И. Рассказов
Предисловие к судьбе – 2
или
дневник от третьего лица.
Январь отыграл морозами по хорошо знакомой ему партитуре, а тут и февраль поспешил выложить свои козыри, забросав снегом всё свободное пространство. Зима была в ударе. В какой-то момент показалось, что она надолго и было ощущение, будто в этом мире закончились все краски, и только одна белизна слепила глаза, и хотелось плакать.
Он вспомнил, как после её выписки они бродили по зимнему парку, и она тыкалась в его куртку покрасневшим от слёз и мороза носом, и шептала не переставая, что он её бросит, потому что ей придётся теперь учиться жить заново. Неизвестность пугала…
Он старался гнать эти воспоминания от себя, как и всё то, что было связанно с ней. Не получалось. Ещё было желание закопаться в снег и никогда не возвращаться в своё Прошлое. Трудно это – не возвращаться.
Примерно тогда у него на странице в «Контакте» появилась запись:
«Меняю Прошлое на Будущее не в ущерб Настоящему».
А как по-другому, когда всё, что ещё он считал самым главным для себя в этой жизни, осталось там, куда ему нет больше пути? Ещё эта постоянная боль, которая не уходила и то и дело напоминала о себе. Хотелось покоя, и чтобы никто не мешал просто жить.
Конец февраля принёс некоторую уверенность в то, что скоро так и будет и он написал в социальной сети вот это:
«Статусы добавляют морщин, а фотографии укорачивают жизнь. Добро пожаловать в Будущее!»
Было ощущение, что он заставляет всех вокруг себя поверить в Мечту, которая задержалась в ремонтной мастерской, подлаживая свои крылья. Ещё это походило на то, как мать успокаивает ребёнка и чтобы тот перестал плакать, говорит ему неправду. Смешно, а особенно, если представить его этой самой матерью. Чтобы не рассмеяться от всего подобного, он временами заходил на её страницу в «Контакте», где ничего не менялось. Такое ощущение, что адресат выбыл… Но это было не так.
Жизнь текла своим чередом и где-то её ноги меряли эту землю и руки такие ему знакомые касались предметов. О чём были её мысли? О разном. Порой она вспоминала его, но уже не было никакой привязанности к тому, что когда-то помогало ей выжить. Теперь ничего этого ей не требовалось. Она научилась дышать без него. Ещё она научилась верить в лучшее, но всё это выглядело совсем по-другому. Нет, его она не хотела забывать. Это как лекарство, которое один раз принятое вовнутрь, так и остаётся в организме человека до самой его смерти. И как с этим жить? Как все.
Конечно, каждый из живущих людей на этой планете ко всему подобному приспосабливается по-своему. Вот она, к примеру, ничего не хотела больше менять в своей жизни: не менять, не сожалеть о случившемся когда-то в её Прошлом, а тем более, когда он взял и умер… для неё.
Всё чаще на его странице в «Контакте» стали появляться небольшие зарисовки, где по отдельным фразам можно было понять, что «умереть» для отдельно взятого человека под силу только особенному человеку. Был ли он таковым? Трудно, очень трудно под этим подписаться, но то, что ирония и сарказм и в первую очередь к самому себе ему в этом помогли – это неоспоримый факт. Таким способом он хотел прикрыть свою душевную рану, которая с каждым днём всё больше давала о себе знать. Тем не менее, откуда-то приходили силы, и тогда он писал так:
«Когда мужчина поверх галифе надевает кальсоны – это полбеды, а вот когда женщина пытается в колготки заправить вечернее платье – пора звать понятых или звонить в службу спасения».
Вот такая разновидность куража. Когда грусть наваливалась, и становилось трудно дышать, он выдавал следующее:
« Ему стреляли в спину, а он поворачивался лицом… Кто бы мог подумать, что будет совсем не больно?»
Действительно, боль отступала, только при этом надо было не закрывать глаза и ничего не пропустить из Настоящего. А оно это самое Настоящее, будто в насмешку дурачило его непонятными признаниями, и он их выслушивал и не двигался с места, а просто старался держать дистанцию. Долго это не могло продолжаться, и однажды он не заметил, как оказался в шаге от совсем не нужных никому отношений. Чтобы в этом вопросе поставить точку, а заодно придушить свои желания, он написал в своём статусе так:
«Интим не предлагать, а то расплачусь».
Вот прочитаешь что-нибудь подобное и начинаешь завидовать, мол, везёт же: и интим предлагают за просто так, и, наверное, даже любят, раз клянутся, как на знамени. Собственно, если пролистать несколько страниц его биографии чуть-чуть назад, всего подобного наберётся ровно столько, сколько пальцев на руке человеческой. Ну, разве это цифры, когда вон, какие соблазны повсюду? Тем не менее, его сия чаша не обошла стороной. Когда оглянулся, оказалось, что слишком близко к нему подобралась одна непонятно кто. Не верите, что такие экземпляры бывают? Увы, сегодняшние реалии пачками разбрасывают подобных особей под ноги прохожим. Эта оказалась чуть начитаннее остальных, да и симпатичностью её Создатель не обидел. Пришлось ему задержаться, чтобы пожалеть, а может просто проверить себя. Проверил… Уже после всего не стал торопить события и написал у себя на странице в «Контакте» следующее:
«Главное пережить лето и всё будет в юбке».
Нет, себя он не оправдывал и даже внёс собственной рукой своё имя в список «кобелей». Легче не стало. Ещё лето провоцировало длинными женскими ногами на всякие необдуманные поступки. Не хватало только самой малости, чтобы опуститься на дно – желания оставаться во всём этом надолго. Осознавая это, он всё чаще стал представлять рядом с собой эту новую свою знакомую, и у него из этого получалась какая-то абракадабра. Каждый раз образ той, что осталась в его Прошлом, вытеснял все его фантазии, не оставляя камня на камне в его голове от мыслей об этой «скороспелке». Наверное, это, в конечном счёте, и спасло его от всякого продолжения отношений с ней. Более того, уже её симпатичность ему не казалась таковой и длинные ноги не притягивали взгляд. Всё закончилось и «скаковая лошадь» так и осталась стоять у привязи без всяких объятий.
Уже ближе к сентябрю у него в статусе появилась вот такая запись:
«Мне удалось это сделать. Ещё не победа, но уже и не поражение».
А там, куда не было ему пути, всё погрузилось в обыденность, и никто не почувствовал, как это сложно оставаться человеком в борьбе за самого себя в этом мире, напичканном соблазнами, разрушающими нас до самого основания. Ведь никому и в голову не могло прийти, что сказать: «Нет», всегда труднее, чем сказать обратное. Вот он как раз всё это через себя и пропускал, на какой-то момент, превратившись в подводную лодку, которой настало время залечь на дно.
В начале сентября он написал в «мировой паутине»:
«Дураку понравилось, что я валял его целых два дня».
Приблизительно через неделю на его странице в «Контакте» появилось вот это:
«Что бы ещё сделать хорошего? Разве что вычеркнуть всё плохое? А что же тогда останется?»
Вот так незаметно депрессия сфокусировала на нём своё внимание. Надо было что-то делать. И он делал - много работал. Нет, в трудоголики он себя не записывал, да и работа была особенная, где даже фальшь приносила свои дивиденды. Стоит отметить – его Прошлое больше не тяготило, и о нём он вспоминал изредка, как нечто давно размытое дождями.
Именно в такие моменты начинается движение, и судьба подбрасывает всякие сюрпризы. Вот и на этот раз, стоило ему её увидеть, что-то царапнуло под сердцем. Конечно, эта была другая и совсем ничего общего с той, которая встала на прикол в «северной столице». Во-первых, блондинка. Во-вторых, с опытом – за плечами маячили очертания неудачного гражданского брака. Небольшого роста и весьма недурно сложена. Взгляд её как-то по особенному изучал его пару минут, а потом она произнесла без всякой иронии: «Как долго я искала Вас…» После таких слов у него промелькнула мысль, что это подходящий вариант для того, чтобы не остаться одному до конца своих дней. Он мог себе позволить так подумать, а поэтому взял и шагнул навстречу.
Странная ситуация, когда у тебя внутри ещё не всё погасло, а уже кто-то поднёс зажжённую спичку и ты вспыхиваешь как бумага, пролежавшая на чердаке дома определённого властью под снос. Ещё это напоминало то, как от брошенного камня в воду идут круги, только на этот раз никаких кругов не было. А что же было? Ничего. Чуть больше месяца они просто пытались разобраться в своих чувствах, не предпринимая никаких опрометчивых шагов, чтобы после всё это не носить на душе в виде камня.
Зайдя как-то вечером в «Контакт» написал:
«Самое страшное у человека – это ноги. А руки? О них лучше не вспоминать – так и шарят, так и шарят по чужим карманам. А ещё они касаются клавиш на рояле и тогда всякие дуры думают, что они тоже так смогут. Ну, кто им нашептал, что это будет так просто?»
Что он всем этим хотел сказать и кому? Вот тут совсем непонятно, а вдобавок к этому зачастили дожди и птицы по утрам стали кричать на деревьях под его окнами, собираясь в тёплые края.
Осень особая пора. В ней столько нерастраченных сил, а вместе с этим и надежд, застрявших в отместку нам где-то между Прошлым и Настоящим. Если бы можно было всё довести в жизни каждого из нас до логического конца, то не пришлось бы, потом накрывать стол и поить грусть крепким чаем.
