К вопросу о национальностях или ещё раз про любовь

Ольга Не
Бурлят страсти на «Прозе», порождённые событиями на Украине (прошу прощения, ревнители «в», но не могу и не хочу избавиться от этого украинизма: степной вольницей от него веет). Гремят витии, блогеры и политологи, как штормовые волны Чёрного моря. Вал сталкивается с валом, летит пена, а в пене встречаются вот такие «перлы» (орфография оригинала сохранена):
«"...более 50% россиян плохо относятся к украинцам, и это отношение постоянно ухудшается" В России много национальностей и не все одинаково плохо относятся к украинцам. Меньшие национальности более толерантны к себе подобным.Русско-украинская неприязнь явно не в пользу украинцев. Всёже очень много среди русских таких,которые относятся к украинцам и другим народам с высокомерием. Это наверно мания больших и сильных. Эти наблюдения сделаны мною в период союзного времени во время командировок в разные регионы страны.Подобное встречалось не только среди простого населения, но также от ответственных работников союзных министерств и партийных работников разного уровня. Только не каждого нет смелости признаться в этом. С уважением.
Арно Кроон
Прочтёшь такое, вздохнёшь, пожалеешь болезного, жившего, видимо, в другой стране, и автоматически начинаешь подыскивать контрпримеры. Жизнь нашего поколения была ими ох, как богата. Ровесники мои, дети Победителей, ответьте, часто ли вы смотрели в 5-ю графу паспорта своих друзей и любимых? Мне такое неизвестно. Невольно вспомнился один из таких контрпримеров. Простую историю, которая произошла ещё в середине 80-х, рассказала мне коллега, недавно уехавшая в другой город нянчить внучку, так что теперь могу её рассказ «предать гласности». Вот эта история, рассказанная от первого лица, практически стенограмма. Как писали раньше в газетах, «имена героев изменены».
   *****
 …Тот год для меня выдался тяжёлым: очередной роман закончился крахом всех надежд. Естественно, и на работе пошла серия неудач. Выплакаться подругам? Но прошлый коллектив распался, сослуживцы потеряли друг друга, а в новом близкой души не отыскалось. Родители? Как сказал герой одной английской повести: «Если бы мои старики знали, что творится в моей личной жизни, им хватило бы по два инфаркта на брата». Это не про меня, но ещё в юности решила, что их надо беречь. Сжав зубы, пыталась жить, как всегда, но одна мысль владела мной: «Уехать, уехать как можно дальше и всё забыть». Но уехать насовсем, оставив родителей одних, невозможно, а на время - куда поедешь поздней осенью, да и отпуск уже позади.
 Ситуация казалась безвыходной, но тут в отдел подготовки кадров пришла бумага – приглашение на курсы по освоению новой технологии. Кому же ехать, как не мне: на переподготовке давно не была, профиль мой, малые дети по углам не плачут, и муж без меня в одиночестве не загуляет, нету мужа. «И Москву заодно посмотришь, развеешься», - поставил точку начальник (неужели он догадывается?).
 Оформлена командировка, куплен билет, собран чемодан – и вот я уже в Москве. Курсы серьёзные, народ на них отовсюду собрался. Как в песне поётся: «От Москвы до самых до окраин». На вступительной лекции впереди меня оказалась москвичка Верочка, изящная сероглазая девушка на год меня моложе. На плечах поверх модного свитерка – яркая косынка. Очень ей идёт, но с одной стороны некрасиво топорщится. Машинально я попыталась поправить складку и … пальцы наткнулись на твёрдое – выпирающую кость. Спасибо, не надо, - Верочка с улыбкой обернулась ко мне. Кажется, я успела «сделать лицо».
 В перерыве мы разговорились. Вера оказалась добрым, открытым человеком. Со счастливой улыбкой, вся лучась радостью, рассказывала мне о предстоящей свадьбе: «Ты же понимаешь, для меня это нетривиально», - она иронически относилась к своему недостатку, - «а тебя я сразу вычислила. Не смущайся (я мгновенно покраснела, даже слёзы выступили: неужели всё-таки заметно?) ничего не видно, это у меня глаз намётанный. Четыре года в ЦИТО даром не прошли. А ты где лечилась?
- Нигде, - я уже справилась с волнением. На осмотре в школе хирург сказала, что горб растёт, ну, я и … по два часа гимнастики в день, семь лет подряд. По воскресеньям – три.
- Ничего себе нагрузка! Зато незаметно. Нас тут трое таких. У тебя первая стадия, у меня третья, а у неё, - Вера взглядом показала мне, куда смотреть, - четвёртая. Таких и на операцию не берут.
