Серия: Детектив Стелла Ханна
Глава первая
ПРЕЛЮДИЯ СО СМЕРТЕЛЬНЫМ ИСХОДОМ
- Мельковский слушает, - голос звучал крайне удивленно.
- Александр Павлович, это Ханна.
- Здравствуйте, Стелла Александровна. Уж не хотите ли вы отменить встречу? Я в дороге.
- Нет, но я вынуждена перенести ее в другое место.
- Не томите. Вы согласны? Или нет?..
- Тема уже другая. Давайте не по телефону. Я буду ждать вас возле закрытого на ремонт магазина «Орех в шоколаде».
- Да это же рядом с моим домом! Что за шутки? Сначала вы назначаете встречу в «Молочной речке», потом оказываетесь чуть ли не у дверей моей квартиры…
- Поспешите, у нас мало времени. А насчет шуток… Мне не до них.
Отбой.
Я вернулась к майору Оленику. Он был занят, но ко мне подошел сразу.
- Что, Стелла, снова будем работать вместе?
- Скорее, параллельно, но еще не точно. Мельковский сейчас будет здесь. Успеет?
- Не уверен. Ее увезут минут через десять…
Надо же, как обернулось мое новое дело. Еще полчаса назад я сидела в кабинете майора Оленика и делилась с ним своим сомнением: заниматься ли мне делом бизнесмена Мельковского? Несколько позже у меня должна была состояться с ним решающая встреча.
…Александр Павлович при знакомстве изложил свою проблему так…
Его жена Люсенька обиделась на него за устроенный ей скандал. Мельковский не скрывал, что он сильно приревновал ее на юбилее фирмы к одному из сотрудников. Даже за руку дернул так, что жена упала. Женщина расплакалась, а ночью, когда супруг уснул, ушла в неизвестном направлении. Видно, со зла она прихватила из сейфа фамильные драгоценности: запонки, крест с цепочкой, заколку для галстука, часы-луковицу начала девятнадцатого века, серебряные пряжки для туфель, изготовленные в восемнадцатом. Все это тянуло тысяч на пятьсот долларов.
Мельковский не верил, что жена стала воровкой. Потенциальный клиент даже предупредил меня, что ушла супруга недавно, а в сейф он не заглядывал уже две недели. Только ведь больше некому. Прислуги у них нет. Друзей тоже. К ним часто заходит незамужняя соседка Вера Степановна, единственный близкий семье человек. Она училась с Сашей в одном классе все десять лет. Дружба, проверенная временем.
Не терпели супруги чужих. Хоть и деньги немалые имели, а жили в трехкомнатной квартире, площадью не более семидесяти квадратов, убирала и готовила Люсьена по собственному желанию. По доброй воле и на работу в пригород ездила, в Мастерскую по реставрации старинного костюма. Она имела доступ к сейфу, потому что там хранились и ее украшения. Правда, их стоимость не превышала трех тысяч зеленых. Это были изготовленные на заказ серьги, два кольца и браслет. Почему-то она их не взяла. В насмешку, что ли оставила?
Шестидесятилетний Александр Павлович очень любил жену, не представлял жизни без нее. Мне он сказал при первой встрече:
- Она нужна мне больше, чем семейные реликвии. Но я хочу, чтобы и Люся, и драгоценности вернулись на свое место.
Я обещала подумать, смогу ли взяться за это. И назначить новую встречу, если он согласится немного подождать. Договорились на сегодня.
Но теперь я никак не смогу вернуть ему любимую…
Звонок в кабинет Оленика перебил нашу с ним беседу. Капитан Микешин сообщил, что в нашем районе только что убили женщину, по документам Люсьену Викторовну Мельковскую, 41 года, проживающую в соседнем с местом преступления доме под номером 54. Кроме паспорта и водительского удостоверения при ней ничего не было. Причем документы лежали на снегу возле трупа.
Наверное, пообижалась, пообижалась и решила вернуться.
Но крайне неудачно.