Он рассудил так, раз всё в одночасье рухнуло, то не имеет смысла изображать из себя жертву, а тем более, когда он и толком ничего не разобрал из происходящего. Собственно, это было правильное решение, да и она сама пришла и сказала, что им лучше расстаться. Он только улыбнулся, мол, как всё просто и не надо ничего ей обещать не завтра, не послезавтра. Красота!
Октябрь, ноябрь пролетели одним махом. Работалось легко и чертовски хотелось снега - самого белого пребелого. Когда декабрь торкнулся в двери, он уже был готов к этому. И вот с неба посыпалась белая крошка. Он написал на своей странице в «Контакте» следующее»:
«Классно! Снег, мороз и при этом не надо платить ни копейки!»
Хорошо подмечено, а тут ещё предновогодняя суета и как-то всё попало в тему. Раньше он этот праздник обожал, а теперь не мог определить ему место среди нагромождения буден. И даже когда ударили куранты и народ насытившийся салатами поднял бокалы с шампанским над праздничными столами, он в этом не участвовал. Что делал? Спал сном праведника и ничего не хотел знать не о победах страны, не о её поражениях. Он давно разуверился, что Новый год приносит людям счастье.
Утром первого января встал, вышел на балкон. Тишина была такая, как перед началом войны – всё замерло, и только падал снег, и в утреннем ещё тёмном небе ничего нельзя было рассмотреть. Город спал. Вечером, проблуждав по уставшим улицам, сел к компьютеру и написал следующее:
«Я другой… И возвращаться к тебе – это по крайней мере неприлично. Я тебя проводил? Проводил… Так какого рожна тебе надо, Старый год?..»
Январские праздники прошмыгнули, оставив после себя на улицах города следы от народного веселья. Цивилизация без этого не может никак. От нечего делать он путешествовал по социальным сетям. Скукота… Чтобы как-то себя развеселить спустил свою иронию с поводка. Досталось почему-то блондинке, которая решила ему написать. Дело в том, что вляпалась в очередную романтическую историю, и ей край как надо было с кем-то поделиться своей бедой. Поделилась, после чего он приклеил ей позывной – «пустышка». Обиделась. Тут так, сама виновата. Ведь как бывает – придумаем всего и всякого, а на деле ничего существенного. Это потом сопли на кулак наматываем, да ругаем весь мир, а сами все такие пушистые и хочется, чтобы непременно кто-нибудь пожалел. Если ещё и будет этот жалельщик из наших фантазий, то в самый раз тащить его под венец. А вот у неё эта компания сорвалась. Как? Да, бросил её очередной ухажёр – взял своё и наутёк. А сколько было романтики в их отношениях? Эх, а тут по всему этому он прошёлся иронией. А что собственно он ей написал? Так пустячок и выглядело это следующим образом:
«Она смеялась на ровном месте. Теперь хромает на обе ноги…»
Собственно, ничего личного - просто напомнил ей, чтобы в дальнейшем дружила с головой. Тут же в его адрес посыпались упрёки с непонятными намёками на что-то из области фантастики, мол, всё у неё будут «тип-топ», а вот он так и останется один. Тогда он у себя в статусе написал вот это:
«Ниже пояса бьют только карлики».
У него с юмором никогда не было недостатка, а тут вдруг столько поводов для веселья. И как было удержаться, а тем более, когда отношений никаких и никто никому не обязан ни чем? И вот во всём этом он оказался по самую макушку. Когда подобное накрывает тебя с головой, тут уже не до Прошлого, ибо Настоящее ведёт за тебя такую беспощадную борьбу, что дыхание перехватывает в груди.
Он об этом знал всегда и, тем не менее, когда голова раскалывалась от разных мыслей и мешанина из образов подобно блевотине лезла из него наружу, все поступки получались без осознания последствий. В такие моменты опереться бы на верное плечо. Да где оно? Всё, что ещё как-то претендовало на эту роль, было так себе и стоило заикнуться, мол, надо что-то делать, а то совсем кранты и тогда все они без исключения тихой сапой ретировались. Ничто не могло их задержать около него. Все былые признания их, теряли смысл. И вот как ко всему подобному после этого относиться? Поэтому для «пустышек» ход на его территорию был закрыт.
Расставив все акценты на ближайшее будущее, а заодно проводив праздники вслед уходящему году, он написал так в «Контакте»:
«Здравствуйте будни! Мне вас так не хватало».
Ещё бы, а потом работа в некоторых случаях подобна лекарству и человек преображается и даже начинает правильно дышать. Ещё в голове меньше остаётся места пустым фантазиям, и даже поступки уже не смахивают на что-то среднестатистическое.
Когда что-то начинает налаживаться, появляется желание найти этому более весомое подтверждение, и тогда лезем в гороскопы, где черпаем всё, что потом навешиваем на себя и ходим такие важные, как новогодние ёлки, которые нерасторопные хозяева забыли убрать до следующего года в чулан. Я ещё скажу, что нисколько это и не зазорно копаться в гороскопах, а потом все мы люди и наше любопытство так подстёгивает порой, что не только во всё это начинаем верить, но и с нетерпением ждём каждого нового дня, чтобы сравнить прогноз с реалиями на себе самом.
Конечно, все мы леплены разными руками, но из одного и того же теста. Вот он, к примеру, над этим утверждением всегда посмеивался, ибо придерживался точки зрения, что всё в этой жизни постигается в сравнении, где достаточно места для глупостей и всё, что про тесто – это и есть самая настоящая глупость. Тем не менее, он имел привычку листать предсказания астрологов. Это веселило его в какой-то мере. Иногда доходило до того, что у себя на странице в «Контакте» он выдавал следующее:
«Вы сегодня максимально привлекательны для противоположного пола. Не теряйте бдительности, ибо кусать локти никому ещё не удавалось в этой жизни».
И тут же озвучивал своё отношение к этому прогнозу:
«Ничего себе гороскоп на сегодня. Хоть из дома не выходи».
Поскольку он был человеком в какой-то степени особенным, то сами понимаете, что стоять в строю за кем-то в затылок, ему было скучно. Он постоянно ощущал вокруг себя пустоту. Иногда ему казалось, что он и сам тоже часть всего этого. Чтобы отогнать от себя эти мысли, он просто брал себе в попутчики юмор. Ему было классно, когда он спускал его с поводка, а потом чуть ли не за воображаемые волосы хватал и подбрасывал высоко над головой. А всё почему? Так март месяц вступал в свои права, и зима, слюнявясь, день за днём сворачивала свои снежные полки. Появлялось желание пройтись по знакомым улицам города, а ещё просто постоять с опущенной головой там, где ещё можно было рассмотреть что-то из своего Прошлого. Надо заметить, что именно с наступлением весны работа уже не была тем лекарством, спасавшем его от однообразия и серости. Теперь все его обязанности перед системой смахивали на какую-то трудовую повинность, за которую ещё и платили... копейки.
От всего этого, а может и ещё отчего-то он тиснул у себя на странице в «Контакте» вот это:
«Поднимаю не только настроение, но и тех, кто стоит на коленях. Люди, верьте в себя, а то я уеду к белым медведям».
Ну, насчёт медведей он загнул. Да и как можно было оставить без присмотра свою территорию? Вон на дворе капель долбит под окнами с крыш. Казалось бы, ещё чуть-чуть и… Никакого движения и даже весна не всем в радость. Сидят такие особи в «мировой паутине» и множат собственные проблемы, утюжа задницами стулья у мониторов. Им хочется прямо, не сходя с места получить ответы на все свои вопросы. Есть и такие, кто выворачивает себя наизнанку, а потом всё это выставляет на всеобщее обозрение и ждут, когда их поймут и помогут.
Вот он и давал подобным кое-какие советы. «Слова благодарности» в ответ сыпались так обильно, что появлялось ощущение, что в этой стране с юмором у людей никак. А он и не скрывал, что о проблемах надо говорить с иронией, а не сопливить вокруг себя пространство. Не удивительно, что на своей странице в «Контакте» он советовал одной непоседливой так:
«Сплошной аут! Нет, ну жрать-то надо даже через силу, а то гремишь костями, мать твою, как Буратино в брачную ночь».
Ну, и где здесь хоть малейший намёк на агрессию с его стороны? Нет его и, тем не менее, после подобного обязательно разворачивались никому не нужные «войны». А что он мог? Ровным счётом ничего, если не брать во внимание его записи на странице в «Контакте», где можно было прочитать иногда и такое:
«У одиноких женщин почти всегда на уме одни глупости. Казалось бы, мелочь, но в нашей жизни даже это порой заводит с полуоборота».
Когда ему надоедали эти зашторенные, ищущие в социальных сетях своих «принцев», он отпускал в их адрес и не такое, а то и вовсе брал тайм-аут и уединялся в своём Прошлом, подглядывая за ним через замочную скважину. Кстати, это его нисколько не смущало. Да и любопытно было, как она там живёт без него. Собственно, а что там могло измениться? Ночь сменяла день, как и везде и всё это по кругу. Чтобы вернуться в Настоящее, он писал так в своём статусе:
«У неё были кривые ноги, потные ладони, на голове чёрти что, а он продолжал её любить. Может он был дураком? Нет. Он просто был «всадником без головы». Однозначно, что так…»
И вот как такого воспринимать? Откуда в нём столько правды жизни о ней, о себе, о котором, кстати, он выражался только в третьем лице? Где всё это ютилось в его голове? Почему сейчас, а не тогда, когда ей было невмоготу там, на краю этой страны он перекапывал себя непонятно за что, пытаясь восстановить утерянное навсегда? Может это от того происходило, что изначально всё у них выглядело слишком уж ветхо? Одно успокаивало, что чувства ещё, хоть и покрытые пеплом давали о себе знать. И он менял статус:
«Одиночество – это роскошь, но только до того момента, пока не начнёшь понимать, что лучше всё же быть с теми, кого любишь».
