Увидал однажды маленький человечек с двумя дырочками в парке дедулечку на бронзовой витой окислившейся в буро-зеленое скамеечке. Блеял беззвучно тихий белый туман вокруг, судорожно зевал солнечный свет где-то так высоко, что и смотри-обсмотрись, ослепнешь, с ума сойдешь, а не увидишь источник.
Одного глубинно-синего взгляда на дедулечку было достаточно, чтобы понять, — он добренький! То ли потому что толстенький, то ли потому что мохнатенький везде, кроме макушки, то ли потому что он добренько считал на калькуляторе.
«А чем не альтернативное занятие?» — подумал маленький человечек с двумя дырочками, остановился слева от дедулечки и принялся глядеть.
Посредине лица у дедулечки была белая шишечка в форме сердечка, между глаз прямо, между мохнатых, пшеничного цвета бровей, а на голове с левой стороны синячок или какая-то тень. Или даже, может быть, грязь, потому что сам весь дедулечка был не особо-то и чистый, по крайней мере мятый изрядно.
Но когда дедулечка вдруг повернул к маленькому человечку с двумя дырочками лицо, оказалось, что на голове с левой стороны у дедулечки не тень и не грязь, а тоже шишечка. Да какая! Крупная такая, как шарик для пинг-понга, масляная и интересная.
Глаз у дедулечки будто бы не было, ничего они не выражали, но зато глядели почему-то сердито. Дедулечка подался грудью вперед, будто хочет встать, но не встал, а открыл рот.
— Кхаар! — вырвалось оттуда со влажным хрипом и брызгами.
Маленький человечек с двумя дырочками пикнул, затрепыхался и осмелился переспросить:
— Что?
— Э-э-кхууур, — пояснительно повторил дедулечка с шишечками и стукнул мохнатеньким кулачком.
Маленький человечек с двумя дырочками бежал быстро-быстро и стыдился всего на свете, но все-таки думал: «А вот если бы и с правой стороны была такая же шишечка, было бы равновесие…»