Ваг Нанг просунул голову в хижину и позвал вождя. В любое другое время он бы не сделал этого, так как авторитет вождя был безгранично велик, а наказание за ослушание – самым суровым. Но в эту ночь случилось действительно нечто удивительное. Пхеньк Сунг поспешно накинул тонкий бронзовый обруч, и взяв под руку небольшой щиток с вставленными в него драгоценными камнями, что символизировал власть в племени, поспешил за слугой. На пляже собралось почти все племя. Ночь, глубоким темным ковром окутывала планету. Высокий лес с толстыми вековыми деревьями клином врезался в селение туземцев. У них над головами, на высоте в сотни километров мерцал сильный красно-зеленый свет.
- Это сами боги прилетели, - прошептал Пхеньк Сунг, но достаточно громко, чтобы его могли услышать остальные. Туземцы в ужасе сели на землю. Уж кто-кто, а вождь точно знал, что богам перечить нельзя. Они могут, и огненный камень с неба бросить, и белыми копьями пронзить за ослушание. Но самих богов все они видели впервые. Внезапно от зеленой точки отделилась другая, поменьше, мерцающая сине- белым и направилась к земле. Она ускорялась быстрее и быстрее, превратившись со временем в большой огненный шар. Туземцы в страхе начали разбегаться по своим нехитрым жилищам. Вождь, как и подобает вождю большого племени, остался на месте с готовностью встретить свою неизбежную смерть. Хотя испуган он был не меньше своих соплеменников, но не знал, чем же так мог прогневить богов. Впрочем, небесной кары не последовало. Шар пролетел далеко – далеко от поселка и с большим грохотом упал в лес. Пхеньк Сунг постоял еще немного, но больше ничего не произошло. Красно – зеленая точка медленно удалилась и исчезла в черно-синем небе, на котором драгоценными камнями были рассыпаны звезды. Вождь вернулся в хижины, взял самую большую трубку, набитую сушенным табаком, сел у входа, так, чтобы видеть бескрайнее море и звезды, и закурил. Он сомневался, что кто-то из его соплеменников будет сегодня спать…
Утро удивило Джона Картера больше всего увиденного раньше. Одно дело слушать скучные и сухие инструкции Лесса Панторио, испанца-космолога, другое дело самому, вживую, увидеть рассвет на планете, где одна за другой восходят три звезды. Мировое космическое агентство три года не давало разрешения на экспедицию к этой планете из-за нелепой ошибки в отчете лаборанта. Проведя нехитрые математические операции, он посчитал, что влияние притяжений от трех звезд будет настолько великим, что само существование жизни на планете окажется невозможным. Но все наладилось. Он здесь.
Джон вышел из капсулы, открыв пневматическую дверь, и на полные легкие вдохнул воздух новой, незнакомой планеты. Планеты, что вскоре могла стать новым источником пищи и ресурсов, для выжатой, как апельсин, Земли.
Утро было прохладное, и он вернулся, чтобы взять куртку. Проведя базовый осмотр местности, Картер довольно улыбнулся и доложил командованию, что он готов к поселению. Больше его не беспокоили два длинных года…
Кэти Уест, доктор медицины и антропологии нервничала. Посадка проходила чуть хуже, чем планировалось. На планете, которой дали имя «Надежда» были резкие порывы ветра. Появлялись они внезапно, точно так же как и исчезали, причем предугадать их не представлялось возможным. Кэти закрыла глаза и мечтательно представила, сколько материала она сможет собрать, когда встретит Карпентера – первого, и пока единственного колониста на планете, единственное разумное живое существо.
Но вдруг посадочную шлюпку резко качнуло. Еще не поняв, что случилось, Кэти включила планшет, но тут корабль перевернулся верх тормашками. Слабо пристегнутые ремни безопасности разъединились и она выпала из пассажирского кресла. Сильно ударившись головой об острый край картографического стола, девушка потеряла сознание…
- Жива хоть? – услышала она мягкий низкий голос.
- Жива, жива, - ответил другой.
- Тогда иди, я дальше сам. Яму копать не надо, пока подождем, что скажет автодоктор.
- Белый целящий бог? – спросил опять второй.
- Не бог, а машина, - сердито ответил ему первый голос, - Нунк, сколько тебя можно учить? Только же вчера я читал всем вам лекцию о машинах. Или тебя опять не было?
- Был, прозвучал не совсем уверенный второй голос. Его хозяин словно извинялся за свою глупость.
Кэти открыла глаза. Она лежала на удобной кровати, но приглядевшись, девушка увидела, что находиться совсем не на корабле, а в небольшой комнатке, скорее даже хижине, с соломенным потолком и плетенными деревянными мебелями. Кроме нее в комнате было еще двое – еще не совсем старый мужчина, гладко выбритый и мускулистый. Него на груди висело ожерелье из крупных диковинных раковин. Второй был смуглый, с грубыми чертами лица, и блестящим желтым кольцом в носу. В руке он держал чистое белое полотенце.
- Хозяин, она смотрит на нас, - вдруг, заметив взгляд девушки, сказал он.
- Давай иди, Нунк, - прогнал его первый, - дальше я сам разберусь. Она еще не совсем отошла от шока.
Смуглый исчез, раздвинув плетеные коврики над входом, из-за которых внутри царил полумрак.
- Как себя чувствуете, - повернувшись к девушке, спросил незнакомец.
- Я умерла? – вполне серьезно спросила девушка?
