Пепел. Книга 1. Глава 2

Этери Попова
КНИГА 1. ГЛАВА 2.


- … выслушать меня. Тэсс, проснись! Очнись, девочка! – голос Рэма доносился из другого, почти забытого, мира.
Я подняла голову, отбросив влажные кудри с лица.

- Как ты? – Рэм смотрел на меня озабоченно, но сурово. И я почувствовала, что суровость относится не ко мне.
- Хреново. Не физически, морально хреново. Опять пепел… Чёрт возьми, ну где же вы все?! Почему так долго нас спасаете? Было чёрт знает что, понимаешь? Ребята могли погибнуть! Сколько я валяюсь здесь? – я с трудом сложила своё тело, согнув колени и опёршись на руки.
- Три дня. Всё идёт… почти по плану. Вашу стоянку уже обнаружили с вертолётов. Людей нет, но и крови тоже, слава Богу. Ищут и их, и тебя, – ровный голос мужчины почему-то стал сильно раздражать. - Ты не могла бы…
- А как же! Могла бы! - я нетерпеливо перебила Рэма. – Я сейчас много чего могу - провести рекогносцировку на местности, всех отыскать, и бодрой колонной двинуться  навстречу спасателям. Притом «не почти»! Да, ладно… Чуть-чуть нервов мне положено. Как женщине. Постараюсь что-нибудь выведать у Маугли.

- Маугли… Ну, да, пожалуй, - Рэм усмехнулся. – Видел это «чудо», когда в беспамятстве ты звала меня. Между прочим, парнишка тебя просто вожделеет. Ревную.
- Вовремя. В самый раз. Я тут с карачек встать не могу; можно сказать, нахожусь в плену у полоумного дитя леса; злые волки ходят ко мне в гости; ребята пропали, не дай Бог, убиты какими-нибудь бандюганами; ты висишь под потолком в виде облака, всем своим видом констатируя факт моего помешательства, и, вдобавок ко всему, ревнуешь. Здорово! – я, наконец, поднялась на трясущихся ногах и обхватила обеими руками столб посреди хижины.
- Не торопись, Тэсс. Не спеши, отдышись. И не злись. Прости.  Но ведь и человеческому страху есть предел. Вспомни, в каких только передрягах ты не побывала. Я давно уже должен был свихнуться, - Рэм устало прикрыл глаза и положил подбородок на скрещенные руки.

«Да-а-а… Вспомнить есть что. Ох, уж эти мои «передряги»…
 
 «Чёртово кладбище, у реки Кова. Место,  вроде, обычное. Для меня. А для ребят жутковатое, почти все сильно психовали там. Я же только чувствовала сильный запах Пепла, значит, было много смертей. Нас было трое добровольцев, шагнувших на поляну. Очень быстро Вадиму и Лене стало плохо. Я еле вытащила их оттуда. Они умерли при возвращении домой.  Никто так и не понял от чего".

"Или Витимские эпицентры, воронки от якобы внеземных тел. Радиационный фон в этом месте повышен, местные умирают от странных болезней. И я, и Олег пили из одного источника. Он умер от радиации, я даже не чихнула".

"А Медведицкая гряда с её устрашающими шаровыми молниями. Боже, никогда не забуду, как одна из них будто провалилась в землю у меня под боком! Я отделалась лишь лёгкими ожогами".
"Одни стали за глаза называть меня Агнес  , другие Пенелопой . Ну, это самые интеллектуальные. Таких, понятно, было немного. Другие просто и незатейливо - «ведьмой». Стала делать вид, что плевать я хотела на всё. Но было неприятно. Да что там! Знали бы о других моих «достоинствах»!.. Думать об этом не хочу!»

Я любовно обнимала столб. Во-первых, он был тёплым, во-вторых, приятно деревянным (у меня странная привязанность ко всему деревянному). Мокрые шкуры надоели до отвращения.
- Ты похожа на пещерную самку. Животная красота, - Рэм с каким-то болезненным восхищением смотрел на меня, потом вдруг холодно взглянул в глаза и неожиданно быстро проговорил. – Мне надо тебе сказать, девочка…


Я очнулась у входа в хижину. Лёжа на боку с поджатыми ногами, я ощущала лёгкое щекотание пяток. Теперь щиколоток. Какая-то травка. «Соцветие метёлка. Наверное, луговик», - сознание прояснялось какими-то скачками, выдавая давно забытую и  несущественную информацию.
Травка тем временем добралась до икр и, не останавливаясь, поползла по внутренней поверхности бёдер.
«Кажется, это вожделеющий Маугли. Запах немытого тела и овчины.  Вмазать бы ему по уху, но сил нет. А почему их нет? Я всегда быстро восстанавливалась. Что сейчас не так? И откуда эти провалы в сознании? До этих событий никогда сознания не теряла… Ну, кроме того, «Пепельного» дня… А ребята? Что с ними? Эта мысль как чирей. Мать вашу! Нас будет кто-нибудь спасать?!»
А сексуальная травинка не знала угомона. Она что-то настойчиво сметала с моих ягодиц.

