Король бездомных

            О предшествующих событиях читайте в "Человек из ниоткуда".
Часть 1
            Мужчина шел по тротуару, прислушиваясь к собственным шагам. Казалось, он улавливает в них своеобразный ритм. Время от времени такое случалось. Особенно, когда он вслушивался в мелодию на протяжении шести часов подряд.
            Кришевин репетировал танцевальную постановку в одном из театров. Премьера должна была состояться через несколько дней. И чем меньше оставалось времени до выступления, тем напряженнее становилась работа. Он любил репетиции. Но самый приятный момент наступал как раз после нее. Когда танцор выходил из студии, вдыхая свежий вечерний воздух после душной раздевалки. Уставшее тело тут же оживало, словно открывалось второе дыхание. Напряжение и постоянная концентрация сменялись легкостью и чувством удовлетворения от проделанной работы.
            Олег Кришевин танцевал с одиннадцати лет. Ни одна школьная постановка не обходилась без его участия. В классе он был едва ли не худшим учеником. Однако на эти пробелы в знаниях  учителя очень быстро махнули рукой. Было ясно, что к наукам у него тяги нет. От природы Кришевин был невысокого роста и на редкость «несграбного» телосложения. Узкие покатые плечи и неестественно длинные руки делали его довольно комичным на сцене. По утрам, чистя зубы перед зеркалом, он часто задавал себе один и тот же вопрос: «Зачем?» Если господь дал ему такое тело, то зачем наградил хорошей координацией, идеальным чувством ритма и любовью к танцам. Если бы он просто дал ему некрасивое тело, Кришевин работал бы грузчиком в магазине поблизости и не забивал себе голову всякой ерундой.
                У его преподавательницы танцев на этот счет было другое мнение: «Будь благодарен за то, что имеешь. Но еще больше благодари природу за то, чего она тебя лишила. Потому что лишь в попытке компенсировать это ты будешь пахать как лошадь. И когда добьешься настоящего успеха, сам не заметишь, как твои недостатки превратятся в нечто индивидуальное. Без чего ты не был бы собой».
               Сама Эльза Викторовна успеха не добилась. Перешагнув сорокалетний рубеж, она стабильно спивалась, преподавая между делом в школе танцев. Кришевин считал ее высокомерной, заносчивой алкоголичкой. Однако ближе у него никого не было. 
         Кришевин-старший работал на металлургическом заводе. Он понимал, что сын никогда не станет образованным человеком. А его нездоровое увлечение танцами вряд ли поможет влиться в рабочий коллектив. Пока отпрыски его коллег играли в футбол, пили пиво и кадрили девчонок, Олег часами изнурял себя упражнениями на гибкость в перерывах между разучиванием сложных танцевальных комбинаций. Отец втайне считал его гомосексуалистом. Но все же в глубине души надеялся, что сын перебеситься и возьмется за ум. Мать же смотрела на все иначе. Будучи на редкость религиозной женщиной, она предпочитала оставить судьбу сына, как впрочем и всего остального человечества, на милость божью. 
           Наконец пришло время определяться с будущим. В отличие от своих сверстников, Кришевин не ломал себе голову над выбором специальности. Не сидел вечерами с семьей, перелопачивая справочник учебных заведений, не узнавал про конкурсы на поступление, не готовился к вступительным экзаменам. Вопреки советам родителей, он и не думал никуда поступать. Уже через два дня после вручения аттестата танцор устроился сторожем  на стоянку сельскохозяйственной техники. Там же он подрабатывал дворником на полставки. Выбор был неслучайным. На первый взгляд бесперспективная работа имела один большой плюс. Масса свободного времени. Трудясь сутки через трое, Кришевин тратил остальные два дня на тренировки. 
               Шло время. Литры пролитого пота и сотни часов, проведенные в зале не прошли даром. Перспективного танцора приглашали на множество различных постановок. Как правило, это были небольшие театры. Все вокруг отмечали его природные способности и фанатичную трудоспособность. Но изъяны фигуры делали его востребованным лишь на вторых ролях. Практически профнепригодное телосложение не оставляло ему шансов выбиться вперед, обрекая на вечную роль какого-нибудь сказочного персонажа, костюм которого мог бы скрыть его фигуру.
             Спустя несколько лет скитаний на задворках сцены судьба все же подарила ему шанс. Однажды, проходя по рынку, он обратил внимание на  какую-то шумиху. Толпа людей собралась вокруг танцующих бездомных. Те были в стельку пьяны. Они резво отплясывали, хаотично размахивая конечностями, словно отмахивались от мошкары.
           Кто-то брезгливо отворачивался, кто-то удивленно улыбался, а кто-то снимал это все на мобильник. Среди последних был и Кришевин. Сам не понимая, зачем, он снимал этот бешенный танец, пока бомжи не выдохлись, получив взамен вялые аплодисменты толпы. Уже дома он пересматривал видео раз за разом, пытаясь понять, что его привлекло в этой пошлой пляске. Может, выражение лиц? Пустые глаза на раскрасневшихся, опухших мордах были в то же время абсолютно искренними. А несуразные, сумбурные движения лишь создавали нужный колорит. Отчаянное раздолье. Вот, что делало эту компанию столь притягательной.
             Последующие несколько дней, Кришевин продумывал танцевальную постановку на тему бездомных. В конце концов он остался доволен своей работой. Четко распределив роли каждого участника, он расписал целую программу. Оставалось только заразить своим энтузиазмом того, кто мог бы организовать такое выступление. На помощь пришла все та же Эльза Викторовна.      Преподаватель с интересом слушала своего ученика. Таким она его еще не видела. Кришевин восторженно описывал будушее шоу в мельчайших подробностях. Он носился по площадке, выписывая пируэты, представлял себе декорации, напевал мотив музыкального сопровождения. И все это Кришевин делал с нескрываемым удовольствием, словно уловив этот капризный ветерок, называемый вдохновением.
                Эльзу Викторовну, втайне желавшую затащить молодого танцора в постель, не могли не тронуть его амбициозные идеи. 
                -Черт с тобой! Умеешь убеждать, мерзавец! – При этих словах она сладострастно облизнула губы. 
                В одиннадцатом часу вечера балетная студия пустовала. Эльза Викторовна не зря включила свет только наполовину. В полумраке ее стареющее, потертое жизнью лицо казалось вполне сносным. Кришевин знал, что к этому часу преподавательница будет, как всегда, навеселе, что только повышало его шансы быть услышанным.
               - Знаешь, я тоже с детства мечтала о сцене. И однажды моя мечта сбылась. Мне до сих пор сняться такие моменты. Когда сотни людей следят за каждым твоим движением. Ты будто чувствуешь трепет каждого сердца, готового разорваться по твоему велению. – Эльза Викторовна прикрыла глаза, немного запрокинув голову. - Словно дергаешь их души за невидимые ниточки, заставляя переживать ураган эмоций. А когда зал не выдерживает, зрители вскакивают с мест, заливая все вокруг восторженными аплодисментами. В этот момент ты улетаешь в космос, готовая вот-вот взорваться от экстаза. Это сильнее любого оргазма.   Костлявая рука преподавательницы взяла Кришевина за ремень, притягивая к себе.
- Вот, что такое искусство, мальчик мой…
        В лицо юноше ударил запах перегара с табаком…
        Спустя месяц репетиции были в самом разгаре. Группа танцоров в экстравагантных нарядах должна была отобразить в своем шоу дух свободы и общественного протеста, в то же время изображая неземную страсть друг к другу. Идея включить в шоу элементы обнажонки принадлежала все той же Эльзе Викторовне.
             Кришевину, выступавшему в роли короля бездомных, пришлось немало потрудиться над костюмом. В плечи кожаной куртки, усыпанной множеством заклепок, он вшил поролоновые вставки. Это делало их немного шире. Вместо обтягивающих черных трико, предложенных ему изначально, он выбрал мешковатые штаны с камуфляжным окрасом. Оттопыренные карманы скрывали его широкие бедра. Сапоги же были особенным атрибутом. Доходя  едва ли не до колена, они были сплошь увешаны ремнями и стальными застежками. “Король бездомных” начищал их до блеска пред каждой репетицией. Обувь была новой, поэтому приходилось ее разнашивать. Сапоги служили ему не только во время репетиций. Кришевин так их полюбил, что носил даже просто гуляя по улице. Правда большую их часть приходилось скрывать за штанами, дабы не ловить на себе удивленные взгляды прохожих. При ходьбе они издавали приятный, едва уловимый треск, словно ступали по тонкому слою снега. Именно он выдавал тот незамысловатый ритм, ласкающий ухо. 
Кришевин откинувшись сидел на скамейке. Он достал из кармана сигарету. Курение не приветствовалось в творческом коллективе. Считалось, это ухудшает работоспособность. Но желание расслабиться после напряженной репетиции каждый раз одерживало верх, заставляя руку машинально нырять в карман. Насладившись дозой никотина, Кришевин зашагал вдоль проезжей части. Он тихо насвистывал себе под нос мелодию из предстоящего шоу. За спиной болтался рюкзак со сценическим костюмом. Над ним еще предстояло поработать, чтобы окончательно подогнать по фигуре. Умение перешивать себе вещи было отработано еще со школы, когда он только начинал экспериментировать с костюмами. 
Танцор уже подходил к спуску в метро, когда услышал рев мотора. Звук показался неестественно громким. Ближайшая дорога была метрах в пятидесяти. Что-то сжалось в груди. Кришевин резко обернулся. Прямо на него по тротуару несся желтый Феррари. В последний момент он успел заметить перепуганное лицо парнишки, сидящего за рулем. Его вытаращенные глаза с ужасом смотрели на пешехода. Рядом была его девушка. Она закрывала лицо руками. Все это запечатлелось в памяти Олега, словно по щелчку фотоаппарата.
Мощный удар пришелся на ноги. Одновременно послышался треск лобового стекла, пробитого головой. Кришевин почти не успел почувствовать боль. Спустя секунду перед лицом появился фрагмент асфальта. В этот момент его полуприкрытый глаз улавливал каждую трещинку на покрытии. Рядом послышался резкий скрежет металла и крики перепуганных прохожих. Через несколько секунд все звуки стихли.
          Вокруг была лишь пустота и абсолютная тишина. Не было слышно даже собственного дыхания. Поначалу Кришевину показалось, что он куда-то идет, но вскоре он понял, что не чувствует своего тела. Почему-то его это не испугало. Где-то вдалеке возник едва уловимый огонек. Казалось, этот огонек сам приближается к нему. Постепенно он стал приобретать необычную форму. Становиться прямоугольным. Наконец свет приблизился почти вплотную. Это была вывеска. Большие красные буквы на ней были усеяны мерцающими лампочками. “Король бездомных”. В темноте даже не было видно стены, на которой она висела. Спустя мгновение, под ней, словно вынырнув из мрака, проявились массивные темные двери. Внутри послышался какой-то шум. Двери стали приоткрываться. Шум усилился. Только сейчас Кришевин понял, что это за звук. Это были восторженные крики обезумевшей толпы. Только шагнув в двери, он отдаленно почувствовал свое тело. Оно наполнилось необычайной легкостью, которую он прежде никогда не чувствовал. 
            Все тот же приглушенный скрип раздавался уже от шагов по сцене. Мрак остался позади. Над головой нависло ночное небо. Зрители, казалось, были однородной массой. Эта масса простиралась до горизонта, освещаясь тусклым лунным светом. Их радостные крики ласкали ухо. Кришевин стоял перед ними, обводя взглядом океан своих поклонников. На лице появилась блаженная улыбка. Он готов был навсегда остаться здесь, растворившись в этом шуме. Вот она. Вершина мира. То, о чем он мечтал всю свою жизнь. Внезапно краем глаза он уловил какое-то движение. По сцене к нему медленно катился желтый Феррари. За рулем никого не было. По стеклу расползлись трещины. Вниз по измятому бамперу стекала кровь. Машина остановилась прямо перед ним.    
              - Все это было так близко, - тихо сказал чей-то знакомый голос.
Кришевин обернулся. Справа от него стоял голый по пояс человек. Голова была вся в крови. По подбородку с переломанного носа тянулся безобразный кровавый шлейф. Один глаз человека полностью заплыл. Другой был багрово-красным. Все его тело было усеяно синяками и ссадинами. Сквозь разодранную штанину на ноге проступала кровь. Но самым странным было выражение лица этого человека. Несмотря ни на что, оно было абсолютно умиротворенным. Кришевин не сразу узнал в нем себя. И снова он не испытал ни малейшего страха.
     - Что теперь будет? - спросил он собеседника, смотревшего куда-то вдаль.
Внезапно двери, через которые он вошел, снова распахнулись. Из по-прежнему кромешной тьмы звучали сирены скорой помощи вперемешку с обрывками фраз.
                - Дыхание отсуствует… Магистральные сосуды молчат… Набор для интервации. Срочно!...Атропин, Адреналин… Даем разряд…
                - Можешь вернуться, - предложил двойник. - А можешь остаться. Считай, тебе повезло. Не у всех есть такой выбор. - Он повернулся к двери. - Там будет труднее. 
Кришевин нерешительно шагнул к ней.
              - Но учти: теперь все будет иначе, - двойник все так же беспристрастно смотрел на него.
За этой фразой могло быть все что угодно. Уже подходя к дверям, танцор еще раз бросил взгляд со сцены. Рядом уже не было ни машины, ни его собеседника. Только все те же восторженные возгласы толпы. Как же здесь здорово! Еще секунда – и  он мог бы передумать. Но желание жить заставило двинуться к выходу. 
Резкая боль в груди отголосками пронеслась по всему телу. Руки инстинктивно дернулись. Перед глазами суетились врачи. Он был в машине скорой помощи. Один из медиков сворачивал дефибриллятор, другой что-то вкалывал в вену. Неожиданно машина резко затормозила. Пассажиров дернуло вперед. Часть оборудования разлетелась по салону. Медик, делавший укол, дернувшись вперед, всадил иглу мимо вены. Она воткнулась почти до упора. Кришевина  в очередной раз пронзила дикая боль. Казалось, игла вошла прямо в кость. От боли свело даже кончики пальцев. Послышался свирепый мат водителя. Один из медиков испуганно смотрел на шприц, торчащий из руки больного. Наконец доктор вытащил его. Со второго раза игла вошла прямо в вену.
Уже в больнице, лежа на каталке, Кришевин пожалел, что не остался там, когда у него была такая возможность. Голова шла кругом. Ему хотелось кричать от боли, но рот, казалось, ему не подчинялся, издавая лишь слабой стон. Когда каталку завезли в операционную, он почувствовал небольшое облегчение. Израненное тело мечтало, чтобы его усыпили. Действие наркоза не заставило себя долго ждать. Несколько вдохов через маску – и  на него снова опустилось долгожданное забвение.
Спустя две недели из реанимации его перевели в обычную палату. Гипс сковывал обе ноги. Голова была перебинтована, половину лица скрывали повязки. Врачи сказали, что шрамы на лице останутся до конца жизни. В тот момент для начинающего танцора это казалось гораздо страшнее переломанных ног и сотрясения мозга.
Первым посетителем оказался незнакомый мужчина лет пятидесяти пяти. Его волевое мясистое лицо выражало интерес и настороженность.
- Добрый день, Олег Владимирович, - начал он.
- Здрасте.
- Как вы себя чувствуете?
- Уже лучше. - Кришевин начинал догадываться, кто перед ним, но до конца не был уверен.
- Я понимаю, что я не тот, кого вы хотели бы видеть, но не прийти я тоже не мог. Моя фамилия Лицевич. Эдуард Васильевич. Я отец парня, который вас сбил.
- Где он?
- В  клинике. У него несколько ушибов и вывих плеча. Его подруге повезло меньше. Она погибла. Так что урок он получил на всю оставшуюся жизнь. Уж поверьте мне.
- Не сомневаюсь.
- Он вообще за границей учится. Сюда отдохнуть приезжает.
- Не хило отдохнул. Заодно и мне сделал отпуск. Видимо, тоже на всю оставшуюся жизнь,- сострил Кришевин.
-М-м-да. Понимаю. Вы сейчас не в настроении. Слушайте, я сюда пришел не ссориться. Давайте прямо. Моему сыну не нужны проблемы с законом. Я так понимаю, вы собираетесь написать на него заявление? Сколько я вам должен, чтобы мы закрыли этот вопрос?
-Нисколько.
-То есть как? - удивился Лицевич.
- Будете договариваться с судьей. Думаю, у вас получиться. Удачи! - Кришевин демонстративно отвернулся.
- Слушай, ты, плясун недоделанный! Если вздумал набить цену, со мной это не пройдет!-   наигранная доброжелательность тут же спала с его лица. - Пять тысяч зеленью – и мы расходимся. Ты, конечно, столько не стоишь. Но считай, что я сегодня щедрый.
- Щедрым будет судья, когда впаяет срок твоему сынку! –Кришевин еле сдерживал накопившийся гнев.
-Ты че, не знаешь, в какой стране живешь? Мы еще посмотрим, кому из нас что впаяют!- он глубоко вздохнул. – Так, ладно. Поломался и хватит. Называй цену, и мы все забудем. Последний раз предлагаю.
-Ладно. Я понимаю. Думаю мы все-таки договоримся, - смягчился Олег.
-Вот так бы сразу!
                - Я немного поправлюсь, возьму молоток и раскрою твоему сыночку голову. Затем переломаю ноги в четырех местах. И мы разойдемся с миром. Вот моя цена. По рукам?
Мужчина выпучил глаза. Мелкая дрожь пробежала по его телу. Было видно, что он не привык к отказам. Едва сдерживаясь, чтобы не натворить глупостей, он произнес сквозь зубы.
-Ты не знаешь, с кем связался, урод! Теперь тебе уже никто не поможет. Лучше сам из окна выпрыгни. Так хоть семья цела останется.
Кришевин смачно харкнул собеседнику под ноги. Ему было все равно. Казалось, жизнь уже не станет хуже.
Дверь громко хлопнула с обратной стороны.
Через секунду она снова открылась. На этот раз в палату зашел участковый, видимо все это время ждавший за дверью.
-Здравствуйте. Лейтенант Страпко, - представился он. - Я так понял, вы с ним не договорились.
-Нет, - сухо ответил Кришевин.
-Дело ваше, конечно. Но если честно, я бы вам не советовал с ним ссориться. Он помощник депутата. Это так, просто к сведению, - участковый был явно заинтересован в том, чтобы замять дело. Он смотрел на больного, ожидая увидеть какую-нибудь реакцию.
-Понятно. А вам он сколько предложил?
-Хочу вас предупредить, что обвинение во взяточничестве - дело серьезное. Не стоит бросаться такими фразами.
- Я хочу написать заявление! – сказал Кришевин, уже не надеясь на успех.
- Понятно, - лейтенант достал лист бумаги и ручку.
                При этом по его лицу скользнула  скептическая улыбка. Олегу захотелось придушить его прямо в палате. Он поймал себя на мысли, что действительно сделал бы это, если бы имел такую возможность. Прежде такая идея никогда бы не пришла ему в голову. 
