В German Bakery появился новый персонаж.
В этом кафе, отгороженном от проезжей части невысокой стенкой, на которую сверху поставлены горшки с вазонами, почти все завсегдатаи знают друг друга. Сюда приходят повидать знакомых, поболтать, просто молча посидеть среди гула разговоров. В основном здесь собираются европейцы, приехавшие в ашрам и индийские саньясины.
Местное население в те годы стеснялось сюда заходить. Здесь была , своего рода, «оккупированная» территория.
Этого новичка все сразу заметили. Его было невозможно не заметить.
У него была красивого , шоколадного цвета кожа, умные , очень блестящие глаза.
На этом обычное описание его заканчивается. И только этими характеристиками он бы вряд ли обратил на себя всеобщее внимание.
Но ко всему упомянутому, у него еще была продета белоснежного цвета кость, размером с авторучку через ноздри или, так называемый, нижний латеральный хрящ.
А в нижнй губе у него было огромное отверстие в которое было воткнуто нечто, напоминающее пробку от бутылки, только в два раза толще в объеме. От этого «декора» его нижняя губа очень сильно отвисала и были видны нижние зубы.
Первое ,что пришло мне в голову после шока от увиденного, так это мысль -насколько это негигиенично все время ходить с открытым ртом.
Может быть где-то там , в джунглях это и нормально, и даже практично (например, тигров распугивать). Но здесь! Особенно учитывая здешнюю пыль и загазаванность.
На шее, в ушах , на звпястьях у него тоже что-то висело и болталось, по пояс он был обнажен ,вокруг его талии было что-то обвернуто. Но все это как-то меркло по сравнению с его губой и костью в носу.
Первые дни он сидел один за столиком, к нему никто не подсаживался. Но постепенно, видавшие виды завсегдатели кафе с ним познакомились, разговорились и приветствовали его при появлении. Впечатляло то, что при всем его «тумба-юмба» виде, он прекрасно говорил по английски, очень грамотно и умно излагал свои мысли и вообще производил впечатление образованного человека.
Говорили что он какое-то время посещал ашрам, но после того как он стал что-то там проповедовать, его в ашрам перестали пускать.
Вскоре он стал что-то проповедовать в кафе.
Можно было слышать его голос, он говорил убежденно, авторитетно о чем-то духовном т.е. «за высокое».
За его столиком всегда были люди. Не то чтобы кого-то интересовали его проповеди, но здесь народ любил что-то необычное, новое и забавное. К тому же, он был не дурак.
Мне ни разу не захотелось сидеть с ним за одним столом.
Я знала, что если он будет сидеть напротив меня, мне будет трудно удерживать взгляд, возвращающийся к его губе и носу. И не потому что мне это зрелище нравится, а потому что в это трудно поверить.
В отличие от меня, проповеди обладателя пробки в губе, привлекли Са-и.
Она мне цитировала какие-то фразы из его монологов и восхищенно говорила что он- «пробужденный» и «особенный».
С последним не согласиться было трудно.
Со временем Са-и стала изредка намекать что он обратил внимание на ее «духовность» и их беседы стали еще более интенсивными и глубокими.
German Bakery открывалась в 6 часов утра.
Самое раннее кафе . Уютное, под открытым небом.
Тогда еще не проложили через Корегон Парк это чудовищное шоссе, «откусившее» часть территории Bakery.
Шоссе, вонзилось в медитативную и поэтическую атмосферу Корегон Парка, как инопланетное чудовище. Своими резкими звуками, скрежетом, газами и холерическим ритмом изменившее все вокруг, подогнало все под общепринятые стандарты, «обезглавив» все, что под эти стандарты не попадало.
И наконец, страшный, душераздирающий финальный аккорд,завершивший существование German Bakery. Бомба.
Существование, процветание, популярность этого кафе раздражала и вызывала зависть у многих. Зависть и раздражение вызывали работавшие здесь непальцы и тибетцы, умеющие вести бизнес, умеющие создать уютную атмосферу, умеющие работать.
По вечерам посетителей было так много, что негде было сесть.
И вот именно в такой вечер, когда German Bakery была похожа на большое человечье гнездо, наполненное смехом, гулом разговоров, жизнью, друзьями, знакомыми и незнакомыми...
Все взорвалось.
Кто-то в сумке оставил бомбу...
Там где происходили свидания, влюбленности, встречи друзей, деловые встречи, выяснения отношений, поцелуи и расставания... осталось пустое, обуглившееся место.
Как-будто была поставлена последняя точка, ознаменовавшая окончательный приход нового 21 века в Корегон Парк .