 Я посмотрела – и обмерла: почему Природа так жестока?! У окна стояла невысокая девушка в платье с пелериной. Милое личико, изящные маленькие руки, стройные ноги и в противовес этой красоте – большая, словно вывернутая лопатка, колом стоящая на спине. Девушка оживлённо о чём-то спорила с преподавателем. Чувствовалось, что она уверена в себе и комплексами не страдает.
 В общежитии, где поселили иногородних, мы оказались с ней соседями по секции (это несколько комнат с общей кухней и санузлом). Естественно, все вновь приехавшие сразу перезнакомились. Имя Роза удивительно шло ей: от радости личико её расцветало, как распускающийся бутон, излучая доброту и любовь ко всем и всему. Мне при взгляде на неё вспомнилось эссе о пьесах Горького. «Тайно прекрасная горбунья», - сказано об одной из героинь. Она оказалась общительной весёлой девушкой, а я с первой же беседы стала ей ближе других, и вот почему.
 Как знакомятся командировочные? Один из первых стандартных вопросов: «Вы откуда?» Собрались со всего тогда ещё Союза: Москва, Украина, Вильнюс, Татария... Утром мы вместе с Розой завтракали на маленькой кухоньке, и разговор наш начался именно с этой темы. Мне своего города стесняться нечего, всё же не Гадёновка какая-нибудь. Я, как всегда в таких случаях, гордо произнесла: «Из Воронежа».
- Да, знаю, у меня подруга ВГУ окончила. Вы в красивом городе живёте.
- Роза, мы же договорились, что будем на «ты»! Два года – не разница. Ты сама откуда?
 Роза несколько смешалась, видно было, что родной город любит, но...Кому охота видеть, как собеседник, наморщив лоб, припоминает, где эта Тьмутаракань, твоя малая родина, на карте притулилась.
- Я…да Вы, наверное, не знаете…- И, собравшись с духом, выпалила: «Из Брежнева!»
- Ой, Из Челнов, что ли?!
- Так Вы знаете?! – Роза просто расцвела от радости.
- Так я ж в Нижнекамске на комбинате в командировке работала! Там рядом! – я была рада встретить «почти землячку». – И не «выкай» больше, ладно? Мы с друзьями так переживали, когда твой город в Брежнев переименовали! Так красиво было: «Набережные Челны»! Сразу Кама перед глазами...
- Правда, красиво. А теперь...
- Не переживай, пройдёт. Луганск тоже Ворошиловградом был. Я надеюсь.
 Роза опять расцвела.
 Слово за слово, разговор о работе и новых технологиях плавно перетёк на оставленный вдали дом и домашних. Обо мне рассказывать особо нечего: живу с мамой и папой – что интересного, А вот Роза... Оказалось, она из многодетной семьи: 3 сестры – почти погодки и брат, она – самая младшая. Мама её вышла замуж совсем молодой, ещё учась в техникуме, с отцом они ровесники, так что на пенсию им рано, оба работают.
- Так вы все одной семьёй живёте?
- Нет, что ты! Сёстры все замужем, брат женат, в Краснодаре живёт, у меня уже две племянницы и племянник. – Её лицо озарилось нежностью.
Роза умолкла. Я сочла бестактностью расспросы о её личной жизни: «на 10 девчонок по статистике 9 ребят» было проблемой по всей стране, а тут такое... Чтобы не смущать собеседницу, решила сменить тему и, неожиданно даже для самой себя, спросила: «Роза, а как у вас в городе с национальным вопросом? Население-то – с бору по сосенке».
- Да как везде. Говорим кому как удобнее, многие по несколько языков знают. - Она недоумённо пожала плечами: этот вопрос даже в позднем СССР не был актуальным, все давно и прочно перемешались.
На меня внезапно накатило воспоминание. В Нижнекамске я как-то, уткнувшись в распечатки и, следовательно, не существуя для окружающих, невольно стала свидетельницей такого разговора.
      *****
- Девочки, - вошедшая в комнату лаборантка светилась желанием сообщить новость, Гуля замуж выходит!
- За кого? Когда? – поднялся шум.
- Да за Витьку же! Наконец-то! Уж год встречаются.
- Молодец, - одна из подруг погрустнела, - что за русского пошла. И чего я, дура, за русского не вышла?! Звали же... Вот Эля, моя соседка, вышла за Николая, Витькиного брата. Он её на руках носит! Первого родила – кольцо с рубином подарил, дочку – шубу шикарную. А мой?! Сына родила – напился, говорит на радостях, второго – то же самое. Мне-то что с этого? Пришла из роддома – в квартире грязь, пыль. Мне кормить надо, а я с тряпками бегаю... Не-е, за русских надо выходить!
