~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Огромная благодарность Эдди Реверс за удовольствие писать вместе!
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
ГЛАВА 5
Стива разбудил звонок в дверь. Натянув шорты и накинув рубашку, он добрался до входной двери под настырное «дззззззззз» – кто-то явно решил не снимать пальца с кнопки, пока дверь не откроют. Лукичёв распахнул дверь и уставился на парня немного ниже себя, с длинными светлыми волосами, чинно забранными за уши. Парень одной рукой жал на кнопку, в другой же держал веточку какой-то травы и нотный лист, внимательно изучая его. Настолько внимательно, что хозяина квартиры, очевидно, не заметил и продолжал давить на кнопку, издавая непрерывное раздражающее треньканье. Стив понаблюдал пару секунд, затем сжал запястье поднятой руки и переставил ниже, чтобы та упиралась в стену. Парень продолжал вертеть в руках листок, не особо-то обращая внимание на изменения в своём положении в пространстве.
- Стиви, а что это за сексуальные символы тебе рисуют? Ещё и с пожеланием доброго утра! – невозмутимо поинтересовался пришелец и, спохватившись, протянул хозяину квартиры веточку полевых ромашек. - Да, это тоже тебе!
- Я тронут, Костян! – Стив пока ничего не понимал, поэтому ладонь к сердцу приложил довольно искренне.
Тот, кого назвали Костяном, поднял слегка выпуклые голубые глаза и запротестовал:
- Не-не, это не от меня! Это было в твоей двери. Вот эта трава и записка с тайными иероглифами. По мне – подозрительно смахивающими на стилизованный член и перевёрнутую задницу. По-моему, твоё жилище подверглось тайному обряду друидов.
Стив выдернул нотный листок из рук гостя, глянул и засмеялся:
- Ну да, типа того, - Лукичёв приобнял парня за плечи и дружески тиснул. - Рад тебя видеть наконец-то! Мы уже решили, что ты сбежал и бросил нас, неверный.
- Нельзя так думать про засланцев! – покачал головой Костян и обнял в ответ Стива, после чего они всё-таки ввалились внутрь квартиры. - Кстати, я, кажется, видел твоего друида. Когда поднимался, он попался мне навстречу. Такой худенький и очень невинный, на вид, по крайней мере. Это что, твоё обаяние принимает характер массового поражения? Скоро бабушки начнут у порога крынки со сметаной оставлять? Или ты дал повод?
- Еда за обаяние – боюсь, скоро это станет актуально. Если дела группы не сдвинутся с мёртвой точки, - парировал Стив, подтолкнув гостя в сторону кухни. - Чай у меня пока есть, так что садись и рассказывай, как съездил.
- За чай?! И всё? Вот же деловой ты, сука, человек, - Костян с ухмылкой уселся на табурет около окна и плиты. Впрочем, в небольшой кухне Лукичёва всё было «рядом».
- Ты давай, Баян, знай баянь. Не за бонусы, а за идею! – сделал лёгкое внушение Стив, бухнув полный чайник на огонь. - Потом зубы скалить будешь. Давай выкладывай, не нервируй меня – я и так нервный.
- Ты?! Да ладно! С чего?
- С хронического безденежья. И диеты «Басенной». Давайте уже сделаем чего-нибудь! Подпишем контракт, ограбим банк, пойдём в партизаны!
Гость засмеялся:
- Ну, гастроли у нас таки будут!
И так большие глаза Степы заняли максимально возможный объём в своих орбитах, и он на мгновение застыл с жестянкой заварки в руке, затем спросил:
- Оплата? Сроки? Материал? Дальнейшие перспективы?
- Июль, группа на процентах, если покатит – возможны дальнейшие предложения, и главное – мы попадаем на фестиваль, - также лаконично отрапортовал гость.
После чего Стив открыто улыбнулся и от души потрепал по затылку Костяна, на что тот возмутился:
- Эй, хорош! Что за манера – лохматить меня?! После тебя не расчешешься…
- Да ладно! Не капризничай, - игриво хохотнул Стив. - Кстати, на выходные нас вроде как группой на пикник звали, тоже какая-то музыкальная тусня… или просто халява, я Васятку не очень понял.
