Глава вторая
Старший сын
- Милый, ты обещал завезти меня к отцу, а потом ехать заниматься делами. И что же я буду ждать, пока ты будешь внушать старушке необходимость ее возвращения? Не хочу. От всех ваших дел – сплошная скука.
- Вероника, не веди себя, как дурочка. Ты же умная девушка.
- Понятно, не дура. Но меня бизнес не интересует. Полагаю, муж должен обеспечить семью. А я буду творить.
- Однако продажа картин тоже бизнес.
- Ах, продавать будут другие.
- Прекрати, не выделывайся.
Виталий схватил сидящую рядом девушку за маленькое ушко и потрепал слегка. Вероника рассмеялась. У нее была очаровательная ямочка на подбородке. Черты лица – правильные, тонкие. Недавно она подстриглась под жену Эдуарда Лимонова, когда та в интервью газете сказала, что коротенький ежик делает лицо выразительнее и привлекательнее. Вероника писала пейзажи, и ее считали перспективной художницей.
С Виталием Кемеровым они познакомились год назад в Москве на выставке старинной бронзы. Оба интересовались искусством, разговорились, Вероника упомянула о книге, которую давно искал Виталий. Она пообещала обменять ее на что-нибудь другое.
Оказалось, что у них у обоих в сентябре круглые даты. Старшему сыну Болеслава Витальевича Кемерова, главы холдинга, исполнялось 40. Веронике, дочери генерала Степанова, – 25.
Близкие отношения случились не сразу. Они сошлись месяца через два без излишней страсти, но с теплыми чувствами друг к другу. Со свадьбой не торопились, но подразумевалось, что она когда-нибудь будет. Оба имели опыт семейной жизни. Смешно, но он был у них одинаков – два года и три месяца.
Виталий много работал, много ездил, заменяя на дальних точках семидесятилетнего отца. Младший брат Вадим был неплохим помощником на месте, но талантами и усердием не блистал. Вадим получил хорошее музыкальное образование и мечтал написать оперу. Братья дружили, не зарясь на лидерство в холдинге.
Вадим даже мечтал, чтобы его отпустили из бизнеса на волю. Он был полон вдохновения, любил свою жену Злату и троих малышей.
Виталий свернул с моста и через пару минут был возле «Азии». Чуть раньше здесь остановился автобус с туристами, и вокруг ресторана оказалась толпа.
Виталий вышел из машины и стал озираться по сторонам. Столько женщин, молодых, старых, всяких. Нужно отыскать солидную даму со строгим взглядом. Нет, придется брать трубку.
Но толпа схлынула к Дону. Остались трое.
Три женщины. Но ни одной похожей на портрет, нарисованный Кронштейном. Одна - совсем пожилая, вторая, видно ее дочь. Третья – похожа на модель. Стройная, длинные пепельные волосы собраны в высокий хвост. Узкие брючки защитного цвета, такая же рубашка. Слегка за тридцать.
Виталий подошел к ней и спросил:
- Извините. Вы не видели здесь даму, такую… основательную. Вы не подумайте, я не пристаю. Просто только договорились встретиться, а ее нет. Ушла, наверное…
- А основательная – это как?
- По описанию я понял: немолода, некрасива, наверное, немножко агрессивна. Да еще в очках.
- Вместо очков – линзы. Это кто ж вам так меня описал, а? Кронштейн, наверное. Так у него все, кроме Маши стали толстыми и страшными. Наталья Литвинова – это я. Вы ведь Виталий Болеславович, так?
Наташа своими огромными фиолетовыми глазами насмешливо улыбалась, разглядывая покрасневшего мужчину. Она знала, что старшему сыну главного хозяина за сорок. О нем много судачили главный бухгалтер и заместитель директора, которые часто бывали в центральном офисе. Она особенно не вслушивалась, но тоже представляла его другим. Более плотным, - она улыбнулась едва заметно – как он выразился, основательным, среднего роста. А он высокий, подтянутый, больше похож на какого-нибудь байкера.
Виталий вспомнил, что на нем костюм для отдыха и совсем смутился.
Смущается, краснеет, вот это крутой бизнесмен, легко и просто заключающий самые трудные сделки.
- Я не понимаю, - признался Виталий – как он мог вас уволить да еще описать этакой крокодилицей. Бес, который в ребро, видно, ударил ему прямо в мозги.