- Умерли? – переспросил незнакомец и улыбнулся, - нет! Вы чудом остались живы, когда корабль зацепился за скалу в тумане. А вот вашим напарникам повезло меньше. Двух мы сумели вытащить из-под обломков. Ими сейчас занимается автодоктор. А вот еще двух спасти не удалось. Мне жаль. Нунк похоронил их на заднем дворе.
- Кто вы такой? – спросила девушка, поднимаясь на локтях на кровати. Только сейчас она заметила, что кровать сделана из двух матрасов, и судя по мягкости, они сделаны…из перьев и льна. Но это было самой настоящей фантастикой. Даже сам президент мира не мог похвастать такой – это была бы непозволительная роскошь. Наверное, все было простой синтетикой, как и на Земле.
- Я, Джон Карпентер, - ответил ей мужчина, - а это мой дом.
- Карпентер, - не до конца понимая, что это значит, девушка мотнула головой, - но почему вы перестали выходить на связь год назад?
Человек вздохнул.
- Именно этого вопроса я и боялся, - ответил он, - впрочем, я расскажу вам причины, подтолкнувшие меня на это, после хорошего завтрака.
- Но я, наверное, растеряла все свои капсулы при аварии, - забеспокоилась девушка.
- Не волнуйтесь, - опять улыбнулся ей Карпентер, - они вам больше не понадобятся…
Завтрак был настолько божественным и вкусным, что Кэти и представить себе не могла. Вместо горсти пилюль и таблеток с витаминами, минералами и полезными веществами, перед ней поставили тарелку с жареным мясом, вареные корни какого-то неизвестного растения, самый настоящий хлеб, сделанный из меленый зёрен, салаты из зелени и копченую рыбу. Такие продукты она видела только на картинках в самых древних книгах по истории. На земле все это исчезло более двух сотен лет назад.
Сначала она сопротивлялась, делая вид, что как доктор медицинских наук и врач, она лучше знает, что такая еда не может перевариться в желудке человека, что так делали только примитивные люди на Земле. Но, увидев с каким аппетитом, Джон улепетывает свежую горячую еду, а с десятка два туземцев следуют его примеру, она не устояла перед искушением.
Когда с завтраком было покончено, она откинулась на спинку кресла, сделанного из цельного ствола дерева, и приготовилась слушать. Карпентер, однако, не спешил. Достав из красивого деревянного футляра трубку, он засыпал туда измельченный табак, закурил, и пересел так, чтобы ветер отгонял дым подальше от девушки.
- Прилетев сюда, - начал он, - я, как и мои коллеги на Земле, был уверен, что планета безлюдна и неразумна. Не особо рассчитывая найти здесь что-то полезное, я обустроил кратковременное жилище, рассчитывая на то, что через месяц смогу доложить командованию о том, что здесь нет ничего стоящего, и меня заберут обратно домой. Но, уже на второй день я изменил свои планы. Несмотря на то, что я геолог, а не биохимик или ксенолог, я не мог не отметить буйство жизни и красок на этой планете. Я чувствовал себя творцом, когда принялся сооружать первые постройки – склад, для хранения пищи или выгребную яму для отходов. Я приручил небольшого котенка, который со временем вырос в огромного зверя, защищавшего меня. Я посеял первые колоски злаков, очень похожих на ископаемую пшеницу, а когда она подросла и поспела, шеф-повар на кухне моей капсулы приготовил из зерна свежий и настоящий хлеб. В тот же день я выбросил все остававшиеся у меня химические пилюли и таблетки и полностью перешел на натуральную пишу. В один прекрасный день, не имея ни малейшего сомнения в том, что разумной жизни на планете нет, я отправился в лес с инженерным резаком, чтобы заготовить пару стволов деревьев. Там меня и встретил Нунк. Он оказался одним из сотен туземцев, что населяют эту планету. Признав во мне белого бога, которого они приблизительно месяц назад видели падающим с небес, он упал на колени и попросил не убивать его. Так мы и познакомились. Я пригласил его к себе, накормил выпеченным хлебом и вяленой рыбой, и вместе с ним вернулся в его поселок. Через два месяца я научил их всех самым азам нашего языка и изучил их язык. А уже через год, мы свободно говорили на том и на другом вместе и чудесно понимали друг друга. Я научил их земледелию и архитектуре, показал, как делать простейшие музыкальные инструменты – они умели играть только на барабанах. Заменил им остроги на сетки для рыбы, которые также показал, как надо плести. Они же, обучили меня премудростям охоты и табакокурения, кожевенному делу и татуажу. Это новый мир, и я не захотел возвращаться назад. Я не захотел докладывать, что планета богата всем, чем только можно представить и ее населяет разумный народ. Настолько разумный, что умеет делать лодки, строит громоотводы на жилищах и имеет свою письменность и глиняные библиотеки.
Разве это плохо, есть натуральные продукты, а не таблетки, запивая их солоноватым раствором воды, и проводя всю жизнь в маленькой комнатке на планете, которую населяет сорок миллиардов человек? А здесь – целая планета в твоих руках, целый новый и открытый мир.
Кэти слушала больше и больше и с каждым словом первого колониста, ужас в ее глазах становился все сильнее и сильнее. Не от того, что он напоминал ей дикаря, из книжек по истории. Нет! Напротив, она видела дикаря в себе. В той замкнутости и безумии, в которой провела больше трех десятков лет. Из-за горизонта показалось второе солнце. Второе из трех солнц такой далекой и гостеприимно планеты.