Любил ли он или только притворялся? А может всё это была такая игра, и ему нравилось в ней участвовать? Чтобы понять это, надо первым делом влезть в его шкуру. А как это сделать, если он никого не впускал на свою территорию? Все, что было позволено, так это за компанию с ним посмеиваться над человеческой тупостью. И желающих в этом поучаствовать хватало с лихвой. Ещё больше было тех, кто в этом усматривал вызов себе и тогда он пулял в их адрес столько всего замешанного на сарказме и иронии, что порой не было у него сил, чтобы перевести дух от смеха. Да, он был в ударе.
Где-то в апреле он написал следующее:
«Принц на белом коне? Это интригует… Давай так - тебе принц, а мне конь… Один чёрт рожать тебе не от коня, а от принца… Кстати, мне рожать врачи запретили, да и мужик я, а с конём мы уж не растеряемся. Не хочешь так, тогда рожай от коня, а мы с принцем посмеёмся над этой затеей. Опять же, будет, чем себя занять, а то как-то скучно стало на этой планете в последнее время…»
После такого «откровения» полемики не избежать в социальной сети. Если при этом наплевать на бдительность, можно легко вляпаться в очередную романтическую историю с постельными сценами, тогда маши руками, не маши, а уже ничего будет не изменить. Вот ему на этот раз со всем этим повезло. Всё обошлось, и никто не попал на больничную койку. Когда он это понял, то написал в «Контакте» так:
«Дружи с головой и аттестат будет у тебя в кармане, если, конечно, он тебе, вообще пригодится в жизни…»
Ну, зачем так-то? А как ещё отрезвить того, кто, начитавшись Булгакова и Пастернака, уже примеряет на себя одежды филолога? Что интересно, к начитанности он всегда относился с пониманием и уважением и книгами делился из своей библиотеки, но всё, что касалось отношений, тут ничего не прокатывало. Несерьёзно это, да и выглядело как-то со стороны не искренне. Была к этому и такая причина, мол, а если вдруг в самый кульминационный момент он рассмеётся? Конфуз, да и только.
И вот апрель доиграл свою роль и пожаловал месяц май. Маетная пора – много праздников, а ещё больше лени. Прибавьте к этому охапки сирени в руках влюблённых и то там, то здесь проклюнувшиеся головки одуванчиков. О-о, знакомая картина – маленькие желтоватые существа в образе цветов, скрывающие свою шпионскую сущность. И вот во всём этом он, ступающий по асфальту ботинками на каучуковой подошве. Он любил бродить по старинным улочкам своего города. Там, как ему казалось, ещё что-то ютилось из его Прошлого. Он не торопился и вспоминал всё и вспоминал. Те же бордюры, те же вывески на домах и он всё тот же, только не было рядом её. Он прислушивался к себе, а там внутри уже ничего не щемило и это настораживало, и приходила мысль, что всё так и должно было случиться между ними, чтобы вот сейчас он был здесь, а она где-то там. Эти прогулки разбавляли повседневность своим спокойствием, и временами появлялось чувство, от которого он не спрашивая разрешения у своей памяти, смотрел на женщин и любовался ими. Это было так просто: идти по родному городу и самому себе делать приятное. После одной из таких прогулок он написал в «Контакте»:
«Не стесняйся своих чувств».
А он и не стеснялся, и ему казалось, что вот-вот и он порвёт со своей свободой. Ради кого? А вот это была пока тайна. То, что рядом с ним были те, кто ждал этого и даже с нетерпением, он не скрывал и, тем не менее, не торопился с этим вопросом. Почему? Ну, вот таким уродился. Конечно, это не объяснение, а особенно после того, как он мог написать что-то такое у себя в статусе:
«Бутафоры меня не цепляют».
Судя по всему, что-то ему мешало взять и раз навсегда положить конец своему одиночеству. Чтобы не отвлекаться на мелочи, старался, как и раньше, придумывать всякие развлечения, но теперь только для себя. Где-то в середине мая у него на странице появилось вот это:
«Выходной, выходной, выходной… В память о кулинарных поединках из Прошлого приготовлю что-нибудь сногсшибательное».
Когда-то они этим занимались вдвоём, а теперь освободившееся пространство он не хотел никому отдавать. Это принадлежало после расставания с ней только ему. Наверное, просто ещё время не пришло, чтобы вот так взять и всё раздать без всякого сожаления о былом. В перерывах между размышлениями о делах сегодняшних и о том, что и как будет с ним завтра, он любил уединяться с книгой. На своей странице в «Контакте» сообщал:
«Все заняты делом – сидят в Интернете. Пойду, побездельничаю – почитаю».
Казалось бы, ничего особенного, но это если не знать правду обо всех «подводных камнях». Как правило, подобного «добра» у каждого из нас в биографиях хватает. И когда это начинаем осознавать, нас просто не узнать. Что-то похожее произошло и с ним. Чтобы никто не мешал ему в этом перерождении, он отгородился от всех, и в статусе у него появилась вот эта строчка:
«Уехал на остров. Вернусь к понедельнику».
Что за остров? А это была такая у него придумка для самых любопытных из своего окружения. Ещё в детстве он зачитывался «Робинзоном Крузо». Теперь же сам Бог не мешал ему стать хоть чуточку похожим на него. Конечно, его остров и тот остров Робинзона – это совсем разные кусочки, если хотите счастья. Во-первых, возраст. Во-вторых, всякие удобства. И, в-третьих, несмотря на всё это он мог себе позволить уединиться от всей этой суеты на несколько дней и при этом, не покидая пределов собственной квартиры. Да, вот такой остров, где были стены, которые он мысленно раздвигал до пределов Вселенной. Ещё присутствовала дверь с глазком, которую он всегда держал про запас на тот случай, если вдруг понадобится раньше срока вернуться к цивилизации. Ну, телевизор и телефон он предусмотрительно отключал, а чтобы взгляд не останавливался на этих предметах, просто завешивал их покрывалом. Зашторив окна, включал торшер и, обнявшись с книгой, придерживая одной рукой чашку с чаем, отправлялся в кругосветное путешествие во времени. Вот такая разновидность релаксации при полном присутствии цивилизации буквально через стенку.
Когда в понедельник он появился на работе, то коллеги отметили про себя, что у него выходные удались. Ещё астрологи в очередной раз отличились в его адрес, наобещав ему что-то неимоверное:
«В вашей жизни этим летом произойдёт самая красивая сказка о любви».
Он тут же отреагировал и у себя на странице в «Контакте» немного покуражился и от себя выдал следующее:
«Догадываюсь: опять влюблюсь… в Родину, в правительство, в президента… Господи, прошу тебя - из всего этого списка, так и быть, оставь только Родину…»
А потом его понесло. Это был такой кураж, от которого могло легко снести крышу. Суть заключалась в следующем: он решил совсем немного побыть в роли одного из этих «пророков-предсказателей» и выдал в «Контакте» гороскоп на 9 июля от… Собственно, что тут говорить – лучше я приведу его полностью:
«РЫБЫ.
Горбатого могила подправит, только не сопротивляйтесь.
ВОДОЛЕИ.
Аккуратнее с деньгами. Они фальшивые.
КОЗЕРОГИ.
Оставайтесь там, где Вы сейчас находитесь. Это лучше, чем совсем ничего.
СТРЕЛЬЦЫ.
Прицеливаясь, закрывайте оба глаза. Сегодня Вам лучше промахнуться.
СКОРИПОНЫ.
Вам противопоказан онанизм. Дайте рукам выходной день.
ВЕСЫ.
Займитесь делом. Перевесьте, что ли крупы…
ДЕВЫ.
Незапланированную беременность лучше перенести на осень.
ЛЬВЫ.
Не подавитесь. Большой кусок сегодня не для Вашего рта. Подумайте о последствиях, прежде чем глотать.
РАКИ.
У Вас всё хорошо. Ну, подумаешь, сгорел телевизор и в холодильнике пусто. Это не смертельно.
БЛИЗНЕЦЫ.
Постарайтесь выспаться. На работе Вас поймут правильно, если Вы сегодня чуть-чуть опоздаете.
ТЕЛЬЦЫ.
Можете помечтать. Один чёрт ничего из этого не сбудется.
ОВЕН.
Держитесь подальше от колющихся и режущихся предметов. Они сегодня готовы изменить Вашу внешность».
А дальше у него на стене появилась следующая запись:
«Абсолютная свобода, бесконечная ответственность и полное отсутствие депрессии…»
Ах, ах, ах! Красавчик! И кто тебя таким вылепил? То, что плечи расправил – молодец! Таких бы парней нашей стране побольше!
Как правило, стоит чему-то подобному засветиться в социальной сети, тут же, как по команде лезут поплакаться в жилетку. И как вот во всём этом оставаться уравновешенным? Он так и написал в «Контакте»:
«Мне что разорваться? Этой позвони, тому напомни, третьему пожелай, четвёртой просто плюнь в морду… лица. Человек в отпуске и у него в голове всякие фантазии позитивные, а тут все вы, обиженные жизнью…»
Чтобы быть более убедительным, сообщил всем о своей занятости:
«Меня не беспокоить. Я на острове счастья. Целых три дня буду зависать в Прошлом… И на цыпочках ходить по бархатной коже воспоминаний… Это необходимо моему Настоящему. Желаю все Вам однажды пережить такие перепады наслаждений и разочарований в поисках попутного ветра в страну полного бреда о сущности человеческого бытия».