- Если пригласили Васятку – тогда однозначно халява, ты ещё не усвоил?
- Слушай, может – ну его, этот чай, у Васятки напьёмся? – Стиву явно горело поделиться новостями с коллегой по группе.
Но Костик сказал, что у их бас-гитариста напиться можно только пивом и принудил хозяина к гостеприимству, как обозначил это Лукичёв.
Стив всё же не выдержал и позвонил басисту. Тот оказался не дома, но обещался подъехать в ближайшую пару часов, так что времени оказалось предостаточно и на трёп, и на чай, и даже на яичницу с помидорами. Стив с лёгкой досадой вспомнил, что последнюю сосиску отправил в качестве смс своему соседу снизу, но тут же махнул рукой и зачем-то совершил несколько пассов над сковородкой уже слегка потрёпанной веточкой ромашек.
- Это что, улучшает вкус? - заинтересовался Костян.
- Хм, не думаю. Но это снимает досаду из-за отсутствия мяса, - пояснил Стив.
Пока в квартире на втором этаже друзья тусовались на кухне, в комнате первого этажа Кеша мерил шагами периметр ковра на полу. Он, и правда, столкнулся в подъезде с каким-то типом странного вида, но в тот момент не знал, что это утренний гость Стёпы. Как только парень оставил тайное послание возле дверей соседа и начал спускаться по лестнице, как хлопнула дверь подъезда, и шумными шагами начал подниматься этот тип. Кеша с ним столкнулся между пролётами, прижавшись спиной к стене и пропуская того вверх. Подняв ногу и сняв тапок, Кеша начал им трясти, будто вытряхивая что-то, но одновременно следил за незнакомцем. Проводив его взглядом до тех самых дверей, где торчали ромашки с запиской, он тут же натянул тапок и побежал вниз, шумно сопя и плотно сжимая рот в тонкую нитку.
Сегодня Царёву предстояла поездка с мамой за город к её сестре – тёте Ире. Там он должен был помочь им на огороде, а потом посидеть с маминым племянником Жорой, который был «реактивным» ребёнком, пока женщины будут делать закрутки на зиму. Вообще-то Кеша любил ездить в посёлок к тётке, там было отличное озеро, классный лес и пара друзей его возраста. Ещё он любил в детстве ездить в коляске мотоцикла дяди Коли, а когда подрос, то тёткин муж позволял мальцу рулить, но сам всё равно сидел позади за его спиной и держал руки поверх Кешкиных. Но сегодня Царёв собирался в поездку с особым желанием, ему очень нужно было задобрить маму послушанием и там уже упросить её отпустить на выходные с Горохом на дачу к Пепику. Почему-то ему казалось, что там, в шумной компании, он оторвётся по полной. Что включает в себя этот отрыв, он ещё плохо представлял, но жутко хотелось отомстить Стиву за его неповоротливость. Всего два дня, как они стали намного ближе общаться, и тот уже дважды успел разозлить Кешу. Допустим, первый раз, когда Лукичёв практически прогнал его домой, Кеша простил, ведь сосиска на леске была чем-то вроде извинения. Но когда утром ни свет ни заря к соседу заявился дружок, у Кеши взыграла ревность.
- Шляются к нему всякие, - бубнил парень, шатаясь по кухне и жуя морковку. - Небось, сонного поднимет, а тот рад стараться – в трусах примет гостя дорогого. А то и вообще без них…
Кеша зло хрустнул молодой морковкой и опять стал усиленно жевать. Он прекрасно помнил, как Лукичёв оказался в комнате перед ним совершенно голым и абсолютно беззастенчиво позировал. А что стоит ему и перед этим патлатым также?
- Бабник! – тихо возмутился Кеша, но тут же хохотнул, ведь слово подходило только по отношению к девчонкам, а тут – парни.
Поставив чайник на плиту и достав пакетик Липтона, Кеша кинул его в чашку и уперся локтями в подоконник, высунувшись в окно. На улице уже бегала парочка детей, старушки оккупировали лавочку под ивой, а местные коты разлеглись на асфальте. Дед из крайнего подъезда начал заводить свой Жигуль, и на весь двор затарахтел раздолбанный двигатель и прогоревший глушитель. Но сквозь этот шум Кеша вдруг чётко услышал смех.