Все с той же ухмылкой участковый нехотя назвал имя и отчество сидевшего за рулем.
Кришевин понимал, что напрасно марает бумагу. Помощник депутата подключит все свои связи, лишь бы она не дошла до соответствующей инстанции. Но попробовать все же стоило.
Лейтенант небрежно кинул на кровать бумажку с номером.
                - Звони, если передумаешь, - вздохнул он и скрылся за дверью.
                В воздухе повисла гнетущая тишина. Теперь стоило запастись терпением. Впереди ждали долгие месяцы восстановления.
День за днем, глядя в стену, Кришевин вспоминал аварию. По ночам ему снилось, будто он уже выписался и снова попадает в эту же ситуацию. Но по-настоящему пугали совсем другие сны. В них был помощник депутата. Олегу снилось, будто депутатский помощник забивает его каким-то тупым предметом прямо на улице. Со временем этот сон повторялся все чаще. И каждый раз он был невероятно ярким. Словно сознание нарочно смаковало каждый момент. Олег просыпался посреди ночи. Ему казалось, он сходит с ума. Весь мир сошелся клином на его враге. Будто он виновник всего плохого, что когда-либо случалось в жизни Кришевина.
Однажды ночью танцор в очередной раз проснулся в холодном поту. Еще немного – и  психика не выдержала бы такого прессинга. Пришло время признаться себе в том, о чем большинство людей боятся даже подумать. Успокоить психику можно только убив своего врага. Другого выхода нет. С этой мыслью пришло громадное облегчение. Все было решено. Олег повернулся на другой бок, закрыл глаза и уснул крепким сном. Следующие два месяца он спал как младенец. Кошмары перестали его мучить. Жажда мести затаилась глубоко внутри, терпеливо выжидая удобного случая.
Наконец пациент был полностью здоров. Теперь он спокойно ходил без посторонней помощи. Лишь шрамы на лице и временная хромота напоминали о случившемся.
Первым делом Олег позвонил участковому.
-Здравствуйте. Это Кришевин, помните? - он старался сделать голос как можно приветливее.
-Да-да, - насторожился лейтенант.
-Вы сказали позвонить, если я передумаю.
-Ага. Только это не телефонный разговор.
-Да, конечно. Давайте встретимся. На набережной, возле порта. Устроит?
-Не знаю. У меня много работы.
-Я в долгу не останусь! Гарантирую вам. Есть шанс подзаработать, - Кришевин говорил вполголоса.
-Во сколько? – внезапно времени у лейтенанта стало больше.
-В десять вечера. Там все обсудим.
-Хорошо.
В одном Кришевин был уверен. Участковый придет один. Он наверняка получит “премию” от помощника депутата за то, что так ловко замнет это дело.
Так и случилось. Страпко был в гражданском. Темная кожаная куртка, синие джинсы и белые кроссовки делали его похожим на рэкетира начала девяностых. Он ходил из стороны в сторону, воровато озираясь. Лейтенант явно нервничал. «Наверное, он нечасто берет взятки», подумал Олег. Старый порт не работал уже лет тридцать. С обеих сторон от него раскинулся небольшой, но густой лесопарк – излюбленное место здешних наркоманов. Особенно в теплое время года.
-Ты опоздал, -недовольно бросил участковый. - Думаешь у меня других дел нет?
-Не нервничай. Ты один?
-Нет, блин! Там взвод ОМОНа за углом. Ты че выпендриваешься? Детективов насмотрелся? - он выдал неприятную улыбку.
-Значит так. Есть шанс неплохо заработать. Вон туда посмотри! - Кришевин указал на противоположный берег реки.
В темноте время от времени светили фары машин, проезжавших вдоль набережной. До них было метров двести.
-И что там? - спросил лейтенант.
В этот момент резкий удар куском кирпича проломил ему голову. Жертва моментально обмякла, повалившись вниз. Кришевин тут же добил его несколькими мощными ударами. Он смаковал глухой звук, ударяющегося о череп кирпича. Убийцу захлестнула волна какой-то необъяснимой свежести. Казалось, даже дышать стало легче, словно на груди все это время лежал огромный булыжник, который наконец был сброшен.
                Но убийство лейтенанта было лишь средством. Цель еще нужно было заманить. Кришевин действовал на авось. Его руки быстро зашуршали по карманам убитого. Наконец он нащупал мобильник. Только бы там были деньги. В списке телефонов он нашел Эдуарда Васильевича. Вызов пошел. Олег облегченно вздохнул.
- Слушаю? - прозвучал голос в трубке.
- Эдуард Васильевич, это Страпко. У нас проблемы, - Олег нарочно заговорил шепотом. Так было сложнее понять, что голос чужой. 
-Что случилось?
-Не по телефону. На вас кое-что шьют. Это очень серьезно. Надо встретиться прямо сейчас. Завтра утром может быть уже поздно.
-Ты че лейтенант. Выпил что ли? Что ты несешь?
-Мне в руки попала кое-какая информация. И она есть не только у меня. Нужно обсудить это с глазу на глаз.
-Как вы меня все достали! - обреченно простонал Лицевич. - Где ты?
-На набережной. Возле старого порта.
-Тебе повезло. Я как раз недалеко. Минут через десять подъеду.
Десяти минут оказалось вполне достаточно, чтобы скинуть труп в воду и найти место для наблюдения с хорошим обзором. Лексус подъехал ровно через десять минут. Телефон тут же зазвонил.
- Идите налево, вдоль набережной, - зашептал в трубку убийца.
- Слышишь, ты меня достал уже, конспиратор! Не дай бог я зря приехал!
Грузная фигура двигалась вдоль берега. Кришевин наблюдал за ним, пристроившись за деревом. В темноте его не было видно. Когда жертва прошла мимо, он направился за ней, едва не переходя на бег. Он даже не заметил, как на время перестал хромать. Кроссовки беззвучно ступали по траве. Когда до Лицевича оставалось пару шагов, тот обернулся. Он интуитивно  почувствовал опасность. Но было уже поздно. Тучное, неповоротливое тело не успело среагировать на атаку. Кирпич рассадил лоб. Помощник депутата вскрикнул, схватившись за рану. Следующий удар пришелся на макушку. И снова крик. На этот раз он медленно повалился на бок, но при этом не терял сознания. Кришевин, раздосадованный своей грязной работой начал бить жертву с удвоенной силой. Помощник депутата лежал на спине. Человек уже не дышал, когда его лицо превратилось в кашу от нескончаемых ударов. Убийца вошел во вкус. Разум говорил ему остановиться, но тело в тот момент жило собственной жизнью.
Наконец он отпрянул в сторону, тяжело дыша. Мобильник Лицевича зазвонил. Это слегка отрезвило убийцу. Не глядя на экран, он нажал на вызов.
-Пап, все нормально?
Кришевин посмотрел назад. Машина была слишком далеко. Ее не было видно. Неужели он приехал с сыном?! В такую удачу верилось с трудом!  Стоило проверить. Убийца нажал на сброс. Он осторожно пошел к машине. До нее оставалось метров семьдесят. Там же в темноте крутилась чья-то фигура.
Ну и денек сегодня! - Кришевин, улыбнулся. Вокруг по-прежнему никого не было. Мобильник снова затрезвонил. Убийце захотелось ответить и поговорить со звонившим. Но время было дорого. В любой момент кто-нибудь мог появиться. Он нажал на сброс и выбежал из темноты с обеспокоенным видом.
- Там человеку плохо! - он протянул руку в сторону деревьев. – Лежит, хрипит, ничего сказать не может! Надо скорую вызвать.
Парень его не узнал. Он молча рванул в темноту. Олег двинулся следом, отставая на пару шагов. По его коже пробежали мурашки. Какое-то болезненное возбуждение распирало  изнутри. Казалось, еще немного и оно разорвет его на части. Эмоции срочно требовали выхода.
Наконец оба подбежали к убитому. Увидев покойного, юноша в ужасе вскрикнул. Больше ждать было нельзя. Кришевин резко снял ремень. Сын убитого стоял к нему спиной, когда ремень прочно впился в его шею. Жертва отчаянно сопротивлялась. Оба упали на землю. Убийца, лежа на боку, обхватил его ногами. Руки умирающего цеплялись за все подряд. Он загребал пальцами землю, пытался зацепиться за одежду убитого, но все напрасно. В конце концов хрипящие и квакающие звуки стихли. Но Кришевин по-прежнему затягивал ремень. Он почувствовал эрекцию.
Это стало для него настоящим сюрпризом. Убийца прислушался. Вокруг не было ни звука. В нем проснулось что-то звериное. Он приспустил штаны, встал на колени и начал онанировать. Оргазм не заставил себя долго ждать. Возбуждение было настолько сильным, что все кончилось через минуту.
Кришевин упал на спину. Расслабление волной разливалось от паха, доходя до пальцев рук и ног. Он смотрел на небо сквозь ветви деревьев. Шелест листьев, казалось, ласково нашептывает что-то на ухо. Олег закрыл глаза. Постепенно он начал задремывать, забыв обо всем на свете. Чьи-то голоса неподалеку вырвали его из забвения. Застегнув штаны, убийца осторожно привстал на корточки, вглядываясь в темноту.   
Компания подвыпивших подростков что-то обсуждала на повышенных тонах. Похоже, намечалась драка.  Казалось, даже воздух в тот вечер был пропитан насилием. Убийца тихо встал и начал пробираться сквозь кусты. Метров через сто он решил, что уже можно выйти на свет. Кришевин подошел к уличному фонарю. Желтоватый свет лампочки падал на грязные, исцарапанные руки. Одежда, как ни странно, была почти чистой. Он снял куртку, отряхнул ее от земли.
Только сейчас, идя по улице, он стал осознавать, насколько спонтанно все произошло.
Олег добрался домой уже за полночь. Он, как всегда, тихо открыл дверь, чтобы не разбудить родителей. Убийцу одолевал соблазн плюнуть на все. Лечь в постель и забыться крепким сном. Отбросив эти мысли, он прокрался в комнату, надел чистые вещи, взял документы и лежавшую на черный день заначку в двести долларов. Еще пару месяцев назад он не смог бы уйти, оставив родных в неведении. Но теперь это было не важно. Даже то, что родные смогут узнать о его преступлениях, не имело значения. В эту ночь Олег Кришевин перестал быть их сыном. 
В голове крутилась лишь одна мысль. Уехать как можно скорее и как можно дальше. А там будь что будет. Еще никогда будущее не было для него настолько туманным. Кришевин осторожно закрыл за собой дверь, понимая, что делает это последний раз в жизни. Человек из его грез оказался прав. Теперь все будет по-другому.
Часть 2.
Еще неделю назад, летя в самолете, я уже знал, чем займусь в ближайшем будущем. Охотой на Красавчика. Задача была не из легких. Несмотря на кое-какой опыт в подобных делах, я все же не был следователем. А значит, мои руки были прочно связаны. Добыть нужную информацию можно двумя способами: работать в милиции, размахивать удостоверением, использовать базу данных, загружать работай экспертов и так далее.
Второй - иметь при себе кучу денег и свободного времени. Выкупать информацию у свидетелей, платить доносчикам из уголовного мира и довольствоваться многочисленными слухами. 
Ни того, ни другого я себе позволить не мог. Оставалось, как всегда, импровизировать. Первым делом стоило обзавестись нужными связями. Итак, я отправился на телевидение. А точнее, к главному директору телеканала УКР-ТВ. Украинское телевидение никогда не вызывало у меня симпатий. Но у этих ребят было то, что мне нужно. Авантюрный подход к работе и умение раздувать сенсацию из воздуха. Попасть к директору телеканала было непросто. Запись велась за две недели. Пришлось идти внаглую. Здание УКР-ТВ походило на компактный небоскреб. Управляющий этим информационным царством, конечно же, был наверху. Поднявшись на последний этаж, я деловито подошел к секретарше. 
-Николай Эрнестович у себя?
Секретарша молча кивнула. Опомнившись, она начала что-то говорить, но было уже поздно. Громко постучав, я с горящим взором распахнул дверь к своему будущему начальнику. Рослый мужчина с отвислым подбородком и нелепой длинной челкой оторвался от бумаг.
-Здравствуйте, Николай Эрнестович. Скажу сразу, вы меня не знаете, но у меня есть то, что вам нужно.
-Да ну? - он  скептически смерил меня взглядом. - Дайте угадаю. Вы у нас не работаете, а точнее нигде не работаете, но у вас есть сенсационное фото голой пьяной знаменитости. На будущее - обращайтесь к моему заму.
-В одном вы правы. С недавнего времени я действительно нигде не работаю.
-Биржа труда в соседнем здании,- съязвил директор. - У меня мало времени.
- Ладно. Начнем с начала. Меня зовут Эдуард Разин. Я бывший работник журнала “Страсти Петербурга”. Может, слышали? Не принципиально. Я ушел оттуда, чтобы сделать свой, независимый проект. Передача будет называться “Охота на серийника”. Поверьте, это будет бомба. И когда мы ее выпустим в эфир, вы поблагодарите судьбу за то, что я вам повстречался.
Моя речь не произвела должного впечатления.
-Значит так. У вас ровно три минуты, чтобы вкратце, я подчеркиваю - вкратце, изложить свою идею. И то, только потому, что у меня хорошее настроение. Время пошло! - он демонстративно посмотрел на часы. 
Я стал рассказывать свой план. По ходу монолога лицо директора становилось все серьезнее. Теперь он задумчиво смотрел в стол. Эрнестович мысленно что-то прикидывал. Наконец я закончил.
- Вы знаете, неплохо.
- Да ну?- не сдержавшись, я скорчил скептическую улыбочку.
- Я обеспечу вас необходимым оборудованием и выделю деньги на расходы. Вы проведете свое расследование. Вычислите этого маньяка, заткнув за пояс нашу милицию, и тем самым взорвете эфир. Я правильно понял?
-Вполне.
-Если бы вы знали, сколько таких, как вы, каждый день обращаются ко мне с подобными идеями, наверное вы бы сюда не пришли.
        Последовала длинная пауза. Директор неотрывно смотрел мне в глаза, будто проверяя меня на прочность. Я ответил тем же, молча глядя на него.
                -Знаете, - продолжил он. - Здесь многие считают меня чокнутым авантюристом. И они правы. Видимо я действительно спятил, раз соглашаюсь на эту авантюру.
 Он встал из-за стола, протягивая руку.
“Пробив” то, что я рассказал о себе, Эрнестович с помощью юриста на скорую руку составил какой-то невнятный договор. По нему он обязывался снабдить меня необходимым оборудованием плюс командировочными. Я же должен был предоставить взамен требуемый материал, подтвержденный видео- или аудиозаписями. Что самое интересное, в договоре не указывались временные рамки, в которые я должен уложиться. Юридически это означало, что я могу заниматься расследованием хоть всю оставшуюся жизнь. Такие условия не могли не радовать. И все же наглеть не стоило. 
              Через полчаса, я уже примерял оборудование. Скрытая камера размером со спичечный коробок имела объектив в виде пуговицы и цеплялась за петлю с другой стороны рубашки. Ее памяти хватало на два часа непрерывной съемки. Хитроумное устройство имело лишь один недостаток: каждый раз меняя рубашку, приходилось отрывать от нее одну из пуговиц. Помимо этого, мне дали обычную камеру для ведения видеодневника и две тысячи долларов на карманные расходы. Вдобавок, узнав о моей важной и опасной миссии, работники телеканала даже выдали мне газовый баллончик.
Я приступил к работе. Отправной точкой был психиатрический стационар, откуда сбежал Красавчик. Как оказалось, после побега пациентов главный врач лишился своей должности. А вылавливать его желания не было. К тому же он вряд ли мог дать полезную информацию. Впрочем, за двадцать долларов медсестра поведала мне более интересный факт. Оказалось, один из врачей, якобы убитых этой бандой, выжил. Еще за двадцатку я узнал его адрес.
Заходя в подъезд обшарпанной хрущевки, где жил врач, я включил скрытую камеру. Звонок в дверь. Через мгновение она приоткрылась, словно меня там уже ждали. На пороге стояла маленькая сутулая старушка.
-Вам кого? - прокряхтела она. 
-Добрый день. Я к Виктору Савину. У меня к нему очень важное дело.
-Это какое? - старушка чуть прищурилась.
За ее спиной показался бледный, с недельной щетиной мужчина.
-Мам, это ко мне. - он аккуратно взял пенсионерку за плечи и отправил в комнату. - Чем обязан?
- Здравствуйте. Меня зовут Эдуард Разин. Я журналист. Не спешите закрывать дверь.
Сразу после этой фразы дверь поспешила закрыться.
- Послушайте! Пока что о вас знаю только я. Но если будете мешать мне делать мою работу, завтра у вашей квартиры соберется десяток журналистов. А вашу маму начнут терроризировать телефонными звонками со всех каналов. Пожалейте ее нервы!
Дверь снова приоткрылась.
-Что тебе надо? - в голосе доктора появилось раздражение.
-Найти тех, кто чуть не убил тебя, - только сейчас я заметил у него на шее длинный косой шрам.
- Ладно. Пошли, перекурим.
Мы вышли из подъезда. Как оказалось, он тоже был некурящим.
- Я понимаю, для тебя это неприятные воспоминания. Но ты можешь помочь найти этих уродов. Я веду журналистское расследование. И в поимке преступников мы заинтересованы не меньше милиции.
-Я слышал, двоих уже нашли, – врач внимательно посмотрел на меня.
- Нашли. Но самый отмороженный, с зализанными патлами, еще на воле. Думаю, это его работа? - я кивнул на шрам. - Да?
-Как ты узнал? - удивился Савин.
-Я же говорю, он из них самый отмороженный. Расскажи в двух словах, как все было.
-У нас как раз была пересменка, - начал он, тяжело вздохнув. – Видимо, этого они и ждали. Когда пришел мой сменщик, вся команда набросилась на нас. Меня стал метелить этот бич. Я был единственным, кого они не оглушили. Потом они затащили нас в процедурку и забрали одежду. Я уже думал на этом все кончится, но тут вернулся этот придурок. Как сейчас его лицо помню. Рожа красная, глаза горят. Он еще мелодию какую-то напевал, когда перерезал всем горло.
-Напевал мелодию? - рассказ становился все интереснее.
-Да. К нам всяких алкашей привозят. Завалят кого-нибудь по пьяни - их к нам. А мы уже решаем, насколько он адекватен. Они там и поют, и пляшут. Но таких еще не было.
-А он как у вас оказался?
-Вроде суицидник, - пожал плечами врач. – Потом еще напал на кого-то. Точно не знаю.
-Ясно. И как же ты выжил?
-Санитары со второго этажа услышали шум. Открыли дверь в отделение. Выломали процедурку. Потом скорую вызвали. Это все мне уже потом рассказали. В больнице. Я потерял сознание от потери крови. Я специально попросил ментов, чтобы они не говорили, что я выжил.
-Ясно. Ну, спасибо за помощь. Извини, что побеспокоил, - я протянул ему сто долларов.
