На улице стояли двое мужчин. Первый молодой, коренастый, на вид лет двадцати пяти парень отчаянно лупил второго, годившегося ему в отцы. Удары по лицу летели градом тумаков и зуботычин. Невольные свидетели проходили мимо, стыдливо прячется глаза. Пожилой мужчина молчал, по щекам его текли слезы, но он даже не пытался как-то защититься от своего обидчика. Наконец пожилая женщина не выдержала и вступилась за побитого старика. К этому моменту, казалось, что и сам агрессор выбился из сил, расплескав по щекам визави свою концентрированную ярость. Женщина разняла двух мужчин, начав отчитывать молодого драчуна.
- Как тебе не стыдно? Вон какой вымахал, а ума не нажил! Бить стариков дело нехитрое, чего ж в драку с молодыми не лезешь? Найди кого покрепче и бей себе на здоровье, - осуждающе воскликнула она навстречу искаженному от злости голубоглазому недорослю.
Тот молчал и вдруг заплакал. Огромные крокодильи слезы вдруг полились ручьем. Как будто это не здоровый мужик, а маленький мальчик в яслях разревелся.
- Так ему и надо, сказал вдруг этот великовозрастный плакса с нескрываемой обидой, глядя на съежившегося от пережитого старика. Когда мне было четыре года я нечаянно разбил вазу. Тогда мне довелось впервые познакомиться с отцовским ремнем. Он ничего не сказал, просто подошел и начал методично хлестать меня целясь чуть ниже спины. Сказать, что это было шоком, не сказать ничего. До этого я вообще не видел, чтобы кто-нибудь в нашей семье кого-то бил. А тут сразу до синяков и следов от пряжки. С тех пор этот метод воспитания прочно вошел в мою жизнь. Любая провинность сулила экзекуцию. Постепенно я перестал бояться наказания. Но до той поры прошло долгих девять лет. Девять лет страха, боли и обиды. Отец развелся с мамой и больше не "воспитывал" меня. Я вырос, завел семью. Моему сыну вчера исполнилось пять лет. А сегодня я впервые поднял на него руку. И вроде бы за дело, а на душе мерзко и ощущение, что из выгребной ямы киселя зачерпнул. Выбежал из дома в слезах и пошел к отцу "благодарность объявлять" за педагогическое наследие. Этот старик мой отец, сказал парень, указывая пальцами на рыдающего старика, сам продолжая плакать. Круг замкнулся. Колесо Сансары обернулось и больно ударило поддых.
Женщина перекрестила и обняла обоих. Живите с миром. Не плодите ненависть. В жизни и без вас много желающих побольнее ударить, пожалейте близких. С этими словами она ушла, оставив двух мужчин друг с другом наедине.