- Виталий! – к ним подходила нетерпеливая Вероника.
Женщина-змея, - подумала Наташа. Тонкая, какая-то не идущая, а скользящая по земле. Вокруг бедер развевающееся парео и очень открытый лиф. Словно только что с Гаити или Гавайев.
- Здравствуйте, - она была вежлива. Услышав ответ Наташи, обернулась к жениху. – Ты так долго. Отвези меня к отцу, а потом приступай к работе. Не отнимай у меня время.
- Наталья Игоревна, мы должны серьезно поговорить, не на ходу. У вас есть время?
- Достаточно.
- Пожалуйста, уделите мне час. Сейчас мы отвезем девушку, и нам никто не помешает.
Вероника уже возвращалась в машину. Наташа подумала и согласилась. Она очень хотела, чтобы все это не оказалось сном.
Разговор их затянулся на два с половиной часа. Виталий увлекся и с жаром рассказывал о перспективах предприятия, у которого помимо своих шестнадцати фирм, двадцать семь крупных партнеров. А заказчики есть по всему миру.
Наташа загорелась и стала говорить о своих наработках, которые сейчас вне дела, и они могут пропасть, а сколько прибыли принесло бы их внедрение в деятельность организации.
- Вы разбираетесь в бухгалтерии? – спросил Виталий.
- О, нет! Эта сфера не только не доступна мне, но и пугает. Столько всяких бумажек, цифр.
- Но ведь вы тоже имеете дело с бумажками.
- Мои бумажки – словотворчество.
- Итак, вы согласны.
- Да. Но у меня условие.
- Выдвигайте.
- Никакого давления на мою работу со стороны тех, кто не разбирается в специфике. Свободный рабочий график. Я могу заниматься делом 24 часа в сутки, утром, вечером, ночью. Но с 9 до 18 – это не для меня.
- Принимается. Приступайте завтра. Буду ждать вас в своем кабинете в 8 часов. Все покажу вам, представлю коллективу. У нас в пресс-центре – восемь человек. Начальник уволился на днях по семейным обстоятельствам.
- Зачем так много? Нерентабельно. Достаточно трех.
- Остальных уволить?
- Нет. Я выберу лучших, другим вы можете предоставить работу по способностям.
- Вы жесткий человек?
- Пор мере необходимости.
- И все-таки…
- Что?
- Ничего, просто поражаюсь Кронштейну… Наталья Игоревна.
- Да?
- Мы столько энергии на беседу потратили, что я здорово проголодался. Не откажитесь со мной пообедать.
- Откажусь.
- Почему?
- Я не сторонница упрощения отношений между работодателем и подчиненной. И потом, мне необходимо быть дома.
- Я подвезу вас.
- Спасибо.
Квартира Натальи располагалась на углу Варфоломеева и Островского. Они доехали быстро. Женщина попрощалась и хотела выйти из машины. Виталий взял ее за руку, задержал.
- Мне было очень интересно и приятно с вами разговаривать.
- Мне тоже. И я…
- Что?
- Я рада, что вы мне сделали это предложение.
Виталий склонился к ее руке, поцеловал. Какая красивая у нее кисть: узкая, длинные пальцы, ухоженные ногти.
- До завтра.
- До завтра.
Наталья не успела отойти от «шевроле», как зазвонил сотовый.
Отъезжая, Виталий слышал, как она закричала в трубку:
- Снова ты?! Да отстань же от меня, наконец!
Интересно, кому это она? И с кем живет?
Виталий усмехнулся: а ведь зацепила. Он набрал номер телефона начальника спецслужбы, своего старинного приятеля Владимира Нескучаева.
- Привет. Трудишься?
- Рад стараться, ваше благородие!
- Володь, сделай мне одолжение.
- Служу знамени фирмы.
- Личное.
- Рассказывай.
- У нас с завтрашнего дня будет работать некая Наталья Литвинова.
- Я ее знаю, встречался, когда бывал в «Проекте Д». Платиновая красавица. Нацепит очки на нос, холодный взгляд – не подойди. Так, она будет теперь в главном офисе… Ясно. Что нужно сделать?
- Про холодный взгляд не знаю. По-моему, она очень живая, эмоциональная. В общем, узнай по своим каналам про нее все, что можно.