- Костян, ты уникал! – раздался знакомый голос, и Кеша тут же втянул своё тело обратно в кухню. Это был голос Степана, и доносился он из открытого окна второго этажа. Потом опять раздался дружный смех и снова какие-то слова, но уже не так громко.
- Пиzдyн, - констатировал Кеша и, выключив ставший ненужным чайник, вышел из кухни.
Последующую пару часов он с мамой собирался к тётке. Они что-то паковали, собирали, созванивались - кто с кем, мать с сестрой своей, а Кеша с Горохом. Мама дважды переодевалась и перекладывала пакеты и сумки, а сын в ожидании слонялся по квартире. Когда была дана команда на старт, Кеша обулся и взял в одну руку объемный пакет, а во вторую – ведро с крышкой и чем-то тяжёлым внутри. Снова зазвонил телефон, и мама схватила трубку, Кеша же, крикнув, что ждет её во дворе, открыл двери и вышел в подъезд.
За пять минут до этого в квартире у Лукичёва появился ещё один гость. Васятка, крепкий, слегка флегматичный парень под два метра, подъехал, как и обещал, и все трое музыкантов тут же отправились «на базу», то есть в относительно оборудованный подвал под магазином канцтоваров, где они традиционно собирались для репетиций и прочих поводов.
Перешучиваясь и возбуждённо похохатывая от открывшихся перспектив и бодрящих надежд, парни спускались толпой в три человека по лестнице - от обилия эмоций казалось, что их действительно толпа. Особенно Кеше, отступившему со своим нелепым ведром и пакетом в самый угол лестничной клетки, чтобы пропустить эту процессию. Стив, посмеиваясь и размашисто жестикулируя одной рукой, что-то говорил Васятке, и, наверное, не заметил бы соседа, если бы патлатый Костик, поравнявшись, не воскликнул:
- О, друид!
Только тогда Лукичёв обернулся и, отыскав взглядом Кешу, кивнул в знак приветствия.
- На промысел собрался, - не смог удержался Костян, и Стив негромко хохотнул.
От неожиданности Кеша сделал ещё один шаг назад и уткнулся в мягкую обивку закрытой двери, а ручка больно врезалась в поясницу, отчего парнишка скривился. Вдобавок Кеша стукнул пластиковым ведром по дверному косяку, и с него свалилась крышка, шумно грохнувшись об пол. Троица притормозила, а Кеша, не меняя выражения лица, поставил пакет на пол и наклонился за крышкой у ног Стива.
- Шли бы куда шли, - еле слышно пробормотал он и поднял упавшую крышку, водрузив её на ведро. Подобрав во вторую руку свой пакет, он сделал пару шагов и тут же скомандовал стоящим стенкой парням: - Пропустите!
- Пропусти! - Костян тут же возмущённо ткнул Васятку, самого дезориентированного из всех четверых. Амбал послушно отодвинулся в сторону, давая дорогу, а Костик продолжал нагнетать: - А то проклянёт за неучтивость!
- Хотел бы я это слышать, - заинтересованно хмыкнул Стив. - Надеюсь, это будет что-то более впечатляющее, чем: «Дураки жлобские! Ты, ты и ты - все каки!!!» - последнее Лукичёв пропищал, чем в свою очередь рассмешил Костика.
Кеша уверенно шагнул между ними и, преодолев пару ступеней вниз, развернулся к парням, продолжая крепко сжимать в руках пакет и уже надоевшее ему ведро.
- Ха-ха, - громко и совершенно невесело проговорил парнишка. – Прокляну куриной лапкой, и засохнут все ваши чакры. Потом сами не рады будете, - загадочно произнес Кеша и тут же вылетел из подъезда.
Оставаться тут, под своими окнами, было глупо, парни сейчас же выйдут за ним и могут начать издеваться, поэтому Царёв по-быстрому сиганул через двор и забежал за гаражи, откуда и стал подглядывать за подъездом. Кинув на землю свой груз, он присел на корточки и уставился на выходящего Стива со своими товарищами. В груди колотилось сердце как у загнанного зайца, ведь Кешка никогда и никому так не дерзил, но в присутствии Лукичёва на него как будто что-то находило. Сейчас у него огнём пылали щеки, и он толком не помнил, что там наговорил в подъезде, но злость на Стёпку усилилась. Хотя, несмотря на это, всё равно оставалось желание сейчас наплевать на всё и подойти к нему, чтобы хотя бы прогуляться за пивом. Даже если тот снова отправит его домой.