Савин  недовольно посмотрел на меня.
-Просто найди этого урода! - сказал он, так и не взяв деньги.
Уже уходя, я спросил.
-А какой был мотив, не помнишь?
Врач пару секунд смотрел на меня. Потом тихо, но четко просвистел мелодию.
Было странно слышать это от него.
-И ты запомнил?
-Я бы многое отдал, чтобы забыть, - грустно улыбнулся он.- Иногда, я даже во сне это слышу.
Савин ушел. Я отключил пуговицу. Присев на скамейку неподалеку, я достал обычную камеру. Нужно было сказать в нее хотя бы пару слов для отчетности.
-Зацепок почти никаких. Все, что я узнал от врача: убийца – полный отморозок. И он явно получал удовольствие от процесса. У него не было необходимости убивать медперсонал. Но он все-таки пошел на это, беря на себя еще несколько трупов. Я, конечно, не психолог, но, по-моему, преступнику все равно, что с ним будет дальше. Итак, мы знаем, что именно он убил врача и двух санитарок. Кроме этого, он напевал какую-то мелодию. Но вряд ли это что-либо нам даст.
Неожиданная мысль заставила меня замолчать. Я  тупо уставился в камеру, будто это она подкинула мне идею.
Я  помчался к директору.
-Лед тронулся!- сразу начал я, ворвавшись в кабинет.
-Выкладывай.
-Оказывается, один из врачей выжил в той резне. Мы встретились, и он дал короткое интервью.
 Я достал флэшку от камеры.  Мы вместе просмотрели видео.
-Неплохо. Кое-что уже можем выкинуть. Но этого мало.
-Я знаю. Но это видео - просто запасной вариант. Слышали? Врач напел мелодию. Он сказал, что запомнил ее точь-в-точь.
-Он такого не говорил, -скептически заметил шеф.
- Не важно! Мы сделаем вот что. Если у вас есть знакомые где-нибудь на радио, мы выпустим в эфир программу “Угадай мелодию из уст ведущего”. Два раза в день он будет напевать или насвистывать эту мелодию в прямом эфире. Объявим  конкурс. Тот, кто позвонит и угадает, откуда эта мелодия, получит приз. Пять тысяч долларов.
-Ты обалдел?! - изумился шеф.
-Конечно, никто не угадает, - отмахнулся я. – Например, если эта мелодия из какого-нибудь фильма или песни, никто не сможет доказать, что это именно она. Ведь у ведущего не идеальный слух, правда?
-Ну, а нам что с этого? Прибыль получит только радио.
-Взамен  нашей идеи они каждый день будут давать нам распечатку всех ответов и фиксировать номера, с которых звонили радиослушатели. Я буду просматривать все варианты. Вряд ли их будет много. Может, это песня какой-нибудь малоизвестной группы. Но у них есть свой фан-клуб. Тогда я буду искать там. Может, это вообще гимн какой-нибудь религиозной общины. Мотив то незаурядный. Его трудно с чем-то спутать. Тогда будет еще проще.   
-Ну, а если интересных вариантов не будет?
-Слушайте, это всего лишь один из способов. Параллельно я буду заниматься другими вещами. Опрашивать свидетелей и кое-чем еще.
-Я подумаю. Но ничего не обещаю. Хотя идея об отсутствии правильного ответа мне нравится. Надо взять на заметку! - он потер подбородок.- Ладно, иди. Я позвоню, если что-нибудь получится.
Весь следующий день я бездельничал, праздно шатаясь по улицам. Наконец послышался долгожданный звонок.
-Алло, это я. Все нормально. Я договорился. Они, правда, немного посопротивлялись. Но директор радиостанции - мой хороший знакомый. С завтрашнего дня они запустят эту фишку в эфир.
Шеф немного помолчал.
- Хотя идея, конечно, странная.
-Ну, раз в год и палка стреляет. Будем ждать. Всего доброго! - я отключился. 
Идея была действительно странной. Но еще более странным было то, что руководство ее одобрило.
Часть 3
Кришевин ждал в очереди у билетной кассы. Народ стоял, скучающе переминаясь с ноги на ногу. Ощущение безнаказанности приятно щекотало нервы. Он вглядывался в лица, стоявших рядом людей и представлял, что было бы, если б они внезапно узнали о его преступлении? Большинство, наверное, в ужасе шарахнулись бы, как от прокаженного. По крайней мере, лица были бы уже не такими постными.
-Ближайший до Киева, - сказал он в окошко, дождавшись своей очереди.
                Кассирша застучала по клавиатуре.
-Завтра. В четырнадцать двадцать.
Кришевин молча развернулся и ушел. Так долго ждать он не мог. Тела обнаружат в лучшем случае завтра утром. Потом следователь быстро вычислит, кто в тот вечер звонил убитому участковому. Затем они придут на квартиру, переполошив родителей. Наверное, к обеду его уже объявят в розыск. И фото подозреваемого будет висеть во всех билетных кассах.
Убийца спокойно размышлял об этом, гуляя по перрону. Он бросил взгляд на поезд, стоявший рядом. Надпись на табличке обнадеживала – «Винница-Киев». У дверей, скрестив руки на груди, стояла проводница. Мужчина, оглядевшись, подошел к ней.
-Девушка, возьмете до Киева? Не обижу. У меня там жена рожает.
Женщина холодно посмотрела на него.
-Мест нету.
-Пейсят баксов. И бонус!- Безбилетник, широко улыбнувшись, достал из кармана мобильник убитого,
На лице неприступной проводницы мелькнуло сомнение. Кришевин никогда не отличался располагающей внешностью. Но его улыбка еще со школьной скамьи мало кого оставляла равнодушным. Убийца знал об этом. Хотя и сам не мог объяснить такой эффект.
-Ладно.  Я тут один билет подруге оставляла, - сказала женщина вполголоса. – Но, видимо, ее уже не будет. Заходи.
Пассажир поднялся в вагон. «Полсотни баксов и мобильник оказались весомее женской дружбы», -подумал он. Лежа на верхней полке, он засыпал под стук колес. Перед тем как погрузиться в сновидения, Олег подумал, что давно не чувствовал себя таким свободным.
В столицу поезд прибыл к обеду следующего дня. Стоя в туалете, уже на подъезде к городу, убийца смотрел в зеркало на опухшее со сна лицо. Он потрогал глубокий шрам, оставшийся после аварии. Рубец чем-то напоминал извивающегося червяка, растянувшегося от глаза и почти до подбородка. На лоб свисала растрепанная прядь волос. Последний раз он стригся еще до аварии. Олег засунул голову под кран. Холодная вода неприятно прокатилась по коже. Патлы улеглись назад. Отражение напомнило Кришевину его сценический образ.
-Ну, здравствуй, король бездомных. Давненько мы с тобой не виделись! - подмигнул онзеркалу.
На выходе из вагона пассажиров встречали ласковые лучи солнца. С вокзала Кришевин прямиком отправился на автобусную остановку. Там он узнал у прохожих, где находится колхозный рынок. Добираться до места пришлось с двумя пересадками. Но это было даже к лучшему. Гость столицы любовался пейзажами Киева. Он всегда любил большие города. Пару раз они ездили сюда с труппой. В то время Кришевин получал удовольствие от его шумных улиц, толп народа и множества красивых мест. Казалось, именно в таких городах сконцентрирована жизнь. После концерта члены труппы, как правило, шли в бар, чтобы снять напряжение. Они были для Олега второй семьей. Но общению с ними он предпочитал прогулку по ночному городу. Временами танцор представлял себе, что идет по Бродвею – столице  танцевального искусства. Именно там он хотел побывать с самого детства. Как только впервые увидел эту улицу в какой-то передаче. Казалось, в таких местах все мечты сбываются сами собой. Стоит только попасть туда.   
На подходе к рынку приятные воспоминания растворились. Пора было спуститься на землю. Подкрепившись в местной закусочной, он отправился прочесывать ряды в поисках работы. Оказалось, все вакантные места были уже заняты. Уже почти отчаявшись, он пошел к выходу.
-Э, парень! - послышался женский голос .- Работу ищешь?
Мужчина обернулся. На него с интересом смотрела молодая, но уже располневшая тетка с бордовым румянцем.
- А тебе грузчики нужны?
-Ага. В шесть утра товар привозят, в три увозят. Остальное время ты свободен. У меня тут есть один работник, но этот скот уже ниче не может! - она показала на тщедушного пьяного мужичка у прилавка. Он сидел на деревянном ящике, подпирая голову руками. Его рабочий день уже закончился.
-И сколько платишь? - спросил Кришевин, почесав макушку. 
-Десять баксов.
-Идет.
- Ну, жду тебя к трем часам! - толстушка подмигнула новому работнику.
Олег всегда знал, что не создан для тяжелой работы. Стоило взвалить на спину очередной мешок картошки, как о себе давали знать былые травмы. Едва зажившие кости начинали ныть. После выкладки товара он, запыхавшись, садился у прилавка и закуривал сигарету. Единственная отрада. Теперь можно было себя не сдерживать.
“Немощный скот”, как за глаза называла его продавщица, оклемался на следующий день.
-Санек, - представился он напарнику.
-Вова,- соврал тот. Со своим настоящим именем стоило попрощаться.
Санек был маленького роста и на редкость субтильного телосложения. Кришевин недоумевал, как тот справлялся со своей работой. Каждый раз, когда Санек поднимал тяжести, на шее у него вздувалась вена. А на лице появлялась мученическая гримаса. На вид ему было лет пятьдесят. Худощавое лицо с глубокими морщинами выдавало заядлого курильщика. Каждый раз после работы он шел в магазин неподалеку. Продавщица, видя его, молча доставала бутылку самого дешевого вина. Вскоре Кришевин тоже пристрастился к этому напитку.
Пять дней он ночевал на складе макулатуры. Спальное место стоило ему бутылку того же вина, которую он давал менявшимся сторожам. Лицо поросло щетиной. Одежда пропиталась потом. А голова непрестанно чесалась. И только бутылка “Бордового заката”, принятая после работы, помогала уснуть на картонках в прохладные сентябрьские ночи. 
Однажды немногословный Санек завел речь о перспективе на будущее.
-Вован, такое дело. Есть вариант устроиться на нормальную работу. Свободный график, жильем обеспечат. И спину рвать не придется. А то я скоро сдохну тут с этой фашисткой. 
-Что же ты еще не там?
-Меня оттуда выперли. Короче, на окраине города есть свалка. Там всякого г…а – пруд  пруди. Металлолома на всю жизнь хватит. И драгметаллы есть. Собирай - не хочу. Пару лет назад там местные бомжи обосновались. Там у них плита есть, посуда, буржуйка даже стоит. На этой свалке можно баксов двадцать в день делать вообще без напряга. Но там свои правила. За драку или поножовщину сразу выгоняют. Вот и меня выперли. Теперь тут корячусь.
Санек тяжело вздохнул.
-И что ты предлагаешь? -заинтересовался Кришевин.
-За то, чтобы меня обратно взяли, надо полтинник заплатить. В долларах. Столько же с новенького. Пошли, посмотришь. Вдруг понравится. Ты здесь недавно. Наверняка еще не все бабло потратил.
-С каких пор ты мои бабки считаешь?
-Да ты не обижайся. Я просто вариант предлагаю. Скоро холода наступят. На картонках уже особо не поспишь. А я тебе потом за свою долю деньги отдам. Неделя – максимум! - Санек умоляюще посмотрел на собеседника. Казалось, у него на глазах вот-вот выступят слезы.
-Я подумаю.
Вечером того же дня они были на месте. На окраине свалки шла своя жизнь. Здесь собрались все те, кто не мог или не хотел быть рядовым членом общества. Несколько железнодорожных вагонов стояли полукругом. В окнах кое-где горел свет. В центре полукруга был небольшой деревянный стол. Рядом у костра сидели несколько человек. У всех были длинные бороды. Блики от костра поигрывали на их угрюмых, потертых годами бродяжничества лицах. Компания предавала по кругу какую-то бутылку.
- Всем привет! - махнул рукой Санек.
Пару человек едва заметно кивнули. Остальные никак не отреагировали.
- Кеша у себя?
Те снова кивнули. Кришевину показалось, что гостя они недолюбливают. Санек постучал в дверь одного из вагонов.
- Открыто!
В прошлом это был вагон-ресторан. Правда, теперь вместо выпивки на полках стояли банки с консервами, соленья, крупы и несколько бутылок водки. Казалось, это был местный продуктовый склад. За стойкой сидел чисто выбритый приличного вида пенсионер. Мужчина был одет в камуфляжную куртку и выглаженные каким-то образом черные джинсы. В руках у “бармена” была толстая книга. Он бросил на Санька укоризненный взгляд и тут же ее закрыл.
-Я принес деньги! И за него тоже.
Кеша внимательно посмотрел на новенького.
-Правила знаете?
Кришевин пожал плечами. Обращение на «вы» прозвучало странно для этого места.
-За вход в этот кружок по интересам платите полсотни. Они пойдут на заправку газовых баллонов и топливо для генератора. Еда за свой счет. Холодильник один на вагон. Если вдруг дела пойдут плохо, еду можно взять в долг. Но отдавать придется вдвойне. Если будете воровать, орать песни по ночам, блевать или ходить в сортир, где попало, мы с вами попрощаемся. Устраивает?
-Вполне! – с готовностью ответил Олег.
- Ну, тогда располагайтесь. Крайний справа вагон, четвертое купе. Если что – обращайтесь.  Кеша снова уткнулся в книгу. 
-А почему он не сказал, что можно вернуться за деньги? - спросил Кришевин выходя из вагона.
- Он просто мой брат двоюродный. Остальных он назад не пускает.
-Понятно. Что-то он не похож на местного.
-Да он не совсем местный. Его жена достала. Плюнул на все и пошел бомжевать. Кеша раньше работал профессором в институте. До сих пор щеки дует. Это он тут все организовал. Толковый мужик. Только баб с тех пор терпеть не может. Жена допекла. И три дочери – стервы! Все в мать пошли! - Санек зло сплюнул.- Так что здесь у нас чисто мужская компания. Ну, бывай. Завтра с утра на работу пойдем.
Кришевин проснулся отдохнувшим. Накопившаяся за последние несколько дней усталость помогла ему быстро уснуть. В купе стоял чайник. В каждое жилище было проведено электричество. Кнопка чайника щелкнула. Через минуту  кипяток заполнил стеклянную банку с “Ролтоном”. Стандартный завтрак человека, живущего «на чемоданах». С гигиеной было сложнее. Единственным источником воды оказалась колонка. До нее было метров триста. По утрам бомжи терпеливо стояли в очереди, держа в руках кто мыло, кто зубные щетки. “И на хрена они все встают в одно время?” подумал новенький, пристраиваясь в конце очереди.
Пару часов спустя он уже бороздил просторы свалки с магнитом в руках. Таким образом местные трудяги отличали железо от алюминия. И расфасовывали их, согласно стоимости. Этот метод Кришевину показал его новый товарищ. Сам же Санек взял себе выходной. Накануне он с размахом (по местным меркам) отметил возвращение домой.
В конце дня на свалку приезжал старенький ЗИЛ. Рев его мотора собирал бродяг, тащивших свои находки. Водитель, молчаливый рослый парень, открывал борта, ставил перед ними весы и рассчитывал добытчиков. Затем все дружно шли отмечать конец рабочего дня. Часть из них выпивала в вагонах, сидя за картами. Другая располагалась в палатках неподалеку. Кришевин же любил сидеть у костра, несмотря на прохладные ночи. Он с удивлением осознал, что легко влился в этот коллектив. Половина из них отзывалась на клички. Олега тоже не миновала эта участь. За свою необычную прическу он очень скоро получил прозвище Красавчик.
Через три месяца жизни на улице его было уже не отличить от местных. Лицо стало опухшим от постоянных возлияний. Взгляд становился стеклянным. Несмотря на это, он заметно прибавил в весе. Недостатка продуктов питания не было. А отсутствие изнуряющих тренировок показало, что он склонен к полноте. Все это делало его гораздо старше на вид. Теперь мало кто из его знакомых смог бы узнать в нем своего одноклассника или партнера по танцам.
Временами, когда Красавчику надоедало сидеть на свалке, он брал с собой Санька, и они шли на рынок. Там напарники выпивали бутылку водки и начиналось шоу. Санек напевал незатейливый ритм, а Кришевин, разгоряченный алкоголем, ловко отплясывал под общий восторг толпы. Годы тренировок не прошли даром даже с таким образом жизни. Он ловко отбивал чечетку, что приводило толпу в восторг. Тут же Кришевин исполнял народные танцы. А под конец делал три оборота вокруг оси и торжественно кланялся. Прохожие не верили своим глазам. Они думали, что где то спрятана скрытая камера снимающего переодетого танцора. Рядом всегда лежала шапка. Каждый раз она до отказа заполнялась купюрами впечатленных зрителей.
Благодаря таким “концертам”, Олег обеспечил себя и своего товарища теплыми вещами на зиму. Теперь он щеголял в бушлате и новеньких кирзовых сапогах.
Однажды возвращаясь после очередных “гастролей”, они встретили школьную любовь Санька.
-Люба, ты? - неуверенно спросил он.
-Сашка! - женщина страстно бросилась ему на шею.
При ее приближении даже привыкший ко всему Кришевин отпрянул на пару шагов. От женщины разило  ацетоном. По собственному опыту он знал, что это равноценно запаху смерти. Все его знакомые, скатившиеся до такой крайности, не выдерживали больше месяца. Санька это не смутило. Он смачно поцеловал ее припухшие губы.
-Есть че?- с надеждой спросила Люба.
-А то!- Санек торжественно достал из кармана двухсотграммовую бутылку с какой-то темной жидкостью.
                До свалки оставалось идти минут десять. Но они оба понимали, что Любу выгонят оттуда вместе с новыми собутыльниками.
-Пошли! –Санек взял подругу за руку и повел куда-то в заросли. 
Та, шатаясь, послушно шагала следом, словно безвольная, тряпичная кукла. Красавчик шел следом. Наконец они остановились. Вокруг были сплошные кусты. Компания расположилась на бетонной плите. Рядом послышалось журчание. Вместо люка коллектор закрывал кусок доски. Видимо, люк давно уехал в стареньком ЗИЛе.
-Давай! - Санек протянул подруге бутылку.
Та принюхалась, затем, сильно выдохнув, сделала несколько больших глотков. 
-Ухх!- она уткнулась носом в рукав, скривив лицо.
- Подруга моя школьная! - Санек обнял ее. - Рассказывай, как ты живешь.   
-Да все по-старому. Хотела в магазин устроиться продавцом. Не взяли. Так что шатаюсь без дела. Я со свалки шла. Хотела в долг взять. Этот урод мне по морде дал. Чуть зуб не выбил. Братец твой, - она потерла припухшую губу. 
-Ну, родная. Надо долги отдавать! - развел руками Санек.
-Так я б отдала… потом, - речь Любы заметно менялась. Она медленно моргала, глядя вдаль, словно впадала в транс.
