Как бы мне это не надоело, как бы вам это не опротивело, но я снова очнулся. Эти слова мне уже набили оскомину. Но так уж устроена жизнь, пока она не кончилась: всегда есть сон и пробуждение, бодрствование и сон. И только когда сон станет вечным, это правило изменится. Впрочем, я думал, что третье испытание моей души адом заканчивается, когда я терял сознание. Ладно, ладно, согласен, – я соврал. Ничего тогда я такого не думал, потому что было не до этого. И не буду вспоминать о том моменте и сейчас.
***
Итак… Я снова очнулся. Осмотрелся – я лежу в тюремной камере. К счастью я в ней один, хотя нары здесь рассчитаны на четверых. Прямо курорт какой-то.
Лязгнул засов и в камеру вошел врач, за ним вошли пару охранников и некто в гражданской одежде. Я еще не знал, что это продолжение предыдущего испытания, поэтому старался угадать: кто я, где я и за что?
Я успел закрыть глаза, чтобы выиграть время, но это не помогло. Врач присел на кровати и открыл мне глаз своими пальцами.
-Ага, молодой человек, вы у нас проснулись? – сказал он улыбаясь.
-Лучше бы сдох, - сказал мужчина. Но врач не обращал на него внимание.
-Открывайте, открывайте свои глазики. Поговорим? – спросил у меня врач. Я понял, что разоблачен и глаза открыл.
-Как себя чувствуете? – продолжал ласково доктор.
Я пошевелился, прислушался к своему телу.
-Вроде нормально, - ответил я.
Доктор встал и повернулся ко мне спиной:
-Могли бы меня и не тащить. У него все нормально. Просто шок был, вот и потерял сознание, - сказал врач и ушел.
-Ну что сволочь! Будешь признаваться? – спросил мужчина в штатском напрямую.
Меня отвели в допросную. Там меня и допрашивали, и изрядно били. Вскоре я понял, в чем меня обвиняют. Но старался не признаваться.
Оказалось урод-маньяк, после своего кровавого дела поступил вполне банально: имитировал, что убийство своих родных я сам и совершил. Хуже всего, что не было человека, который бы ему не поверил. А я, отнюдь, не герой. Сопротивлялся не долго и написал признание. После моего чистосердечного сознавания, мне не стало легче и побои не закончились. Меня посадили в другую камеру, где я был не одинок. И каждый из шести сидельцев считал своим долгом ударить меня проходя мимо. А иногда просто избивали меня так, что прибежавшая охрана уносила мое тело из камеры в больничный отсек. Но и там меня никто не жаловал. Замазывали мои раны и возвращали обратно на экзекуцию. Я молил бога о смерти, а у самого смелости и сил, покончить счеты с жизнью, не хватало. Я смирился со своим положением. Боль стала для меня постоянной, почти привычной. Но это не просто физическая боль от незаслуженных побоев, но и боль из-за гибели близких людей, а еще бессильная обида от ошибочного предательски подлого обвинения.
Был суд. Адвокат и не пытался меня защищать, а я понимал, что это в сложившейся ситуации невозможно. И только в своем последнем слове я попытался немного облегчить свою душу, не ради спасения, чтобы самому было легче.
-Дорогие мои люди, - начал я не очень складно, - Я не убивал своих любимых людей.
В зале зашумели, я немного подождал. Судья очень пассивно успокаивал толпу.
Собрал все свои возможности и продолжил перекрикивая людей.
-Люди, послушайте меня. Просто дайте мне сказать, - оглянул зал. Шум не смолкает, кто-то рвется ко мне с кулаками. Я продолжил, - Я не виноват. Попробуйте на минуту представить, что это не я сделал это ужасное преступление, - меня никто не слушал. Я перестал сильно напрягаться и заговорил тише, никого не перекрикивая, - В этой вселенной иногда случаются вещи, в которые нельзя поверить нормальному человеку. Я бы и сам не поверил, если бы со мной такое не случилось. Я прошел через Ад и Рай. Но это все сейчас не имеет значение. Я из-за сбоя… Нет не так, - поправился я, - Я случайно оказался в том подвале. Убийца на моих глазах истязал близких людей, и я потерял сознание. Потом он меня просто подставил.
Я перевел дух. И прекрасно понимал, что мои слова безлики и никого не затронут. Чтобы я не говорил – мне не поверит никто. Настоящий убийца не оставил своих следов. За том мои следы в подвале нашлись везде.
-Всё бесполезно, - продолжил я, - Никто не сможет понять и поверить мне. Я понимаю, что обречен.
-Простите меня, - заорал я во всё горло, и зал неожиданно стих, - Прости меня, мама. Прости меня Людочка. Простите, что я не смог вас спасти, не смог вас защитить. И за это я теперь наказан тем, что меня обвинили в страшнейшем зле.
В толпе я увидел улыбающееся лицо и знакомые глаза. Там невысокий человечек прямо в лицо насмехался надо мной. Это был ОН!
-Вот он. Держите. Это убийца, - закричал я, показывая пальцем на настоящего убийцу. Но толпу мои слова не убедили.
Не знаю, откуда во мне взялись силы, или тело мое было слишком измождено и худосочно, но я раздвинул прутья (или мне показалось, что раздвинул). Я пролез между прутьями и выбрался из клетки.
Никто не ожидал ничего подобного. И убийца, настоящий убийца, стоял разинув рот. Ему не повезло, потому что он был в первом ряду, вставшей на ноги и орущей снова толпы. Меня не смогли или не успели остановить, и я вцепился в горло этому маньяку. Я не сомневался, что это он был в подвали скрывал лицо. Мои руки разжать кто-то пытался, но не мог. И первый выстрел охранника я даже не почувствовал. Только увидел, как толпа расступилась. Второй выстрел был для меня смертельным.
-Наконец то, - сказал я, отпуская мертвое горло и падая на пол.