- Да падёт на тебя проклятие куриной лапки! - донеслось до слуха мальчишки вместе с хохотом со стороны подъезда. Патлатый Костян совершал пассы в сторону амбала Васятки, а Стив с ухмылкой подталкивал их одной рукой по очереди в сторону улицы, другой в это время набирая что-то на мобильном.
Кеша со вздохом провел парней взглядом и тоскливо подумал, что его Стёпа так не трогает. Вон, даже посмотреть без издёвки на него не может! А мальчишке очень уж хотелось побыть на месте этих странных парней, чтобы вот также, по-дружески, дурачиться со Стивом и вместе куда-нибудь идти.
Команда собиралась как следует «обмыть» открывшиеся перспективы. В родном городе и в области парней знали хорошо, несколько раз они светились на местном радио, участвовали в рок-концертах и ежегодном областном рок-фестивале, но это всё же был любительский уровень, с которого они никак не могли подняться выше. В их регионе никто продюссированием не занимался отродясь, для дальнейшего роста надо было ехать в столицу, куда, в конце концов, и отправили общим волевым усилием самого делового – хваткого и языкастого Костика, вокалиста и клавишника. Костян не подвёл, привезённые им новости команду окрылили.
Для Стива это была не просто пьянка, а в первую очередь момент единения с самыми близкими для него людьми. Он не обсуждал с ними свою жизнь, но они откровенно делились друг с другом своими мечтами, своими взглядами и притом, что зачастую спорили до хрипоты – всегда поддерживали друг друга в устремлении реализовывать то, что прочие окружающие считали невозможным. Они были единомышленниками в большей степени, чем друзьями в традиционном понимании, но это не делало их менее близкими.
«База» была настоящим убежищем, время от времени у каждого из них случались такие обстоятельства, что она становилась домом в прямом смысле. И сейчас, ввалившись в подвальчик с парой спортивных сумок, полными выпивки и снеди, парни чувствовали себя на своём месте – уютно и свободно. Несмотря на бетонные стены, обшитые серыми листами звукоизоляции, на клубок проводов от усилков, мониторов и колонок, на потрёпанный диван и хромое кресло – всё равно это место было для них родным и любимым. Их личным святилищем. Даже девушек они сюда приглашали крайне редко, и никогда – на репетиции. Преданные группе фанаты могли приходить, «чики» - нет.
Стив, открывая первую на сегодня бутылку пива, неожиданно подумал, что было бы интересно привести сюда Кузнечика. На репетицию. Как проверка, возможно, между ними есть ещё что-нибудь, кроме физического притяжения. Хотя… люди не магниты, чтобы можно было оправдываться «чисто физическим» притяжением. Стиву нравилось, когда тихий Кеша начинал дерзить и перечить. Ему явно это было несвойственно в обычной жизни, но в то же время – это было то, что жило под внешностью и алгоритмом скромного пай-мальчика. И Стиву чем дальше, тем больше нравилось провоцировать мальчишку. Было интересно узнать – а что там ещё?
Но долго думать о своём ему не пришлось. Планы с каждой выпитой бутылкой становились всё грандиознее, мечты всё дерзновеннее, речи всё трансцедентальнее.
Где-то в середине джем-сейшна, спонтанно возникшего после очередного похода и отягощённого какими-то гостями, Стив, выложившись за ударными, почувствовал приятную опустошённость, улёгся на диван, прозванный королевским, ибо на нём имели право сидеть только сами музыканты и особо уважаемые гости, и блаженно заснул.
У Царёвых же день был более насыщенным. Ещё утром, по приезду в посёлок, прямо у калитки дома родственников Кешу с мамой встретили, обтискали, обцеловали и в дом увели. Тётя Ира, как всегда, накормила до отвала, а четырёхлетний племянник Жора не отходил от двоюродного брата. Он то тащил ружьё на батарейках с лазерным прицелом, чтобы пострелять с Кешей, то возбуждённо рассказывал ему какой-то мультфильм про драконов, а то просто показывал приёмы карате, которые больше походили на танец папуасов.