-Что она выпила? - спросил Кришевин.
-Коктейль специальный. Называется “Всем даст”. Разбавляешь пузырек боярышника и граммов двести «бырла». Валит всех наповал! - бродяга начал тискать любовницу за грудь, что-то нашептывая ей на ухо.
Несколько месяцев назад Олега затошнило бы от этой картины. Женщина плавно перевела взгляд на Красавчика.
-Прическа у тебя интересная. Как у девки! - Люба расплылась в беззубой улыбке. - Ты часом не из этих? А то у меня сосед такой же. Могу познакомить.
Санек уже начал было расстегивать брюки, но остановился, глядя на Красавчика и стал громко хохотать. Внезапно хохот оборвался от удара в ухо. Любовник повалился на бок. Люба попыталась приподняться, но  коктейль действовал уже вовсю. Она смогла лишь повернуться на бок. Кришевин взял ее за ноги и потащил к открытому люку.
-Не надо, – тихо сказала она. В голосе не было страха. Алкоголь притупил его. Но жертва не хотела умирать. Она вяло цеплялась за землю. 
                -Ты че, сдурел?! - крикнул перепуганный Санек.
                -Еще звук и я тебе башку проломлю! - Убийца посмотрел ему прямо в глаза. Он был готов сдержать свое слово в любую секунду. Напарник это почувствовал. Он замолчал.
                Кришевин, как когда-то, вытащил ремень. Женщина поняла, что произойдет дальше. Она попыталась защититься, закрывая руками горло. Убийца с размаху ударил ее в живот. Та, вскрикнув, инстинктивно опустила руки. Пары секунд хватило, чтобы затянуть петлю на ее шее. За другой конец ремня убийца потянул ее за собой. Отпихнул ногой доску, прикрывающую люк и рванул женщину на себя. Журчание стало громче. Люба практически свалилась вниз, успев зацепиться руками. Ей не хватало сил, чтобы подтянуться. Мужчина по-прежнему крепко держал ремень, затягивая петлю. При этом он то и дело пинал свою жертву ногой, заставляя ослабить хватку. Ему нравилось смотреть, как она изо всех сил цепляется за жизнь. Красавчику хотелось растянуть этот момент, но он понимал, что время дорого. Вечная дилемма. Убийца со всей силой ударил Любу ногой в лоб. Ее тело обмякло, повиснув над водой. Женщина было легкой, но долго удерживать ее в таком положении Кришевин не мог. Он резко сел на землю, упершись ногами в бетонную основу люка. Длины ремня едва хватало.
  -Помоги мне! - крикнул он ошалевшему напарнику.
Тот не тронулся с места.
-Ну, сука! Ты следующий! - убийца отпустил жертву. 
Послышался громкий всплеск. Красавчик отряхивался, наклонившись над люком. Тело уже понесло по канализации.
-Ремень из-за тебя просрал! - раздраженно рявкнул он.
У Санька тряслись руки. Он до сих пор не мог поверить в происходящее.
-Еще раз поржешь надо мной – полетишь за ней. А если к ментам пойдешь, сядем оба. Не сомневайся.
Все оставшуюся дорогу напарники шли молча. Поначалу Кришевин думал избавиться от ненадежного товарища. Слишком уж легко у Санька развязывался язык под действием водки. Но в лагере знали, что они всегда выходят в город вместе. Вернувшись в одиночку, Красавчик вызвал бы подозрение. Оставалось надеяться, что похотливый алкоголик достаточно напуган, чтобы молчать. 
                Вернувшись в свой вагон, Олег с облегчением вздохнул. Он развалился на кушетке, перебирая в голове воспоминания об убийстве. Он даже толком не знал, у кого отнял жизнь. Но это было не принципиально. В такие моменты он воспринимал свою жертву как послушную куклу, созданную для его развлечения. Размышляя об этом, он остановил взгляд на своих пожитках. Рюкзак с вещами лежал под столиком. Красавчик, недолго думая, вынул из него паспорт и поджег зажигалкой. Желтое пламя скручивало страницы его прошлой личности. В конце концов на столе осталась только горстка пепла. Убийца символично смахнул ее со стола рукавом.
Со временем Кришевин стал все чаше выходить в город. Хлебнув бодрящего адреналина, он уже с трудом возвращался к своим трудовым будням. То, что еще пару месяцев назад казалось ему немыслимой удачей, теперь воспринималась как серая, мрачная жизнь в окружении отбросов общества и неудачников. Красавчика уже не радовала горячая еда, теплый бушлат, принесенный со свалки обогреватель и прочие радости бродяжнической жизни. Он жаждал новых острых ощущений. Когда-то он получал их от сцены. Пусть даже исполняя роли второго плана. Теперь у него появилась возможность  раз за разом разыгрывать свой собственный спектакль. Со своим финалом. Красавчик понимал, что рано или поздно преступления всплывут наружу. Он дал себе слово покинуть ночлежку, как только спадут холода. А пока нужно быть аккуратнее. Такие спонтанности могут привести к случайным свидетелям и прочим неприятностям.    
Шло время. Прожив в лагере пять месяцев, Красавчик так никому и не поведал свою историю. Хотя сам успел прослушать биографии всех своих соседей. У большинства из них были похожие судьбы. Из-за тяги к алкоголю их выгоняли с работ, после чего тяга только усиливалась. Затем бедняг бросали жены, от них отворачивались дети, друзья... Кришевин прослушивал эти истории раз за разом. В конце концов он сделал вывод, что все жалобы на неудавшуюся жизнь были не более чем традицией. Как, например, разговор о погоде. На самом деле стоит поместить любого из них в нормальные условия жизни, как он почувствует себя рыбой, выброшенной на берег. Груз непривычной ответственности и ряд еще более непривычных обязанностей станет угнетать его хуже рабства. В конце концов такой человек снова скатится к своему комфортному состоянию, когда ему нечего терять.
Кришевин и сам прочувствовал это. Наверное, он мог бы прожить так всю жизнь. Красавчик скучал лишь по одной вещи – сцене. Временами, лежа по ночам без сна, он вспоминал свою клиническую смерть. Закрывая глаза, он вновь и вновь переживал самые прекрасные минуты своей жизни. В такие моменты он начинал сожалеть, что вернулся. Олег верил, что рано или поздно он вернется туда. В свой собственный рай.
К апрелю он убил еще двоих. Оба раза это были престарелые бездомные. Коктейль по рецепту Санька действовал безотказно. Жертвы теряли контроль, тем самым подписывая себе смертный приговор. С последним он решил пойти дальше всего. Кришевин изнасиловал его, поддавшись очередному приступу сексуального возбуждения. Когда убийца закончил, он вновь почувствовал эйфорию. Его все меньше волновало, что кто-нибудь может заметить его, обхватившего старика, со спущенными до колен штанами. Жертва в свою очередь даже не пыталась сопротивляться. Бывший тренер по шахматам Эдуард Николаевич по кличке Лимон лишь прерывисто постанывал, уткнувшись лицом в траву. Убийца намеренно сбросил его в коллектор, когда тот еще дышал. Выжить при таком течении было невозможно.               
Порой он сам удивлялся своим наклонностям. Но никогда не пытался копаться в их причине.
Шло время. Наконец Красавчик морально созрел для того, чтобы покинуть свое убежище. К тому моменту в голове у него созрел простой и четкий план. Он вернется в родной город, убьет преподавательницу танцев и покончит с собой. Идея была довольно романтичной. При этом, Кришевин никогда не испытывал к Эльзе Викторовне сильных чувств. Просто он хотел быть последним, кого она увидит на этом свете. Преподавательница танцев была единственным человеком, способным разделить причуды юного артиста. В ответ он твердо решил сыграть в ее жизни самую значительную роль. Наверное, что-то похожее чувствуют сумасшедшие фанаты по отношению к своему кумиру.
Все скромные пожитки уместились в один рюкзак. Еще с приезда в Киев там хранился его сценический костюм. Ходить в нем по улице было довольно странно. Тем более для человека, находящегося в розыске. И все же это были наиболее приличные из его вещей.
Пообедав пельменями, он молча ушел, никому не попавшись на глаза. Точь-в-точь как в тот раз, когда покинул родительскую квартиру. Сидя в автобусе, он то и дело ловил на себе удивленные взгляды попутчиков. ”Спившийся рокер” вызывал у них неподдельный интерес. Чувствуя к себе внимание, Красавчик звучно отрыгнул. Громкий рык пронесся по салону. Пассажиры вздрогнули от неожиданности. Реакция была не однозначная. Часть «слушателей» смущенно уставилась в окно (самые впечатлительные даже покраснели), а часть начала давиться смехом. Красавчик не оставил равнодушным никого. Это была его маленькая победа как артиста. 
Автобус как раз подъехал к нужной остановке. Убийца встал и поклонился публике. Теперь смеялись даже те, кто покраснел. Чудной пассажир вышел, оставив позади благодарную публику. Уже на подходе к вокзалу он в очередной раз решил пересчитать с трудом накопленные деньги. Рука скользнула по бедру. Карман был порван. Кришевин громко выругался. Он потерял все деньги, даже не заметив, как они выпали из кармана. Наверное, всему виной очередная бутылка вина, выпитая еще до обеда. Возвращаться в лагерь не хотелось. Он уже распрощался с этим местом. Придется искать себе новой ночлег. К счастью, морозные ночи были уже позади.
Мужчина долго бродил по окрестностям. Он дергал  ручки дверей в подвалы - излюбленное место жизни всех бездомных. Там круглый год тепло и относительно тихо. Только бродячие коты и спускающиеся за консервами жильцы домов могут потревожить их покой. Открытых дверей не оказалось. Разочарованный, Олег стал ходить по дворам в поисках подходящего подъезда. Вскоре ему попался такой.
На двери был старенький кнопочный домофон. Кришевин еще с детства знал, как они открываются. Стоит лишь одновременно нажать на самые протертые кнопки. Главное, чтобы в подъезде был открыт чердак. А еще важнее, чтобы его случайно не закрыли, когда Красавчик будет внутри. На свалке ему приходилось слышать такие истории.
Часть 4
На двери был все тот же старый домофон. Надеяться, что Красавчик снова окажется на чердаке, было глупо. Поднимаясь вверх по лестнице, я даже не рассчитывал на удачу. Но на всякий случай включил камеру. Дверь чердака по-прежнему была открыта. Я приготовился увидеть место, в котором чуть не лишился жизни. Уже на пороге внутри послышался какой-то шорох. На мгновение в груди все сжалось. Неужели он вернулся сюда? В глубине души я надеялся, что это не так. Держа перед собой газовый баллончик, я уже был готов войти внутрь, когда вспомнил, что даже не проверил его в действии. Но было уже поздно. Распылять газ в замкнутом пространстве, рискуя поразить себя, было еще хуже, чем пойти в атаку с неработающим баллончикам. 
Я сделал два глубоких вдоха. Последняя мысль, которая меня посетила прежде, чем я открыл дверь: «Если камера запишет мою драку с Красавчиком, а потом я сумею скрутить его и сдать милиции, это будет небывалый взлет моей карьеры. Главное, чтобы это не оказался ее внезапный конец».
Дверь распахнулась.
-Стоять! - заорал я, целясь в полумрак.
Вокруг испуганно заметались голуби. Сложно сказать, кто был больше наспуган. Чертовы птицы издавали тот самый шорох, чуть не сделавший меня заикой. Весь пол был усеян голубиным пометом. Вокруг не было ни единого признака человеческой жизни. Облегчение и разочарование слились воедино. С одной стороны я так и не поймал Красавчика, с другой - остался цел и невредим. Все было бы проще, если бы незадачливые жильцы изначально повесили на дверь замок.
Я выключил камеру. Весь оставшийся день пришлось ходить по соседним дворам, опрашивая местных бомжей. Каждый раз, задавая вопрос о Красавчике, я показывал “волшебную” стодолларовую купюру. На бродяг она действовала как сыворотка правды. Они тут же начинали рассказывать обо всех преступлениях, совершенных их друзьями, собутыльниками и прочими. Начиная от кражи металлолома и заканчивая убийством бродячих животных. Однако про Красавчика никто и не вспомнил. Оставалось надеяться, что он не изменил своему имиджу и не стал похож на остальных бездомных. В противном случае преступник мог раствориться без следа в этом городе. Если, конечно, он никуда не уехал. Без документов, с его спившимся лицом, он сразу привлечет внимание милиции. Поэтому на вокзале он вряд ли появится. Впрочем, из города можно выбраться разными способами. Я мог до бесконечности ломать себе голову над планами преступника. Однако предпочел самый простой вариант. Ходить по дворам, расспрашивать всех о бродяге с экстравагантной внешностью и надеяться на чудо.
Чудо не произошло. Опрос местных алкоголиков не дал никаких результатов. К вечеру я вернулся в свою съемную квартиру. Пока еще мой бюджет позволял мне это. День прошел зря. Включив камеру для видео дневника, я с трудом нашел, что сказать в нее. Напоследок, уже перед самым сном, я решил покопаться в интернете. На экране то и дело выскакивали фото бродяг, многочисленные видео с их драками, пьяными танцами и прочими развлечениями. Циничные подростки выкидывали в сеть весь этот балаган, явно получая кайф от такого зрелища. Надо заметить, среди бичей оказались свои таланты. В одном из видео даже был бомж, исполняющий чечетку.
Впрочем, на развлечения времени не оставалось. Начальство ждало результат. Нужно было создавать хотя бы иллюзию работы. Наконец я наткнулся на интересный ролик. В передаче “Доброе утро, Украина!” прошел выпуск о жизни бездомных на одной из городских свалок. Если верить корреспонденту, местные жители смогли неплохо наладить свой быт, довольствуясь дарами свалки. Там они жили, сдавали металлолом, готовили на газовых плитах, а некоторые даже брились по утрам. Репортаж получился неплохой. Мне даже пришла в голову мысль, что я и сам мог бы снимать такие сюжеты. Что ж, если о Красавчике не слышали там, то, наверное, не слышали нигде.    
Следующим утром, я взял такси и поехал на свалку. Базу местных жителей было трудно не заметить. Несколько железнодорожных вагонов стояли полукругом. Вокруг слонялись местные. Кто-то ходил с ведрами, кто-то выносил из вагона какие-то мешки. Это все было больше похоже на лагерь беженцев, чем на простую ночлежку. Казалось, даже лица у этих бродяг были чуть менее спитыми, чем у их коллег в других местах. Я подошел к одному из них.
-Здравствуйте. Я журналист. Работаю в программе «Жди меня». Может, слышали?
-Че? - бродяга настороженно посмотрел на меня.
-Короче, я ищу одного человека. Кличка Красавчик. Он мой старый друг. Знаешь такого? 
-Не знаю. Я тут недавно. Спроси у Кеши, - бомж показал куда-то в сторону. –Возле колонки он.
- Спасибо!
 Колонка находилась метрах в двухстах. У колонки умывался седой мужчина. Рядом нажимал на ручку его худощавый товарищ.
-Чем обязан?- спросил седой, посмотрев на меня исподлобья.
-Добрый день. Я ищу своего друга. Наверное, его мало кто знает по имени. Кличка Красавчик. Я готов хорошо заплатить за любую информацию.
 -Здесь таких нет, -отрезал седой. -Ничем не могу помочь.   
По лицу было видно - человек принципиальный. С таким  договориться непросто. Закончив умываться, он еще раз молча посмотрел на меня и пошел к лагерю. Худощавый мужичок занял его место. Одной рукой он принялся нажимать на ручку колонки, а другой мыть подмышки.
Дождавшись когда уйдет седой, я взялся за ручку.
-Давай помогу.
-Ага. Спасибо.
-Какой-то он угрюмый, начальник твой. Но ты-то вроде нормальный мужик, - я достал из кармана купюру.
Бродяга с опаской посмотрел в сторону вагонов. Вокруг никого не было. 
-Он твой друг?
-Нет. Если честно, я журналист. Веду расследование убийства. Мы никак не контактируем с милицией. Но поймать его можем. То, что ты мне скажешь, никуда не попадет. Даю слово! - при этой фразе стоило скрестить пальцы. Скрытая камера фиксировала каждую секунду. - Я же видел, как ты посмотрел, когда я спросил про Красавчика.   
-Накинь еще сотку!- наконец решился “информатор”.
                -Накину еще две, если скажешь что-нибудь полезное, - я достал из кармана еще двести.
-Был тут один отмороженный. Я, конечно, точно не знаю, но говорят, он кого-то завалил.
-Как он выглядел?- беседа становилась все интереснее. Неужели это он?
-Придурковатый такой. Волосы назад зачесывал все время.
-Рост где-то сто семьдесят? Опухшее лицо?
-Ага.
-Где он сейчас? - я почувствовал, что начиню краснеть от волнения.
-Да бог его знает! - пожал плечами мужичок. Он отсюда ушел, как холода прошли. Никому ничего не сказал. Даже не попрощался ни с кем. Хотя, если честно, я перекрестился когда он свалил. Я таких отморозков в жизни не видел.
-А что он тут делал?
-Да, как и все. Металл собирал, бутылки. Иногда, правда, на рынок ходил, как подвыпьет,- бродяга усмехнулся воспоминаниям.- Вроде алкаш алкашом, а отплясывал так, что весь рынок охреневал. Когда Красавчик плясать начинал, народ нам всю мелочь из карманов вытряхивал. Было время. А потом, как я узнал, что он трехнутый слегка, я с ним вообще перестал общаться.
-И как же ты это узнал? - меня распирало от любопытства.
-Ну так, по общению, - мужичок опустил глаза. Он явно сболтнул лишнее. 
-Ладно. Значит, где он сейчас, ты не знаешь? Хотя бы примерно.
-Не. Он тут месяцев пять пожил. Ни разу за все время ничего не сказал про себя. Да мы особо и не расспрашивали. Тут не принято в душу лезть. Зиму переждал и ушел. Может, помер уже где-нибудь.
-Не с нашим счастьем. Слушай. Этот мужик сбежал из дурдома и убил нескольких человек. Вот мой номер телефона. Если он вернется, найди способ позвонить. Поможешь нам его взять, с меня две штуки баксов. Идет?
-Конечно! – он покосился на деньги в моей руке.
Я отдал ему три сотни.
-Только не вздумай никому сказать об этом. Иначе можешь спугнуть.
-Что ж я, не понимаю? - тот развел руками.
Вечером на меня снова смотрел объектив видеокамеры.
-Итак, что нам известно? Преступник проявил себя в кругу товарищей как крайне неприятный тип. Некоторые его даже побаиваются. Думаю, он с трудом себя контролирует. Я делаю ставку на его возвращение в ночлежку. Правда, я так и не понял, почему он оттуда ушел. Возможно, убийца понимал, что его начинают в чем-то подозревать, и решил не испытывать судьбу. Мне остается только продолжать опрашивать бездомных и ждать новостей. До новых встреч! - я подмигнул в объектив и выключил камеру.