- Никаких каналов не надо. Моя двоюродная сестра с ней довольно тесно общается.
- Только…
- Молчок. А что это тебя она так заинтересовала?
- Чисто по работе
- А сказал: личное.
- Владимир! Молчать!
- Есть, генерал
Через час Виталий получил сведения. Через две недели стукнет 42 года. Ростовчанка. Училась во ВГИКе на сценарном факультете. На третьем курсе во время каникул познакомилась с преуспевающим молодым юристом Филиппом Литвиновым. Спустя месяц они поженились. Перевелась на заочный. Потом и вовсе бросила. Поступила на филфак Ростовского университета. Работала литсотрудником в газете. Потом в их системе. В мае ушла от мужа. Причину не сказала даже подругам. Версия – не сошлись характерами. Детей нет. Связей порочащих не имела, хотя пользуется успехом у противоположного пола. Платина натуральная.(?) Адрес, телефон.
Виталий весь день думал о Наташе. Когда позвонила Вероника и предложила сходить вечером в Дом кино на премьеру, он решительно отказался: мол, за три дня, что они отдыхали на вилле друзей, накопилось много работы.
Пробыв в своем кабинете до половины девятого, Кемеров-сын отправился домой.
Не так давно Виталий закончил постройку трехъярусного особняка в коттеджном районе на окраине Северного жилого массива и переехал туда из трехкомнатной квартиры в центре города. Особняк был обставлен наполовину. Дизайнер по интерьеру, обиженный Вероникой, бросил работу, на середине второго яруса. Госпожа Степанова решила заняться обстановкой сама. Но все не доходили руки. И вообще ей не слишком нравилось жить за городом. Она приезжала изредка, но чаще они встречались на городской квартире Виталия.
Тем более было неожиданно, что она встретила его на пороге.
- Какими судьбами?
- Ты отказался ехать со мной. Я подумала: сделаю сюрприз. После часов непосильного труда приезжаешь, а у порога не твоя злыдня Таисия, а я – добрая, белая и пушистая.
- А где Тая?
- Она приготовила ужин, и я отправила ее спать. Пусть не крутится под ногами, а то, как я ни приеду, она сразу начинает повсюду мельтешить. Ревнует тебя ко мне. Кстати, ты спал с ней когда-нибудь?
Виталий потрогал лоб Вероники.
- Горячка. Что с тобой? Мне кажется, ты нервничаешь. Отчего? Что-то случилось?
- Да нет…
- Выкладывай.
- Ну, хорошо. После того, как ты проводил меня сегодня, я хотела сделать наброски, но ничего не выходило. Сначала мне было непонятно мое состояние. И вдруг я поймала себя на мысли, что внутренне противлюсь появлению у тебя в офисе этой платиновой дамочки. Она какая-то опасная.
- Литвинова – отличный специалист.
- Нет… Ты в машине все время оглядывался на нее.
- Мы разговаривали.
- Ой, Кемеров. Не спорь со мной, мне виднее. Ты ею любовался. Только я тоже поняла это гораздо позднее. Просто мне и в ум не пришло, что в моем присутствии можно замечать других женщин.
Вымыл руки, переоделся, зашел в комнату своей экономки Таисии. Она читала книгу у раскрытого окна. Увидела, заулыбалась:
- Слава Богу, что вернулся, я теперь хоть пойду, дела закончу.
- Отдыхай, Тая, поздно уже.
- Я из-за твоей Верки собак некормленых оставила.
- Не пойму, что вы не поделили.
- Я у вас в доме с пятнадцати лет служу. В этом году мне – 50. А она – без году неделя, а собирается меня выгонять. Куда я пойду, Виталя?
- Кто тебе это сказал, старушка?
- Не мне. Еще зимой она соседке нашей городской квартиры с пятого этажа, знакомой своей, во дворе говорила, что как только ты кольцо ей на палец наденешь, она меня с места сгонит. Уж больно, говорила, физиономия у Таисии противная.
Личико женщины, и впрямь, оставляло желать лучшего. Не уродина, но маленькие глазки и огромный носище взор не радовали. Однако, Таисия была добрейшим существом, покладистая, работящая. И умненькая. Много читала, любила классическую музыку.
