Ангел
Александр Харченко и Шерон Блейз.
Этот рефриджиратор мотался перед глазами как красная тряпка перед мордой быка, пробуждая нехорошие инстинкты. Глаза заливал пот, кондиционер не работал от рождения. Хозяин старой побитой «субару», Яков Юсупов, известный больше как Яшка Хаш, очень спешил. Он направлялся в Эйлат. Длинная и извилистая, как история еврейского народа, дорога была пустынна, но обогнать окаянный холодильник на колёсах никак не получалось. Яшка отчаянно сигналил, но с каждым гудком рефриджиратор прибавлял скорость, не оставляя Хашу никаких шансов успеть вовремя в Эйлат на установку бойлеров. Заказчик обещал заплатить пятьсот шекелей за работу, и, хотя Яшку в Хайфе ждал крупный заказ на облицовку «зала торжеств», за который Яшка должен был получить порядка десяти тысяч, тем не менее, Хаш ехал именно в Эйлат.
Была у Яшки одна черта — хапнуть. Неважно, сколько, пусть сотку, но здесь и сейчас. И поэтому Яшка в свои пятьдесят семь лет не имел практически ничего, хотя руки у него были золотые — и канализацию исправить, и крышу перекрыть, и даже его «мустанг», как он любовно называл свой покоцанный автомобиль, был отремонтирован его руками. Почти тридцать лет Хаш перебивался случайными заработками, однако, три года назад ему неожиданно повезло. Владелец строительной конторы, богатый друз Шади, больше похожий на европейца, чем на араба, взял Яшку на работу, видимо, разглядев в Яшке то, чего не замечали другие, а именно: Яшка был, что называется, «пахарь», и, начав работу, делал её быстро и очень качественно. Главное — начать, потом Хаш уже работал, не разгибаясь и не отвлекаясь даже на обед, пока не завершал начатое.
И если бы не склочный характер и не любовь к хапанию, Яшка давно бы уже был миллионером. А у Шади, на Яшкино счастье, было правило — проверять только уже готовую и вовремя сделанную работу, а когда и как ты её сделаешь — не важно, работай хоть ночью, хоть в «шабат», но сдай в указанный срок. Хорошо изучив характер Шади, Яшка часто пользовался хозяйской слабинкой, мотаясь по халтурам и сочиняя невероятные истории типа «похищения инопланетянами», Шади делал вид, что верит и успешно разыгрывал из себя лоха, зная, что Хаш сдаст объект вовремя. Но на самом деле, он ещё просто жалел Яшку.
Итак, Яшка очень спешил, его ждали бойлеры. Он рассчитывал управиться до обеда и вернуться в Хайфу засветло, показаться Шади и попотчевать того очередной байкой.
Хаш отчаянно ругался, но обогнать окаянный рефриджиратор никак не мог. Его «мустанг», как загнанный престарелый мерин, натужно чихал и кашлял, но набирать скорость категорически отказывался.
Наконец, на одном из поворотов, Яшка решил срезать угол и, всё-таки обогнать проклятый холодильник, но водитель грузовика тоже решил срезать угол и когда Яшка уже выходил на обгон, резко затормозил. Хаш, чтобы избежать столкновения, дал по тормозам и с трудом удержав ревущего «мустанга», остановился. Рефриджиратор тоже остановился. Яшка вжал голову в плечи и со страхом ждал, что из грузовика вылезет какой-нибудь Шварцнеггер с монтировкой и будет метелить и Хаша и его «мустанга». Себя было не жалко, было боязно за машину, новую Яшке было не осилить. Хаш сидел буквально не дыша. Вдруг перед его глазами всплыл номер рефриджиратора. В центре маячили три шестёрки. И, хотя Яшка был воинствующим атеистом, но следуя моде, мистики не чурался. Яшка похолодел.