Подумав немного, я решил, что концовка речи выбилась из общего формата. Такое впечатление, что я снимал передачу о здоровом питании, а не о сумасшедшем маньяке. Но переписывать было лень.
Уже собираясь лечь спать, я открыл почту. Там меня ждала распечатка ответов радиослушателей. За последнюю неделю их скопилось около сорока. В списке были имена звонивших, их телефоны и сами ответы. Судя по всему, каждый ответ был распечатан дословно.  Трудолюбие работников радиостанции приятно удивило. Варианты были самые разные. В основном участники называли отечественных исполнителей начала девяностых. Но попадались ответы и поинтереснее. Например Led zeppelin, Tom Jones, Boney m. Где-то между ними проскочил Никита Малинин, а завершил “Хит парад” какой-то немецкий рэпер. 
Просматривая список, я поймал себя на мысли, что напрасно все это затеял. Теперь придется прослушивать все эти песни. А если я и найду правильный вариант, это все равно не сильно поможет мне. Разве что Красавчик окажется президентом какого-нибудь фан-клуба. Тогда я хотя бы узнаю его настоящее имя. Наверное, только в этом случае моя затея будет оправданна. В тот момент я не отбрасывал даже такой фантастический вариант. Прочитав список исполнителей, я начал сначала, теперь уже полностью читая диалоги ведущего и слушателей. Оказалось, один из них чуть не затеял перепалку в прямом эфире:
-Здравствуйте. Как вас зовут?
-Игорь. Город Винница.
-Очень приятно, Игорь. Ваш ответ?
-Это мотив из танцевальной постановки “Король бездомных”. Я один из ее участников. Мы сами сочиняли эту мелодию. Я знаю каждую ноту.
-Спасибо, Игорь. К сожалению, ответ неверный.
-Как это? У вас не передача, а х...й знает что! Это точно правильный ответ!
На этом распечатанный диалог был закончен. Видимо скандалиста внезапно отключили, дабы не засорять эфир матами. Хотя такие моменты и вносят в передачу изюминку.
Ответ был интересный. Я моментально вспомнил слова мужика на свалке. Убийца хорошо танцевал. Нет. Это не могло быть правдой. Слишком все просто. В то, что Красавчик – бывший  танцор, верилось с трудом. Однако не проверить этот вариант было бы просто преступно. Минут десять я смотрел на распечатку, решая, что делать дальше.
Я набрал номер звонившего.
-Алло. 
-Здравствуйте. Будьте добры Игоря к телефону.
- Его нет. Он на репетиции, - ответил женский голос.
-Вас беспокоит работник радиостанции. Ваш брат участвовал в конкурсе. Угадай мелодию из уст ведущего. Он выиграл приз - тысячу долларов.
-Ни фига себе! Все-таки угадал! А я думала, он прикалывается.
-К сожалению, ведущий ошибся, сказав, что вариант ответа неправильный. От лица руководства мы приносим извинения и готовы лично доставить выигрыш наличными в любую точку страны.
-А это не развод? - голос прозвучал настороженно.
-Ну что вы! Как бы я узнал ваш исходящий номер, если бы не работал на радио. Ваш брат сказал, что он участник танцевального коллектива. 
-Так и есть.
-Мы хотели бы приехать к нему на работу со съемочной группой и торжественно вручить  приз. Не подскажете адрес, где они репетируют?
-Пишите! - с готовностью ответила девушка…
Часть 5. Побег.
Кришевин быстро прошел в калитку деревянного дома. На нем была протертая красная пижама и резиновые шлепанцы. Разгуливать в таком наряде по частному сектору было равносильно явке с повинной. Постучав в первую попавшуюся дверь, он, как всегда, понадеялся на удачу.
-Кто там? – внутри был ребенок.
               -Я.
Изнутри ничего не ответили. Ждать было нельзя. Окинув взглядом ненадежную старую дверь, Красавчик со всего маху высадил ее ногой. Послышался грохот и треск сломавшегося косяка. Ступня в шлепанце неприятно заныла. Внутри стояла перепуганная девочка лет десяти. Она отбежала от двери на несколько метров.
-Милиция!-  вбегая, заорал преступник, на случай, если в доме все-таки окажутся взрослые.
Каждая секунда их замешательства будет играть Красавчику на руку. Внутри было тесно. Узкий коридор заканчивался кухней. Дверь справа вела в спальню. Из нее донесся детский плач. Взрослых дома не было. Видимо, девочку оставили присматривать за младшим ребенком. Она перепуганно уставилась на Кришевина. 
-Где шкаф с одеждой?!- спокойно спросил он. Теперь уже кричать смысла не было.
                Перепуганный ребенок итак был готов на все. Девочка молча указала на комнату. Красавчик взял ее за волосы и потащил в спальню. Из зажатого рта доносились всхлипы. Из глаз ручьем хлынули слезы. Зайдя в комнату, Олег бросил ее на пол. Плачущий ребенок лежал в двух метрах от них.
-Пискнешь – убью  обоих!- для убедительности он достал из кармана нож.
Девочка рыдала, обхватив колени. Теперь она была на грани истерики. 
Кришевин распахнул дверцы шкафа. Он мысленно молился, чтобы в доме оказались хоть какие-нибудь мужские вещи. И снова удача. Маленький шкаф был забит нужной одеждой.
-Ляг на пол. Закрой уши и не шевелись.
Заложница подчинилась. Такое решение Красавчик принял отнюдь не из стеснения. На всякий случай она не должна знать, как он будет одет, когда покинет дом. А пока в доме пересчитают пропавшие вещи, беглец будет уже далеко. Он разорвал на себе пижаму, экономя каждую секунду. Снял штаны. Вещи из шкафа полетели на пол. Среди них было два дешевых пиджака, три пары брюк и множество рубашек. Судя по одежде, отец семейства наверняка работает каким-нибудь механизатором, подумал Олег.  Из всей этой кучи он выбрал черные джинсы, серую рубашку, свитер и клетчатый серый пиджак. Одежда смотрелось мешковато. Но выбора не было. Красавчик побежал назад в прихожую, застегивая на ходу ремень. У двери стояло несколько пар обуви. Примерять их не было времени. Он нацепил сандалии. Единственное, что не нужно мерить. Судя по штанам, любые другие ботинки мигом спадут с него.
                Затянув ремень, Красавчик быстро пошел на кухню. Оставался последний штрих. На газовой плите лежал коробок спичек. Первую он сломал впопыхах. Вторая потухла слишком быстро. Кришевин заставил себя успокоится. Он сделал несколько глубоких вдохов. Этот прием всегда помогал ему перед выходом на сцену. Третья спичка загорелась. Занавеска на кухне вспыхнула. Пламя быстро поднималось вверх, к потолку. Что будет дальше, уже не важно. Главное, в ближайшее время здесь будет настоящий хаос. Пока пожарные с милицией разберутся, что к чему, пройдет немало времени.
Кришевин побежал к выходу. Уже на пороге он обратил внимание, что не слышит сзади никакого шевеления. Почему она не пытается убежать? Любопытство не позволило ему уйти. Он вернулся в комнату. Огонь уже перекинулся на обои. Повсюду клубился дым, выедавший глаза. В горле словно кто-то скреб ногтями. Олег закашлялся. 
Девочка по-прежнему лежала на полу, закрыв уши руками. Она начала кашлять, все еще боясь поднять голову. Ребенок в кроватке надрывно рыдал.
Одним свидетелем меньше, подумал убийца поворачиваясь к выходу. Спустя секунду он удивил себя так, как никогда в жизни. Языки желтого пламени стремительно ползли по коридору. Пробираться к выходу было уже поздно. Кришевин закрыл дверь  комнаты. На стене висели массивные часы раритетного вида. Через секунду раритет полетел в окно. Звон стекла заставил девочку вздрогнуть. Ногой убийца выбил осколки стекла, торчавшие из рамы.
                Мужчина тут же рывком поднял девочку за шиворот.
-Прыгай в окно!- заорал он прямо в ухо заложнице.
 В последний момент она оглянулась на ребенка в коляске. Но все же спрыгнула вниз. Олег, закрывая нос рукавом, схватил ребенка. Выпрыгнул с ним на улицу и полной грудью вдохнул свежий воздух.
Вокруг уже собралась толпа. Соседи в ужасе наблюдали за происходящим. Красавчик молча вручил ребенка одному из них. Кто-то что-то сказал ему. Зеваки начали о чем-то спрашивать. Но ничего этого Красавчик не слышал. Рванув с места, он бежал изо всех сил. Думать о произошедшем было некогда.
Два часа спустя он сидел на скамейке неподалеку от Макдональдса. Центр города кишел людьми. Кришевин посчитал, что нужно держаться именно таких мест. Очень скоро милиция начнет патрулировать все вокзалы. На выездах из города, скорее всего, станут проверять машины. Они начнут обыскивать все ночлежки и притоны. Но вряд ли кто-нибудь станет искать в одной из самых оживленных частей города. Красавчик снял пиджак. Он весь пропах потом. Икры ныли от непривычной нагрузки. С его образом жизни Олег мог бы запросто получить инфаркт от такого забега.
Почему он так поступил? Неужели у него случилось просветление после стольких жертв? Может, это и есть божья искорка, время от времени вспыхивающая в душах даже самых закоренелых подонков? Рассуждая об этом, Кришевин не ощущал в себе никакого просветления. Он по-прежнему готов был убить любого прохожего за кусок хлеба или пачку сигарет. И маленькие дети не являлись исключением. Ему не было жаль задыхающихся в пожаре. Олег пришел к выводу, что ему доставляет удовольствие не только отнимать чью-то жизнь, но и дарить ее. Эта власть позволяла ему подчеркнуть свою исключительность. Наверное, поэтому он так любит создавать ситуации, исход которых зависит только от него. 
Подсунутая под нос бумажка прервала его размышления.
-Приходите в церковь христиан адвентистов седьмого дня! - пропел смазливый паренек, вручая Кришевину буклет. – Будем рады вас видеть.
Снизу под каким-то отрывком из Библии был напечатан адрес. Улица Жилянская, 20. Служба проходит по вторникам и субботам. Оставшийся вечер мужчина слонялся вокруг Макдональдса. На столах периодически оставались недоеденные порции. Они и послужили Красавчику ужином. Оставалось найти ночлег. Он слонялся по улице до трех часов ночи, стараясь держаться дворов. Пару раз Олег задремывал на лавочке. Но через несколько минут просыпался и снова куда-то шел. Как назло, все подъезды жилых домов были закрыты. В конце концов он дошел до парка. В очередной раз присел на скамейку и теперь уже провалился в глубокий, крепкий сон. Ни чувство опасности, ни прохладные ночи не смогли помешать навалившейся на него усталости.
Кришевин проснулся от какого-то шороха. Он открыл глаза. Было раннее утро. Неподалеку уже работал дворник. Он укоризненно взглянул на бродягу, но ничего не сказал.
-Друг!- окликнул его Красавчик .- Улица Жилянская далеко?
Тот пожал плечами.
Олег тяжело поднялся. Ноги еще больше болели после вчерашней нагрузки. Он почувствовал себя дряхлым стариком. Хорошо, что он не доживет до старости, когда такое ощущение будет с ним каждый день. С этой мыслью убийца двинулся в путь. Несколько раз он уточнял дорогу у прохожих. Те, как правило, брезгливо шарахались, но дорогу все же указывали.                Красавчик время от времени втискивался в автобусы, заставляя пассажиров морщится от вони. На дорогу ушло часов шесть. Церковь оказалась на самой окраине города. 
Большое четырехэтажное здание было похоже скорее на мотель. Вдоль первого и второго этажей располагались одинаковые окна и двери, выходящие на улицу. На третьем и четвертом дверей не было видно. Видимо, вход находился изнутри. К зданию прилегала автомобильная стоянка. Таких церквей Кришевин еще не видел. Лишь массивный позолоченный крест на крыше напоминал, что это не гостиница. Он подошел ко входу.
Часть 6.
В Винницу я приехал на следующий же день. К счастью, город оказался не очень большим. Таксист быстро привез меня к нужному месту. Ветхое здание советской постройки было чем-то вроде центра молодежного творчества. Над входом висела скромная надпись, с какой-то непонятной аббревиатурой. 
Коридоры здания пустовали. Сверху доносилась ритмичная музыка. Я поднялся на второй этаж, так никого и не встретив по пути. Из больших дверей в конце коридора вперемешку с музыкой доносились голоса. На обеих стенах были развешаны десятки групповых фотографий участников танцевального коллектива. Все были в одинаковой черной одежде. В центре фотографий одна из женщин каждый раз держала в руках какой-нибудь кубок или грамоту. По виду она была гораздо старше остальных. Видимо, являлась руководителем.  Я стал внимательно всматриваться в одну из фотографий.  Трижды “просканировав” всех участников, я так и не нашел знакомого лица. Мне захотелось посрывать их все и громко выругаться. С чего я вообще взял, что звонивший дал правильный ответ? Неужели это снова тупик? Один из танцоров, казалось, насмехался надо мной, глядя с фотографии. Это уже было похоже на паранойю. Внезапно у меня перехватило дыхание.
-Господи! - прошептал я.
Это был он! С тех пор Красавчик сильно изменился. На фотографии было юное, чисто выбритое лицо. Вживую он выглядел гораздо старше. Плюс к этому - опухшее лицо и копна сальных волос. Неудивительно, что я не смог сразу узнать его. Наверное, даже его коллеги не смогли бы сходу распознать этого человека. Сердце забилось чаще. Сомнений не осталось. Чем дольше я смотрел на фотографию, тем больше убеждался в своей правоте. Именно эту улыбку я видел, когда ходил по подвалу, якобы пытаясь поймать сеть. Надо отдать Красавчику должное. С ней он мог бы стартовать прямиком в Голливуд. Впервые я задался вопросом, как за такой приятной внешностью мог скрываться настоящий отморозок? Может, актерские способности? Человек на фотографии излучал позитив и какую-то наивную жизнерадостность. Казалось, это был ребенок во взрослом теле. То же впечатление производили остальные его фотографии. 
Я уже начал включать скрытую камеру, чтобы заснять это все на видео, когда из зала вышла женщина. Та самая, стоявшая в центре всех фотографий. Пришлось сделать вид, будто я стряхиваю мусор с рубашки.
-Я могу вам помочь?- спросила она.
Несмотря на то, что между нами было метра три, до меня отчетливо донесся запах табака. Похоже, она была заядлой курильщицей. 
-Добрый день! Я журналист. Меня зовут Эдуард Разин, – я показал удостоверение, выдержав небольшую паузу. – У меня к вам очень серьезное дело. Это в ваших интересах.
Собеседница была заинтригована. После такой фразы мало кто откажется продолжать разговор. 
-Репетиция заканчивается через полчаса. Подождете?
-Конечно.
Это было даже к лучшему. У меня появилась возможность продумать свою речь. Этим я и занялся, расхаживая взад-вперед по коридору. Наконец музыка стихла. Из дверей вышла компания запыхавшихся танцоров. Человек пятнадцать. Мужчин и женщин было примерно поровну. У всех были похожие стройные тела и скуластые лица. Словно их специально подбирали по внешности. Футболки на танцорах были пропитаны потом, словно команда бежала марафон.
Это был обычный спортивный зал, за исключением того, что вдоль всей стены висело зеркало. Воздух был пропитан потом. Даже огромные окна, открытые под самым потолком, еще не скоро выветрят этот запах.
- Извините. Я так и не представилась. Эльза Викторовна. Преподаю здесь танцы, -женщина протянула худую руку. Подойдя поближе, я почувствовал не только табак, но и что-то наподобие настойки. 
- Очень приятно. Как я уже сказал, я журналист. Сейчас я временно работаю на канал Укр-ТВ. Три недели назад мы начали независимый проект. Мы разыскиваем людей, совершивших особо тяжкие преступления. Так сказать, помогаем родной милиции.
-Кажется, я догадываюсь, о ком пойдет речь.- Эльза Викторовна помрачнела. – Но, боюсь, вы зря потратили свое время, придя сюда. Ничего нового я вам не скажу.
-А вот мне есть о чем вам рассказать. Но для начала я должен кое в чем убедиться. Пройдемте.
Мы вышли в коридор и подошли к одной из фотографий.
-Меня интересует этот человек! - я указал на Красавчика.
-Вы даже не знаете, как его зовут?- удивилась преподаватель. Я промолчал. - Это Олег Кришевин. Он занимался в этом зале с двенадцати лет. 
-Как вы догадались, что я хочу поговорить именно о нем?
-Потому что Олег единственный из всех моих учеников, кого подозревают в этом… кошмаре, – собеседница слегка скривилась. - Но если хотите знать мое мнение, я не верю, что он способен на такое зверство.
Неужели милиция вышла на него раньше меня? Но по новостям до сих пор молчали. Может они намеренно держат все в тайне?
-Давайте начистоту. Расскажите, что вы знаете.
-Мы что, на допросе?
-Нет. Я просто пытаюсь помочь невиновному. А когда я, наконец  встретил человека, который разделяет мое мнение, он упирается рогом. Прошу вас, помогите мне. И тогда мы вместе поможем Олегу! - я был убедителен как никогда. На кону стояло очень многое. 
Преподаватель озадаченно посмотрела на меня. Было видно, что она поверила.
-Что ж. Начну сначала. Как я уже сказала, я знаю Олега с двенадцати лет. Когда он впервые пришел на танцы, у него были прекрасные данные. Хорошая координация и отличный музыкальный слух. Думаю, он мог бы освоить любой инструмент. Правда, мальчик был довольно грузным для этого занятия. Олег даже несколько раз мучил себя диетами. Они не особенно помогали. Но с годами тренировок он стал больше походить на танцора. Если бы вы знали, сколько сил он потратил, пытаясь подогнать себя под общие стандарты. Я каждый день смотрю на этих стройных смазливых юношей с такими же девицами. Но ни у кого из них нет и десятой части его таланта. Ему с детства было дано то, на что люди тратят годы тренировок. Плюс ко всему, Олег был помешан на танцах. Такого фанатизма в работе я еще не встречала. Этот юноша заражал своим энтузиазмом всех вокруг. Даже меня. Хотя это не просто, – Эльза Викторовна мрачнела на глазах. Казалось, для нее это был неприятный разговор.   
                Женщина зашла в подсобку. Через несколько секунд она вышла. Запах настойки усилился. Видимо, нежная душа этой творческой особы уже не могла обойтись без стакана. 