И откуда он всего этого набрался? Где те источники питающие его мозг? Ведь не скажет, потому что и сам не знает. Стоило ему чуть-чуть задержать дыхание, тут же всплывали в памяти малозначительные подробности его Прошлого, и он начинал верить, что всё сейчас с ним происходящее – это не навсегда. Ему стало казаться, что даже падающий с дерева лист – это не что иное, как запоздалое прощальное послание от той, что предпочла не возвращаться к нему. Это заставляло оборачиваться, в надежде рассмотреть что-то до боли знакомое, но там позади ничего не было. Если что-то и мелькало, то он никого не узнавал.
Чтобы окончательно «не слететь с катушек», по уши погружался в просмотр старых фильмов о той жизни, которую когда-то проглядел. Однажды на его странице в «Контакте» появилась вот эта запись:
«Посмотрел фильм Андрея Тарковского «Жертвоприношение». Там есть такие слова: «Если каждый день в одно и то же время что-то делать постоянное, то мир обязательно изменится». Теперь осталось это проверить на собственном опыте».
Потом появилась и вот эта запись:
«Цитата из фильма «Солярис»: «Проявляя жалость, мы опустошаем себя». Придётся свернуть благотворительность».
Какую «благотворительность» он имел в виду? Так тут её столько было, что порой его зашкаливало неимоверно от желания всё поставить на свои места. В такие дни он выдавал следующее:
«Люди, ваша врождённая двужопость меня поражает. Зомбирование в сетях сделало из «медалистов» такую хрень, что одной гранаты пожалуй будет по-видимому мало… Только такие могут на своих страницах сами себя «опустить». Господи, ну почему не дашь им цианида? Всем от этого только будет лучше».
Вот такая «благотворительность» в защиту тех, кто уже умер, но ещё делал вид, что живёт. Иногда что-то хорошее приходило к нему в гости, и тогда он угощал ягодой из своих рук всех страждущих его общества. И всё это на фоне уходящего лета, где уже угадывались первые мазки осени.
1 сентября он написал:
«Просто осень… Жаркая, арбузная, с косточками от винограда. Вот так придёт, в глаза посмотрит и больше уже ничего не надо… И так каждый год. Хорошо? Однозначно, а самое главное – всегда в кармане отыщется на худой конец старый счастливый автобусный билет. Так бы и махнул, зажав его в ладони на край света… А потом подумаешь, что от себя не убежишь и остаёшься в обнимку с отопительным сезоном».
В конце сентября посмотрел фильм «4 дня в мае», после чего в «Контакте» появилась вот эта запись:
«Если всё, что я сегодня увидел, правда, то нам не надо жить, люди. Пойду, напьюсь…»
Каждый раз после подобного, он просыпался рано и начинал кашеварить. Ему хотелось себя чем-то занять, чтобы смыть этот налёт беспечности, а заодно и подумать о том, как жить дальше, держа в своей памяти обрывки правды обо всех нас. И потом, через день и два, и неделю он всё ещё был во всём этом и только тогда начинал прощать всех тех, кто когда-то его предавал.
Где-то в октябре у него в статусе появилось вот это:
«Отличный возраст и совсем не хочется в Прошлое…»
Полное умиротворение и тишина, сравнимая с тем, как проступают на посеревшем от осенних дождей небе обглоданные ветрами макушки деревьев. Когда выдавались выходные, он выбирался на природу и там, запрокинув голову, всё смотрел и смотрел куда-то мимо, будто там тоже текла жизнь, только совсем другая, совсем непохожая на эту земную. В такие дни казалось, что он понимает всё и всех и от этого становилось ему не по себе. И тогда он писал следующее:
«Катастрофически не хватает нашей планете Мастеров… Маргарит и того меньше. Печально. С этим надо срочно что-то делать…»
Романтик. Временами он представлял себя перед казнью. За что? Ну, этого у каждого из нас столько рассовано по карманам, что с лихвой хватит и на гильотину, и на повешенье, и на расстрел, и на четвертование. В этом вопросе он никогда не искал себе оправдания. Не любил трястись, да и интересно было, как там всё будет после. Фантазии – это конечно хорошо, а вот хотелось ему самому пройтись за последнюю черту, да посмотреть, что там, да как. Замечу, что таким людям везёт на всяких там попутчиков в этом направлении. Порой их такое множество, что мешают не только двигаться, но и дышать.
В начале ноября у него в статусе появилось вот это:
«Господи, убери с моего пути дураков… и заодно всех дур…»
Ну, почему так сложно? Стоит только задуматься и вот все они выстраиваются вокруг и начинают зевать вразнобой. У каждого из этих, правда своя и нет ничего общего с Истиной, а они всё зевают и зевают. От всего этого хотелось поднять над головой плакат, мол, если вы такие, то я другой и не тратьте на меня время попусту – не ваш я, не ваш.
Время шло, а ничего, в сущности, не менялось. Такое было ощущение, что нагрянула вне срока зима, и лютые морозы сковали всё вокруг мёртвой хваткой и по этой причине никто из них не сдвинулся с места. Он огляделся по сторонам и записал в своём статусе так:
«Страна идиотов…»
После этого, недели через две на его странице можно было прочитать следующее:
«И что там у нас сегодня на повестке дня? У одной на пороге «второй эпизод». Здесь всё по накатанной дорожке – рядом никого и всё мнёт и мнёт кошку на своих исхудалых коленях. Прямо дурь какая-то в крапинку. У «пустышки» опять на носу «розовые очки». И где только она их берёт? О-о, а у этой иллюзий выше крыши: «Хочу быть трижды бабушкой, дважды матерью…» Ты сначала себе парня найди, «филолог» на букву «Г». Господи, сделай так, чтобы они все повзрослели».
Это напоминало то, как с раннего утра просыпаешься, а настроения никакого и как начинаешь «раздавать слонов». Конечно, «слоны» здесь так к слову, поскольку зачем они тем, кто, закусив удила и в прямом, и переносном смысле каждый день только и делает, что бегает по кругу? У них же всё подобное в крови и помочь им практически ничем нельзя. Он это понимал, но каждый раз зачем-то бил словами по их репутациям, а то и вовсе кричал в их адрес так, что темнело в глазах.
Когда становилось чуть светлее и что-то хорошее просилось к нему под бочок, он убавлял громкость и тогда рассказывал всем им что-то занимательное с образами из детства и на его странице в «Контакте» все желающие могли прочитать вот это:
«Бывало намного хуже… А вот сегодня мне всех жаль… Хочется поставить Вас вокруг себя и рассказать что-нибудь хорошее. Например, что у Бабы-Яги никогда не было детей… А вот у Снегурочки, то Снежинка, то Снежок. Да, а вот у Лешего полная депрессия. Это оттого, что Кикимора предпочла ему Водяного… Одни словом, сюжетов столько, что ещё поживём всем Вам на радость. С добрым утром, что ли?»
Вот какой сказочник.
Так сложилось, некоторые из его окружения в знак его особенной симпатии к ним обрели свои позывные. Это для того, чтобы не афишировать их родословную. Ту, что зацепилась коготками за «северную столицу», он стал величать «Чемберленом». Раньше всё больше называл «радисткой», да «пулемётчицей», а теперь только так. А он и сам не знал, почему и за что ей такое внимание. Я так думаю, что это из-за сочетания в ней ума и лжи, а может просто из-за звучания букв и слогов. Вот-вот, прямо перезвон колокольчиков средней величины. Когда надо было что-то ей сказать, он так и писал на своей странице в «Контакте»:
«Наш ответ «Чемберлену»: «Мне просто жаль времени…»
Этого было вполне достаточно, чтобы там, на краю этой страны ни на что не надеялись. В этом вопросе он уже для себя расставил все акценты, а поэтому для большей убедительности у себя в статусе указал так:
«С возрастом начинаешь понимать, что важнее поставленной цели, всё же путь к ней…»
Это была его философия. Он так чувствовал жизнь, а поэтому имел право на некоторую свободу в своих суждениях в адрес тех, кто ещё толком ничего не знал о своём будущем и просто наступал на грабли, принимая всё это по молодости за невинные шалости. Когда кто-то из их числа приходил в его жизнь, а потом уходил, на душе оставался горьковатый осадок. Было ощущение, что читал книгу, а потом оказывалось, что последние страницы в ней отсутствуют. Ладно бы, ушли и точка. Так нет, через какое-то время начинали о себе ему напоминать. Зачем? Тут на этот счёт приходили разные мысли, которые он просто брал и опускал в кипящую воду.
Тем не менее, ближе к Новому году он признался:
«Идеальных людей не бывает. Просто есть такие, без которых трудно дышать…»
Были ли в его окружении такие? Были. Это потом он привыкал жить без них. Порой казалось, что так оно и будет до конца его жизни. Понять происходящее с ним не мог или не хотел и только сжимался как пружина, чтобы однажды распрямиться. Пока он не собирался возвращаться ни к кому из своего Прошлого. Всё, что он позволял себе ещё в их адрес, так это просто давал советы. Он так и писал:
«И вот что ещё: я не учу, а советую. Когда учат, ставят оценки. У меня же всё гораздо проще: дал совет, а вам решать, как и что дальше с этим делать. И потом, если вам не открывают двери, не надо быть навязчивым – повернитесь и идите себе с Богом. А вдруг – это как раз то, чего вам не хватает?»