После обеда все отправились в сад, чтобы передохнуть после сытной еды и наговориться. Пришли ещё какие-то тёткины подруги, и Кеша по-тихому слинял, чтобы позвонить Гороху и хоть как-то развеяться.
- Витька, привет, ты занят?
- Царь, ты, как всегда, вовремя, - заржал друг в трубку.
- Что, опять Дашку под подъездом ждёшь?
- Не! В её комнате и на её кровати! – торжественно сообщил друг.
- Да ты что, сдурел? Как придет её батя, так тут же спустит тебя с этажа!
- Не ссыте, Ржевский! Родаки в деревню укатили, так что у нас хата в полном распоряжении!
Кеша вздохнул и порадовался за друга. У Витька с Дашкой были отношения, и даже иногда удавалось где-то найти место для перепихона, чем Горох жутко гордился. Другие их приятели не могли похвастаться хоть какими-то мало-мальски постоянными отношениями, а уж о регулярном сексе и вовсе говорить не приходилось.
- Так ты уговорил мамахен на поездку? – голос друга вернул Кешу к разговору.
- Пока не пробовал. Но я настроен ехать! Мне очень нужно, - уверенно заявил парень.
- О как! Недотрах? – снова заржал друг в трубку.
- Да иди ты,- беззлобно отмахнулся Кеша и тут же вспомнил Стива: уж недотрах – это точно не его диагноз! А вот самому Кеше такого, наверное, должно хватить на месяц. По крайней мере, так ему казалось, и то, как прошла та единственная ночь с Лукичёвым, постоянно накатывало на парня.
- Нет, я серьёзно! Там хата свободная, территория здоровенная, так что бери свою киску, - начал инструктировать Горохов.- Найдем для вас свободную койку!
- Вить, прекрати!
- Ой, неужели у вас платоническая любовь? Только не втирай мне, что ты на неё ещё не залез! Девки сейчас сплошь продвинутые, так что главное, чтобы у тебя сил хватило и резинок, - опять засмеялся друг.
- Горох, ты помешанный на… - Кеша не успел выразиться, как почувствовал боль и тут же вскрикнул: - Жорик! Гад! Ты зачем меня за жопу укусил?
Шебутной малый тут же отскочил в сторону и, встав на четвереньки, прокричал: «Я полосатый тигл! Стласно?»
- Не страшно, а больно! Вот я тебе сейчас дам! Чёртов тигр…
- Эй, Царь! Что за мужик там тебя кусает за задницу, и что ты там ему давать собираешься? Я чего-то о тебе не знаю?
- Не мели дурь! Всё, я больше не могу говорить, иначе меня этот разбойник сожрет живьём.
- Вы там хоть предохраняйтесь, - подъебнул друг и отключился.
- Ну что, спалил меня? – улыбнулся Кеша и тоже опустился на колени к малому. – Теперь я на тебя охотиться буду, так что – спасайся!
И Жорик с визгом и смехом бросился наутёк, когда двоюродный брат Кешка рыкнул и потянулся к нему.
К вечеру парень так напахался, что уже еле сил хватило дойти до озера и искупаться. Он весь день старался изо всех сил, помогал взрослым во всём и даже любезно отвечал на вопросы любознательных подружек тёти Иры, а когда мама со своей сестрой устроились на кухне, разбирая ягоды и складывая их по банкам, он игрался с Жоркой, чтобы этот бандит не мешал им. Уже поздно вечером, когда он улёгся на диван, снова вспомнился Стив. У Кеши неосознанно всплывали картинки той единственной ночи, но их постоянно перечёркивали воспоминания последующих двух дней. С этим чувством неопределённости он и уснул. А наутро, когда их с Жориком снарядили двумя маленькими детскими ведёрками и дали задание собрать малину с кустов, Кеша решился спросить у мамы разрешения поехать на следующие выходные с Витей на дачу. На удивление, она очень быстро согласилась, но пообещала дать на дорогу список ограничений и предупреждений. Полученное согласие так вдохновило пацана, что он с полной отдачей погрузился в работу. В какой-то момент он услышал пронзительный визг и голос Жорика: «Кееееефа!» И Кеша тут же, откинув в сторону ведёрко с ягодами, кинулся между малиновых кустов, откуда и доносился крик. Оказалось, что малыш сидел себе спокойно на траве за кустами, которые обошел по дорожке, увидел там ёжика и на радостях захотел показать его брату. А Кеша чуть не потерял сознание за эти несколько секунд да получил шикарные царапины от кустов на лице и руках.