Но напрасно он ждал мордобоя. Из рефриджиратора так никто и не вышел, наоборот, он вдруг резко взял с места, причём, его задняя дверца распахнулась, и на капот Яшкиной машины, сминая всё, что было ещё в «мустанге» целым, вывалилась половина замороженной коровьей туши. Яшка, что называется, «кристаллизовался». Он сидел, тупо глядя через лобовое стекло на подарок небес, свалившийся из машины с дьявольским номером.
Когда рефриджиратор скрылся за горизонтом, Яшка медленно и очень осторожно открыл дверцу и вышел из машины.
Описав несколько кругов вокруг своего автомобиля, передвигаясь на цыпочках боком, как краб и, поглядывая то на небо, то на «полукорову», Яшка, в конце концов, остановился и уставился на тушу, словно ожидая, что она сейчас заговорит. В этот момент зазвонил Яшкин мобильник. Пятая симфония Бетховена «так судьба стучится в дверь», буквально подкинула Яшку на месте. Яшка облился холодным потом. Звонил Шади. Не дожидаясь обычных «шалом и ма нишма», Хаш напропалую врал, что он пашет с раннего утра, не разгибая спины и не покладая рук, что просит его не беспокоить и не мешать ему работать, что цемент застывает, и что если его будут отвлекать звонками, то он рискует не сдать объект вовремя. Шади, по случаю оказавшийся в этот момент возле того самого «зала торжеств», который принадлежал его младшему брату, поинтересовался, не привезти ли Яшке шуарму, на что услышал резкое «Некогда мне тут разжираться, цемент застывает!» В очередной раз подивившись Яшкиному умению беспардонно врать, Шади, садясь в свой «лексус», поклялся уволить проходимца, если тот не сдаст объект в срок.
Яшка, тем временем, с облегчением вздохнув, решал «мясную» проблему. Отчаянно надсаживаясь и поминая недобрыми словами бывшую корову и её мать, Хаш с трудом раскачал тушу и свалил её на асфальт. Но только Яшка собрался ехать дальше, как его внезапно осенило: халява! Дармовщинка — мяса-то, даже по самой низкой цене, на пару тысяч. И делов-то всего — погрузить в машину тушу и продать тем же соседям. Выскочив из «мустанга», Яшка начал действовать. Он в пылу страсти к лёгким денежкам даже не подумал о том, что тушу не смогут приподнять даже два Яшки, что целиком она не влезет в багажник, что распилить её на части — нечем, и куда везти — в Эйлат или в Хайфу, не считая того, что в такую жару мясо просто не доедет. Яшкин «хапок» и «авось прокатит» опять искушали Хаша по полной программе.
Разыскав в багажнике верёвку и привязав её к ноге «полукоровы», Яшка протянул её через ручку водительской двери, соорудив примитивный рычаг. Но не тут-то было. Туша просто не желала «вставать». Хаш ругался, бегал вокруг машины, но ничего поделать не мог. Зверюга просто «вросла» в асфальт. Наконец, в какой-то момент, мясо начало поддаваться. Яшка удвоил усилия. Он тянул верёвку из последних сил, и туша хоть и медленно, но верно, начала приподниматься над дорогой, как вдруг раздался ещё один телефонный звонок. Яшку опять прошиб холодный пот. Звонил заказчик из Эйлата. Хаш начал виртуозно врать о пробитом колесе, неисправном домкрате, на что заказчик предложил Яшке приехать с буксиром и с шуармой. Яшке опять стало нехорошо. Мысленно послав по определённому адресу всех сердобольных хозяев, а также всех их родственников и домашних животных, Хаш строго сказал, что справится сам, и нечего зря гонять буксиры.
И в тот момент, когда Яшка нажал кнопку «отбой», проклятая верёвка оборвалась. Ручка водительской двери, выдранная «с мясом», звонко запрыгала по дороге, а «полукорова» смачно шлёпнулась вниз, едва не покалечив Яшку. Хаш обессиленно опустился рядом с тушей и тупо уставился на неё. И вдруг начал хохотать. Он смеялся до колик, до икоты, а по грязным щекам, вымывая светлые дорожки, всё текли и текли слёзы. Истерика постепенно прекратилась. Яшка, всё ещё икая, резко встал на ноги, открыл дверцу багажника, достал канистру с водой и долго пил, запрокинув голову. Затем он умылся, вытерся грязной майкой и, уже успокоившись, присел возле начавшего подтаивать мяса. Яшкин авантюризм спал, в голове не было ни единой мысли, отсутствие тени сводило с ума. Яшка прислонился лбом к туше и закрыл глаза. И тут он сделал то, чего никогда прежде не делал. Воинствующий атеист произнёс вслух: «Господи, помоги!»