- Со временем Олегу надоело выступать на заднем плане, - продолжила она.- Он придумал свою собственную постановку. Получилось очень неплохо. В процессе репетиций мы кое-что дорабатывали, но все основные движения он ставил сам. Всем очень понравилась эта идея. Олег умел заразить окружающих своими планами. Шоу называлось “Король бездомных”. Мы репетировали почти каждый день и уже планировали выступать в Киеве. Все шло нормально, пока однажды Олег не попал в аварию. Поначалу мы были в неведении. Через несколько дней он позвонил из больницы. Он рассказал, что у него сломаны обе ноги и еще много разных ушибов. Олег попросил не навещать его. Он сказал, будто не хочет, чтобы что-то напоминало ему о сорванных выступлениях. Потом до нас дошли слухи, что его сбил сын какого-то чиновника. Я не знаю подробностей, но почти сразу после выписки Олега этого чиновника и его сына нашли мертвыми на окраине города. А недалеко от них участкового, который занимался этим делом. Олег пропал. Его объявили в розыск. Больше мы о нем ничего не слышали. Можно долго гадать, что там произошло и чем все закончится. Но одно я знаю точно. Олег Кришевин мог бы стать не просто гордостью страны. Такие люди, как он, идут дальше. У него была мечта стать знаменитым на весь мир. И я не сомневаюсь ни на минуту, что он достиг бы ее. Знаете, за свою жизнь я пришла к выводу, что не столько талант и трудолюбие определяет артиста, сколько одно, самое главное желание. Жить и умереть на сцене. Я видела это в его глазах. Если сцена зацепила вас, как в свое время зацепила меня, она уже не отпустит. Без этого наркотика настоящему артисту долго не прожить. И это не просто бред стареющей алкоголички. Это другой мир. Если ты хоть раз побывал в нем,  возвращаться назад уже не захочешь.
Эльзу Викторовну начинало заносить. Пропустив мимо ушей это лирическое отступление, я приготовился раскрыть карты.
-Мне очень жаль вас разочаровывать, но человек, которого вы знали, сильно изменился. Это больше не амбициозный юноша, мечтающий о карьере танцора,- я открыл ноутбук, нашел статью о сбежавших пациентах клиники.
-Что это? - спросила женщина, дочитав до конца.
-Двоих из беглецов поймали, еще одного ищут, а третий, убивший санитаров, и есть Олег Кришевин. Посмотрите внимательно фото. Второе справа. Я тоже не сразу узнал его, когда разглядывал фотографии в коридоре.
-Не может быть! Это совпадение! Просто похожий человек! - она все еще не могла поверить фактам.
Я включил видео разговора с выжившим санитаром. Перед тем, как врач стал напевать мотив, я сделал паузу.
-Теперь слушайте внимательно! - сказал я, снова щелкнув клавишей.- Из динамика прозвучал напев.
Собеседница в ужасе закрыла рот руками.
-Он сам сочинил эту мелодию. И часто насвистывал ее. Постойте! Вы сказали вначале, что хотите доказать его невиновность? - Она вопросительно посмотрела на меня.
Разбавленный алкоголем мозг все еще не терял хватки. Нужно было срочно что-нибудь придумать.
-Все верно, -ответил я. - Я сделаю все, чтобы доказать что он не виновен во всех этих преступлениях. Всему виной сложившиеся обстоятельства, заставившие его перенести сильнейшее нервное потрясение. Этот человек болен. И его нельзя сажать в тюрьму. Это будет бесчеловечно.
                -По-вашему, запереть его в сумасшедшем доме до конца жизни  человечнее?
- По крайней мере, мы снимем с него клеймо хладнокровного убийцы. И у нас появится возможность рассказать эту историю такой, какая она есть. Мы расскажем, что толкнуло человека на все эти преступления. Насколько я понял, детонатором всех этих убийств послужил конфликт с чиновником. Вот на это и надо налегать. Власть у нас не любят. И общественность частично посочувствует Кришевину. Поверьте, средства массовой информации  - огромная сила. Главное, направить ее в нужное русло.
-Знаете, вы еще опаснее Олега. Я неплохо разбираюсь в людях. Плевать вы хотели на общественное мнение. И на то, какой приговор ему вынесут. Да и правда вас, по большому счету не интересует. Вы лишь хотите удовлетворить свое вечно голодное журналистское эго. Чтобы вас оценили по достоинству. Утереть нос всем коллегам, которые вас так недооценивали. И чтобы сделать это, вы переступите через любые моральные нормы! - она усмехнулась.- Вы такой же заложник своих страстей, как и Олег. Просто удовлетворяете их другими способами.
Старушка решила поиграть в психолога.
-Может, вы и правы. Но родным убитых все равно, с какой целью я вычислю преступника. И будущим жертвам будет тоже неважно, какая у меня мотивация. Если мне удастся спасти хотя бы одного человека, любые мои средства будут оправданны. И прежде, чем упрекать меня в эгоизме, подумайте о всех тех, кого вы лишите жизни, отказавшись мне помочь только потому, что я вам показался недостаточно альтруистом.
К счастью, моя речь произвела на нее должное впечатление.
-Что ж, я вижу, у вас есть какие-то идеи, - сказала она, сдаваясь под натиском аргументов. - Что вы предлагаете?
Часть 7
Кришевин обошел здание с торца. Двери были открыты. Внутри уже суетился народ. Обстановка была совсем не церковная. Ни икон, ни свечей, ни молчаливых прихожан. Последний раз Красавчик был в церкви еще в раннем детстве. Неужели с тех пор все так изменилось? Публика внутри оказалась своеобразная. Среди толпы выделялись бледные лица нескольких откровенных наркоманов. Олег не употреблял наркотики, но даже он мог определить наверняка, что привело сюда этих людей. Болезненный стеклянный взгляд и впалые щеки выделяли их среди остальной толпы. Впрочем, алкоголиков там было еще больше. В отличие от предыдущих, эти все же выглядели поживее. Красные опухшие лица с тоской смотрели друг на друга. Изредка они перебрасывались короткими фразами. Мужчина присел рядом на свободное место. Если в транспорте от него предпочитали держаться подальше, то здесь он был одним из самых солидных. Через полчаса, все уже перезнакомились.
Из разговора стало ясно: здесь проходят курс реабилитации от наркотической и алкогольной зависимости. Некоторые из собравшихся проходили этот курс уже не раз. По большому счету, эффективность лечения мало кого интересовала. Большинство пришли сюда просто отдохнуть от тягот уличной жизни. Кришевин подумал, что, если бы здесь разрешалось еще и пить, внутри бы уже не было места от таких пациентов. Шестимесячный курс был для них испытанием трезвостью. Немногие бездомные были готовы пойти на это. Даже получив взамен жилье и горячую еду. Под общую трескотню Красавчика стала одолевать дремота.
Наконец в коридоре появился все тот же зализанный подросток, раздававший буклеты возле Макдональдса.
-Добрый вечер! Мы начинаем. Прошу всех в актовый зал! - он указал на дверь. 
Толпа лениво передвигалась к входу. Проходя мимо подростка, Кришевин мельком посмотрел ему в лицо. Оно было сплошь усыпано мелкими прыщами. Тот поймал взгляд проходящего и тут же опустил глаза, смущенно улыбнувшись. Этого мгновения мужчине хватило, чтобы понять: с парнем что-то не так.
Большой актовый зал сразу же напомнил о школьной самодеятельности. Кришевин никогда не думал, что будет сидеть в нем как зритель. Кроме “нуждающихся” в зале собрались родственники наркоманов. Некоторых они вели под руки. Те, с трудом передвигая ноги, усаживались на ближайшие места.
На сцене, за столом, уже сидели несколько человек. Все были в костюмах. Они равнодушно смотрели на толпу. Наконец прихожане уселись.
- Всем добрый вечер! – сказал в микрофон один из «костюмов». - Мы рады видеть вас на очередном собрании церкви христиан адвентистов седьмого дня. Для начала хотелось бы представить вам наш персонал, ну а потом, как обычно, мы расскажем вам о нашей церкви. О том,  чем мы занимаемся и, самое главное, о нашем реабилитационном центре, созданном благодаря одному из наиболее уважаемых и известных во всем мире проповедников – Биллу  Филипсону.
Было видно, что эту речь он повторяет уже не первый раз. Из-за стола поднялся пожилой Филипсон и скромно поклонился под негромкие аплодисменты. На вид ему было лет восемьдесят. Судя по всему, он не говорил по-русски. Очередной богатый иностранец, решивший стать миссионером на старости лет, подумал Кришевин. Так вот откуда такая щедрость. 
-Если бы этот старый хрен знал, сколько они здесь воруют, он бы так не улыбался, -донесся сзади чей-то голос.
Красавчику стало грустно и смешно одновременно.
Дальше последовала долгая речь о работе реабилитационного центра: распорядке дня, куда входили молитвы, трудотерапия, лечебная физкультура и так далее; здоровом образе жизни и, конечно же, нравственном очищении. Уже под конец лекции Кришевина ждал неприятный сюрприз.
-Единственное требование для прохождения нашего курса реабилитации – обязательное флюорографическое обследование в целях сохранения вашей же безопасности. По счастью, у нас есть свой процедурный кабинет, где можно пройти обследование. Все, что вам нужно – иметь  при себе паспорт. Кабинет флюорографии находится на первом этаже.
По залу прокатилась волна недовольства. Вот почему здесь так мало народу. Большинство бездомных и вовсе не имеют паспортов. А половина из них наверняка окажутся чем-нибудь больны. Олег понимал, что не пройдет этот отбор. Неужели все было зря? Лучше бы он потратил это время на поиски еды и ночлега. Народ пошел к выходу. Человек двадцать сразу же покинули здание, понимая, что здесь им ничего не светит. Остальные “счастливчики” остались проходить обследование. Кришевин вышел на улицу. Ему не хотелось уходить. Возможно, это идеальное место, чтобы переждать шумиху и заодно восстановить силы. Но никаких идей по этому поводу не приходило.
Красавчик стоял на крыльце, когда мимо прошел зализанный парень. Он не сразу обернулся.
-А вы почему осмотр не проходите? - он снова смотрел куда-то вниз.
-Паспорт потерял.
-Понятно.
Они молча постояли несколько секунд.
-Слушайте. Я могу вам помочь. Я тут давно работаю. Они мне доверяют. 
Кришевин не сразу поверил своим ушам.
-А тебе это зачем?
                -Я потом объясню. Сейчас главное – помочь вам. Я вижу людей, которым нужна помощь. Вы не такой, как эти. У вас глаза другие. Я это вижу, - подросток лишь изредка поднимал взгляд и тут же снова начинал шарить глазами по сторонам.   
Было видно, что он не в себе.
-Ясно. Ну, попробуй.
-Пойдемте.
Они снова пошли в актовый зал. На первом ряду сидел американец, просматривая какие-то бумаги.   
-Подождите здесь, - сказал подросток.
Он подошел к старику. Начал что-то объяснять ему. Тот сочувственно смотрел на своего помощника, лишь время от времени бросая взгляд на Кришевина. Оказалось, старик говорит по-русски. Он снисходительно похлопал парня по щеке. Затем встал и подошел к Кришевину.
-Билл Филипсон, -представился он.
-Вова Ульянов! -Кришевин сам удивил себя такой оригинальностью.
-Егор сказал, вам нужна помощь. И вы ее получите, - Иностранец говорил почти без акцента.- Он моя правая рука в борьбе с грехопадением. По сути – мой самый ценный работник!- старик приобнял парня.
Кришевин начал подозревать, что Филипсон извращенец. Видимо, здесь ему проще потакать своим наклонностям, прикрываясь благой целью. А может, это всего лишь первое впечатление. Так или иначе, цель была достигнута. Теперь у него есть ночлег. А значит, в ближайшее время не придется слоняться по дворам, рискуя напороться на патруль.
Пройдя обследование, Олег отправился знакомиться со своим жилищем. Небольшая уютная комната была чем-то средним между номером отеля и больничной палатой. По  бокам стояли две кровати с одной тумбочкой посередине. Обои и мебель кремового цвета создавали почти домашнюю обстановку. По соседству была ванная с туалетом. Первым делом Кришевин принял ванну. Последние полгода он мог только мечтать о таком. Нацепив казенный халат, он взялся за бритву. Немного подумав, Красавчик решил оставить усы. Если его сейчас ищут по фотографии, то зализывать волосы назад, тоже не стоит. Он состриг ножницами все лишнее. Теперь волосы были длиной всего несколько сантиметров. Получилось не очень ровно. Но теперь по крайней мере он не будет выделяться среди остальных пациентов.
                Вечером все собрались на ужин. Туда же, в столовую, пришел руководитель центра.
- Всем приятного аппетита! – сказал он стоявшей в очереди толпе. Мужчина явно выдавил из себя эту фразу. Он уныло окинул взглядом собравшихся. Было видно, что работник с трудом переваривает местный контингент. - Слушаем распорядок дня. Подъем в семь утра, утренняя молитва, завтрак, трудотерапия, обед, тихий час, беседа с психологом, снова молитва, потом свободное время. Хотя на х.. оно вам надо? Затем ужин, вечерняя молитва, в десять отбой. Вопросы есть?
Бродяги молча закивали. На следующий день в палату Красавчика подселили нового пациента. Бомжеватый толстяк едва вмещался на узкую кровать. За сутки, проведенные в центре, он произнес всего несколько слов. Единственное, что Кришевин узнал о нем, – толстяка зовут Гена. Он алкоголик и при этом страдает одышкой. В своем роде Гена был уникальным человеком. Наблюдая за соседом, Красавчик подумал, что ни разу не видел толстых бездомных или алкоголиков. Наверное, они просто не доживали до такого состояния. В первую же ночь Красавчик пожалел, что Гена до него дожил. Мужчина храпел так сильно, что даже из-за стены были слышны недовольные возгласы соседей.
Пару раз Олег будил толстяка. Тот испуганно подскакивал с выпученными глазами и немым вопросом на лице. “Что случилось?” Молча выслушивая замечания в свой адрес, он переворачивался на другой бок и спустя несколько минут снова начинал храпеть. Это была настоящая пытка. Со временем Красавчик стал подумывать о радикальном решении этой проблемы. Во время очередного “ночного концерта”, он тихо встал, взял подушку и подошел к спящему. За стенкой снова послышался мат соседей. Убийца еще никогда не прибегал к такому методу. Он лишь видел это в кино. Что если толстяк начнет сопротивляться и поднимет шум. В комнату вбегут соседи. Возможно, большинство из них лишь пожмет Красавчику руку. Но информация о случившемся все равно просочится. Нет. Идея бредовая. Даже если никто ничего не услышит, родные покойного могут настоять на вскрытии. Врач установит причину смерти, и тогда всему придет конец. Может, задушить его подушкой, а потом порезать трупу вены на руках. Тогда вскрытие не понадобится. Все будет выглядеть так: Толстяк лежал ночью без сна, думая о своей никчемности. В конце концов он перерезал себе вены лезвием от бритвы и тихо умер от потери крови. Сумасшедшие идеи возникали одна за другой. В конце концов Красавчик отказался от своей затеи. Он не мог так рисковать. Нужно было беречь себя для более важного дела.
К счастью, в ванной была аптечка. Кришевин достал оттуда вату и со злостью разорвал бинты. Два куска ваты он запихнул в уши. А для пущего эффекта перевязал уши бинтом вокруг головы, создавая надежную звукоизоляцию. Со стороны это смотрелось странно. Таким он напомнил себе Ван Гога. Но храп стал почти неслышим.
После утренней молитвы Красавчик первым делом пошел к руководителю центра.
-Виктор Иванович, у меня к вам просьба. Переведите меня в другую палату. Неважно, в какую.
-Что, жирный храпит? - тот довольно улыбнулся.
-Еще как! Спать вообще невозможно.
-Я знаю. Мне уже пожаловались. Но это ваши проблемы. Свободных мест нет.
Кришевин знал, что это ложь. Свободным была половина второго этажа. Директору просто нравилось смотреть, как его подопечные нервничают. Он считал это справедливой ценой за бесплатную еду и проживание. Красавчик решил, что перед тем как покинуть это место, он обязательно навестит этого скрытого садиста.
Вечером того же дня пациенты, как всегда, собрались на молитву. Священник басом зачитывал ее. Остальные же столпились рядом. Лица были смиренные. Все, как один, опустили глаза вниз. Невозможно было понять, о чем они на самом деле думают. Красавчик же, находясь как всегда позади, уже фантазировал на тему расправы со своими обидчиками. А заодно, как и когда лучше уйти. Тем временем молитва подошла к концу. Смиренно достояв до конца, пациенты стали расходиться. Толстяк уже направился к своей палате, когда внезапно подросток, тоже слушавший молитву, взял его за руку.
-Можно вас на минутку? - тихо сказал он мужчине.
Несколько человек с интересом посмотрели на них. Подросток начал шептать что-то на ухо собеседнику. Тот посмотрел на него как на сумасшедшего, но не перестал слушать. Так продолжалось с полминуты.
-И че, поможет? - спросил в итоге толстяк.
Подросток кивнул. Он молча ушел, по-прежнему глядя себе под ноги.
-Что он тебе там шептал? - спросил Кришевин тем же вечером.
-Да я не понял, -пожал плечами тот. -То ли заговор, то ли молитва какая-то. Да больной он!
Гена махнул рукой и накрылся одеялом. Олег приготовился к очередной пытке. В  ушах уже торчали куски ваты. Прошло полчаса. Неужели толстяк до сих пор не спит? - подумал он. Обычно тот засыпал моментально. Красавчик вытащил из уха вату. Храпа не было слышно.
            -Гена. Ты спишь? - шепнул он.
Ответа не последовало. Может, он, наконец-то, умер от сердечного приступа? Но толстяк был жив. Он ровно дышал, лишь слегка посапывая. В непривычной тишине, казалось бы Кришевин должен был вздохнуть с облегчением. Но теперь он не спал по другой причине. Красавчик размышлял о произошедшем. Возможно, парень и в правду обладает каким-нибудь даром. А может, это совпадение. Или какая-нибудь форма гипноза. Но как бы там ни было, малец уже дважды выручил его.
Прошло шесть недель. Из тридцати пяти человек, проходивших реабилитацию, осталось двадцать семь. Остальные постепенно уходили, быстро насытившись размеренной жизнью. За окном становилось теплее. Уютное жилье было уже не таким привлекательным. Но они снова вернутся сюда, как только пройдет летний сезон. Кришевин и сам подумывал уйти. Но он не имел ни малейшего понятия о том, что происходит снаружи. В центре было запрещено смотреть новости. Считалось, что это способствует унынию пациентов и, значит, снова толкает их в объятья алкоголя и наркотиков. Впрочем, Олегу это было только на руку. Наверняка его фотографию показывают по новостям, как и остальных сбежавших. Удивительно, что ему до сих пор удавалось отсиживаться в этом уютном гнездышке. 
Каждый день Кришевин делал упражнения на гибкость. Он даже начал приобретать былую форму. Кроме этого, за месяц он научился основам плотницкого дела. Вытачивая на станке нехитрые детали мебели, в перерывах он вспоминал забытые танцевальные движения. Несмотря ни на что, мышечная память работала безотказно. К тому же рядом всегда играло радио. Музыка помогала не только работать, но и тренироваться. Единственное, что его подводило, – недостаточная выносливость. Несколько месяцев курения и пьянства все еще давали о себе знать. Однажды, делая уборку в мастерской,  Красавчик нашел на одном из стеллажей три пыльных зеркала. Это был настоящий подарок! Танцор поставил их в ряд у стены и при каждой свободной минуте тренировался, на пару со своим отражением. Он понимал, что, наверное, уже никогда не выйдет на сцену. Но, танцуя, он вновь и вновь возвращался к ушедшим счастливым временам.