Виталий был сильно привязан к Тае. В первые же дни своего пребывания в богатом доме девчонка стала нянькой пятилетнему Виталику, а потом и Вадиму.
- Я поговорю с Вероникой.
- А стоит ли? Пойду к Вадику, авось, не выгонит.
- Глупости, Тая. Как я без тебя? Что ты там приготовила сегодня? Ничего с утра не ел. А утром только бутерброд с чаем перехватил.
- Голубцы, салат твой любимый, рыба…
- Все съем.
Виталий ел с аппетитом. Вероника выбирала из салата маслины и ананасовые дольки. Мясо она не признавала за пищу. Ей надоело ждать, пока мужчина закончит трапезу. Встала, подошла к нему сзади. Провела ладонью по затылку, шее, спине, спустила руки ему на грудь, стала расстегивать пуговицы на рубашке.
- А я думала, ты так в джинсах и майке на работу поедешь.
- Нет, я заезжал на квартиру переодеться. Коллектив бы меня не понял.
- Ты мне больше нравишься в другом костюме.
- Каком?
Вероника наклонилась к его уху, шепнула и засмеялась.
Виталий встрепенулся. Перед его глазами предстала Наталья. Он вспомнил ее руку, и ему до боли захотелось, чтобы эта рука погладила его по всему телу.
- Я приму душ, - сказал он Веронике.
- Не надо, - шептала женщина. – Не пропусти момента, я на пике.
Виталию ничего не оставалось, как выполнить свой мужской долг.
Но Вероника была разочарована. Виталий был прекрасным любовником, но сегодня он начал с того, чем принято оканчивать процесс любви. И даже не извинился за краткость сеанса. Просто сказал, что устал и хочет спать.
Обиженная Вероника показала характер. Встала, оделась.
- Я поеду домой.
Виталий не ответил, сделал вид, что спит. Но когда во дворе завелась машина, не выдержал, встал, подошел к окну. Что это с ним? Так нельзя поступать с любимой женщиной. Скоро одиннадцать, темень, дачная зона. Пусть охраняемая, но все равно нехорошо. Он накинул на себя простыню и поспешил во двор. Но Вероника уже выехала за ворота, а Тая следила, чтобы они плотно за машиной закрылись.
В офисе Виталий был в семь и с нетерпением ждал прихода Натальи. Ровно в восемь охранники доложили, что в офис следует Литвинова, на которую был выписан пропуск.
Босс встретил ее у входа в кабинет. Она уверенно с улыбкой шла к нему по коридору. Легкий по августовскому времени, но довольно строгий темно-серый костюм. Уложенные феном волосы аккуратными прядями падали на плечи и лопатки. Босоножки на высокой шпильке и сумочка – из дорогой кожи. Немного косметики и… очки. Она сняла линзы. Ей всегда казалось, что очки делают ее строже. Но атрибут «строгости» ничуть не портил ее, делал даже пикантнее.
- Доброе утро, Наталья Игоревна.
- Доброе утро, Виталий Болеславович. Я готова принять дела.
- Я рад, что вы не передумали. Вы не откажетесь для начала выпить со мной кофе?
- Откажусь.
- Почему?
- Причину я вам вчера объяснила. Это моя позиция.
- Вы и со своими подчиненными не захотите переступить эту черту.
- Другой уровень. Они и я – сотрудники. Ваш отец, брат и вы – хозяева. Нечего смешивать понятия. Давайте будем знакомиться с людьми, моими и их обязанностями.
- А вы, на самом деле, жесткий человек.
- У меня есть на то причины.
- Вам хочется казаться чрезмерно деловой женщиной? Ответьте честно.
- Честно? Хорошо. Когда я была такая, как в обычном общении, мне мешали работать. Мужская часть коллектива мое доброжелательное обхождение всегда принимала, как сигнал к сближению. А я просто вела себя естественно. Теперь я улыбаюсь только клиентам фирмы в целях установления выгодных контактов.
- Понятно. Но сейчас вы шли навстречу мне и улыбались. Вы очень красивы.
- Вот так начинали и мои коллеги.
- Кронштейн был исключением?
- Ну, почему? Он года два не давал мне прохода. Потом угомонился, и я стала для него «крокодилицей», как вы изволили заметить. Итак?..
