Сего ради покушахся написати всяк сеърьуёз сердца моего и разбих зле,
Но боюся, господине, похулениа твоего на мя…
Моя, княже, ни за море не ездило, ни у философов не училося, но бых как пчела –
припадая к разным цветам и собирая мед в соты;
так и я по многим книгам собирал сладость слов и смысл их и собрал, как в мех воды морские.
Се же бе написах, бежа от лица художества моего.
Глаголю не много еще.
Не отметай глупому глупость его, да не подобен ему будеши.
Ибо имею плода покаяния; и бысть ум мой, аки нощный вран, на нырищи было забдех, да и оземь рассыпася, и покрыи мя нищета, аки чисто ханамне.
Да разверзу въ притчах гаданиа моя и провещаю, себя высеках:
Его бы на два поделить,
убрав образованьице,
он низом ищет, где отлить,
а верхом к Звездам тянется.
Не помирить два сих конца,
Что ж от него останется?
Ни рта, ни носа, ни яйца –
он просто: прозопьяница!
+++
Проходили на уроке,
как исчезли диплодоки:
чхнул Всевышний без платка –
и не стало диплодка…
+++
Вот здесь лежит моя жена,
и пусть себе лежит:
покой теперь нашла она.
И муж спокойно спит.
+++
Эти двое отменная пара
барабан и электрогитара:
грянут струны одной –
загремит и другой.
Жаль, страдает стеклянная тара.
+++
Хоронили мы Мартына –
всё пионы жрал, скотина!
А была бы в ём душа –
хучь бы раз сожрал мыша.