Сказка о том, как кузнец – удалец и Горыныч с Соловьём-разбойником сражались
За лесами, за морями, за широкими степями, возле речки – быстрицы, в селе большом, жил-поживал кузнец – удалец, а в пещере тёмной поселился Горыныч, помогал кузнецу да охранял Кощея. А на опушке, в теремке-избушке, баба Яга с котом Баюном жили – не тужили, щи да кашу варили, всех угощали, от болезней лечили и за детишками присматривали, чтобы не баловались, а родителей слушали и почитали да не перечили.
Сельчане за урожаем присматривали, а наступала пора, убирали и в закрома складывали. А по вечерам собирались на опушке. Пели и плясали, шутили да играли, хороводы водили и через костёр прыгали – удаль показывали. Ночь наступала, кот Баюн в каждую избу заходил и песни пел – мурлыкал, ребятишек спать укладывал.
Дни мелькали, месяцы проходили, люди жили и горя не знали, пока сорока-белобока не прилетела да новость не рассказала.
Уселась сорока перед входом в пещеру, где Горыныч жил-поживал, да застрекотала, ему спать помешала. Осерчал Горыныч и полыхнул огнём, но сорока-белобока крыльями взмахнула, в сторону отлетела и снова застрекотала, да ещё пуще прежнего – не остановишь, аж с ветки упала, но опять взлетела, на ветку села, головой закрутила, людей созывала, а сама рассказывала:
– Говорили – не верила, пока сама не полетела да не увидела. А когда рассмотрела – еле умчалась. Ой, беда пришла!
– Что трещишь, спать-почивать мешаешь? – зевнул и полыхнул огнём Горыныч. – Кота Баюна позову, вмиг пёрышки порастреплет. Вон люди бегут и спотыкаются, падают и кувыркаются. Ежели тебя поймают, очень сильно осерчают да в лес прогонят, чтобы ночами не летала, а спокойно отдыхала.
– Ой, Горыныч, не знаешь, а говоришь, – протрещала сорока. – К нам беда заявилась, в лесу объявилась. Аж из Муромской чащобы, через реки широкие, через горы высокие да в наши леса добрался Соловей-разбойник. Смастерил гнездо вдоль стёжки-дорожки, что между селами вьётся-кружится, по которой люди ходят и ездят. Как засвистит-заверещит, аж деревья ломаются, люди падают да кувыркаются. Сидит и ничего не боится, всем грозится, проезжих грабит, никого не пропускает, а добро забирает да в гнездо убирает. В сёлах и деревнях стон да плач стоит – разбойника опасаются, по избам прячутся. Сама видела, свист слышала, к вам прилетела, всё рассказала, что узнала.
– Хватит стрекотать – бормотать, – полыхнул огнём Горыныч. – Мчись к кузнецу и скажи, чтобы ко мне бежал. Будем думу думать, как с Соловьём справиться, как с разбойником управиться да от беды избавиться.
Сорока-белобока крыльями взмахнула да к кузнецу-удальцу помчалась.
А народ стоял, на Горыныча смотрел и ждал, что Змей скажет.
Горыныч вздохнул и огнём полыхнул:
– Расходитесь по домам. Ночь на дворе, ребятишки проснуться – испугаются. Уходите и не мешайте, сами решим, как с ним сразиться и с бедою справиться.
Дождался Змей Горыныч, когда народ разойдется, присел на камень, поникли головы до земли и призадумались. Потом старшая голова спросила:
– Посоветуй, голова средняя, что нам делать?
Средняя голова посмотрела по сторонам, огнём полыхнула да сказала:
– Бежать нужно отсюда, покуда Соловей-разбойник в селе не объявился. Спрячемся в лесу, дождёмся, покуда кузнец-удалец с ним не расправится, затем вернёмся.
Не выдержала младшая голова. Полыхнула, аж траву опалила, повернулась к средней голове и проворчала:
– Тебе, средняя головушка, лишь бы спрятаться от Соловушки. Самой сбежать, а кто станет людей охранять?
– У тебя кровь кипит, а голова не думает, – забурчала средняя голова. – Одно на уме: драться да кусаться, а я скроюсь, кустиком прикроюсь и жива останусь.
– Лучше с Соловьём-разбойником сразиться, чем в кустах схорониться, – полыхнула младшая голова.
А старшая голова молчит, слушает, да на ус наматывает.
Долго спорили и ссорились средняя голова да младшая, пока не устали. Тогда повернулись они к старшей голове и спросили:
– А ты, голова старшая, что молчишь, ничего не говоришь? За тобой последнее слово, как скажешь, так и будет.
Посмотрела старшая голова на них да дыхнула, огнём полыхнула:
– Слушала вас – умаялась. Трещите, как сороки-белобоки. Сказано много, а толку мало. Забыли, что людям обещали, когда каялись да в ноги кланялись, что будем охранять, из беды выручать? Они поверили, а мы сбежать решили? Ежели последнее слово за мной, тогда собирайтесь, да в путь отправимся и с разбойником справимся.
Едва сказала голова, как перед Горынычем появился кузнец – удалец. Кашляет да чихает, дым разгоняет и глаза протирает.
– Что случилось? – спросил удалец. – Всё село не спит – гудит, сорока прилетела, всех разбудила, протрещала и к вам отправила. Говори, Горыныч, что за беда пришла.
– Соловей-разбойник в нашим краях объявился и в лесу поселился. Сидит и ничего не боится, а всем грозится. Проезжих грабит, никого не пропускает, добро забирает да в гнездо убирает. Вздумал я в лес податься, с разбойником сражаться – людям помогу от беды избавиться.
– И я с тобой пойду, только меч прихвачу. Вдвоём легче справимся, с Соловьём расправимся.