Прошло два часа. Наталья быстро вникла в суть дел, познакомилась и переговорила с людьми, рассказала о своих намерениях в реорганизации штата и предложила в ближайшие две недели всем проявить свои таланты и возможности. Объяснила, что при этом оставшиеся выиграют в зарплате и получат поощрение от руководства.
Самое непонятное, что никто не увидел в ней мегеру. Как ни странно, новый начальник пресс-центра понравилась всем, и все решили понравиться ей. В этот день ритм работы качественно изменился.
Сев за компьютер в новом кабинете, Наташа стала изучать файлы своего предшественника. Нашла много ценного, но и немало ерунды.
В шесть часов значительная часть служащих стала передвигаться к выходу. Наталья вышла в общую комнату. Все сидели на своих местах и были заняты, кто телефонными переговорами, кто щелкал мышкой по коврику, кто записывал задачи на следующий день. Наташа улыбнулась, не выдержала и сказала:
- Постарайтесь все успевать в рабочее время. Никто от вас не требует излишнего усердия. Установите порядок между собой, и в конце дня по очереди докладывайте о том, что сделано. И только о себе. Никаких рассказов о том, что вот товарищ не довыполнил, не то сказал, неправильно повел себя с клиентом или представителями прессы, я слушать не буду. Сейчас, если нет срочных дел, все свободны.
- А вы?
- Человек я новый, мне придется еще поработать.
Сергей Егоров задержался дольше всех. Он постучал в кабинет Литвиновой.
- Войдите.
- Можно вас отвлечь?
- Да, пожалуйста.
Наташа сняла очки и в упор посмотрела на высокого черноволосого красавца со слишком смелыми глазами.
- Я здесь работаю почти двенадцать лет, Наталья Игоревна, более остальных. И думал, что займу это место.
- Не получилось? Сожалею, что перешла вам дорогу.
- Да нет, я о другом. Если позволите, помогу вам. У меня есть предложения, которые могут привлечь ваше внимание. Позволите показать.
- С удовольствием.
Сергей принес диски, и она принялась расспрашивать о деталях.
В семь часов к ним вошли Кемеров-старший и Кемеров-сын.
Сергей, сидевший за монитором вплотную к Наталье, вежливо поднялся. Наталья тоже встала из уважения к возрасту главного босса.
Краем глаза она заметила, что Виталий побледнел и сжал губы. Его отец пожал руку своим работникам.
- Рад, Наталья Игоревна, что вы снова с нами. Я-то думал, что ж в «Проекте» случилось? Реклама стала тупая, издания неинтересные, публикации бесцветные, перестали выходить буклеты. Разобрался и узнал о бесчинстве Кронштейна. Надеюсь, на старика обиды не держите?
- Что вы, Болеслав Витальевич. Наверное, для того вы и назначаете директоров в ваши фирмы, чтобы они сами вели дела.
- Почему вы не пожаловались мне?
- Не привыкла. Со мной так еще не поступали.
- Ну-ну. Забудем. Место начальника пресс-службы еще свободно. Порекомендуйте кого-либо из ваших новых подчиненных.
- Хорошо, я подумаю.
- А чем вы сейчас занимаетесь?
- Сергей Петрович показал мне интересные предложения. Мы увлеклись их обсуждением.
- Увлеклись? – в разговор вступил Виталий.
- Именно. Очень ценные замечания сделаны, кстати. Я еще не до конца вникла, но вижу – польза большая.
- Но, я думаю, на сегодня хватит. У вас усталые глаза, нужно отдохнуть.
Они вышли все вместе на офисную стоянку.
Болеслав Витальевич попросил сына подвезти его, так как он отпустил служебную машину, а за руль своей садиться ему не хотелось.
- А я могу подвезти вас? – спросил Сергей Наталью. – Или у вас своя?
- У меня нет машины. Но я живу в центре. Хочу прогуляться. Всем до свидания.
- А, может, с нами, а, Наталья Игоревна, - спросил старший Кемеров.
- Нет, спасибо, я пешком, - улыбнулась Наталья. И подумала: что-то уже в первый день я стала слишком много скалить зубы. Она вышла за ворота. Мужчины смотрели ей вслед. Болеслав с одобрением, Сергей с сожалением. Виталий с совсем непонятным чувством.