И всё равно, что-то их подталкивало напомнить ему о себе: и писали, и приходили, и надеялись, что простит и всё будет у них по-прежнему. Ничего этого не было. Прощать прощал и на этом всё – точка.
Ну, вот такой он человек. И потом, все они так были похожи друг на друга в поступках и словах, что он знал всё заранее про них. Это было неинтересно. Вот поэтому у него в статусе можно было прочитать иногда и такое:
«Однообразие не напрягает, а усыпляет».
Конечно, когда с ним рядом появлялся кто-то, чьи мысли были для него глотком кислорода, он оживал. Это было похоже на дуновение ветерка, который ещё не знал, что способен на большее и просто обдувал, как бы щекоча его своими невидимыми губами. Тут же ирония преображалась, и он выдавал следующее:
«Одной моей знакомой Дед Мороз положил под ёлку зеркало, напольные весы и микрофон. Она отреагировала на всё это так: «Это намёк на то, что я толстая, некрасивая и никогда не научусь петь?» Вот такое праздничное настроение…»
Если чувство юмора присутствовало в ком-то, он мог себе позволить взять этого человека с собой. Ему не составляло труда увести такого под своё небо и долго там стоять, запрокинув голову и ничего не говорить вслух, а только слушать тишину и дышать в такт времени. Любил он это делать и если кто-то оказывался с ним рядом и при этом не пытался залезть к нему под одеяло, всё выглядело вполне прилично. Это чем-то напоминало полёт. Он так и писал потом у себя в статусе:
«Летаем! Ну, ведь классно же!»
Чем дольше он жил на этой планете, тем чаще ему удавалось запрокидывать голову к небу. В такие моменты было без разницы, надолго ли пришёл в его жизнь тот, кто стоял с ним сейчас рядом, рассматривая высь. Для него все они были просто людьми – где-то одинокие, как и он и этого вполне хватало, чтобы просто постоять с ними рядом, запрокинув голову к небу.
Что-то их всех удерживало около него. Может быть фантастика братьев Стругацких, которыми он зачитывался, а потом неустанно цитировал всем им, чтобы знали, где начинается то, что потом неминуемо закончится. Это было схоже с тем, когда все понятия доступны каждому и не требовалось ничего добавлять к уже сказанному.
Когда в очередной раз он встретил Новый год под бой Кремлёвских курантов, уткнувшись в подушку, а утром проснувшись, констатировал, что ничего в этом мире не изменилось, у него в статуе появилась вот эта запись, а точнее цитата братьев Стругацких:
«Что вообще стоит искать, кроме счастья?»
Был ли он из тех, кто его искал? Однозначно. Это единственное, что ещё удерживало его среди людей. Он пытался понять, откуда их столько слабых, разбитых вдребезги собственными неудачами. Ещё ему хотелось знать, почему никто из этого списка не пытается поменять свой образ жизни. Было ощущение, что где-то им даже нравится находиться в таком состоянии. Иногда они даже афишировали это, как будто всё подобное и есть то самое лучшее, чего заслуживает человек.
И снова он цитировал братьев Стругацких:
«Учитесь говорить правду. Учитесь и вас начнут уважать».
Вот чего-чего, а ложь он не приветствовал и даже если она была во спасение… Если что-то подобное начинало барражировать рядом с ним, а тем более ещё и рядиться вдобавок ко всему в одежды, к примеру, бутафора, он не мог себя сдержать, чтобы не тиснуть на своей странице в «Контакте» следующее:
«Ещё одна малярушечка… Господи, пожалуйста, отверни их всех от меня лицом к стене».
И добавлял чуть позже:
«Ну, почему мы такие страшные, люди?»
Задавая подобные вопросы, он как бы подводил черту под прожитым и увиденным, а тем боле, когда в Прошлое убегали некогда близкие ему дни рождения тех, кого он ещё помнил, но уже не поздравлял и ничего не желал, ибо это им было просто ни к чему. Он рассуждал так, что напоминать всем им о приближении старости – это, по крайней мере, неуважительно по отношению к человеческой памяти. Ещё он цитировал братьев Стругацких:
«Ни за что в мире не следует держаться слишком крепко».
Эти слова наводили на мысль о том, что времени не так много у каждого из нас, чтобы его ещё бездарно тратить на ушедших по собственной инициативе в никуда. Он вообще считал, что копаться в Прошлом, раздавая соболезнования всем и себе в том числе – это в полной мере бред чистой воды.
Отсюда и его философия на этот счёт:
«Когда перестаёшь ждать, появляется много свободного времени. Тут же возникает вопрос: «Чем его занять? И снова начинаешь… ждать».
Какой-то замкнутый круг, замешанный на противоречиях. Остаётся только понять, кого ждать? Он знал, кого. И делал это без всякой надежды, и всё это походило на какое-то самоистязание. Ничего с этим не мог поделать и это притом, что продолжал маршировать по этой жизни вне строя – один против всех. Как ему это удавалось? А чёрт его знает. Может ему помогали те, кого он читал, а потом цитировал?
Например, у Вольтера он нашёл вот эти слова:
«Бог не за большие батальоны, а за тех, кто умеет стрелять».
Ещё на его странице в «Контакте» можно было увидеть слова Джека Керуани:
«Искренность укрепляет мир».
И вот ещё это:
«Смех вообще-то штука серьёзная».
Ну, после такого трудно удержаться, чтобы не тиснуть что-нибудь в «мировой паутине» от себя. Однажды, это было в начале марта, он выдал следующее:
«Займись собой – умри красиво».
Как к этому относиться? По-разному, а потом опять в жизни людей хозяйничала весна, и снег стаивал под лучами солнца подобно кускам масла на сковороде и где-то под сердцем у него защемило. Собственно, знакомое состояние и воспоминания, как птицы, возвращающиеся из тёплых краёв, поспешили оккупировать его сознание. А он и не сопротивлялся, а тем более, уже прошло столько времени, что он без труда переносил напоминание самому себе о несбывшейся мечте.
И снова братья Стругацкие выходили на первый план, как бы помогая ему в поиске ответов на поставленные жизнью вопросы. Он продолжал их цитировать:
«Счастье в простом».
А и, правда – не надо ничего усложнять. И без этого можно оказаться по самые ноздри в дерьме. Тут ещё Прошлое то и дело топает ножкой на краю света, мол, вот тебе за всё «хорошее». Да, ради Бога, только слюней поменьше, а то как-то не по-человечески получается. И тут же у него в статусе опять засветились Стругацкие:
«Самые убедительные наши победы мы одерживаем над воображаемым противником».
Были ли у него эти самые победы? Наверное, да и в первую очередь над самим собой. Как подтверждение этому вот эта запись на его странице в «Контакте»:
«Белая при белая полоса!!!»
Когда всё так, то совсем не хочется оборачиваться, а тем более замедлять шаг. Он вообще никогда не реагировал на свист за своей спиной. Это было его правилом, ибо над ним никогда не было хозяина, а, следовательно, и кнут, и пряник не воспринимал, как нечто неизбежное в своей жизни. Может быть, поэтому на всё происходящее с другими смотрел без всякой суеты? Прибавьте сюда его иронию и сарказм, которые любили у него засиживаться допоздна, и можно с закрытыми глазами выписывать ему премию.
А как ещё воспринимать вот эту его запись?
«Йога и спиртное несовместимы… Трудно вставать со шпагата…»
Насмеявшись, брал паузу, да и надо было дружить с бдительностью. Тут он был непреклонен и если кто-то пытался к нему приблизиться, он довольно учтиво сообщал:
«Чтобы ещё раз?... Да, никогда».
Иногда, Прошлое показывало свой профиль, но и тут он был в своём ключе и писал так:
«Наш ответ «Чемберлену»: «Никогда… И потом, жизнь всё же главнее, чем всё остальное…»
Никому не нужные визиты в свою личную жизнь оттуда он не приветствовал. Вообще тянуло его ко всему новому, что ещё только-только набирало силы. Примерно в этот период у него в статусе появилось нечто из этого:
«Нажраться или в Париж? Тогда лучше так: в Париж и там нажраться».
Проходило какое-то время и настроение менялось и даже появлялось ощущение, что всё хорошо. Уже никуда не хотелось уезжать, а тем более нажираться и он начинал иронизировать над всем этим, как бы пробуя воду ногой, прежде, чем войти в неё.
Где-то после Международного женского дня он написал на своей странице в «Контакте» так:
«Если ты начинаешь свой день с просмотра гороскопов, мне тебя жаль, товарищ. Всё, что тебе надо, уже рядом с тобой и то, что случится, уже случилось когда-то, а всё, что происходит с тобой сейчас, это всего лишь повторение пройденного. А всё почему? Потому что ты не отличаешь мгновения от Вечности».
Создавалось впечатление, что он с кем-то ведёл некогда прерванный разговор. Вот именно, разговор, а не спор, поскольку спорить никогда не любил. Это было постороннему наблюдателю непонятно. Тем не менее, что-то из другой жизни проступало на первый план, путая факты жизни некогда близкого ему человека, и приходилось терпеливо день за днём всё раскладывать по полочкам. Он знал, как это делать, а поэтому никогда не путал «чёрное» с «белым». У него просто не было на это права.
Рядом с ним в дне сегодняшнем присутствовало достаточно примеров, когда кто-нибудь из недавних попутчиков начинал «выбивать чечётку» перед ним или нащупывал ногами «тропу войны». Он уже знал, как поступить с подобными искателями приключений на свою «пятую точку». От собственной беспомощности перед обстоятельствами они превращались в нечто среднестатистическое, множа ряды обывателей. Всем им он цитировал братьев Стругацких, объясняя таким образом, что все их потуги в этом направлении будут безрезультатны.