«О, Боже! Мне бы подняться. Господи, не оставь меня, как всегда не оставлял!..»
Метёлка просто неистовствовала. «Всё. Сейчас соберусь с силами и лягну сопляка!» Но стон робкого маньяка-неудачника испарил мою воинственность. Это был гнусавый прихрюк! И вместо желания дать отпор агрессору меня одолел смех!
Я резко обернулась, не обращая внимания на «колокола» в голове, и увидела рядом с собой сидящего на корточках Маугли с разбухшим мужским достоинством в кулаке. Юноша, как чёртик из табакерки, подскочил и «окропил» почти всю меня.
- Ну, спасибо! Во имя отца и сына, и святого духа, аминь! – я, трясясь от смеха, сгребла  немного земли со мхом, собираясь запустить ею в незадачливого Ромео. Но надо мной пронеслась серебристая молния и повалила Маугли на спину.
«А вот и Акела… Не промахнулся!»

- Послушай, Дружок! Бобик! Или всё же Акела? Как тебя там! Не смей! – я не на шутку испугалась. – Пожалуйста, не ешь его!
Парень придушенно что-то тарабарил, видимо, пытаясь угомонить волка. Тот, не издавая ни звука, передними лапами стоял на груди юноши. Зверь даже не смотрел на Маугли. Одно ухо, чуть вздрогнув, развернулось в мою сторону.
- Знаешь, я благодарна тебе, конечно, но душить никого не надо. Я и сама справилась бы. Он мне ничего не сделал. И вообще, я сильная. Очень! – плохо понимая, что говорю, я пыталась отвлечь волка на себя. – И потом, он же твой хозяин? Так ведь? Так?

Зверь повернулся на мой голос и одарил меня янтарным взглядом. Именно, одарил. Переступил через юношу и по замысловатой кривой направился ко мне.
– Знаешь, и меня, пожалуй, тоже это… лучше не ешь, – это было кокетство. Теперь я была просто уверена, что волк мне ничего плохого не сделает. Я поджала ноги, с трудом села на колени и всё ещё слабыми руками стала заматывать волосы в узел.
Маугли медленно поднялся и недоумённо смотрел то на волка, то на меня.
«Да-а-а. Кто чей хозяин, ещё не известно».
 
Я подняла голову и осмотрелась. Хибара стояла посреди небольшой полянки, с вытоптанным мхом и редкой травкой. Низкий редкий подлесок окружал поляну. Сам, так сказать, лес был не на много выше подлеска.  Дальше же возвышалась уже не «так сказать», а самая настоящая тайга. Сильно пахло ближайшими болотами.
Но… Что-то было «не то». В этой местности таёжный гнус должен был просто висеть в воздухе. В его гудении мне всегда слышались злобно-разочарованные нотки – ни одно насекомое меня укусить не могло. Я давно знала эту свою особенность и, чтоб не было лишних вопросов, научилась её скрывать. В кармане всегда носила реппелент.
Здесь насекомые были, но не гнус. Странно. И пахло это место странно. Не только прелью, стоялой водой и багульником, но и какой-то первозданностью, глубокой, густой тишиной и полным отсутствием человеческого присутствия когда-либо. Кроме нашей диковатой троицы.

Волк уже лежал около меня, положив свою царственно-серебристую морду мне на колено. Нет, это не знак покорности, я это сразу поняла. Это было нечто другое. Или просто ему так было удобно.  Я не возражала.
–- Ну, будем знакомы, что ли… Я Тэсс, – пальцем ткнула себя в грудь.
–- А ты кто, немытое дитя? – тот же палец направила на Маугли и ужаснулась, переведя глаза на свой указующий перст.
–- Мама рОдная! Знакомство откладывается. Срочно мыться. Всем. Может, по мне уже и блохи ползают! Эпитет «немытое» беру обратно, - я вскочила и… поняла, что, именно, вскочила, вспорхнула, восстала. Тело опять подчинялось мне, марь из мозгов ушла.
–- Спасибо, Господи, один ты меня не бросил! Как всегда. Где у вас тут вода, мать твою, Маугли? – я радовалась своей силе, наливаясь невесть откуда взявшимися здоровыми соками, как всегда при этом молясь и ругаясь одновременно.
– Ну? Я жду! Вода рядом, чую же! – абсолютно голая и абсолютно грязная, я сделала «руки в боки» и притворно нахмурилась.
Нечесаный, очевидно, годами юноша жалко моргал и не двигался с места. Волк же поднялся, потянулся, как будто даже ухмыльнулся и неторопливо пошел по еле заметной тропке. По всей видимости, он понимал меня лучше, чем мой собрат по разуму.


«Ave Maria, gracia plena…»  – я, пытаясь подражать Саре Брайтман , голосила на весь лес, не обращая внимание на досадную хрипотцу от долгого молчания. Быстрые ноги несли меня вслед за волком. Я наслаждалась вновь обретённой силой своего тела,  стараясь отмахиваться от настойчиво-тревожных вопросов. Ответы совсем не успокаивали меня. А вслед за мной пробирался и вожделеющий Маугли, неумело прячась за деревьями.
Странная была эта тропа. Да и лес тоже. Будто часть другой местности бережно положили прямо в болота и леса Тунгуски.