Кришевин заканчивал подметать пол мастерской, собираясь идти на обед, когда внезапно его словно ударило током. Всему виной были слова радио ведущего. Среди прочей болтовни, которую все обычно пропускают мимо ушей, прозвучало название танцевальной постановки. “Король бездомных”! Ведущий повторил название несколько раз, будто специально дразня его. “ Небывалое по масштабности и зрелищности шоу не оставит равнодушным ни одного любителя танцевального искусства! Концерт пройдет только один раз. На большой арене в Киеве. Спешите! До семнадцатого мая осталось совсем чуть-чуть. Заказ билетов по телефону…»
По телу пробежала мелкая дрожь. Неужели совпадение? Другое шоу с таким же названием? Или кто-то просто украл его идею. От начала до конца. Скорее второе. Красавчик не мог поверить в такую случайность. И, если это правда, ему даже не придется никуда ехать. Если  престарелая карга украла его идею, она умрет гораздо медленнее, чем планировалось сначала.
В тот же день он одолжил ноутбук у одного из работников центра. За эту услугу Кришевину пришлось пообещать сделать для него эксклюзивное кресло с гравировкой под заказ. Работник был новеньким, поэтому не знал, что у Олега ушел целый месяц на то, чтобы научиться делать простые табуретки. Сгорая от любопытства, убийца набрал в поисковике название спектакля. На экране тут же появилась реклама. На фотографии были знакомые лица. Вся танцевальная команда, с которой он когда-то ставил каждое движение своего спектакля. Но больше всего поражало другое. В качестве хореографа и одновременно продюсера шоу наравне с Эльзой Викторовной выступал какой-то сальный уродец в клетчатом пиджаке. Наверняка какой-нибудь столичный коммерсант, решивший податься в искусство. Кришевин был уверен: вся программа осталась той же. Он до сих пор помнил каждое движение. Вряд ли этот дилетант смог бы внести в программу что-то новое. И он даже не будет краснеть, отвечая на вопрос журналистов “как вам удалось придумать такое шоу?”. Список будущих жертв расширялся все больше и больше.
До шоу оставалось всего два дня. Красавчик собрал свои вещи. Он, не оглядываясь, шел по коридору центра. Но уйти “по-английски” не удалось. Уже на пороге его встретил Егор. Он молча смотрел на уходящего. Казалось, для него это не было сюрпризом. Уже у порога Кришевин обернулся.
-Мне нужно идти.
-Я знаю, - ответил подросток. Он наконец поднял глаза. Через мгновение на них выступили слезы.
Красавчик не придал этому значения. Он знал, что парень не в себе.
-Я знаю, что ты сделал много плохого. Я хотел бы не знать этого. Но понял это, как только увидел тебя на скамейке. Поэтому я дал тебе брошюру. Если бы ты остался там, то сделал бы еще много плохих вещей.
-Откуда ты знаешь? - Олегу стало не по себе.
-Я это просто чувствую. Мне жаль, что ты выбрал эту дорогу. Но сейчас ты все сделаешь правильно. Только не делай этого из мести. Просто так будет лучше для вас обоих. Я чувствую это. Мне очень больно из-за того, что все так получится. Но это будет правильно, – он с трудом говорил. По щекам мальца вовсю лились слезы. - Прощай.
Обомлевший Кришевин молча вышел и побрел по улице. На этот раз ему было нечего ответить.
Часть 8.
Стас потягивал из фляжки какое-то пойло, то и дело поправляя воротник.  Это был признак того, что он начинает нервничать.
-Блин. Я тут подумал… Я тогда бухой был. Поэтому и принял такое поспешное решение. А сейчас даже не знаю.
Его нерешительность начинала меня раздражать. Белаев никогда не был авантюристом. Еще с детства он частенько пасовал в самый ответственный момент. Прибавить ему решительности мог только алкоголь. Именно по этой причине я выложил Стасу свой план в самый разгар пьянки. Белаев согласился. После чего я тут же позвонил директору Укр-ТВ и сказал, что все готово. Можно было запускать рекламу. И вот, спустя пару недель, человек, на котором держался весь мой план, начинал сомневаться.
-Слушай. Я же говорю, это все просто отмазка для босса. Он реально верит, что мы поймаем этого урода на живца. К тому же он дал мне еще три штуки баксов. Теперь мне надо показать, как я стараюсь.
-Вот сам и выступи в роли живца! – огрызнулся Стас.
-Я же говорю, он знает меня в лицо. Если бы у меня была возможность поменяться с тобой местами, я бы сделал это, не задумываясь. Только представь себе, если все получится и мы его поймаем. Тебя не просто покажут по телеку. Ты будешь настоящим героем. Благодаря тебе мы поймаем отморозка, которого ищет вся милиция. Ты хоть понимаешь, насколько уникален этот проект? Это новая планка реалити-шоу. Мы первопроходцы! Ни на одном телевидении мира такого еще не делали. Я тебе гарантирую, если все получится, твое имя на следующий же день узнает вся страна. Начинай освобождать место в ежедневнике. Потому что твой график будет забит приглашениями на самые рейтинговые программы страны. Но все это только в том случае, если план сработает. А если нет, я помашу Николаю Эрнстовичу ручкой, мы с тобой поделим деньги и как следует отметим дебют твоего спектакля! - я ободряюще похлопал коллегу по плечу. Но даже эта убедительная речь не очень его утешила.
- А что если он придет сюда с пистолетом и начнет пальбу? Могут пострадать случайные люди!
-Не смеши меня. Его и еще одного оставшегося беглеца ищет вся милиция. Этот полоумный бухает сейчас где-нибудь в канаве. Ты серьезно думаешь, что он сможет достать пистолет? Хорошо если у него есть рядом телевизор или радио. Иначе он даже не узнает про это шоу. А может, он вообще уже повесился в каком-нибудь подвале. Так или иначе, начальство ждет от нас активных действий. Кстати, совсем забыл. Я уговорил директора нанять на время спектакля двух телохранителей. Настоящие коммандосы. Они будут сидеть по обе стороны от тебя. Плюс я даже достал тебе бронежилет. Облегченный вариант. Я уже мерил. Классная штука. Под пиджаком вообще не видно. Я бы дал тебе еще травматик, но ты же начнешь нервничать чуть что. Еще застрелишь кого-нибудь, – наконец мне удалось разрядить обстановку.
-Бронежилет? Настоящий? -удивился Стас. -Это уже лучше. И охрана не помешает. Но я все равно надеюсь, что этот псих не придет.
-Скорее всего так и будет, – равнодушно сказал я. Хотя втайне надеялся, что Красавчик устроит настоящую шумиху. Кое в чем я был прав. Такого до нас действительно еще никто не делал.
В разговоре я пару раз заметил презрительный взгляд Эльзы Викторовны, сидевшей рядом. От нее снова разило какими-то орехами со спиртом. Внезапно я понял, что мое окружение состоит из алкоголиков. Просить их не пить во время выступления было бессмысленно.
Вокруг суетился народ. Рабочие устанавливали декорации, проверяли оборудование, наводили порядок в зале. Все делалось так тщательно, что казалось, они готовятся к запуску шатла, а не к концерту. Один из них, прохаживаясь вдоль рядов с отверткой, даже проверял, насколько хорошо прикручены номерки к спинкам сидений. К шоу готовились основательно. Это лишь убеждало меня в том, что я не ошибся в выборе работодателя. Директор канала использовал все свои связи, чтобы организовать это представление.
- С вашим умением убеждать вам надо продавать бэушные машины, а не маньяков ловить! - тон преподавательницы был пропитан сарказмом.
- С вашей тягой к бухлу, вам бы чеки выдавать в платном туалете, а не спектакли ставить.
Хореограф резко встала и, не сказав ни слова, быстро пошла за кулисы. Обстановка накалялась. Белаев снова потянул из фляжки. Рано или поздно кто-то из них может сорваться. Не стоило еще больше нагнетать обстановку.
Я последовал за кулисы. На сцене процесс шел сам собой. Актеры репетировали самостоятельно. Найдя дверь гримерки, я постучал и тут же зашел внутрь. Эльза Викторовна снова впадала в уныние. Теперь она, уже не стесняясь, откупорила бутылку. Женщина привычным жестом наполнила рюмку. Только сейчас я заметил на ее руке два поперечных шрама. Проследив за моим взглядом, она одернула рукав. Это многое меняло.
-Иногда я жалею, что не довела дело до конца! - она коснулась запястья. – По-дурацки получилось. Сначала полоснула себе вены, а потом сама же останавливала кровь. Я тогда еще не знала, что резать надо вдоль. А знаете, кто меня остановил? Олег. Как я уже сказала, он умел вдохновлять. Он даже не знал, что спас мою жизнь. Когда я попыталась сделать это, я подумала, что больше никогда не смогу репетировать с ним. Не увижу этого заразительного огонька в глазах, этой улыбки. Влюбилась, как школьница. Даже стыдно подумать. У меня был стимул продолжать тянуть лямку какое-то время. А теперь его нет.
                - Ох уж эти творческие личности. И что вам не живется?- удивляясь собственному цинизму, я снова включил “пуговицу” . Теперь исповедь преподавательницы снимала камера. -Неужели вы так скучали по сцене, что пошли на такую крайность?
-Дело не в этом. Точнее не только в этом. Я смертельно больна. Не хочу вдаваться в подробности. Но мне осталось от силы полгода. Вы не представляете, что такое умирать в одиночку. Все свою жизнь я отдавала себя профессии. А вершины так и не достигла. В итоге ни семьи, ни славы, ничего! Только дешевое  вино и сигареты. Вот он, конец карьеры. Знаю, вы меня недолюбливаете. И имеете на это полное право. Да я и не в обиде. Характер у меня действительно непростой. Но я надеюсь, мы останемся друзьями. Не хочу оставлять никакой недосказанности, понимаете?
-Не переживайте об этом. Я тоже бываю не прав. Все это мелочи, - я не знал, что еще добавить. Расследование превращалось в какой-то бразильский сериал. Если передача все-таки выйдет в свет, зрители, наверное, не поверят, что все это реальные люди, а не актеры.
-А теперь прошу меня извинить. Я должна быть на площадке со своими людьми.
               Она вышла из гримерной, а я остался переваривать услышанное. Я взял со стола бутылку, плеснул содержимое в рюмку и чокнулся с зеркалом. За успех мероприятия!
Глава 9
Теперь Кришевину предстояло добраться до театра. В карманах было пусто. Зато в сумке лежал “одолженный” ноутбук. Нужно было срочно продать его, пусть даже по самой низкой цене. Идя по улице, он чувствовал легкость. Несмотря на все прелести реабилитационного центра, эти стены давили на него с самого первого дня. Казалось, снаружи ему даже стало легче дышать. Через пару километров показался рынок автозапчастей. Красавчик прошел через ворота. Он ходил вдоль рядов, предлагая торговцам выгодную сделку. Большинство из них испуганно озирались, понимая, что товар, скорее всего, краденый.   
-Сколько? – наконец спросил один из них.
-Четыреста. Считай, в подарок,- Красавчик передал компьютер.
-А пароль какой? - спросил продавец, открывая его.
-Да бог его знает.
-Ну и че мне с ним делать? Ладно. Сотня баксов. 
-Добавь еще куртку с кепкой и по рукам.
-Да забирай! У меня еще есть! - мужчина явно был доволен сделкой.
Кришевин снял с крючка потертую джинсовую куртку. Рукава были коротковаты, но, если держать руки в карманах, это не будет бросаться в глаза. На голову он надел черную кепку. Продавец отсчитал нужную сумму гривнами. Красавчик, не имея понятия, какой сейчас курс доллара, просто сунул деньги в карман. Нужно было уходить. На рынке могли быть милицейские патрули.
Довольно быстро Олег добрался до места. Он прошел через главный вход. В холле никого не было. Поднялся по лестнице и вошел в главный зал. По сравнению с площадками, где прежде выступала группа, помещение казалось огромным. Внутри, в полумраке, суетился народ. На сцене, как всегда бывает накануне концерта, репетировали танцоры. Издалека было не разобрать лиц. Тут же проверяли декорации и спецэффекты. Немного понаблюдав за этим, Красавчик понял задумку. В самом начале сработают фейерверки по периметру сцены. Потом пустят дым, а из него уже появятся танцоры. Наконец Кришевин начал узнавать свои движения. Как он и предполагал, с тех пор в постановке не появилось ничего нового. А вот и гвоздь программы. В зале стоял тот самый плагиатор в клетчатом пиджаке. Он что-то потягивал из фляжки. Видимо, все хореографы рано или поздно спиваются. Рядом сидела преподавательница. По счастливой случайности на одном из сидений кто-то оставил чемоданчик с инструментами. Красавчик быстро нашел там отвертку и шило. Сначала он воткнет отвертку в горло “клетчатому”, затем, другой рукой, постарается вонзить шило в глаз этой сучки. Рядом стоял еще кто-то. Но вряд ли он будет геройствовать после такого.
Кришевин зашагал к ним. В карманах куртки он сжимал инструменты. Уже на подходе убийца понял, что лицо третьего ему знакомо. Несколько секунд понадобилось, чтобы окончательно вспомнить его. Красавчик остановился в пяти метрах от них. От удивления он застыл на месте. “Клетчатый” окинул его взглядом, но тут же отвлекся на собеседника. Тот что-то оживленно рассказывал ему. Скоро остальные тоже обратят на него внимание. Нужно было что-то делать. Олег достал отвертку и стал проверять, как закручены номерки на сиденьях. Выглядело это довольно глупо. Зато его лица никто не видел. А компания была достаточно близко, чтобы слышать, о чем они говорят.
                Олег едва сдерживал желание посмотреть на них. Слушая разговор, он понимал, что для него готовят капкан. И смастерил этот капкан тот самый журналист. Однажды, он чуть не убил Кришевина. Теперь, видимо, хотел закончить дело. Неужели все это ради одного беглеца? На мгновение он даже почувствовал гордость за такое внимание. Сперва Красавчик подумал, что журналист каким-то образом связан с милицией. Однако в разговоре, он ни разу ни упомянул об этом. Все, что удалось понять, это то, что они решили сделать из поимки преступника шоу.
По интонациям было ясно, обстановка в команде нервозная. Хореограф вскочила с места, посреди разговора и куда-то ушла. Что же они так нервничают? Журналист пошел вслед за ней. Красавчик недооценил его. Соперник подходил ко всему творчески. Вдобавок он обладал  нужными связями, раз сумел организовать все это. Впрочем, рассуждать о нем было некогда. Олег спокойно побрел к выходу, стараясь не показывать лица. Он и так пошел на риск, приблизившись к ним на такое расстояние. Интересно, что бы они делали, если бы узнали, кто стоял в нескольких шагах от них? Кришевина забавляла эта мысль. Он вышел на улицу. Нужно было прогуляться и все обдумать. Репетиция обычно длится до самого вечера, так что время у него еще есть. Ближайший магазин был в квартале от них. Там он купил пачку сигарет и спички. По дороге назад убийца присел на скамейку. Сигарета затлела теплым огоньком. Сколько же он не курил? Первая затяжка за долгое время подарила долгожданное расслабление. Откинувшись на спинку скамейки, он вспомнил, как совершал такой же ритуал перед тем как попал в аварию. Докурив, он вернулся к театру.
На скамейке у черного хода сидела какая-то тучная пенсионерка.
-Добрый день. Мы тут устанавливаем оборудование для спектакля. У нас внутри много ценных вещей. Мы можем их оставить? Завтра все равно сюда вернемся.
-Не знаю. Я уборщица. Хотите – оставляйте. Здесь сторож будет. Если что, все претензии к нему, - пенсионерка с безразличным видом щелкала семечки.
- Ему можно доверять? - уточнил Красавчик.
Уборщица пожала плечами.
-Вроде не жулик. Выпить только любит. Так вот он идет.
Бомжеватого вида мужик подходил к главному входу. Кришевин обежал здание, догнав его.
-Уважаемый! - крикнул он вслед сторожу. 
Тот обернулся.
-Мы здесь готовимся к спектаклю. Собираемся оставить на ночь дорогостоящее оборудование. Вы не против?
Сторож что-то прикидывал.
-Ну, не знаю. Мне за лишнюю ответственность не платят. А работы больше. Следи тут за всем, - он почесал шею.
Кришевин понял намек.
-Понятно! Подожди маленько. Я сейчас!
Минут через пятнадцать он вернулся с пакетом. Внутри, среди продуктов позвякивали две бутылки водки. Сторож все это время сидел у входа. Увидев раздутый пакет, он моментально повеселел.   
-Ну, ты даешь, мужик! Это мне все что ли?
-Ну да! За охрану. Только учти, оборудование дорогое. Я за него отвечаю. Если что - мне первому башку оторвут!
-Да что ж я, не понимаю? Все будет в лучшем виде. Мышь не проскочит. Не волнуйся. Я, кстати, Степа,- сторож протянул руку.
Отлично, подумал Кришевин. Контакт налажен.
-Серега. Ну ладно. Я побежал. Еще работы валом.
-Давай. Заходи, если что. Я на втором этаже буду. В подсобке.
Мужчина ушел с пакетом. Теперь нужно было дать ему время разогреться. Такой вряд ли будет долго ждать перед тем как приговорить бутылку. Главное, чтобы он не позвал друзей. Пару часов Олег бродил без дела, то и дело посматривая на вход в театр. Наконец в одиннадцатом часу вечера из здания стала выходить толпа людей. Техники вперемешку с танцорами возвращались домой после долгого рабочего дня. Среди них был и “клетчатый” с Эльзой Викторовной. По нетвердой походке было видно, что он слегка перебрал. Журналиста с ними, почему-то не было.
Дождавшись, пока все выйдут, Кришевин вошел внутрь. Оттуда он поднялся на второй этаж. Немного поплутав по коридорам, он нашел ту самую подсобку, где, как предполагалось, уже пьянствует сторож. Уже собравшись постучать в дверь, он остановился. Метрах в пяти от него были две двери. Обе вели на балконы второго этажа. Подойдя к одной из них, он прислушался. Внутри было тихо. Он осторожно нажал на ручку. Дверь приоткрылась. Присев на корточки, Красавчик пробрался на балкон. Вокруг был полумрак. Освещение падало только на сцену. С краю на стремянке стоял рабочий. Он что-то делал со стеной. Похоже, замазывал какое-то пятно или облупившуюся штукатурку. На другом конце сцены стоял тот, кого и хотел увидеть Красавчик.   
Журналист медленно ходил взад вперед. Потом остановился, уперев руки в бока, и посмотрел на пустые трибуны. Что он здесь делает? Упертый журналюга почему-то не спешил уходить. Он о чем-то размышлял. А может, просто что-то почувствовал, как это почувствовал Кришевин, идя по коридорам. Убийца наблюдал за ним, не в силах сдержать довольной улыбки. Он знал, что в темноте его нельзя было разглядеть.