     *****
- А в семье у вас с этим как? – я вернулась в реальность.
 Роза легко от души рассмеялась.
- Да как?! Какой национальный вопрос, когда папа говорит, что у нас не семья, а Коминтерн!
- ???
- У нас только мама татарка. Папа – башкир. Мама смеётся, что она – мать большой семьи народов: невестка - белоруска, первый зять – узбек, второй – мордвин, третий – из кубанских казаков, родной язык у него – то ли русский, то ли украинский. А теперь – взгляд Розы ещё больше потеплел, вся её тайная прелесть окутала её  - и русский зять, может быть, появится.
 Я, как могла, постаралась спрятать удивление, смешанное с завистью: понятно, кому этот будущий зять – муж. У всех счастье есть, а где же моё? Расспрашивать сочла нетактичным, но Розе, видно, очень хотелось поделиться своей тайной.
- Я ведь всё понимаю: любовь, романтика – это не для меня – она жестом попросила меня не перебивать, видя, что собираюсь возразить. Я не настаивала: политкорректность ещё не вошла в моду.
 Розе явно хотелось договорить, и она продолжила свой рассказ. Речь текла быстро, как вода в Каме.
 *****
- Девчонки из класса уже на свидания бегали, а я – в учёбу ударилась. Запретила себе даже думать обо всём таком. Поступила в институт, подрабатывать стала: куда свободное время деть? Нет, отшельницей не стала и не собиралась: родни много, у всех то свадьба, то развод – она усмехнулась. Но возраст своё взял. Распределилась на завод, дали мне в отделе рабочее место. Народ там всё больше серьёзный, солидный, почти все старше меня. К моей внешности вскоре привыкли, хоть вначале и отводили глаза. Стол мой так стоял, что входящему только моё лицо в профиль видно было. На заводе молодых ребят много. Как новенький кто-нибудь дверь откроет – сразу на мне взгляд останавливает, подмигивать начинает. Шаг сделает, увидит мои плечи – и глаза в пол. И на том спасибо, что не пялились.
 Одноклассницы и однокурсницы мои почти все замуж повыходили, дети у них уже в ясли пошли, а я всё одна. Как выходной или праздник - читаю или в кино с мамой-папой. Как в детстве. Вида, конечно, не показываю, но мама-то понимает, что у меня в душе творится. Вот и нашла выход из положения.
 Как-то под праздник иду с работы, гляжу – мама из переговорного пункта выходит.
- Я, доченька, тёте в деревню звонила. У нас же там целая улица родни, а мы их совсем забыли. Надо бы в гости пригласить на Новый год. Что-то в её голосе было ненатуральное – то ли извиняется, то ли лишнее сказать боится.
 Вот на Новый год собрались у нас все: и сёстры с семьями, и тётушка из деревни – еле поместились в квартире. Мы с мамой пирогов напекли, а уж салаты-закуски всем миром. Шум, гам, танцы, зятья и меня приглашают, а я всё думаю: «Позовёт ли меня кто-нибудь на танец хоть раз в жизни не из вежливости?»
 Отшумел праздник, собралась тётушка назад. «Приезжайте и вы к нам» - приглашает, да так настойчиво. Договорилась с ней мама, и в ближайшие выходные поехали мы на её родину.
 Я смотрю вокруг – ничего не узнаю: ещё девочкой была здесь последний раз. Идём с тётушкой по улице, вдруг – «Здрасьте!» - молодой человек, по виду мой ровесник. Симпатичный.
- Здравствуй, племянничек! Это Роза, помнишь её? Роза, это Ренат, тёти Фиры сын, помнишь его?
 Я вдруг смутно припомнила мальчишку, который любил гоняться за мной, стараясь дёрнуть за косу, давно, ещё до школы.
- Да, не очень, но что-то...А сама думаю: «Хорошо, что на мне пальто с меховым воротником», не так заметно.
 А тётушка с ним ласково так да про родню, вроде забыли нас они, плавно его подводит к главному. Он, наконец, понял и говорит: «Приходите все к нам в гости завтра. Посидим тихо, по-родственному, поговорим».
 Приходим назавтра к ним в дом – тут я всё сразу поняла: и мамино смущение, и тётину ласковость. За столом вся семья, даже дети, что уже отдельно жили. Смотрины, значит. Он – вроде будущий жених и ко мне присматривается. Пора уже ему, возраст не юношеский. Тётушка глазами – то на него, то на меня. Остальная родня от неё не отстаёт. Но держусь, вида не показываю.
