ружья эмоций. Я стала ненавидеть себя за такие эмоции к человеку, которому на меня плевать. Нет, я знала, что обидеть меня он не хочет, но так получается и я сама виновата. Но это мне не помогало. Поняв, что пока не могу справиться с собой, и что меня радует его дерганная на меня реакция, я изменила график своих передвижений так, чтобы с ним не встречаться вообще. Тогда он начал мне сниться. Он меня звал. Звал месяц. Я не выходила. Апогеем всему стал сон о том, что будто я иду с ним куда-то, но вдруг он оставляет меня, спускается в подземный переход и теряется в толпе. Я бегу за ним и зову его, зову… но тщетно. Все, это он устал звать.
Все кончено, подумала я, перекрасила волосы и устроилась на другую работу, чтоб уж точно с ним не попадать нигде. Как-то утром, я бодро шагала по тротуару и тут около меня остановилась его машина, вышел Натан, и, чуть не сбив девушку, идущую мне навстречу, бросился ко мне. Пока он шел, я успела подумать, что даже если бы сейчас его машину разнесло взрывом, он бы этого не заметил. У него была явная цель – я. Он подошел, спросил почему меня не видит, что у меня за работа, где, когда и зачем, как дела. Находясь опять в состоянии адреналиновой бури, я все же уже могла связать слова. Его так же трясло. Мне тогда казалось, что сейчас я могу сделать с ним все, что хочу. Что вот – он мой! Можно было брать его, такого соскучившегося, трепетного. Но говорить с ним мне не хотелось. Потому что это была лишь иллюзия. Иллюзия в иллюзии. Потому что при всем том, что сейчас он мой - он не мой. И я поспешила уйти. Я не понимала, зачем ему нужно знать как у меня дела, если он все время молчит и никак больше со мной не общается. Зачем ему надо что-то обо мне знать, если ему плевать? Да, я так думаю, потому что ни разу он меня в этом не разубедил.
В новогоднюю ночь мы с мужем вышли во двор пускать салюты. Задрав голову вверх, я смотрела, как летят на ветер тысячи рублей, просто ради того, чтоб прыгали довольные дети и состоялось ощущение праздника. Ненавижу Новый год. Уже утром мой город вымрет опоенный тоннами алкоголя. На сером снегу будут валяться разнокалиберные бутылки, мусор от хлопушек и остатки еды. 1 января, как противовес жизни. Будто земля вдруг оказалась без людей. Но пока все было весело. Я стояла, задрав голову вверх, прижимая к себе бутылку Асти Мартини.
- Как хорошо! - проговорил мне в спину Натан. – Все наши здесь! Я счастлив. Выпьем! Ура!
Так, почти всю ночь, мы стояли спиной друг к другу, редко выпивая вместе и почти не ведя общий разговор. Мне не понятно было, зачем все это надо, что Судьба еще от меня хочет?
Долбанная длинная зима никак не кончалось. Так хотелось заморозить и оставить в ней свои чувства. Я лепила снежного ангела. Шел снег. Случайно мимо проходил Натан.
- Тебе понравилось? – спросила я, всматриваясь в его нечеткий профиль.
- Так же как и тебе – быстро ответил он, будто все эти месяцы, со дня произошедшего, ждал от меня этого вопроса.
«Так же как и тебе…» - откуда он знает, как было мне, если даже не удосужился спросить об этом? Обида снова обожгла сердце. Что это? Попытка сразу закрыть разговор? Попытка быть на равных или твердая уверенность в том, что мне понравилось?
- Мы уходим! – услышала я зов друзей. Бросив Натану быстрое «пока!», я бросилась догонять их, слегка поскальзываясь на отполированной тысячей шагов дорожке. Холодные и уже хлебнувшие коньяка с колой на морозе, мы ввалились в бар. «Ненавижу тебя», думала я о Натане, сидя в тепле и ощущая, как застарелый алкоголь начинает быстрее бежать по согревающимся венам. «Так же как и тебе….» а что он там еще говорил? Не помню… Натан знал, что я захочу задать этот вопрос. И рано или поздно я его задам. Будто готовился. И я знала, что спрошу, но не знала, что меня настолько не устроит ответ. Господи, зачем мне все эти страдания? За что? Хотелось «Лечь на дно, вместе с музыкой Лондона ©»
А потом были тупые зимние дни. Морозы сменялись оттепелью, а я все пыталась изжить его в своей голове. Бегая каждое утро по скользким дорожкам, работая до упаду, я, назло своим нервам, мучила себя въедливыми песнями со словами «заебал». Но ни занятия спортом, ни какая другая деятельность от него не спасала. Я бросала его образ в мысленную топку при каждой попытке подумать о нем. Я пыталась найти в нем изъяны и обосрать его, но не получалось, потому что у меня нет привычки называть козлами любимых мужчин. Он же не сделал мне ничего плохого, просто он воспринимает мир иначе... И все же, наш и ним Адъ и Израиль - только наш. И как говорил Фазиль Искандер: «Кролик, переработанный удавом, превращается в удава, потому что удав, это кролик на высшей стадии своего развития. Иначе говоря, удав – это бывший кролик, а кролик – это будущий удав».
Весна! Солнце светит вечерне-оранжевым мягким светом, веселый холодноватый ветерок мая залез под кожаную куртку, раздул волосы и захолодил пальцы рук. Мы с мужем стоим на детской площадке в небольшой компании знакомых и друзей. Скучно. Течет вялый разговор. Я не слушаю. Очередной дурдом на работе не дает расслабиться и насладиться пятничным вечером.
- А Пелевин сказал, что «Будда – это ум, который развел все, что его грузило и слил все то, что пыталось его развести»…
- Кто…? – не договорила я и замерла, задумчиво разглядывая высокого, плотного субъекта, вещавшего сейчас про Пелевина.
- Что, кто? - Не понял муж.
- Да, жизнь подобна падению с крыши. Можешь остановиться? Нет. Можешь вернуться назад? Нет. Ну а я решила вообще с крыши не падать, – ответила я мужу через несколько минут, но он меня уже не услышал. – Всегда можно создать «свое кино». И может оно будет о возвращении в прошлое, или о превращении кролика в удава.
Так и не узнав, как зовут заманчивого субъекта и кто он такой, я отошла от друзей, погрузившись в мутный мир своих ненаписанных и непрожитых фантазий.
- Тоже вариант, - пробормотала я.
Конец.
© Нойз МС – Жвачка
© Би-2 - Хипстер
© Смысловые галлюцинации – Мысленный Волк
© Одностишие Ольги Арефьевой
© Фазиль Искандер. «Кролики и удавы». Философская сказка.