В конце концов журналист спустился со сцены и побрел к выходу. Вскоре ушел и штукатур. Когда дверь за ним закрылась, Красавчик вернулся к подсобке сторожа. Дверь  была заперта. Изнутри звякнула защелка. На пороге, шатаясь, стоял сторож. Он удивленно посмотрел на гостя.
-А я думал вы ушли.
-А я думал, ты наше имущество охраняешь. Ты бы хоть дверь входную закрыл! - сказал Кришевин. 
-Вот ты дотошный! Щас закрою! - он достал из кармана связку ключей. - Пошли. 
-Подожди. Налей мне сто грамм на дорожку. Надо стресс снять. С женой поцапался. Даже домой идти не хочется, к этой суке.
-Да, брат. Сочувствую. У меня похожая история была,- сторож налил четверть граненого стакана. 
-А ты?
-Само собой! - мужчина достал второй стакан. 
К этому времени он уже приговорил большую часть бутылки. На столе лежала нарезанная ломтиками колбаса, хлеб и банка огурцов. Остальные продукты были в холодильнике. Их должно хватить еще на сутки. Вскоре последовала вторая. На этот раз наливал Кришевин. Собутыльник удостоился половины стакана. Себе же Олег налил с палец. Окосевший к тому времени сторож не заметил разницы.
-За морфлот! - он внезапно вскочил и залпом осушил стакан. Хрустнув огурцом, мужчина облокотился о стол и попытался пристально посмотреть в глаза собеседнику. - Ты знаешь, что такое флот?
-Потом расскажешь, - теперь можно было не церемонится. Последняя стопка очень скоро начнет действовать.
Наконец ночным хозяином театра стал Кришевин. Минут через десять задушевного разговора сторож облокотился лбом о стол. Вокруг стало тихо. Красавчик достал из его кармана ключи. Спустившись на первый этаж, он подобрал нужный и закрыл входную дверь. Затем выключил везде свет и вернулся в главный зал. В темноте убийца пересек его, пару раз споткнувшись о какие-то провода, зашел за кулисы. Найдя щиток с рубильниками, он включил освещение сцены. За ней была целая система коридоров. Красавчик долго бродил по ним, заходя в каждую комнату, пока, наконец все не выучил. В костюмерной он нашел одежду, в которой будут танцоры. Вешалки с ней висели отдельно от других костюмов. Среди прочего наткнулся на костюм точь-в-точь как тот, в котором репетировал эту постановку. Интересно, кто теперь в нем будет танцевать? Кто заменит короля бездомных?   
Там же аккуратно лежали накладные бороды и головные уборы. Среди них были банданы   и какие-то нелепые шляпы. Как будто он попал на съемки «Острова сокровищ». 
В конце концов убийца вернулся на сцену. Кришевин сидел на ее краю, глядя в пустой зал. Вокруг была гробовая тишина. Вот он. Его настоящий дом. Куда бы жизнь ни забрасывала его, он всегда мысленно возвращался на сцену. Здесь он находил душевный покой, словно возвращался домой после долгого путешествия. Может, журналист тоже почувствовал это, когда стоял здесь и смотрел в зал? Почувствовал ту энергию, которая возвращает сюда артиста снова и снова. Но сейчас Красавчик не хотел о нем думать. Возможно, он в последний раз наслаждается мысленным общением с этим местом. 
Он вернулся в подсобку только глубокой ночью и лег на диван. Сторож по-прежнему сопел, лежа лицом на столе. Наутро, едва разлепив глаза, Красавчик вспомнил, что нужно открыть входную дверь. Он быстро подскочил. На часах спящего было восемь тридцать. Мужчина сбежал вниз по лестнице. Быстро распознал подходящий ключ и открыл двери. Когда он вернулся в подсобку, сторож уже проснулся.
-А ты че здесь делаешь? - удивился он. Заплывшие глаза недоумевающе смотрели на собеседника.
-Ты че, не помнишь? Я же здесь заночевал. С женой поссорился. Держи ключи. Двери я открыл! - он кинул ключи на стол.
-Блин, меня ж уволят, если кто узнает!
-Да ладно. Слушай, скоро мои придут на работу. Я их тут встречу, типа я уже пришел. Ты, похоже, вчера перебрал малек? 
- Видимо, да, -сторож посмотрел на часы. У меня смена заканчивается через полчаса. Надо тут все поубирать.
Кришевин согласно кивнул и полез в холодильник. Он достал оттуда палку колбасы и пару кусков хлеба.
-Не против? А то я сегодня не завтракал.
Сторож промолчал, угрюмо посмотрев на собеседника. Он немного посидел на диване, приходя в себя. Затем наскоро убрал со стола.
-Все, пошли.
Он закрыл подсобку на ключ.
-Ну, бывай.
-Счастливо! - Кришевин махнул вслед рукой, а сам устроился на балконе.
Часть 10
Я стоял за кулисами, помогая Стасу надеть бронежилет. Скрытая камера, как всегда снимала все происходящее. Рядом сидела Эльза Викторовна.
-Зря отказались. Хорошая штука. Я бы вам тоже такой достал! –с казал я ей.
-Фигуру испортит. Мне еще на поклон выходить.
-А мне выходить обязательно? - спросил Стас.
-Конечно. Ты же хореограф. Только не разводи опять панику, ладно? Сегодня даже Николай Эрнестович будет присутствовать. Как и половина его канала. Наверняка все с камерами пришли. Сенсацию ждут. Не удивлюсь, если у нас уже утечка информации. Весь телеканал знает о нашем проекте. Вроде, все. - я похлопал его по жилету. 
Сверху Стас надел пиджак. Пришлось застегнуть его на все пуговицы, чтобы скрыть бронежилет. Белаев потянул напоследок из фляжки и отправился в зал. В первом ряду, по бокам от его места, уже сидели охранники. Здоровые, коротко стриженные, в одинаковых костюмах, они слишком выделялись из толпы. Белаев подошел, пожал обоим руки, видимо, представился, и уселся между ними. Поразмыслив, я набрал его номер.   
-Алло.
-Скажи охранникам, пусть отсядут от тебя на несколько мест. Поменяются с кем-нибудь.
-Зачем? Пусть лучше тут сидят, – забеспокоился Стас.
-Затем, что это слишком заметно! Сам посмотри. Сразу видно, что это твои охранники. Я-то думал, они будут выглядеть как гражданские. Это слишком подозрительно.
-Как ты меня достал!- он что-то сказал соседям. Те начали растерянно оглядываться. Наконец они пересели.
Вокруг суетились танцоры. Они примеряли костюмы, что-то шумно обсуждали, заканчивали последние приготовления. За время подготовки я даже более-менее запомнил их имена. Исполнителя роли главного героя этой постановки звали Игорь. Именно он отгадал мелодию в радиоэфире.  Он, как и все остальные, до сих пор не знал истинной причины этого концерта. До выхода на сцену оставалось минут десять. 
Я подошел к нему в гримерке.
-Совсем забыл. Твоя тысяча долларов. Приз за угаданную мелодию в прямом эфире, помнишь?
-А вы откуда знаете? - удивился он.
-Долго рассказывать, - я отсчитал деньги, вручил их победителю. – Держи! Заслужил!
Парень радостно взял деньги.
-Блин. Положить некуда. Здесь столько народу ходит. Может, пока у вас побудут?
-У меня ненамного надежнее.
-Ладно. Я сейчас. Он куда-то побежал.
В кожаной куртке, военной кепке и темных очках, он был похож на стриптизера. Такой наряд невольно вызывал улыбку. Спустя какое-то время шоу началось. На сцене заиграла музыка. Послышался легкий хлопок от спецэффектов. Я стоял за кулисами и смотрел на расстилающийся по сцене дым. Когда он рассеялся, в центре уже были танцоры. Они двигались слаженно, как один человек. Я никогда не был фанатом подобного искусства и уж тем более не мог подумать, что буду наблюдать за всем этим из-за кулис. Наблюдая, я не мог понять, почему у меня такое ощущение, будто я что-то упустил. Впервые оно возникло у меня днем раньше. Я задержался, когда все ушли. Стоя на сцене, я разглядывал пустой зал, словно разгадка была там. Впрочем, это могло быть просто эмоциональное напряжение. Или первая стадия паранойи. Внезапно зазвонил мобильник. Это был Стас.
-Да.
Он что-то кричал, но из-за музыки я не мог разобрать ни слова.
-Я не слышу! - прокричал я в ответ. 
И снова последовала череда неразборчивых слов. Я отключился. Пальцы стали быстро набирать смс. Но прежде, чем я успел его отправить, Стас сделал то же самое. Принятое сообщение оказалось самым пугающим в моей жизни: “Я узнал мужика, который вчера проверял номерки на сидениях. Не сразу вспомнил. Это Кришевин.” Холодный, беспристрастный текст обрушил на меня волну настоящей паники. Белаев, конечно, никогда не был смельчаком, но и параноиком тоже. Убийца все знает. Все мои самые худшие подозрения подтвердились. Вот откуда было это ощущение. Он был в нескольких метрах от меня и все слышал. Сердце бешено застучало. Меня начало подташнивать. Только сейчас я осознал, что рискую чужими жизнями, словно в какой-то компьютерной игре. И самое страшное, что в голову не лезла ни одна здравая мысль. В одном я почему-то был точно уверен. Убийца не попытается сбежать как можно дальше. Он нанесет удар. Приступ паники наваливался на меня все сильнее. Представляю, что в этот момент чувствовал Стас. Я стал судорожно метаться по коридорам. Мысли путались. Нужно было попытаться предугадать его шаги. Скорее всего, он попытается убить меня. Если Кришевин все слышал, он понял, кто все подстроил.
Я стал судорожно искать в карманах газовый баллончик. Наконец найдя, сжал его в руке, держа перед собой. Мне начинало казаться, что убийца где-то рядом. Может быть, в одной из комнат за кулисами. Я с грохотом вышиб ногой первую из них. Внутри было пусто.
Успокойся! - сказал я в слух. - Ты сходишь с ума. Ничего еще не случилось.
Я посмотрел на себя в зеркало. Лицо было белым как снег. Пару минут глубокого дыхания частично успокоили меня. Но на ум так и не пришло ничего нового. Нужно было срочно что-то делать. Что если он сейчас в зале? И с чего я взял, что у него нет оружия? Может он уже целится в голову Стаса. Я побежал в туалет, чувствуя, что меня вот-вот вырвет. Дверь распахнулась.  Я остолбенел. На полу лежал связанный человек в одних трусах. Лицо частично скрывали длинные волосы. Его рот был перемотан скотчем. Он громко стонал, но из-за музыки в коридоре ничего не было слышно. Только начав разматывать скотч, я узнал его. Это был Игорь. Размотав его рот, я хотел спросить, что случилось, но вместо этого нагнулся над унитазом. В перерывах между рвотными позывами, я слышал обрывки фраз.
-Это Олег… Я деньги прятал у себя там…А тут он сзади…Чуть не задушил. Я отключился. 
Теперь ясно, где Красавчик! Он на сцене, вместо Игоря! Он сам ставил этот танец. И наверняка справляется со своей ролью. К тому же в кепке и темных очках его могут не узнать. Я помчался назад, оставив в туалете связанного. Он что-то прокричал мне вслед, но я этого уже не разобрал. На ходу я решил еще раз проверить баллончик. Нажал несколько раз. Бесполезно. Он не работал. В следующую секунду бесполезная железка полетела в стену, а я, пытаясь не привлекать внимание, вышел в зал через боковую дверь. Со сцены грохотала музыка. Я прошел мимо Стаса, направляясь к охраннику.   
-Оружие есть? - спросил я.
Тот непонимающе уставился на меня. Объяснять что-либо не имело смысла. К тому же в это никто не поверит. Я  увидел выпирающую из-под пиджака кобуру. Сзади ко мне подошел Стас.
-Что случилось? - испуганно спросил он.
-Кришевин на сцене! В кожаной куртке.
Мы оба уставились на танцоров.
-Скажи этому дебилу, что мне нужен его ствол! Мы возьмем его прямо здесь!
-Ты что, спятил? О чем ты вообще говоришь? - Стас не мог понять, что происходит. Он смотрел на меня как на сумасшедшего.
-Послушай! – сказал я охраннику, пытаясь успокоиться. -Там на сцене сбежавший преступник. Он переоделся в танцора. Нужно его поймать.
Охранник не говорил ни слова, лишь напряженно переводил взгляд с меня на Стаса. Его коллега уже подбирался к нам. Намечалась заварушка. Он взял меня за плечо, пытаясь отвести в сторону. Публика рядом начинала суетиться. Наша компания мешала их обзору.
-Дебилы! Там Кришевин! - заорал я показывая на сцену.
Подошедший охранник умело заломил мне руку. Второй в это время сделал то же самое с другой. Кто-то из зрителей испуганно вскрикнул. Охранники быстро повели меня за кулисы, стараясь не поднимать шума. Сзади растерянно бежал Стас. Зайдя в боковую дверь сцены, они положили меня на пол.
-Все! Отпустите его! Я с ним поговорю, - Стас тщетно пытался остановить охрану.
Те по-прежнему прижимали меня к полу. Все, что мне оставалось делать - отчаянно матерится. Вдруг послышался крик из туалета. Это орал Игорь. Один из охранников ринулся туда.
-Да отпусти ты его! - Стас навалился на второго.
Тот ослабил хватку. Воспользовавшись моментом, я резко встал и вытащил пистолет из его кобуры. В этот момент шоу подошло к концу. Музыка стихла.
-Сука! - прорычал охранник. Он борцовским приемом повалил Стаса.
                Я в этот момент уже бежал на сцену. Сзади слышалась какая-то возня и маты. На ходу я не сразу разобрался, как снять пистолет с предохранителя. Наконец я выбежал из-за кулис прямо к танцорам. 
Часть 11
Тело Кришевина помнило каждое движение. Он танцевал на сцене, забыв обо всем на свете. Казалось, ничего и не было. Как будто он еще вчера репетировал со своей командой. Танцоры были настолько сосредоточенны, что даже не заметили подмены. Еще никогда они не работали так слаженно. Словно вся команда слилась воедино. Будто один организм, прекрасно чувствующий каждую свою часть. Под конец Красавчик сильно запыхался. Только сейчас он посмотрел в зал. Толпа одарила их аплодисментами, встав со своих мест. Ради этого стоило пройти через все испытания. Олег закрыл глаза. Он наслаждался шумом, издаваемым публикой.
На сцену вышла хореограф. Проходя мимо, женщина посмотрела ему прямо в глаза. Он впервые за долгие месяцы снова увидел на ее лице улыбку. Она узнала его. Очки были уже не нужны. Кришевин сбросил их вниз вместе с кепкой. Все взялись за руки. Напарник слева в горячке даже не заметил, кто стоит рядом с ним. Они вместе поклонились. В следующую секунду убийца вытащил из сапога нож. Он быстро повернулся к женщине, и, прижав ее к себе одной рукой, второй всадил лезвие под левую грудь. На мгновение лицо хореографа исказилось гримасой боли. Тело обмякло. Глаза стали закрываться. Мужчина осторожно опустил ее на пол.
Танцоры шарахнулись в стороны, не в силах понять, что происходит. Публика затихла на несколько секунд. Затем послышались испуганные крики. Одновременно прозвучали два громких хлопка. Кришевин почувствовал резкую боль между лопатками. Он упал на сцену, понимая, что не может сделать вдох. Изо рта полилась струйка крови. Одна из пуль пробила легкое. Голова закружилась. Он упал на спину. Перед глазами были лампы, освещающие сцену. В первую секунду свет от них был ярким. Затем звуки стали стихать, а лампы тускнеть все больше и больше, пока не пропали во мраке.
Часть 12
Палец нажал на спуск. Прозвучали выстрелы. Убийца рухнул на пол. Не успел я опустить пистолет, как меня сбил с ног охранник, выбежавший вслед за мной. Второй навалился сверху. Пистолет отлетел куда-то в сторону. Вокруг была паника. Из зала доносились женские крики. Какие-то люди бегали вокруг.
-Ментов вызывай! - крикнул охранник напарнику.
Тут на сцену вбежал обомлевший директор первого канала. За ним по пятам следовал оператор. Я знал, что он держит наготове своих людей.
-Отпусти его! - рявкнул он охраннику.
Тот нехотя слез. Директор помог мне подняться. В какой-то момент я даже почувствовал, как трясутся его руки. Резкая боль в боку не дала мне выпрямиться. Похоже, охранники сломали мне ребро.
-Вызовите скорую! –крикнул кто-то.
-Как ты? Куда тебя ранили?- директор начал зачем-то щупать меня.
Я оттолкнул его, проковыляв к лежавшим на сцене. Оба были мертвы. Лицо Красавчика было каким-то другим. Казалось, этот человек не имел ничего общего с маньяком, которого я впервые встретил полгода назад. Теперь передо мной лежал человек с той фотографии, на которой я впервые узнал его. Мне даже показалось, что на нем была едва заметная улыбка. Женщина лежала на боку рядом со своим убийцей. На сцене уже были двое операторов. Один из них снимал тела, второй тем временем нацелил объектив мне в лицо. Из-за кулис выбежал перепуганный Стас с рассеченной бровью. Видимо, последствия борьбы с охранником. Только сейчас я вспомнил, что так и не выключил камеру-пуговицу на своей рубашке. Она все это время вела запись.
Прошло две недели. Шумиха, вызванная нашим шоу, побила все возможные рейтинги телеканала. По новостям, казалось, обсуждали только эту историю. Каким-то образом на другие каналы просочилась информация о моей скрытой камере. Им стало известно, что я снимал все расследование от первого лица. Чтобы получить ее содержимое первыми, они были готовы выкладывать огромные суммы. На меня отовсюду посыпались приглашения на бесконечные ток-шоу, жаждущие подробностей. Надо сказать, в отличие от меня, Белаев охотно принимал эти приглашения, расписывая в красках, свою борьбу с преступностью. Сперва правоохранительные органы хотели возбудить против меня дело или, по крайней мере, временно посадить в изолятор. Но шумиха вокруг этого события и пристальное внимание журналистов связали им руки. 
Выписавшись из больницы, я первым делом удалил все материалы из своего компьютера. Делая это, я старался не думать о суммах, которые упускаю. И теперь стоял на набережной, держа в руке самые ценные записи. Сколько чужих страданий хранится в этой железке размером со спичечный коробок. Босс разрывал мой телефон в попытке поскорее добраться до этой копилки с людскими страстями.
Однажды мне уже приходилось принимать подобное решение. Немного поразмыслив, я подумал, что не стоит изменять себе. Размахнувшись, насколько позволяла травма, я зашвырнул камеру в реку. Только теперь я, наконец почувствовал, что эта история закончена. В мире журналистики многие назвали бы это кощунством или позерством. Я же вздохнул с облегчением, глядя на расплывающиеся по воде круги. Только сейчас я понял, что это облегчение дороже всех гонораров и рейтингов в мире.