Бирюзово-стеклянное озерцо внезапно вынырнуло из-за очередного поворота и поманило прозрачностью и прохладой.
– Ура-а-а! – я помчалась, как в штыковую атаку, обгоняя своего лохматого провожатого. Тот сразу грациозно припустил, намного опередив меня, потом подождал и снисходительно позволил первой нырнуть в холодную гладь.
– Грязная гвардия! За мной! Пли! – задыхаясь от стылости воды и от восторга, я хохотнула, глядя, как волк загнал в воду Маугли, а потом прыгнул и сам.
Понимая, что «лесной человечек» - самое слабое и самое грязное звено нашей «тройки», я в несколько взмахов подплыла к Маугли и принялась нещадно его тереть и полоскать. Как он выл! Всем волкам округи на зависть. Потом изловчился, паразит, и укусил меня в щиколотку! Я уж и не знала – сердиться мне или смеяться.
Пока наш Маугли, всклокоченный и нервно нюхающий себя чистого, сох на берегу, мы с волком наслаждались плаванием. Не знаю, любят ли  волки плавать, но Акела любил. В этом мы были родственными душами. В этом ли одном?

Холоднючая вода, вязковатая и, в тоже время, лёгкая, странно грела. Озерцо абсолютно безрябисто. Небольшая рябь была лишь от плывущего тела. Я остановилась – сразу замерла зеркалистая вода. Ветер был не властен над озером, они будто не замечали друг друга. А вот небо и озеро пристально вглядывались друг в друга. И в меня.
Вечер лёг на воду, и я поняла, что такого умиротворения у меня не было уже давно.
 
Я вдруг смогла начать думать без боли, без внутренних судорог и мари в голове. Пепел, который при малейшей моей попытки вспомнить кусок прошлого, сразу заполнял мне мозг, ноздри, глаза, горло, сейчас вдруг стал оседать. Ручеёк воспоминаний втекал в мою голову, постепенно становясь речушкой, полноводной рекой. Мама, папа и… Коля тремя  каплями упали на груди и вдруг согрели всё моё тело. Мельчайшие подробности циркулировали в голове, но не разъедали мозг, не скребли сердце. Как крохотные пузырьки они возникали, безболезненно лопались и оставались только информацией. А всю муть и гнусь озеро вымывало из меня и растворяло бесследно в своей  бесстрастности.
 
Долго я лежала на спине, а волосы длиннолапым пауком обрамляли голову. Двигаться не хотелось совсем. Пересилив себя, я чуть скосила глаза к дальнему берегу. Белая фигура человека. С посохом. Волосы и борода длинные и белые. Просто Саруман из «Властелина колец» . Когда сквозь блаженное оцепенение до меня это всё-таки дошло, я, аж, подпрыгнув в воде,  быстро перевернулась, уперевшись ногами в озёрную упругость. Фигуры как не бывало. Показалось? Всё вокруг было девственно, но деревья у озера росли, как лепестки ромашки, будто отпрянув от живительной влаги.

– ЧуднО, – я всматривалась в рослые разлапистые лиственницы и гигантские одиночно стоящие ели, в пышно цветущий, почти метровый иван-чай, в кусты, обсыпанные крупной голубикой. Необычные размеры для Тунгуски.
Волк в это время вписывал меня в очередной свой водяной круг, плывя странноватым совсем не «собачьим» стилем.
– Товарищ Сальников , принимаю Ваш «вольный» стиль, но… что это за место такое Вы выбрали для заплывов? Сарумания какая-то, – я насмешливо глянула на Акелу, вдохнула всей грудью и запрокинула голову к небу. - Да, Рэм, тебе бы это понравилось.
Вдруг так захотелось ощутить своего мужчину рядом! Спрятаться на его груди от мыслей, воспоминаний, боли.
Голову сдавило с нечеловеческой силой, вгрызлось в мозжечок и потащило на дно.


               
Сноски:

   Агнес  Уотерхаус, обычно известная как Мать Уотерхаус, была одной из самых известных ведьм, которых когда-либо знала Англия.  Была  приговорена к повешению светским судом в 1566 г.

  Пенелопа – Ирина Македонская, раннехристианская святая, великомученица ( конец 1 века н.э.) Прославилась многочисленными чудесами и удивительными избавлениями от мучений и мучителей. В конце жизни была замурована в пещере и исчезла оттуда, как когда-то  и Иисус Христос.

  Ave Maria - католическая молитва к Деве Марии, названная по её начальным словам. Как музыкальное произведение , написано  Бахом-Гуно.
 
  Сара Брайтман - английская  певица (сопрано) и актриса, исполнительница популярной музыки, а также одна из ведущих мировых исполнительниц в жанре классического кроссовера.

  «Властелин колец» -  роман-эпопея английского писателя Дж. Р. Р. Толкина, самое известное произведение жанра фэнтези.

  Сальников Владимир Валерьевич - знаменитый советский пловец, 4-кратный олимпийский чемпион, многократный чемпион мира, Европы и рекордсмен мира.