«Слишком человеческое, следовательно, животное».
И вот когда это появилось у него в статусе, он в шаге остановился от точки, и эта точка пришлась на месяц май. Всё было окутано повторениями: и запахи, и охапки сирени, и одуванчики… Всё, да не совсем. Это новое уже было совсем рядом, а тут ещё праздники навалились, и дела поспешили встать к нему в очередь. А что он? Ничего, а точнее так – как большинство из нас, кому позарез хотелось тепла, и чтобы всё в жизни было хорошо.
Стоило ему примерить на себя всё это и что-то завозилось у него внутри, а особенно ночами, когда она приходила к нему во снах и они как раньше занимались любовью. Это было невыносимо, а потом ещё всё это носить в себе и делать вид, что главное в этой жизни совсем не это. А что главное? Да не знал он ответа на этот вопрос.
Чтобы как-то себя отвлечь от всего этого читал Стругацких, а потом цитировал их в «Контакте»:
«Читай, больше читай, каждый день читай, ничем больше не нужно заниматься, только читай».
И он читал. Это было похоже на такой подвиг, за который не полагалось никакой награды. Конечно, это неправда, ибо награда была. Какая? Перерождение.
То же самое переживала и она, взрослея быстро, сбрасывая при этом с себя паутину привязанности к их совместному Прошлому. Ей было не всегда комфортно и всё же, она чувствовала в себе перемены. Она даже стала бросать осторожные взгляды в сторону совсем ей незнакомых мужчин - природа брала своё. Подмечала детали, сравнивала, запоминала подробности интонаций их голосов, запахи, а потом всё это мешала в своём сознании, выстраивая образ того, кому она могла теперь отдать себя всю без остатка.
Это было где-то там, а здесь оставался он. Ему о ней ничего не было известно. С каждым днём её черты в его памяти становились всё прозрачнее и прозрачнее. Однажды даже появилось желание написать ей и как раньше поболтать о пустяках, отбросив в сторону подробности разрыва их отношений. Но проходило какое-то время и ничего этого не происходило. Почему? Тут ответа мы не найдём.
И в это же время в его статусе появилась ещё одна цитата братьев Стругацких:
«Будущее – это тщательно обезвреженное настоящее…»
О прошлом ни единого слова. Видно на него Будущее не распространялось. Он так и писал в «Контакте», обращаясь как бы к ней чрез расстояние:
«Зла не держу. Почему, почему? Некогда».
И действительно. Времени катастрофически не хватало – работа отвлекала от дурных мыслей. Было странным, что конец мая так легко распрощался с ленью, и дни побежали быстрее, и стало как-то на душе легче. В последних числах весны он написал:
«Ну, что сказать? Жизнь не зебра в моём случае, а… альбинос. Опять белая полоса!»
При таком раскладе можно принимать поздравления и долго не вспоминать про плохое. И тут он размещает на своей странице вот это:
«Мне чертовски любопытно, что будет с этим миром, когда не станет меня? Сюда уже не вернусь и всё равно есть желание заглянуть за линию горизонта. Нет, торопиться не буду. Ещё не всё сказано и сделано… Опять же всегда рядом есть кто-то, кому я нужен. А про то, что будет там – с этим можно и повременить. И потом, а вдруг ничего там и не нет?»
Он как-то ухитрился поменять свой маршрут. Что-то новое поселилось в нем, и теперь он сам себя не узнавал. Ирония и та стала другой.
В начале июня у него на стене высветилось следующее:
«Хотите очередную головную боль? Возьмите с собой кого-нибудь к линии горизонта. Обалдеете от сложностей в этой жизни».
Судя по этой записи, на данный момент ему никто не был нужен. Образовалась такая рекламная пауза, и он в ней на первом месте. Тут ещё из него полезла философия, которая помогала ему оставаться человеком. Он так и писал:
«Край у каждого свой, а вот Вселенная одна на всех. Вот поэтому мы такие разные и волею случая оказались в означенный час на этой планете. Как и что потом? Тут всё зависит от судьбы. Скажу только то, что приходим в этот мир для испытаний. Кому-то их выпадает столько, что он ждёт, не дождётся своего конца, а кому-то и ничего… терпимо».
Видно себя он относил к терпеливым. Собственно, а почему бы и нет? Чтобы не было никаких сомнений в этом вопросе, ставил в статуе вот это:
«Равнение на меня. Всё классно! Главное чувствовать, а возраст – это совсем неважно…»
Ещё имел хорошую привычку и всех остальных подбадривать:
«Совет тем, у кого в жизни не всё получается, как ему хочется: «Если кто-то ушёл, возьмите мокрую тряпку и сотрите его следы. И потом, свято место не бывает пустым».
Вот такой оптимист и это притом, что собственными потерями был увешан, как новогодняя ёлка игрушками. Ну, а зачем из-за этого слёзы-то лить? Тут так:
«Баба с воза – телега рысью».
И потом добавлял:
«У меня не так много времени, чтобы часто вспоминать своё Прошлое».
Хорохорился, а сам нет-нет, да и вспоминал. А почему бы и нет? Это же ни к чему не обязывало, да и занятость у него была так себе, а тут сиди и листай Прошлое, как журнальчик с картинками. Выходит, что лукавил или просто хотел кое-что уточнить в своём Настоящем. Стоит приплюсовать сюда лето, которое как-то постепенно вошло в жизнь людей, заполнив общественный транспорт дачниками. Тем не менее, уже через неделю он сделал вот такую запись:
«Хочу зиму и чтобы рядом была она – моя батарея по цене 399 рублей за одну секцию… А ещё, чтобы пахло мандаринами и елью».
Вот такая странность и всё это в окружении зелени и пыли оседавшей на ней от малейшего движения. Собственно, к этому он относился вполне адекватно, поскольку имел право на что-то такое. У него даже возникало желание без всякой иронии устроить встречу Нового года как раз в летние месяцы. Однажды он так и сделал: накрыл стол, поставил фильм «Ирония судьбы или с лёгким паром», зашторил окна и даже новогоднюю гирлянду протянул из одного угла в другой. Получил удовольствие. Что-то подобное он захотел проделать и этим летом, только с одним дополнением. Каким? Чтобы рядом была она. Поскольку это было невыполнимо, празднование Нового года не состоялось. И всё-таки в статусе у него появилось вполне нормальное сообщение, что жизнь продолжается, и выглядело это следующим образом:
«Я в небе… Вернусь ближе к зиме…»
Тут стоит пояснить, что в этот период на его горизонте появился человек, который не был похож на всех остальных из его окружения, и мечта стала пробовать свои крылья. Конечно, если бы не было точек пересечения, он и бровью не повёл, но тут сразу столько общего нарисовалось, что дыхание перехватило от предчувствия, и он решил попробовать. Это так было похоже на что-то настоящее - без всякой парфюмерии и ретуши. Ещё его потянуло в Париж, о котором он часто думал вот уже целых пять лет. Он так и написал:
«10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1… Париж!!!»
А потом появилось вот это:
«Я не просто посылаю – ещё и даю флаг в руки… для равновесия».
Судя по всему, его мечта даже не оторвалась от земли, и все надежды оказались надуманными, и в Париж она отправилась без него и не одна. Это был конфуз. Ему было даже где-то стыдно перед самим собой за это и чтобы в этой истории поставить точку, выдал следующее:
«Животные маршируют мимо такта».
Наступил период затишья. Жара съедала все желания, а тут ещё под руки попался Х. Мураками и он завис. Читал внимательно. Что-то выписывал для себя, много размышлял и, в конце концов, пришёл к выводу, что читать его можно, только небольшими дозами. У него было своё, отдельное отношение к написанному. Всё, что узнал о жизни, о самом Х. Мураками, вполне уживалось с его взглядами на происходящее в этом мире.
Именно в этот период на его странице в «Контакте» появилось вот эта запись:
«Можно по всякому относиться к Х .Мураками, но всё равно что-то он сумел сказать для всех нас важное. Может вот это, что ни в чьей жизни на этом свете смысла нет?.. И только мы всё пытаемся придумать своим словам и поступкам окончание. Романистики с перезрелыми мозгами».
На лицо явное приближение депрессии. Но ту же появилось продолжение:
«Спасибо Х. Мураками, что не сделал меня хуже. К примеру, вчера на остановке даже ничего у меня не ёкнуло внутри. Значит, умерло. А день-то, день-то какой стоял!»
И действительно, лето было в ударе и горожане в вёдрах тащили с дач всё, что там произросло. Загорелые, улыбчивые и совсем не усталые они привносили в городскую жизнь некоторое разнообразие. Он ещё подумал, что это хороший знак. И даже когда на его странице в «Контакте» некто ему совершенно незнакомый попробовал выяснить отношения, спутав его с кем-то другим, он написал так:
«Моя страница не для выяснения отношений. Прошу у входа оставлять грязную обувь».
Подействовало.
Потом-то и вовсе его прорвало, когда он понял, что визит незнакомца был неспроста и даже почувствовал неприятный сквознячок. Тут же нащупал «источник» попытавшийся ему напомнить о себе через своего нового воздыхателя.