Яшка сидел возле «полукоровы», не замечая ничего вокруг. Он даже не услышал, как подъехала машина, не слышал, как она остановилась. Он очнулся только тогда, когда на его плечо легла прохладная рука и участливый голос спросил: «Всё в порядке?» Яшка только молча кивнул, на что тот же голос произнёс: «Ты уверен?» Хаш поднял голову. В свете лучей заходящего солнца перед ним стоял ангел с нимбом вокруг головы и развевающимися крыльями. Яшка выдохнул: «Господи!» На что ангел сказал: «Я — не он. Я всего лишь рав». Яшка зажмурился, затем открыл глаза опять. Перед ним стоял очень высокий и худой старик, крепкий и жилистый, лет примерно под 80. На морщинистом лице ярко сияли неожиданно молодые голубые глаза. На кончике крючковатого носа сидели очки в дорогущей оправе. То, что поначалу Яшка принял за крылья, при ближайшем рассмотрении оказалось талитом. Ослепляющей белизны рубашка с закатанными по локоть рукавами, чёрные брюки и чёрные лакированные туфли настолько сильно контрастировали с Яшкиным замызганным туалетом, что Хашу впервые в жизни стало стыдно за свою «неухоженность». Дед усмехнулся: «Не смущайся, я еду на свадьбу к внуку, а ты, наверное, на работу». Яшка кивнул. «Рав Яаков» - представился старик, протянув Яшке руку. «Яшка Хаш», - ответил на рукопожатие Яшка. Рав Яаков направился к своей машине: «Я сейчас!» Яшка молча смотрел, как старик открывает багажник новенького «Лендровера», достаёт холодильник, свободной рукой прихватывает пару раскладных стульев и пляжный зонт. Яшка кинулся было помогать, но рав остановил его: «Сегодня ты — мой гость! Вот завтра я приду к тебе, тогда и будешь зонты расставлять. Давай, доставай из холодильника всё, что там есть». Яшка начал было отнекиваться, мол, только что от стола. Дед расхохотался: «Где тут твой стол? В каком ресторане?»
Хаш, запивая ледяной «колой» бутерброды, смотрел, как старик ходит вокруг его «мустанга», внимательно всё осматривая, как заправский сыщик. Наконец, дед подошёл к Хашу: «А где вторая половина? Убежала домой?» - спросил он по-русски. Яшка от неожиданности поперхнулся и закашлялся. Рав постучал Яшку по спине: «Можешь не отвечать. Хапнуть любишь? Дармовщинка привлекла? Скажи мне, откуда у тебя это животное?» Яшка, откашлявшись, может быть, в первый раз в своей жизни, честно всё поведал старику: и про Шади, и про бойлеры, и про треклятый рефриджиратор и про мясо. Рав Яаков внимательно слушал Хаша, не перебивая, иногда только качая головой. Когда Яшка закончил своё повествование, он помолчал и тихо спросил: «Как же ты, сынок, намеревался мясо продавать, если оно тебе досталось бесплатно? Да и довезти его ты бы не сумел — жарища такая. Привёз бы шашлык. И ещё про бойлеры — у тебя дома, в Хайфе, тебя ждут 10 тысяч, а ты за пятью сотнями помчался сломя голову, рискуя потерять и работу и зарплату.» Яшка растерялся. Рав Яаков был кругом прав. Яшка сидел и соображал, что же ответить ехидному деду. Дед протянул Яшке очередной бутерброд: «Да ты ешь, ешь. Я не всегда на «Лендровере» катался и не всю жизнь равом был. Эта страна моими руками построена. Дядю Яшу строители очень уважают. Ты у них только спроси, кто такой Яаков Лейсман. От Метулы и до Эйлата половина крыш в Израиле моими руками покрыта, да и облицовка стен до сих пор держится. 