Ближе к обеду продрал глаза и Лукичёв. Из всей кутерьмы сновидений в эту ночь Стёпа запомнил только один озадачивший его образ – он, играющий на какой-то крутой сцене на навороченной установке сухими куриными лапками вместо палочек.
Проснувшись, он обнаружил, что глобальная гулянка переросла в столь же глобальный разгром. Подвал был пуст, если не считать тушку Костика, сваленную на диване рядом со Стивом. Коварный Васятка, как всегда, дал тягу, оставив им двоим разгребать последствия вечеринки.
Ликвидация бардака на базе заняла добрых полдня: Лукичёв не мог отказать себе в удовольствии подоставать дезертира Васятку по телефону – тот работал в автосервисе, и сегодня у него была смена, но для Костяна и Стива это, разумеется, оправданием не было. Так что сбор мусора шёл ни шатко ни валко, прерываясь на звонки, трёп между собой, слушание записей, попытки воспроизвести зацепивший ритм и родить на него мотив, ну и тому подобное. Потом парни спохватились, что время идёт, вынесли мусор и открыли нараспашку единственное окно и дверь, чтобы проветрить. В ожидании, пока спёртый воздух, проспиртованный и прокуренный, сменится относительно свежим с улицы, парни оба рухнули на диван, честно поделив его пополам: головами друг к другу, ногами – на подлокотники.
- Ты с родаками так и не общаешься? – спросил Костик, пытаясь оставить влажный след подошвы от своего кроссовка на дырчатом гипсокартоне настенного звукопоглотителя.
Стив удивился:
- Так я своих позиций менять не собираюсь, они тоже, так что с чего статусу кво меняться?
- Ну, не знаю… не по-людски как-то, - задумчиво заметил Костян.
Стив помолчал и нейтрально поинтересовался:
- Нам на поездку вложения нужны будут?
- Ну, на билеты туда, чтобы контракт подписать, потом уже аванс… погоди, ты чего, решил, что я хотел тебе предложить у твоих занять?
- А не хотел? – безразлично поинтересовался Лукичёв, покачивая перекинутой через валик ногой, а другую спустив на пол.
- Да ну тебя. Нельзя быть таким подозрительным, Стиви. Свихнуться можно.
- Если ты не страдаешь паранойей, это ещё не значит, что за тобой не следят! – возразил Стив. - А насчёт «не по-людски» - так, по-моему, очень даже по-людски, прямо в лучших традициях. Папаша пытается загнать сынка в пожизненное рабство, сынок уворачивается в меру своей ловкости. Классический сюжет.
- С квартирой ты его ловко, конечно, обул, - хмыкнул патлатый, - только знаешь… Вот вдруг ты встретишь ту самую…
- Угу. Представляю. «Девушка, вас как зовут? – Тасамая!» - Стив изобразил женский голос фальцетом.
- Вот ты сейчас хохмишь, а вдруг возьмёшь и реально влюбишься? – с улыбкой продолжал доставать вокалист.
- Костик, это всё из разряда столкновения Земли с астероидом и внезапного локального или общего Армагедца, - лениво отмахнулся Стив, но тут же насторожился. - А что это у тебя такие мысли игривые? Ты, случаем, не того, очередной раз?
- Какой там «очередной»? Твоя Ольга и ты со своими махинациями разбили моё сердце вдребезги напополам! – съёрничал Костян, и Лукичёв усмехнулся.
Константин был свидетелем на его фарсовой свадьбе, которую Стёпа разыграл ради родителей, согласившихся предоставить ему отдельное жильё исключительно в случае создания новой ячейки общества. И Костян чуть не спалил всю контору, когда, изрядно поддав, начал более чем откровенно ухлёстывать за невестой. Как оказалось, парня торкнуло крепко, весь месяц до отъезда Ольги за границу он таскался к Лукичёву, точнее – к его жене. И когда та всё-таки уехала, ещё месяц депрессовал.