Чтобы обозначить черту, за которую не прошеные гости не заходили, он на своей странице в «Контакте» написал так:
«Вот что делает с людьми безотцовщина. И куда вы все прётесь со своими «уставами», господа? Ещё братья Стругацкие сказали: «Лучшие дети – это дети воспитанные отцами». И не спорьте, а лучше внимательнее посмотрите на себя в зеркало».
Только люди посредственные могут игнорировать такие своеты и начать нескончаемые дебаты по поводу выше изложенного. Ладно бы спорили, но зачем переходить на личности? Собственно, он умел уходить из-под удара и писал в статусе следующее:
«Канаты обрываются для того, чтобы мы научились летать».
Тут главное не впутываться во всякие рассусоливания, а то ведь так и в гости напросятся, а там и на ночлег останутся. Доказывай потом, что и в мыслях ничего у тебя дурного не было.
И как результат неприкосновенности своей территории он написал так:
«Завтра – это будет завтра, а сегодня у меня белая полоса!»
Всё это оставим без комментариев. Поскольку причин подобного состояния множество и гадать не будем, поскольку после этого у него в статусе высветилось следующее:
«Верь в себя, человек!»
Это он кому? А может самому себе? Тем не менее, всегда приятно что-то подобное читать, а особенно, когда настроение то туда, то сюда кренится, как старый корабль от внезапно налетевшего шквального ветра. Судя по его странице в «Контакте», пока всё ладилось, и он писал:
«И радость переполняет и хочется в небо, и… я летаю, как раньше!»
«Желаю и всё тут! А дальше, как сложится. Надеюсь, что всё будет хорошо!»
«Береги колени, молящийся идолам!»
«Люди, за позитив! Кто не желает, можно просто за меня!»
Интересно, кто же смог так его расшевелить? Определённо кто-то строил насчёт него далеко идущие планы. Ну, гадать не будем и потом, он человек свободный, а значит, чему быть того не миновать, если всё ему подобное по нраву.
Прошло какое-то время, и картинка сменилась. Нет, ничего страшного – так, что-то промелькнуло где-то в стороне, и только остался одинокий звук, идущий откуда-то снизу. Ему, наверное, это показалось, а может в очередной раз поверил в чудо. На его странице в «Контакте» появилось вот это:
«Товарищи грабли, прошу Вас, не раньте «театралов». Им ещё столько всего надо понять, чтобы разочароваться, а потом снова пройти по этому пути к своей цели. Пусть у них всё будет, как у всех, с той только разницей, что за первым небритым подбородком, появится ещё и ещё… Вот-вот, вся в жизнь в сравнении и ещё эти запахи, от которых будет поначалу мутить, а потом что-то родится… И потянутся поликлиники, а потом родительские собрания. Когда же жить и играть Чехова? Никогда. И полезут ошибки из Прошлого, и будешь копией своих родителей, которые разводятся, сходятся, разводятся, сходятся. Почему так? Тут всё как в сказке – заслужила».
Сколько их таких разных и вместе с тем одинаковых. Чтобы не путать их, он придумал им позывные. Были среди них «театралы», «пустышки» и «флюгера». Ещё «филологи» и «чучундры». Как ему хотелось собрать всех их вместе и как бабахнуть гранатой, но не ради общего испуга, а чтобы был эффект другого порядка. А без него никак. Конечно, это всё крайности, ибо социальные сети уже сделали своё дело, вылепив из этого материала однородную массу, и теперь всё это хотело иметь своё «место под солнцем». Но почему-то именно на его территории?
Когда надоедало их рассматривать на расстоянии вытянутой руки, он шёл напролом и писал в «мировой паутине» всё, что приходило ему на ум:
«Смешат «филологи» своей посредственностью. Ну, «пустышкам» рекомендую следующее: «Не имейте привычки прикрывать свои ляпы цитатами великих людей».
И всего подобного у него было про запас множество. Увы, его не хотели, не слушать, не слышать. Тогда он констатировал следующее:
«Везёт мне на сумасшедших. Если так и дальше будет продолжаться, я стану состоятельным человеком».
Ещё он иронизировал в их адрес так:
«Надо слушать старших. Мы плохого не посоветуем. Конечно, если не будете сами на этом настаивать».
Нет, не помогало - каждый хотел застолбить себе место у «общего корыта», множа и без того нелепости на этой планете. У него опускались руки от созерцания всех их, и тогда он отворачивался и шагал совсем в другую сторону, чтобы не дай Бог когда-нибудь встретиться с ними в этой жизни.
И улучшалось настроение, и дела спорились, и природа салютовала ему красками и запахами, и вообще, у него внутри вызванивали колокольчики. Он уже не реагировал на окружающих. Все они для него превратились в подобие обоев, которые можно одним мановением руки заменить на что-то более существенное.
И когда всё это распаковало в нём чемоданы, тут же потянуло в небо. А что там? Всё, что хотите и самое главное ничто, и никто не мешал парить и получается, что до всего этого и нежил, а тут один лишь взмах крыла и ты уже под облаками. Он часто это проделывал в своих снах, а потом, когда возвращался по утрам обратно, шёл по этой земле, и ему казалось, что когда-нибудь он просто не вернётся сюда из полёта. Это будет его выбором и всё сразу закончится: и оборвутся все связи, и память станет невесомой, и груз прожитых лет исчезнет, как утренняя дымка и его просто все забудут.
Как правило, после таких мыслей появлялось желание раздать все долги. Временами он это проделывал и ранее – не любил ходить в должниках. Кстати, желающих получить с него всегда хватало. Откуда они брались? Так это как накипь, которая то и дело оседает на стенках чайника, когда вода в кране так себе. Ты её доводишь до кипения, и она тебе в ответ платит в «благодарность» за это накипью.
Конечно, он не был паинькой и в «пушистых» не состоял и, тем не менее, его иногда обвиняли во всех мыслимых и немыслимых грехах и даже пытались на его странице в «Контакте» устраивать «разборы полётов». В ответ он вполне дипломатично указывал на следующее:
«Моя страница не для выяснения отношений».
Кстати, не первый раз эта запись появлялась в «мировой паутине», а их будто черти надирали и всё что-то наговаривали и наговаривали в его адрес. Тогда он писал так:
«Наверное, это тот случай, когда вы все разговаривает сами с собой. А говорят, что эрозия и шизофрения не уживаются. Выходит, что даже и ничего – и терпят друг друга, и могут себе позволить в обнимку посидеть в компании очередной глупости. А ещё меня интригуют нынешние фотографии. Вот-вот, берётся среднестатистический «кусок мяса» на двух ногах мечтающий о счастье и бац! готово – ни одного прыщика на лице. Волшебство! Жаль только, что это не навсегда, да и одинаковые все какие-то получаются – без изюминок».
Те, к кому всё это имело прямое отношение, примкнув штыки, шли на него под грузом своих неудач и колющейся правды. Он ждал, когда они все приблизятся, но ничего этого не происходило. Они просто топтались на месте, делая только вид. Тогда он у себя в статусе поставил вот это:
«На крест – с креста, а потом опять на крест или так: камнями, а потом из камня…»
А и действительно, в конце концов, все войны заканчиваются когда-то. Эти тоже? Тут по-разному, но в любом случае что-то похожее на перемирие наступает и имя всему подобному – забвение.
Собственно, он никогда подолгу во всём этом не зависал, поскольку в жизни много чего другого и это как-то отвлекало его от иллюзорного бряцанья «фанерными мечами».
Где-то в ноябре он написал:
«Всё классно!!!»
Потом тиснул вот это:
«Вирусы? Это даже заманчиво…»
И тут же добавил:
«А у меня всё в масть!»
Далее коротко сообщил:
«Отличное настроение! Работать не хочется».
Через какое-то время в статусе высветилось следующее:
«Что деется? Прямо какой-то балаган чувств!»
Видно, жизнь у него налаживалась по всем статьям и он этого не скрывал:
«Хорошо-то как! Ну, почему всё мне одному? Никакой справедливости».
Было ощущение, что всем этим он пытался вызвать огонь завистников на себя. Зачем? Тут много версий и все они как родственники с одинаковыми родинками на плечах. Собственно, это было его право так поступать. Кстати, действительно у него всё шло в масть. Эта осень подарила ему столько открытий, что он мог себе позволить некоторую отрешённость от дел, а тем более, когда в карманах прибавилось монет и нарисовались заманчивые перспективы. На своей странице в «Контакте» предавался рассуждениям о своих снах, в которых, если честно, нисколько не разбирался. Тем не менее, вот этот сон он выложил в «мировой паутине»:
«Проснулся в четыре часа утра. Снилось, что я еду на работу в автобусе и при выходе из него стал расплачиваться с кондуктором. В этот момент водитель делает крутой разворот. И вдруг, оказывается, что нахожусь не в автобусе, а в салоне самолёта, который с виража заходит на посадку и через иллюминаторы уже видны макушки деревьев. С переднего сиденья вскакивает девочка лет пяти и бежит к двери, хватается за ручку и та нараспашку. Ребёнок в один миг оказывается за бортом самолёта. Отец девочки говорит жене, мол, сейчас приземлимся, возьмём такси и поедем искать тело. У меня шок. Кондуктор, она же стюардесса в истерике, а родители спокойные и рассудительные. Проснулся, а в голове мысль: «Может сегодня вообще на работу не ходить?» Тем более, у меня по расписанию сегодня служебный роман, если верить Глобе. Вот дела, и спать совсем расхотелось».
