Слово Ростанех в свое время привлекло внимание таких маститых историков как Оглоблин, Платонов, Кудряшов.
Означает оно "перепутье", развилка на дороге.
Сохранилось в белорусском языке, использовано в былине о Илье Муромце и в описании Полоцкого похода Ивана Грозного.
Оглобин, Платонов и Кудряшов писали о Ростанех рядом с Белгородом. Здесь встречались 6-я Белгородская и 10-я Курская сторожи на перекрестке Бакаева и Муравского шляха:
6-я Сторожа смесная с Курскими сторожи на Муравском и на Бокаев шляху на Ростонех верх Липова донца меж Белагорода и Курска, от Белагорода 40 верст, а сторожей стоить 3 человека, стерегуть как пойдуть воинские люди Муравским шляхом из Руси, и приход Литовских людей к Белугороду, и к Осколу, и к Ливнам, и к Курску Бокаевым шляхом, а видеть с тое сторожи по Муравскому и по Бокаеву шляху в поле верст с 7 и до реки до Псла.
10-я Сторожа на Сажном Донце смесная с Белогородскими сторожи, поддалась к Белогороду от города от Курска 20 верст от Белагорода верст с 30-ть, а стоят на ней сторожи из Белагорода и из Курска по 3 человека; а видит с нее по Муравскому шляху больших людей 5 верстах; а маліе люди в 3 верстах; а проезду с нее ко Пслу съезжаются съ Литовскими сторожи.
Обнаружить это место на карте не сложно. Отмечено оно и на Плане Генерального межевания, и на карте Шуберта. Простоты ради на картинке выше использован 10-й лист ПГМ.
В 1623 г. отсюда совершил побег станичный ездок Петрушка Кузнецов. № 166-й. Отписка Белгородского воеводы о побеге со сторожи станичного ездока Петрушки Кузнецова.
Белогородский воевода, стольник, князь Григорий Васильевич Тюфякин в отписке, полученной в Розряде 1 июня, доносил: «Мая в 4 день послал я из Белгорода на смесную сторожу на Муравской и на Бокаев шлях верх Липова Донца сторожей к курским сторожем детей боярских: Якова Гревцова, да Остапка Малышева, да ездока Петрушку Кузнецова; и Мая в 20 день пришел ко мне в съезжую избу сторож Яков Гревцов, а в роспросе сказал: Мая де в 9 день станичный ездок Петрушка Кузнецов с сторожи сбежал неведомо куда. А в Белегороде тот Петрушка мая но 20 число не объявился».
В другой отписке, полученной в Розряде 3 июня, воевода донесъ, что «осталось в Беле-городе после Петрушки мать его Домна да жена его Аринка, и я их роспрашивал, куда тот Петрушка побежал? и мне мать его и жена сказали: куда он, Петрушка побежал, того не ведают; а побежал де он для того, что взяв государево жалованье деньги и что было у него животов, то все пропил и проиграл зернью».
Помета: «Послать государева грамота, а велети товарищей его роспросити: коим обычаем и в котором числе тот Петрушка Кузнецов пропал, и дати их на поруку, а того Петрушку сыскивать, а до сыску жену и детей дати на крепкую поруку с записью, а не будет крепкия поруки, и их до сыску посадить в тюрьму, да о том ко государем отписать».
Государева грамота о том в Белгород воеводе послана 5 июня 1623 года.
(Москов. ст. столб. № 15, лл. 288—292).
Ростанех также был местом где клали "доездные памяти" станичники из Орла до основания Ливен (1586 г.) Возможно это указание на старую границу Московского государства.
По стечению обстоятельств на месте ростанеха сегодня веадук железной дороги над трассой, с которого открывается отличный вид.
Было бы уместно начать работу об установке на этом месте памятной таблички!
ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ НА САЙТЕ УГРИМБЛОГПОСТ.