- Какой стресс! – издевательски посочувствовал Стив, уверенный, что за три года всё уж быльём поросло. Не первая же любовь, в конце концов.
Но Костик неожиданно надулся и пожелал:
- Чтоб тебя так прихлопнуло, как меня тогда!
В подъезде, видимо, открыли дверь, усилив поток воздуха, и сквозняк с шумом захлопнул форточку. Лукичёв хохотнул:
- Чего это меня проклятиями взялись осыпать? Вчера Кузнечик со своей куриной лапкой, теперь ты вот… Пора какую-нибудь бабушку через дорогу перевести для улучшения кармы. Ладно, вроде проветрилось. Давай по домам, что ли? Созвонимся! – и, вскочив с дивана, барабанщик резво рванул на выход, оставив вокалисту возможность поупражняться с замками и запорами на железной двери подвала, из-за которых база группы имела также второе наименование – форд Баярд.
Приведя себя дома в презентабельный вид, Стив заглянул на работу, сдав отремонтированное и набрав новые заказы, такие же жалкие крохи. Но это уже не так угнетало, предстоящие гастроли светили яркой путеводной звездой. Домой парень вернулся в отличном расположении духа и в весьма бодром настроении.
В посёлке Кешу в этот день больше ничем не напрягали и даже хотели отправить в город, но Кеша мужественно согласился побыть до вечера с родственниками. Когда царапины на теле, несмотря на обработку самогонкой дяди Коли, всё равно немного подпухли, его все же усадили в старенькую Ауди, в которой сосед ехал до города. Мама и тётя Ира провожали его как в армию, охали и обнимали, а напоследок расцеловали в поцарапанные щёки, снабдили двумя сумками с ягодами, банками и свёртками сельской продуктовой гостеприимности. Дядя Коля, вернувшийся с работы, пожал племяннику жены руку и похлопал по плечу, заявив, что всё до свадьбы заживёт.
Пообещав маме, что до её завтрашнего приезда Кеша будет сидеть дома, лечиться и заниматься, парень попрощался с малышом Жоркой и родственниками, махнул рукой и отчалил. В город он добрался через час, и когда его выгрузили из машины с пакетами и трёхлитровой банкой молока перед подъездом, первым делом Кеша скользнул взглядом по окнам второго этажа. Там было темно.
Зайдя в квартиру и растолкав провизию по местам – что в холодильник, а что по шкафчикам, Кеша разделся и пошёл в ванную, чтобы помыться с дороги. Через полчаса он уже лежал в футболке и трусах на животе поверх покрывала на мамином диване, скрёб ложкой по тарелке, зачерпывая малину с сахаром и домашней сметаной, да смотрел телевизор. Чуть позже позвонила мама, чтобы проверить, как сын добрался, как его царапины, не стало ли хуже, и заодно напомнить, что ему нужно заниматься, если хочет успешно выступить на концерте в Центральном парке на День города.
- Ты же у меня талант!
- Ну, мам…
- Сынок, ты не можешь меня подвести!
- Ага…
- Кеша, ты же знаешь, я мечтаю, чтобы ты поступил в консерваторию!
- Угу…
- И чтобы потом играл в симфоническом оркестре!
- Обязательно…
- А ещё…
- Да-да, гастроли по Карелии и штату Алабама! А ещё тебе шубу из шиншиллы и Порше красного цвета! – они с мамой оба засмеялись, поскольку часто шутили о всемирной славе младшего Царёва.
- Иннокентий, пообещай мне, что хотя бы полчасика позанимаешься. Я понимаю, что лето и тебе за год надоело, но ещё чуть-чуть, и я обещаю, что до осени ни слова не скажу!
- Хорошо, мам, прямо сейчас пойду за смычком, - пообещал сын и отключился.
Подхватив полупустую тарелку, Кеша направился в свою комнату. Поставив недоеденную малину на подоконник распахнутого окна, он раскрыл футляр и достал инструмент. Замерев на полминуты, Кеша взмахнул рукой и провел смычком по струнам. Скрипка заиграла, а парень прикрыл глаза.