После подобного всё вокруг себя начинаешь воспринимать по-особенному. Да и осень была незабываемой, и он это понимал, как никто другой. Вообще, это время года ему нравилось всегда: и эти дожди, и серое небо, и птицы чёрными комками, сидящие на тополях у него перед самыми окнами. Казалось бы, ни одной краски радости во всём этом, а он тащился от всего этого и как ребёнок всё чего-то ждал, что ещё чуть-чуть и жизнь изменится и всё будет другим – гораздо лучше, чем раньше.
Что он имел в виду конкретно? Скорее всего, своё Прошлое. Там было у него всё и это всё теперь повенчанное с несбывшейся мечтой вальсировало на самом краю этой страны под музыку Шопена, где пытались подтянуть доморощенную демократии до мирового стандарта. Это и смешило и настораживало, а иногда доводило до слёз отчаяния и хотелось взять и идти, куда глаза глядят. Порой во всём этом наступало затишье и тогда он так до конца и не поняв происходящего со страной, пересматривал фильмы о революции, о гражданской воне. В этом с одной стороны просматривались нафталинные настроения, а с другой, вроде бы и ничего, а тем более времена менялись, а люди продолжали совершать одни и те же ошибки. Иногда он ощущал всей своей коже, как стоит на грани двух миров и тут тебе и незамысловатый мотивчик со словами: «Ах, какой же мужчина…», и вечное противостояние одних против других с пальбой и смертями. Всё это плохо сочеталось в его сознании и только реалии выпячивали происходящее с людьми, как что-то неизбежное, отчего не так-то просто отмахнуться рукой. Он понимал, что со всем этим придётся жить долго.
Тем временем осень всё чаще по утрам встречала человечество подмороженной грязью. Это было здесь, а там, где была она всё ещё пытавшаяся что-то доказать и в первую очередь самой себе, уже с неба падала белая крупа. Люди стали теплее кутаться и простуда не стеснялась заглядывать к каждому второму из них в гости.
И вот пожаловал декабрь. Он вспомнил точно такой же месяц, только несколько лет тому назад. Тогда ещё всё было в движении: и надежда, и белые розы, которые он купил к её приезду. Не хватало только музыкального размера такта, чтобы понять, что скоро всему этому придёт конец. Он держал до сих пор в своей памяти те числа: 23 и 29 декабря. Самолёт из «северной столицы» так и не доставил её в их город. Появилась запоздалая догадка, что на их истории можно ставить точку. Когда воспоминания отхлынули, он написал у себя на странице в «Контакте» следующее:
«Всех с Новым годом! Желайте себе всё, что хотите, но не забывайте о буйках».
Далее дописал:
«На каникулы уединяюсь с Мураками. Буду 3 января. Ещё раз всех с Наступающим!»
Не обманул и действительно 3 января появился в «Контакте». Побродил по страницам тех, кто некогда пытался ему соответствовать, но из-за своей заторможенности не попал вместе с ним ногой в такт и поэтому отстал безнадёжно от него. Вот и теперь ничего нового в их судьбах не произошло – всё то же самое и никакой радости. Не стал вдаваться в подробности всего этого и выдал следующее:
«Странные люди. Ну, прямо пациенты дурки…»
А что он ещё мог о них сказать? Жизнь, если верить им, остановилась. Какой-то день сурка на просторах виртуальности. Это было совсем неинтересно. И тут у него появилась такая запись:
«Никогда не завидуйте. Учитесь и работайте».
Тут он был прав, ибо по сравнению с ними, у него всё легло в масть. Январские праздники нисколько ему не помещали расправиться с накопившимися делами. Он так и констатировал свои успехи:
«Против течения, да ещё без вёсел. А ведь доплыл и даже к нужному берегу».
Для завистников это был удачный удар сбоку – прямо в печень. Им же надо знать всё и чем хуже ему, тем лучше им. Вот-вот, а он был краток и никаких подробностей о своих победах. Он не хотел распространяться, а просто писал так:
«Прёт, как в детстве!»
Что-то с ним происходило такое, отчего возникало ощущение чего-то неизбежного, которое вот-вот должно появиться на его горизонте и тогда он узнает многое из своего Прошлого, что до сих пор пряталось в складках одежды Настоящего. Видно, он был внутренне готов к этому, а поэтому в статусе своём выдал следующее:
«Лекарству срочно требуется больной».
Готов-то он был, а всё равно крутило его масштабно и всё наизнанку: и мысли, и память. Это и раньше такое он переживал, но тогда рядом с ним была она, а теперь… Нет, лучше здесь обойтись без воспоминаний. Есть и другие темы и в их компании легче коротать время. Собственно, а зачем водиться с тем, что укорачивает наши жизни? Как подтверждение этому у него появилась такая запись:
«Ещё одно открытие - мне это оказалось под силу…»
А чуть позже добавил:
«Всё так славно, что пропало желание оборачиваться».
Ну, а что он мог ещё сказать, а тем более посредственность так и норовила править балом. Например, «пустышка» проматывала сэкономленные деньги по курортам, которые зарабатывала, насиживая мозоль в диспетчерах на железной дороге. Три дня в неделю посещала фитнес-клуб, где в компании таких же одиноких особей, как и она сама, корректировала свои складки на теле.
Чуть-чуть дела лучше были у «фотографа», если не вдаваться в подробности её рассуждений о творчестве. Особенно, много всякого сюсюканья было, когда она выкладывала свои фотки о свадьбах. Он не находил ничего в них такого, за что можно было похвалить искренне без всякого подхалимства в надежде, что когда-то это ему зачтётся. Здесь вверх брала философия о том, что это временно, как и всё остальное, чему есть место на этой планете.
Настораживали «филологи», а особенно та, что бесконечно примеряла и примеряла на себя одежды литературных героинь. Тут так – единожды солгав, она не могла остановиться и всё придумывала себе истории со счастливым концом, а чтобы окружающие ей верили, продолжала на своей странице в «Контакте» вести борьбу за себя сегодняшнюю такую правильную и непорочную. От всего этого у него возникало желание взять банку с краской для пола и закрасить все родинки на её теле.
Были небольшие подвижки у «флюгера». Эта ничего не придумывала и тут он отдавал ей должное, ибо это было лучше, чем ничего. Тем более, вон, сколько толпилось желающих подпортить ей репутацию. Вот поэтому она то и дело, молча, удаляла свою страницу из «Контакта». Удаляла, а потом возвращалась и так до тех пор, пока сама не уставала от этих никому не нужных «манёвров».
Ну, с «чучундрой» вообще происходило чёрти что. Он так и писал в её адрес, цитируя одну свою знакомую с московской пропиской:
«Когда много тела, хочется податься в рубщики мяса».
Чего-чего, а подобного в «мировой паутине» хватает. Одно было непонятно – они что, когда выставляют себя без всего на всеобщее обозрение, считают себя какими-то там особенными? Странные какие-то.
Всех их он рассматривал только через призму иронии и сарказма. Он так и писал:
«Сарказм – это, когда хочется, а ты уже не можешь. А ирония – это, когда можешь, а не хочется. Вот у меня с последним утверждением полное взаимопонимание».
Вот умел он ставить точки в отношениях. Собственно, ничего подобного дано не проделывал. Ходил слухи, мол, что-то там в его личной жизни присутствует. Он только посмеивался человеческой фантазии и выдавал следующее:
«Не ходите за мной тенью. Вы топчете мои следы».
Кому это было конкретно адресовано? Да, шныряли под ногами припёртые неразделёнными желаниями особи. Им почему-то казалось, что ему пора пришла откреститься от своего Прошлого. Он так не считал, поскольку не хотел этого и просто ждал, когда время всё расставит по своим местам и только тогда сможет без посторонней помощи решить, куда ему двигаться дальше.
Тут снова весна нагрянула. Работы было много, и как-то он стал всё реже захаживать в Интернет. Собственно, и раньше он не состоял в списках завсегдатаев, а если и забегал на свою страницу в «Контакте» так минут на десять не более. Одна из его последних записей была такая:
«Ну, здравствуй, РЕМОНТ! Капитально повеселимся!»
На целых три месяца он пропал для всех. Если и забегал в «мировую паутину», то совсем чуть-чуть, а потом опять бросался в объятия быта.
Как-то ему сбросили небольшую ссылку на видео. Кто? Он так и не понял. Раньше это случалось тоже, но тогда это были всё больше фотографии и слал ему их какой-то не совсем чистоплотный фрукт, пытавшийся таким образом напомнить ему о той, что когда-то ушла от него. Видео было плохого качества и, тем не менее, он сумел разглядеть её. Это была свадьба, где в роли невесты была она. Посмотрел на дату: 23 апреля 2014 года. Прошлое отсалютовало ему прощальной весточкой. Он отреагировал так:
«Нормально. Жаль, что музыка только печальная и походка у тебя так себе. А в остальном всё теперь у тебя будет, как у всех: дом, работа, дом, работа и ничего интересного больше не случится, потому что… всё это без любви…»
Потом появилось ещё вот это:
«Ремонт, жара, у «пулемётчицы» закончился медовый месяц… Одним словом, будни».
Где-то в августе ещё раз забежал на её страницу. Страница удаленна. Он рассмеялся и написал так:
«Вот как ещё бывает – «пулемётчица» подтёрла биографию. Осталось попробовать сменит пол…»
А лето жарило, и где-то совеем близко опять стали убивать друг друга славяне. Ремонт тем временем громыхнул финальным аккордом, и он возвестил на всю «мировую паутину»:
«Всё легло в масть! Эх, хорошо-то как!»
В сентябре ещё раз засветился в «Контакте», оставив всем на память вот эту запись:
«Берегите, себя люди…»
Сентябрь 2014г.