Не успел кузнец сказать, как в небе зашумело, и перед ними ступа появилась с бабой Ягой да котом Баюном. В ступе сидят, на них глядят и хмурятся.
– Ишь, богатыри! – пальцем погрозила Ягушка. – С разбойником биться, нужна не токмо сила, но и хитрость. Он, как свистнет и полетите – закувыркаетесь, оружие растеряете.
А кузнец стоит да ухмыляется:
– Ежели ударю разок – вобью в песок. Взмахну второй – исчезнет с головой.
– Не видел супостата, а хвастаешь? Соловей высоко сидит, далеко глядит. Заприметит, как засвистит – деревья с корнями вырывает да на сто вёрст разбрасывает. А тебя, как комара, прихлопнет и не заметит.
– Посоветуй, как нам быть, как разбойника победить? – спросил Горыныч.
Задумалась старушка, замолчала Ягушка. О чём-то шептала да на кузнеца с Горынычем посматривала, и на кота Баюна поглядывала. Потом в ладоши хлопнула, ногой притопнула да сказала:
– Котейку с собой возьмите и в лесу отпустите, а сами к Соловью идите, да громче шумите и кричите – его отвлекайте. Как услышите храп, к гнезду торопитесь да разбойника крепче вяжите. Ежели успеете, тогда его одолеете. Промедлите – в беду попадёте. Ох, забыла сказать, нужно цепями вязать, а то веревки разорвёт и от вас сбежит – уйдёт. Нечего прохлаждаться, пора в путь собираться, – посоветовала Ягушка, в ступу села, помелом взмахнула и умчалась, токмо пыль поднялась.
Кузнец с Горынычем мечи наточили, к поясам прицепили, водички попили, кота прихватили, до леса добрались и Баюна отпустили. Кот мелькнул и скрылся чаще глухой и тёмной, а они по тропке-дорожке направились и зашумели да мечами зазвенели.
Горыныч вздыхал, огнём полыхал, грозил разбойника поймать да крепко связать, а удалец – кузнец шагал по тропинке, и песни пел да мечом размахивал.
Долго они пробирались по лесу густому, пока не заметили, что птицы летят да оглядываются, звери бегут и спотыкаются, падают и кувыркаются, поднимаются и в чащу прячутся. Понял Горыныч с удальцом, что недолго осталось идти, гнездо разбойника разыскивать. Услышали свист соловьиный. Деревья зашумели – погнулись, кусты к земле прижались. Чем ближе к гнезду подбирались, тем сильнее свист раздавался. Увидели деревья поваленные, с корнем вырванные. Шагали кузнец с Горынычем – ветром с ног сбивало, они падали, снова поднимались, громко кричали да мечами звенели – разбойника отвлекали и прислушивались – храп ожидали. Устал Горыныч пешком идти, взмахнул крыльями, взлетел, но соловьиный свист разнёсся, и Змей по воздуху закувыркался, на дерево упал, все ветви обломал. С земли поднялся, кряхтит, бока почёсывает да разбойника ругает. Немного отдохнул, огнём полыхнул и заторопился кузнеца догонять.
А удалец – кузнец еле шёл по тропке: спотыкался, от свиста падал, опять поднимался, за деревья да кусты цеплялся, и всё ближе к разбойнику подбирался.
Шагали Горыныч с удальцом, через поваленные деревья перебирались, от свиста за ними скрывались, по земле ползли, мечи за собой волокли да не переставали, все громче кричали – Соловья отвлекали.
Смотрят, перед ними появилась большая поляна, а посередине высокое дерево стояло, и на нём разбойник сидел да посвистывал, аж ветер поднимался, деревья ломались, птицы и звери убегали да прятались.
Укрылись за деревьями кузнец с Горынычем, а сами
покрикивали и ждали, когда кот Баюн до него доберётся и сигнал подаст.
А Соловей-разбойник всё пуще свистел. Почуял, что с ним сразиться захотели и к себе не подпускал, свистом – ветром отгонял.
Вдруг, Горыныч сказал да огнем заполыхал:
– Удалец, прислушайся, а разбойник тише начал посвистывать. Знать, котейка до гнезда добрался, и Соловья убаюкивает.
– Правду говоришь, Горыныч. Доставай цепь крепкую. Разбойника свяжем и в село доставим.
Едва успел сказать, как по поляне храп разнёсся да с переливами. Поняли они, что нужно торопиться. Поднялся Горыныч, крыльями взмахнул, в небо поднялся и к гнезду направился. Видит, Соловей спит-посыпохивает. Налетел на него Горыныч, крылом ударил, и слетело на землю гнездо вместе с разбойником. А там уже поджидал кузнец – удалец. Схватил он цепь крепкую, кованую и начал Соловья опутывать, руки-ноги связывать да рот завязывать. А рядом кот Баюн ходит и мурлыкает, сон нагоняет. Заметил сороку-белобоку и сказал ей:
– Мчись – торопись к людям. Скажи, что с разбойником справились. Пусть сюда бегут, добро разбирают, и домой уносят.
– Всё видела, всё слышала, всё передам, – прострекотала сорока, и умчалась новость рассказывать.
Дождался Горыныч, когда удалец управится, подхватил Соловья, посадил удальца да кота на спину и полетел в село.
А когда добрался, затащил разбойника в пещеру тёмную да цепями толстыми приковал его рядом с клеткой, где Кощей в плену томился, и рот покрепче Соловью замотал. Вдруг, надумает свистнуть?
Люди обрадовались, гулянье устроили. Песни пели, плясали, хороводы водили и своих спасителей хвалили. А Горыныч вздыхал и огнём полыхал да на пещеру посматривал. Потом поднялся и полетел, чтобы уму-разуму учить Соловья и Кощея: наставления давать да клетку с цепями проверять. Так, на всякий случай…