«Спящий азиат во мне,
Не даёт он, спать и мне,
Когда, по-случаю в фаворе,
Когда у Фарта на коне…»
Мозговой штурм, перед генеральным сражением, штука скоротечная, но весьма эффективная. Разведчик наш, узнавший играючи, и непринуждённо, как теперь в кино бывает, всё то, что ему было нужно, и, интересно об объекте страсти, уже мчался на базу артели, на улицу Калинина, с докладом и предложениями стратегического свойства. Обсудив с председателем, и отцом - основателем артели, в боях полученные им сведения, закопёрщики приняли разумное решение: На плечах противника, ворваться в стан геологов, и, провести разведку - боем. По широкому кругу вопросов, так сказать. Паразитивный эффект. Пробить месторасположение гнезда геологов, труда особого не составило. В крупном геологоразведочном предприятии, должна, да просто обязана была быть, ведомственная гостиница – заежка. Так и вышло, заселились наши искомые Северяне в «Дом геолога», что бы не усложнять себе жизни, выклянчиванием номера, какого ни будь семиместного, на семи ветрах, в гостинице - клоповнице городской. Да и поспокойнее в ведомственной-то гнездо свить, не впервой, поди, дежурные на этажах, и администраторы, издавна поняли вкус рыбы Северной: чира, муксуна, омуля и так далее по сиговому сословию, рыб лососёвых.
Времена, напомню, в отношении спиртного, были сложными, но уже закатными. Но, только не для наших диверсантов – старателей. Затарили УАЗик «боеприпасами» они серьёзно. Понакупили на рынке фруктов и овощей разных, потому, как знали точно, чего на Севере Дальнем хочется до обморока, когда даже в благополучных по снабжению местах, и только «неорганизованным» (не посещающим детский садик) детям на месяц давали килограмм «никаких» яблок и всё.
Снабжение Севера Дальнего, всегда был вопрос особый. Северный завоз, штаб ледовой проводки, зимник, летник, вертолёт с подвеской…звучит очень романтично, да не приведи Господь, как говорится. В навигацию 1983 года, например, на Чукотке в Чаунской бухте собрали ВЕСЬ ЛЕДОКОЛЬНЫЙ ФЛОТ СОВЕТСКОГО СОЮЗА. В октябре уже стояли морозы небывалые, под сорок, и, естественно, караван судов вмёрз, не пробившись в Магадан. Одно судно утонуло. Одно еле-еле притащили в Певек «на усах» ледоколом. В тот год, и ледоколы встали колом. Тусовалось в бухте двенадцать атомных ледоколов, выстаивая свою очередь за водкой. Кстати, с художественной точки зрения очень красиво…Ночь. Сияние райское. Горы света над теми судами. Порт и город полярный, на воспетой 70-й широте. Романтика! В Диксоне, в художественной галерее, верь на слово читатель, есть подобная картина – караван ледоколов на проводке судов. Красиво. Это в «приближённых» к Севморпути местах. А каково в тысяче вёрст в глубь материка?! А, знаменитая Колымская трасса?! Она хоть, более-менее, обустроена…
Ну, да к нашим Северянам. Хатанга имела очень приличное, по северным меркам, снабжение. В первую очередь, это было связано с её стратегическим военным положением на Крайнем Севере. В виду этого обстоятельства, и с учётом климатических особенностей района, в Хатанге был отстроен аэродром, со стратегическими характеристиками. К слову сказать, полоса эта, принимала все типы самолётов Советского Союза, включая Ан – 225 «Мрия». А, такие машины, как Ан – 22 «Антей», ходили на Хатангу с регулярными рейсами с грузами для строительства районной больницы, включая сборный железобетон. Я, не шучу, но об этом впереди и отдельно, особо. Но, всё по порядку.
Около шести часов вечера к «Дому геолога», каким – то своеобразным маневром, подрулил видавший виды старательский УАЗик. Кроме водителя, уголовного вида, в машине сидели двое: председатель, и главный инженер. Поскольку разведка была проведена заранее, они сразу поднялись на этаж и постучались в номер к Северянам. Им открыли. Они вошли. Поздоровались. Худой тот мышь, что одну лазейку знает.
