Они познакомились на вокзале, на перроне. Когда пронёсся скорый одиннадцати часовой поезд. Пролетел, закрутил вихрем, промелькал освещёнными, жёлтыми с задёрнутыми занавесками окошками. Только рельсы загудели и засияли металлически начищенным звонким блеском. Да воздух, потревоженный, густой колебался, медленно приходил в себя. Справа, обнимая полнеба, ползла вверх серым тулупом огромная бесформенная туча. Другая половина неба пока ещё была иссиня-чёрная, звёздчатая, нетронутая.
Они стояли рядом одни на пустой , усыпанной кристальным, девственно чистым, слоем первого, неожиданно рано в этом году выпавшего, снега. Такой высокий, свежий, с розовыми щеками над ровной щёточкой усов. Пахнущий так хорошо, по домашнему. Хотелось прижаться к его груди и услышать :
- Ну, что ты , милая? Что случилось?
И ощутить на темечке поцелуй мягкими, тёплыми, жеребячьими губами.
Он подошёл, и обнял одной рукой, рукавом тёплого кашемирового пальто.
- Вы с ума сошли?
- Нет, лучше! Сегодня у меня удивительно счастливый день. Звёзды сошлись, и всё получилось необыкновенно хорошо, невозможно хорошо. Вы не хотите отпраздновать это со мной?
Она кивнула. Так и встретились. Ничего в жизни не бывает просто так. Там, наверху кто-то захотел, чтобы соединились, прилипли намертво на один день друг к другу эти два существа. Ночью, на пустом перроне, засыпанного снегом, вокзала. С маячившим за спиной вокзальным зданием со стрельчатыми, ярко освещёнными окнами.
Потом они сидели в вокзальном ресторане за столом со стоящей колом, перекрахмаленной жёсткой скатертью. Он крутил в руках узкую, конусиком гранёную рюмку и смотрел своими кошачьими, гипнотическими глазами. А у неё от тепла, водки и, наверно, вот от него самого всё плыло в глазах.
Очнулась она у него в постели. Не помнила, как ехали, как поднимались по мраморной лестнице старинного подъезда с крутящимися тяжёлыми дубовыми дверями. Как упала прямо одетая на кровать в полумраке спальни. Встала, крадучись. На полу валялись чулки, пояс, скомканное платье. В серебряном ведёрке бутылка с остатками шампанского. Собрала по-кошачьи, воздушно бельё и проскользнула неслышно в ванную комнату. Там торопливо оделась.
Вышла, посмотрела в последний раз на него и выскользнула из квартиры, щёлкнув замком тяжёлой двери. Потом шла, наступая узкой ступнёй на, выпавший за ночь, нетронутый рыхлый снег. Оставляя за собой цепочку следов. И улыбалась. Ничего этого не было, абсолютно ничего! Никто и не узнает! И всё так хорошо! Удивительно хорошо! Это утро, и день, который придёт за ним. И вся её жизнь. Всё-всё!