Тело уже запаковывали в мешок, когда я привела Мельковского. По просьбе Оленика отправку задержали.
Громко дыша себе под нос, на полусогнутых ногах Александр Павлович приблизился к жене, посмотрел в ее мертвое лицо, заикаясь, спросил:
- Она шла домой, да?..
И упал рядом.
Его забрали в БСМП-2.
Вот и кончилась моя работа, так и не начавшись. Чисто по-человечески мне было жаль новоявленного вдовца, и я на следующий день позвонила ему на мобильник. Если это был обморок, то его уже должны были отправить домой. Телефон же он, наверняка, просто забыл. Такие мужики вещи не теряют, берегут.
Ответила женщина:
- Кто спрашивает Александра Павловича?
- Знакомая.
- Ему не звонят знакомые дамы.
- А если подчиненная, коллега, партнер? Что-нибудь подойдет?
- Нет. Я прошу вас назвать себя.
- Стелла Ханна.
- Так бы сразу и сказали. Саша предупреждал, что собирается вас нанять для поисков жены и того, что она унесла..
- А вы кто?
- Вера Степановна Обухова.
- Я тоже о вас слышала. Вы – единственный друг Мельковских.
- Да. Соседка вчера сообщила мне про случившееся неподалеку от нашего дома. Я провела ночь у постели Саши. Он все еще плох. У него врач, из палаты меня выгнал. Я сейчас внизу в кафе. Вы не могли бы подъехать?
- Зачем?
- Я хочу стать вашей клиенткой.
- От имени друга?
- И еще от своего.
- На дороге пробки, а я - в центре. Доберусь не раньше тридцати-сорока минут.
- Я буду вас ждать в кафе на первом этаже, меня все равно до двенадцати к нему не пустят.
В кафе я прибыла через час. Проще было доехать на автобусе, но когда обзавелась личным транспортом, в общественном ездить уже был полный облом.
Но где же моя дама? За столиками сидели пожилой мужчина, юная девушка со старушкой лет восьмидесяти, у стойки – паренек. И еще в самом углу пристроилась красивая женщина чуть за пятьдесят.
Я растерялась: неужели Обухова меня не дождалась?
Дождалась…
Красавица привстала с места и сделала приглашающий жест.
Я подошла и не сдержалась вопросом:
- Вера Степановна?
- Да, это я? Чему вы так удивились?
Я нашлась:
- Не удивилась, а восхитилась. Вы изумительно выглядите.
- Благодарю. Но давайте к делу.
Вера Степановна положила свою ладонь на мою руку и доверительно сказала:
- Сначала я прошу терпеливо меня выслушать, чтобы вас не особенно поразила моя просьба. Да и выговориться мне необходимо. Уж, извините. Вы не станете торопиться?
- Я свободна.
- Кофе, чай? Пирожное?
- Томатный сок…
Я приготовилась выслушать душещипательную историю безответной любви девочки из приличной семьи к сыну богатых соседей, которую Верочка пронесла через всю жизнь. Интересно, насколько затянется исповедь? Не хотелось бы провести день в заведении, где посетители мелькают перед тобой в халатах и пижамах. Лучше бы она сразу изложила дело.
Меня очень занимала странная смерть Люсьены. Если бы это было просто ограбление, на что наводила мысль об отсутствующей сумочке, то женщину бы зарезали, застрелили, ударили чем-то тяжелым по голове, задушили. Но Оленик по-дружески сообщил, что на теле Мельковской не обнаружено никаких следов насилия. Однако ее поза, лицо говорили именно об убийстве.
Яд кураре, попавший в ухо или глаз жертвы с дальнего расстояния? Укус неизвестного насекомого? А на дворе-то нынче зима…
- Вы меня слушаете?
- И очень внимательно.
Я, действительно, сначала мало вникала в речь Обуховой. Но вскоре заинтересовалась ее рассказом, который, как я и предполагала, начался с того, что произошло в глубоком ее детстве, точнее, в 1954 году.