50 лет прошло, а ни одна плиточка так и не отвалилась», - старик продолжал, подняв руки и как бы демонстрируя Хашу свою правоту. И тут Яшка увидел номер. Номер на руке рава. Это было клеймо, которым фашисты метили евреев в концлагерях. У Яшкиного деда было такое же. Хашу показалось, что небо внезапно рухнуло на землю, сработала генетическая память. Яшка вспомнил рассказы деда. В глазах потемнело, в ушах стояли крики, вой сирен, лай собак, выстрелы. Рав Яаков похлопал Яшку по щеке: «Тебе нехорошо, Яша? Ты перегрелся.» Яшка с трудом расцепил стиснутые зубы: «Всё в порядке. Я — в норме.» Старик, проследив за Яшкиным взглядом, смутился и тихо проговорил: «Не люблю об этом вспоминать.» Яшка кивнул головой. Рав усмехнулся: «Вот и хорошо, - рав помолчал и продолжил. - А ты знаешь, кто меня всему научил? Мой отец — Моисей Лейсман. Когда-то он мне сказал: «Янкеле, кроме изучения Торы, еврей должен уметь не только ложку держать, но и уметь её наполнить. И наполнить так, чтобы хватило всем.» Яаков Юсупов, по прозвищу Яшка Хаш и рав Яаков Лейсман молчали.
Внезапно рав вскочил: «Яша, сынок, у нас же с тобой мясо пропадает!» Яшка махнул рукой: «Да ну его!» Старик нахмурился: «А ты знаешь, сколько голодных ртов можно накормить этим мясом? А ну-ка, быстренько, помоги мне.» Хаш протянул: «Не довезём же.» Дед расхохотался: «Эх ты, молодёжь! Всё своё ношу с собой.» Яшка с удивлением смотрел, как рав открывает багажник «Лендровера», достаёт оттуда ручную пилу, соль и ещё один холодильник. Быстро переодеваясь в старые шорты и футболку с рекламой пива «Хейнекен» и меняя лакированные туфли на кроксы, дед приговаривал: «Сейчас мы твою зверюгу откашеруем и отвезём в Хайфу. Мы ведь едем в Хайфу, да, сынок?» - синие глаза рава метали молнии. Яшка внезапно осознал, что или он что-то сделает со своей разболтанной жизнью, или так навсегда и останется Яшкой Хашем. Яшка решительно произнёс: «В Хайфу! Я только сделаю пару звонков.»
Пока рав кашеровал мясо, пересыпая его солью, Яшка успел позвонить приятелю, живущему в Эйлате, и договориться с ним насчёт установки бойлеров. Перезвонив заказчику и, сам себе удивляясь, Хаш честно всё рассказал и порекомендовал обратиться к Игорю (так звали его приятеля) в Эйлате. «А как же Шади?» - как бы невзначай поинтересовался старик. «Я облицую пол вовремя, - сказал Яшка. - Я успею.» Рав Яаков внимательно и долго смотрел на Хаша, потом произнёс: «Один из сегодняшних бойлеров ты должен был ставить у меня. А каблан - заказчик — брат моей жены». Яшка ахнул. Старик засмеялся: «Вот какие фортели жизнь порой откалывает. Не зря я сегодня поехал. Хотя должен был ехать завтра, со всей семьёй. Давай твою зверюгу грузить ко мне, у меня всё-таки мазган, а ты - поезжай вперёд. У тебя машина не совсем новая, вдруг сломается, а так я хотя бы подстрахую тебя.» Яшка произнёс: «Рав Яаков, я не знаю, почему вы мне помогаете, но большое вам спасибо!»
До Хайфы добрались без происшествий, сделав только одну остановку на автозаправке.