Но сейчас еще «прошлый», двадцатый век. По утрам еще тишина, вибрации от ашрама, находящегося недалеко от кафе, распространяются на всю близлежащую местность. Кафе даже называют «продолжением ашрама».
Хорошо сесть в самом углу, облокотившись о стену. Положив ноги на соседнюю табуретку,наблюдать как за невысокой стеной, огораживающей кафе, проплывают головы прохожих.Через вход в кафе видно сонного рикшу, положившего ноги на руль и куняющего, скрестив руки на груди. Две собаки породы «подзаборный аристократ» растянулись, на пока еще прохладном цементном полу. В кафе, кроме меня ,еще два посетителя. Каждый сидит отдельно, наслаждаясь прохладой и тишиной утра. Непальцы и тибетцы, работающие в кафе всегда приветливые, улыбчивые и расторопные. Еда, посуда и пища здесь всегда чистые.Здесь даже безопасно есть сырые салаты из фруктов и овощей. Все продезинфицировано. Только в этом кафе!
У меня всегда с собой блокнот для набросков и ручка. Делаю зарисовки утренних посетителей, столов, хаотично сдвинутых табуреток.
Кафе начинает постепенно заполняться, но все еще тишина доминирует, разговоры- негромкие.
Появился рыжебородый американец Пак. Всегда флиртующий, говорящий о сексе, меняющий любовниц и игнорирующий свой, за 50, возраст и выпирающий животик.
С чашкой капучино, улыбаясь, подсел за мой столик. В дверях показалась Са-и. Помахала мне и позже, с соком в руке, присоединилась к нам с Паком.
Разговор петлял с темы на тему, пока в нем не был упомянут темнокожий «пророк» с пробкой в губе. Пак сказал что этому парню какое-то африканское племя платит деньги за то, чтобы он в таком виде разгуливал по миру и «пророчил».
Возможно , это была лишь гипотеза Пака. Но у Са-и загорелись глаза и она стала говорить о мудрости и «продвинутости» этого персонажа.
Пак вежливо согласился, что некоторые вещи, сказанные странным «пророком» -верны, но ведь ничего нового, чего бы Ошо нам уже не сказал ранее.
Са-и с воодушевлением сказала, обращаясь к Паку: «Не правда ли, он – пробужденный! То, как он говорит, его глаза, энергия, спокойствие...Он – пробужденный!»
Пак покосился на Са-и и вежливо сказал , -«да, он интересный».
Когда Пак ушел, Са-и сказала что хочет со мной кое-чем поделиться.Но сначала потребовала чтобы я поклялась что никому не скажу.
Клясться я не стала, но пообещала.
Мы вышли из кафе и пошли, по тогда еще , тихой улице.
-«У меня с ним был секс!»-скзала Са-и , сдавливая в горле голос, стремящийся перейти на визг. Своими зелеными глазами она сверлила меня, упершись взглядом мне в глаза, как буравчиками.
Не сразу поняла о ком она. Пак? Нет.
Боже, до меня дошло!
Я так и сказала : «Боже!»
А Са-и, видимо убедившись что я не упаду в обморок, продолжала:
- «Ничего не «Боже»! Очень даже! Но это было так необычно! Сначала он меня раздел и положил. После этого взял какую-то баночку и из нее посыпал все мое тело белым порошком...Может, освятил...»
-«Господи!»,- подумала я, «он что ее продезинфицировал? Может дустом посыпал?»
А Са-и все рассказывала как он ее посыпал и, кажется, что-то приговаривал...
У меня , почему-то, неконтролируемо, в уме выплыла фраза из аптечных инструкций: «перед употреблением – взбалтывать».
И все-таки, один вопрос я задала. О пробке в губе. Как с пробкой? Да и с палкой в носу?
Неожиданно, слегка смущаясь, Са-и сказала что во время поцелуев, пробка слегка пощипывала и в этом была особая прелесть. Очень возбуждало.А кость из носа, по особому случаю, он вынул.
–«Слава Богу! А то так и глаз можно выколоть!»- мысленно прокомментировала я.
Какое-то время мы шли молча.
Долгое время я тренировала себя «не судить», «не давать оценок».
И вот он урок –проверка результатов этих «тренировок».
Интересно было видеть, что моя «оценка», появилась не в словах, не в виде мысли, а в виде чувства. Отвращения.
Сфокусировавшись на этом чувстве и дождавшись, когда оно исчезло, я уже искренне сказала Са-и:
«Главное, что тебе понравилось.Экзотический опыт с «пробужденным»!»