 Мне он вначале понравился: высокий, и лицо, и фигура что надо. Работа хорошая, хоть и хлопотная – завуч в школе. И разговор поддержать умеет, и поёт неплохо и по-русски, и по-татарски. Ой, думаю, неужели?! Так в жизни не бывает!
И правда, не бывает. Он вначале моё лицо расхваливал: глаза, ресницы, кожу гладкую, потом руки... Ну, что скромничать: что есть, то есть.
Я кивнула, соглашаясь. Тогда ещё не было рекламы, иначе Розу можно было бы смело снимать в ролике любой фирмы.
- А потом он, то ли оттого, что выпил, совсем меру потерял. Мужчины покурить на улицу вышли, женщины посудой занялись, вроде невзначай, мы за столом одни остались. «Ты, - он говорит, - хорошая девушка, я о такой мечтал давно». Я покраснела: стыдно такое слушать. Зачем он меня обмануть пытается? Я же всё понимаю. А потом его и вовсе понесло: «Выходи за меня. Я тебя буду любить и никогда не обижу. Ты б красавицей была, если б не горб. Но я тебе...ни слова об этом...никогда, уж потерплю как-нибудь».
Этого я не выдержала. Может, не надо было так резко, но не сдержалась.
- Ты кого обманываешь? Себя или меня? Что я, не понимаю?
 Схватила пальто и шапку – и за дверь. Мама с тётей меня уж на полдороги догнали.    
 Отдышалась и всё думаю: «Ну, зачем я его так? Он ведь добра хотел». Написала ему потом письмо, конечно...
 Мама расстроилась: почти выдала дочь замуж, да не вышло. Грустно смеялась: «Хоть один зять был бы татарин с моей родины, было б с кем наши места вспомнить!», но меня не упрекала: поняла, что я чувствовала.
 И всё пошло по-прежнему, а потом...
 Приняли к нам в отдел нового сотрудника. Симпатичный, уже с сединой, скромный такой, но дело знает. Ко мне вначале отнёсся, как к младшей сестре: ему уж за 40. Всегда помогал, если надо, а потом – то букетик цветов подарит, то шоколадку («У меня настроение хорошее!»). Дамы отдельские доложили, что два года, как развёлся, детей нет, живёт один. Потом начал меня с работы провожать, в кино пригласил. У меня душа в комочек сжалась, всё думаю: «Неужели на этот раз и правда?»
 В общем, приходит мама с работы, а я уже дома, вещи в сумку укладываю. Рядом чемодан, собранный, стоит.
- Роза, опять в командировку?! Неужели некого больше послать?! – маме было за меня до слёз обидно. Меня и правда, часто по области «гоняли», да надолго: дети по лавкам не плачут, старики на печи не лежат, муж обеда не ждёт – чего ж не поехать?
- Нет, мама, - говорю спокойно, - я ухожу к Андрею Николаевичу.
- Как? Зачем? – мама никак не могла осознать мои слова.
- Жить, мамочка. Он мне предложил быть вместе.
- Жить...- Мама села прямо на чемодан: ноги не держали. Как же? А он? Он же...А ты? – Мама не могла связно говорить, я даже испугалась.
- Мамочка, ты не волнуйся, он ко мне хорошо относится...
- Что значит, «хорошо»? Он же...
- Мам, ты что, против, что он русский? Ты же у нас «мать большой семьи народов»!
- Да не то! Как ты не понимаешь: он тебя на 14 лет старше. Сейчас вам хорошо, а потом? Он состарится, а ты будешь чувствовать себя ещё молодой. Хорошо вам будет вместе?
- Мам, да не загадываю я так далеко. Мне свой дом хочется, понимаешь? Гостей у себя принимать вместе с мужем, чтоб было, о ком заботиться, и чтоб дети...может быть...
- Он тебе что сказал? В любви объяснился?
- Нет, мам, он честный. «Роза, - говорит,-я всё вижу и всё понимаю. Не буду говорить красивых слов, но мне с тобой хорошо. Оба мы одиноки. Переезжай ко мне, попробуем что-то сложить...
- Вот так и стали мы вместе жить – Роза счастливо улыбнулась. Правда, пока замуж не зовёт, видно, боится ещё. Обжёгся на молоке...Но ничего...
 Она снова улыбнулась своей лучистой улыбкой.
   *****
 Так было. А теперь? Может, пора задуматься о том, куда мы всем миром плывём по бурным волнам жизни?
   *****
    P.S. Отголосок советской действительности.
 - О национальности в 2010-е вообще глупо говорить.
 - Да уж! Вот я, например: поженились якут с эстонкой, поляк с еврейкой, дети познакомились - и вот я!