Главный инженер, по - знакомству, сразу захватил инициативу, перед несколько опешившими геологами: « С утреца нам не привелось нормально пообщаться, всё совещания, да заседания, так, что просим прощения… разрешите к вам в гости! А, то и заночевать негде, как говорится…Геологи пригласили непрошенных гостей в комнату, к столу, чаю пить так, сказать. Старатели очень плавно, но уверенно перевели разговор на тему ужина. Время было ещё ни то, ни сё, и они, со своей снедью, всё рассчитали правильно. Через пятнадцать минут, по уговору особому, в дверях номера появился шофёр с сумкой. Стали собирать на стол. Возбуждённо загудели. Так всегда бывает, ещё и не выпили по-первой, а возбуждение, от предвкушения, уже есть. От вида овощей-фруктов свежих, зелени, доброй «материковской» водки, и прочего извлечённого из сумки у Северян уже кружилась голова. Старатели же сглатывали слюну при виде разделываемых на стол рыбин - даров землицы студёной. Рыбу разделывали на газетке, со знанием дела, на её же толстой шкуре. Увесистые, но не толстые пласты рыбы, истекающей пряным жиром, выкладывались на большую, плоскую тарелку, на которых, в гостиницах подобного типа, вверх дном всегда стояли гранёные стаканы. Разложились. Разлили. Подняли.
- Со свиданьицем! И, за знакомство!
Спиртное быстро делало своё дело. Забалагурили, стали вспоминать «За Север Дальний», «За геологию», и за прочее…Анекдоты, к месту и не очень, байки, присказки-прибаутки, и так далее и тому подобное. В хорошей компании водка кончается быстро и ненапряжно. Председатель вышел к шофёру «покурить», послать. Главный инженер, в то время, «экивоками и обиняками» добивал из геологов недостающие ему для проекта сведения и исходные данные. Хотя Север Он знал, но этот район циркумполярной области Земли для него был в новину, и геология своеобразная, и минерализация необычная, и глушь сумасшедшая. Выяснилось, что стремления геологов к самостоятельной отработке россыпи, очень сильно засели у них, и их руководства в головах. Сами-с усами, и, как говорится, колом его оттудова не выбьешь! На «втором ковше» договорились назавтра встретиться с руководством Норильской экспедиции, которое, по - случаю, оказалось в Крае, для отжимания фондов. К месту замечу, что Норильчане в объединении смотрелись богато. Уверенные в себе и своём деле, упакованные, нахрапистые, они забирали своё – 40% всего, чего было, и плюс ещё кое - что, как говорится. Старатели в конторе их уже выпасали. Нашли свободный кабинет, и пошли в атаку переговорную, «по широкому кругу вопросов». Как водится. сначала ходили вокруг, да около, друг - дружку прощупывая, но вскоре, как всегда бывает, определились и общие интересы.
Во-первых, у геологов не было тяжёлых бульдозеров и специального оборудования, не говоря уже о кадрах. В те годы кадры ценили, из рук рвали. Страна ещё работала, по инерции. Эти старательские аргументы ловко парировались геологами долгосрочностью программы и охальностью золота. Тем не менее, сошлись на добрососедстве и взаимопомощи, тем паче пообещали с добытого золота отдавать четверть, за находку, так сказать.
Во-вторых, на Севере всегда очень остро стояла проблема покидания родных, насиженных мест. В Норильске ведь не жизнь, а сера горючая. Тепла в Норильске и летом нету, зато зимы навалом! Тут уж председатель, по старшинству, разрисовал, голубые дали о столице Хакассии, и крае поистине благословенном, помидорном, таёжном, соболином и так далее. Сердце начальника Экспедиции от перспектив таких дрогнуло, подалось, потянулось к старателям..
В-третьих, продолжили в ресторане Север, что, опять же, при гостинице ведомственной Норильского комбината.
Пошла, пошла руда!!!! Срослось. Началось. Понеслось.