Когда во двор дома, где проживал Хаш, въехал «Лендровер», ребятня окружила дорогой внедорожник. В Яшкином дворе такие машины не появлялись. Рав Яаков вышел из машины и позвал припарковавшегося Яшку: «Кто тут ваадбайт? Быстренько доставь сюда.» Хаш крикнул галдящей ребятне, чтобы позвали Сёму. В ответ на зов десятка ребятишек во двор вышел маленький, кругленький мужчина лет примерно 45. Это и был Сёма — местный ваадбайт. Сёма недолюбливал Яшку, называл его хапугой и жуликом. Хаш с удивлением смотрел, как по просьбе рава выносят большой стол, несут ножи, целлофановые пакеты. Соседи выстроились в очередь. Распределяя мясо что называется «на глаз», рав Яаков очень точно рубил и резал тушу на равные куски, никого не обидев. Когда от «полукоровы» остались, как говорится, рожки да ножки, рав Яаков попросил воды умыться. Соседи Хаша, исполняя просьбу старика, принесли и воду и полотенца. На рава Яакова смотрели как на ангела, спустившегося с небес. Умывшись, дед напомнил Яшке: «Шади!» Яшка кивнул: «Спасибо, я помню.» «Ну, а если помнишь, зачем меня караулишь? Я не красная девица, никто меня не обидит. Давай, будь здоров.» - Яаков пожал Яшке руку. - Кто-нибудь напоит старого рава кофе?» Соседи засуетились...
Открывая дверь «Зала торжеств», Яшка ожидал чего угодно, вплоть до увольнения. В зале было пусто, а, включив освещение, он замер. На маленьком столике, за которым Яшка пил свой утренний кофе, стоял пакет с ещё горячей шуармой. «Спасибо, Шади!» - произнёс Хаш про себя.
Яшка «пахал» всю ночь без перерыва, не отвлекаясь на еду, кофе и прочие вещи. Он работал взахлёб, как будто в последний раз, а завтра можно и на эшафот. Ровно в семь часов утра Хаш положил последнюю плитку. У него оставался ещё час. Яшка присел за столик. Он ждал Шади.
В 8 часов утра возле «Зала торжеств» остановился «Лексус». Из машины вышел Шади в сопровождении младшего брата. Яшка ждал. Хаш молча смотрел, как они приближаются, открывают двери, входят. Шади, внимательно осмотрев работу Яшки, подошёл к нему и присел за столик. Брат встал у него за спиной. «Шади, мне нужно с тобой поговорить,» - сказал Хаш. Шади молча кивнул головой. И тут Яков Юсупов, в просторечии именуемый Яшка Хаш, рассказал Шади и про бойлеры, и про Эйлат, и про мясо, и про рава Яакова. Он рассказывал, захлёбываясь словами, сбиваясь и перескакивая с одного на другое. Шади слушал. Когда Яшка закончил свою историю, Шади внезапно спросил: «А где вторая половина коровы? Убежала домой?» Яшка растерялся. И тут друзы захохотали. Они ржали до слёз, хлопая себя по коленкам и взвизгивая. Младший брат Шади, корчась от смеха, наконец простонал: «Ой, я больше не могу!» Шади внезапно оборвал смех и, помолчав, сказал: «Я всё знал ещё вчера. Я тебя не уволю. Во-первых — ты мне всё честно рассказал, во-вторых - где я ещё найду такого плиточника? А в третьих — за тебя мой учитель поручился, он очень большой человек, ему я не могу отказать. Будешь работать на меня, но с одним условием. Завтра получишь новую машину. Я дам тебе бригаду, и тебе придётся ездить по всей стране. Уже есть заказ — в Эйлате. Мой учитель, рав Яаков Лейсман хочет, чтобы именно ты выложил пол в его доме. Возьмёшься, мастер Яаков?»
Внезапно Яшка вспомнил фотографию, которую он увидел у старика в «Лендровере». На старом снимке рав Яаков стоял рядом с легендарным Любавическим ребе.
Мастер Яаков усмехнулся: «Ангел!»